Перевод. Еще.
Итак, спасибо 
Мыши - не вдохнови она меня вчерашним переводом рассказа Kielle, и я бы еще полгода собиралась. А тут решила все-таки перетрясти своих шкафов и достать из них остатки переведенного, но не выложенного.
Для поклонников Kielle, буде тут такие найдутся, сразу подчеркиваю - нижеследующее написала не она (т.е. имя автора - это не моя опечатка).
Итак, авторская (безусловно, спорная) версия событий, произошедших в 2980 г. Т.Э. в Пеларгире после блестящей победы, одержанной гондорским полководцем Торонгилом над умбарскими корсарами...
В тени чужака*
Автор: Kellie
Гондор торжествовал победу.
Нежданная, одержанная горсткой людей, она была оттого еще более великой: подвиг, о котором пели на улицах, гордость за который согревала людские сердца. Ибо мощь корсаров была сломлена, их корабли с черными парусами сожжены в гавани Умбара или же обращены в бегство, а предводитель прямо на набережной сражен в поединке воителем Гондора, Торонгилом.
Звездный Орел: кажется, не было человека, что не любил и не уважал бы его - все уста твердили его имя, когда вести о победе с быстротой лесного пожара охватили улицы Минас Тирит. Но и вознося ему хвалу, люди продолжали гадать о том, кто он и откуда.
Никто не знал, кто он родом. Он пришел к ним от Тенгеля Роханского, но был не из рохиррим. Он не называл имени отца, и люди знали только то, что видели сами - высокий, темные волосы, серые глаза, статью и обликом очень схож с Денетором, наследником наместника, а Лорд Эктелион, казалось, ценил его превыше сына.
А потому люди смотрели, слушали, шептались, а слухи, порожденные их догадками, цвели пышным цветом.
***
- Великая победа! - в глазах Эктелиона сверкало торжество. Он взглянул на сына, стоявшего подле него в главном зале Цитадели. В руках Эктелиона было письмо, только что прибывшее с юга. - Принять службу Торонгила - самое удачное из всех моих решений, и все же на сей раз я думал, что он неправ. Но теперь рад, что прислушался к его словам и дал ему корабли и людей. Он полной мерой оправдал мое доверие, хотя в сердце своем я боялся, что эта вылазка обречена.
- Судьба улыбнулась ему, - ответил Денетор, - Похоже, она всегда на его стороне.
- Ты говоришь так, словно завидуешь этой победе, - радость в голосе Эктелиона померкла.
- Нет, отец. Но жаль, что ее добился не иной из твоих военачальников, ибо я считаю, что влияние Торонгила здесь слишком выросло. В городе толкуют…
- Толкуют! - прервал его Эктелион, в глазах которого внезапно вспыхнул гнев. - Я не слушаю сплетен. И ты не должен слушать того, что чернит меня!
- Я не хотел задеть тебя отец, - негромко ответил Денетор.
- А мне кажется иначе. Не могу не задаться вопросом - кого же я вырастил. Крохобора, что завидует удаче другого? Заносчивого невежу, что гнушается воздать почести тому, кто их достоин?
- Ты не понял меня, отец. Я только прошу тебя помнить, что я - твой сын и наследник. Если бы ты не подчеркивал так явно, что ценишь Торонгила больше, чем меня, быть может, слухи бы утихли. А так нельзя винить людей за то, что они гадают о его происхождении.
- Довольно! - вскричал Эктелион. - Потрудись вспомнить, кто правит в этой стране, и подчиняться моим решениям! Торонгил никогда не претендовал на большее, чем служить мне, и я ценю его как слугу. Ты же мой наследник и будешь править после меня. Разве этого мало тебе?
Денетор слегка поклонился, словно принимая упрек. Лицо его ничего не выражало.
- Нет, сын мой, - продолжал Эктелион. - Не будем портить эти радостные вести раздорами и обидой. Ты должен радоваться со мною вместе: ибо вот человек, что даст тебе мудрый совет и верно послужит в грядущие годы, когда меня не станет, и ты займешь мое место, правя по своему усмотрению.
- Если король не вернется вновь, - ответил Денетор.
- Мало кто из нас сегодня ждет этого, - возразил Эктелион. - Мы короли во всем, кроме имени, - он смолк, задумчиво рассматривая сына. Почему же Денетор проигрывает рядом с Торонгилом, и все его достоинства и таланты бледнеют? Эктелион знал, какие слухи ходят о происхождении его главного военачальника, и ощутил острый укол вины из-за собственной обиды на то, что в них нет ни крупицы правды. По временам Торонгил отличался острым языком и был не из тех, кто спокойно сносит глупость, однако в то же время располагал к себе сдержанной учтивостью, которую изредка оживляли проблески веселья и приятного, хотя и мрачноватого юмора.
А Денетор? Рядом с Торонгилом он казался слишком молчаливым, чересчур надменным, ему недоставало любезности - ибо говорил он мало и с трудом терпел чужие советы. Люди выказывали ему должное уважение, но не отдавали своих сердец. Их любовь отдана была чужаку, и как бы не пытался он это скрыть, Эктелион знал: тут его чувства вторят чувствам его подданных.
Денетор должен постараться завоевать любовь и одобрение народа. Он должен понять также, что Торонгил достоин славы. Обида тут неуместна.
- Ты отправишься в Пеларгир, чтобы приветствовать Торонгила от моего имени, - решил Эктелион. - Вместе вы вернетесь в Минас Тирит, ибо почести, которых он столь достоин, мы воздадим ему там, - Эктелион улыбнулся. Так и должно быть - именно его сын приветствует победителя, вернувшегося домой; тогда, быть может, в душе своей он наконец сумеет принять его, более старшего** и опытного, и подружится с ним.
***
- Пеларгир!
Бледные щеки Финдуилас, смотревшей в окно опочивальни, чуть порозовели. Широки воды Андуина в Пеларгире, струящиеся в море… А вокруг нее каменные стены города, и крик чаек Харлонда кажется просто насмешкой над воспоминаниями о беспечальных днях ее детства и жаждой еще раз увидеть полные ветром высоты Дол Амрота.
- Господин мой, как я завидую тебе, что ты едешь туда.
- Правда? - голос Денетора звучал словно издалека. Теперь он часто говорил с нею так, и она не понимала, почему его любовь, казалось, увяла. Холоден он мог быть, подобно камню, и глаза его смягчались лишь при виде сына, Боромира, чье рождение обошлось ей так дорого. Она ослабла и до сих пор не окрепла; даже короткое путешествие было ей не под силу, и она влачила свою жизнь здесь, запертая в клетке, словно морская птица. Но она не роптала: Боромир рос здоровым ребенком, красивым и крепким; и если будет на то воля валар, то, когда к ней вернутся силы, появятся и другие дети, чтобы озарить ее жизнь.
Она отвернулась от окна и улыбнулась незнакомцу, в которого превратился ее муж.
- Ты обеспокоен, мой господин? Я чем-то рассердила тебя?
- Нет, госпожа моя, не ты, - его суровость на миг растаяла, и Финдуилас поняла: что бы ни угнетало его в эти дни, он любит ее, как и раньше.
- Что тогда гнетет тебя? Разве не радуют тебя вести, что корсарам нанесен такой удар? Они всегда были ужасом для южных земель. Вести о победе Торонгила несут для меня великую радость.
- Я хорошо знаю, сколь высоко ты ценишь его, - холод вернулся в голос Денетора.
- Мне нравится его общество, - ответила Финдуилас. - Он приносит мне вести от отца и брата, и знает много историй, что скрашивают долгие вечера, историй об иных землях и о Древних днях - он сведущ в старом знании.
- Не сомневаюсь, что он пленил тебя красивыми словами, - уже не лед, но жаркий гнев зазвучал в голосе Денетора.
Финдуилас запнулась: она, наконец, начала догадываться о настроении супруга.
- Ты не так понял меня. Я не считала это опрометчивым шагом, ведь все уважают лорда Торонгила. Отец твой любит его, я знаю, и Торонгил не только отважен, но и учтив. Все воздают ему хвалу.
- Я прекрасно это знаю, - отрезал Денетор. - Нет среди вас ни одного, кто не нашел бы в нем всех мыслимых достоинств. В ваших глазах он само совершенство, однако меня обмануть не столь легко, - он отвернулся. - Итак, я должен отбыть в Пеларгир, дабы приветствовать это совершенство. Я передам ему твой привет, госпожа моя.
Поклонившись, он вышел.
***
Над Пеларгиром занимался ясный рассвет, как будто предвещая начало новых, светлых дней. Народ заполнил пристани, ожидая появления маленькой флотилии - ведь это они с незапамятных времен жили в страхе пред корсарами. Пройдут годы, и мощь Умбара может восстать вновь, накрыв своей тенью побережья, но ныне плодородные земли юга получили передышку, время для того, чтобы жить в покое.
Торонгил дал им свободу и надежду на будущее, напомнив о былой славе Гондора и победах Морских Королей***. Радостью и гордостью полнились их сердца, пока они ждали победителя, плывущего домой.
И вот корабли вошли в гавань, навстречу почестям и славе, что были лишь предвестием ждавшего их в Минас Тирит; а когда моряки сошли на берег, и к ним обратился с приветствием лорд Денетор, их провели в приготовленные для них дома.
***
Последние дни Арагорн почти не спал и очень устал, поэтому с немалым облегчением вошел в отведенный ему дом, отослав тех, кто принес ему еду и питье. Лишь одного он хотел - спать, но даже и в этом ему, похоже, было пока что отказано. Во внутренних комнатах его ждал лорд Денетор.
- Мой лорд, не ожидал так скоро вновь увидеть тебя, - на самом деле он был удивлен сильнее, чем показал наружно. Денетор всегда вел себя по отношению к нему с должной учтивостью, однако едва ли в их отношениях был хоть малейший проблеск дружбы, и Арагорн не мог понять, что значит этот визит.
- Не сомневаюсь, что ты устал, но есть слова, которые тебе надлежит услышать, - голос лорда Денетора был еще отрывистее обычного, казалось, он с трудом сдерживает какое-то глубокое чувство. Что могло так расстроить его? - подумал Арагорн, ощутив первый укол тревоги.
- Как тебе угодно, мой лорд. Еды или вина?
- Это не визит вежливости, лорд Торонгил. То, что я пришел сказать, отнимет у тебя совсем немного времени, после чего я оставлю тебя наедине с твоими делами.
При взгляде на жесткое, холодное лицо сына Эктелиона дурные предчувствия Арагорна усилились, но он спокойно ответил своему собеседнику:
- Я не знаю, что это за вести, которых нельзя отложить на завтра, мой лорд, но прошу тебя, говори, если считаешь это необходимым.
- Это нельзя отложить на завтра, - ответил Денетор, и голос его стал резким, жестким и суровым. - На рассвете ты покинешь эту землю. Можешь взять с собою что пожелаешь, но уходи. Вот послание, что я принес.
- И оно идет от твоего отца? Оно в плохом согласии со словами, что произнес ты сегодня на пристани, о Минас Тирит и почестях.
- Ты считаешь меня гондорским мальчиком на побегушках и только? - глаза Денетора пылали яростью. - Я наследник Наместника - это Я ныне приказываю тебе убираться!
- Чем же заслужил я это изгнание? Я был…
- Ты еще осмеливаешься спорить со мной! - вспылил Денетор. - Ты хитростью втерся в доверие моего отца, обманув всех нас. Я не знаю, как тебя зовут на самом деле, но знаю, к чему ты стремишься, и можешь быть уверен, что я буду бороться с тобою до последней минуты жизни! - он умолк, но лишь на миг, и следующие его слова были полны затаенного яда. - Трон Гондора - не для первого встречного, пусть даже он претендует на родство с правителями Северного королевства. Да, некогда в Арноре были короли, но сейчас, лишившись своих жалких земель, растворившись среди младших людей, какое право они имеют на Гондор? Никогда не будет править мною подобный выскочка, ибо в моем доме нуменорская кровь чище, чем…
- Ты говоришь, лорд мой, о том, чего не знаешь. Похоже, я должен принять твое невежество как оправдание твоих манер.
- Я знаю, чего ты домогаешься, этого довольно! Жизнь моего отца клонится к закату, но не думай, что ты будешь стоять подле него, когда он умрет, и заберешь себе то, что мое по праву рождения!
- Я никогда не собирался брать того, что мне не принадлежит.
- Это ты так говоришь! Забирая при этом все, что должно быть моим - сердца моего отца, жены и подданных. Все они ценят тебя выше, чем меня, хотя я ничего не сделал, дабы заслужить такое к себе отношение.
- Я никогда не стремился затмить тебя. Я не осознавал…
- Меня не интересуют твои оправдания! Я сказал то, что должен был сказать, и теперь приказываю тебе оставить мою землю немедленно! А если собираешься ответить мне отказом, лорд Торонгил, знай: к этому я готов и силой оружия заставлю тебя подчиниться моей воле.
Арагорн посмотрел в глаза тому, кому не сумел стать другом и чью ревность не распознал, и негромко ответил:
- Ты не оставил мне выбора. Ты думаешь, я хочу видеть Гондор полным смуты, расколотым войной, беззащитным пред врагами? Арнор погиб из-за таких распрей, и я не навлеку эту гибель на землю, которую полюбил. Не нужно более слов, мой лорд. Сегодня вечером ты ясно высказал, что у тебя на сердце, и теперь я вижу, что дорога моя ведет ныне не в Минас Тирит, а далее - куда, не знаю. И скажу еще: я не ждал и не заслужил от тебя такого обращения. Можешь думать, что тебе угодно, но я пришел не соперником, а другом.
Не дожидаясь разрешения, он повернулся и вышел.
***
Ветер был холоден - ветер из Мордора. Кроны деревьев содрогались под его напором; облака неслись по серому небу, словно спасаясь бегством от мощи Темного Властелина. Гэндальф, закутавшись в свой длинный серый плащ, смотрел, как ветер взвивает темные волосы Арагорна, неотрывно глядевшего на запад, словно глаза его все еще искали далекие башни Минас Тирит.
- Придет день, и ты вернешься туда.
- И когда он придет? Войду ли я однажды в этот город Королем или всегда буду жить среди своих подданных, таясь от них?
- Твои надежды жестоко обмануты, я знаю. Все сердца обратились к тебе, кроме одного лишь. Но это единственное…
- Он понял, кто я, Гэндальф. И увидел во мне соперника и узурпатора, пришедшего отобрать у него то, что принадлежит ему по праву. Быть может, Эктелион и народ Гондора уж слишком предпочитали меня - я не догадывался, насколько его ранило то, что он всегда оставался в тени чужака. Я не желал этого, но и опасности не заметил. А теперь, покуда жив Денетор, корона недосягаема для меня.
Соглашаясь с правдой этих слов, Гэндальф с молчаливым сочувствием на миг положил руку на плечо спутника. Немного было в Среднеземье подобных Арагорну, сыну Араторна; но в жилах Денетора текла почти чистая нуменорская кровь, и оттого он был схож с Арагорном и в то же время несхож - бледная тень наследника Элендила. Гэндальф мог представить, как трудно вынести такое, ибо Денетор в полной мере наделен был гордостью, и остротой ума, и силой воли, что прославили некогда Западный Край - и что привели к его крушению.
- Не отчаивайся, Арагорн. Я рад, что встретил тебя здесь - по крайней мере, я могу дать тебе совет, прежде чем пойду своей дорогой. Ты измучен, и тебе нужен отдых.
- Я думал отправиться в Дольн****.
- Хорошая мысль, но… знаешь ли ты о Лориене?
- Я знаю, что он закрыт для всех, кроме эльфов.
- А ты с ними в родстве. Вот тебе мой совет: возвращайся в Дольн мимо границ Лориена, ибо может статься, тебе будет разрешено войти туда. Лориен - прекрасный край, там ты наберешься сил и найдешь новую надежду, прежде чем снова отправишься в путь.
- Только зачем? - Арагорн все еще смотрел на запад.
- Времена меняются, я чувствую это, - ответил Гэндальф. - Терпение, Арагорн. Твое время придет.
***
Солнце садилось. Оно бросало красные отблески на лицо Денетора, который стоял на городских стенах, глядя на восток.
Финдуилас, в синем плаще, расшитом серебряными звездами внизу и у ворота, смотрела на него. Предчувствие, темное, невыразимое словами, окутало ее, хотя она не знала, почему: на миг ей показалось, что лицо ее мужа охвачено пламенем.
* В подлиннике название рассказа - «Second to stranger», это прямая цитата из ВК, Приложение А, о Денеторе: «yet was ever placed second to the stranger in the hearts of men and the esteem of his father».
** Ошибка автора: на самом деле Денетор на год старше Арагорна (ВК, приложение В).
*** В оригинале Ship-Kings
**** Rivendell :)
Мыши - не вдохнови она меня вчерашним переводом рассказа Kielle, и я бы еще полгода собиралась. А тут решила все-таки перетрясти своих шкафов и достать из них остатки переведенного, но не выложенного.
Для поклонников Kielle, буде тут такие найдутся, сразу подчеркиваю - нижеследующее написала не она (т.е. имя автора - это не моя опечатка).
Итак, авторская (безусловно, спорная) версия событий, произошедших в 2980 г. Т.Э. в Пеларгире после блестящей победы, одержанной гондорским полководцем Торонгилом над умбарскими корсарами...
В тени чужака*
Автор: Kellie
Гондор торжествовал победу.
Нежданная, одержанная горсткой людей, она была оттого еще более великой: подвиг, о котором пели на улицах, гордость за который согревала людские сердца. Ибо мощь корсаров была сломлена, их корабли с черными парусами сожжены в гавани Умбара или же обращены в бегство, а предводитель прямо на набережной сражен в поединке воителем Гондора, Торонгилом.
Звездный Орел: кажется, не было человека, что не любил и не уважал бы его - все уста твердили его имя, когда вести о победе с быстротой лесного пожара охватили улицы Минас Тирит. Но и вознося ему хвалу, люди продолжали гадать о том, кто он и откуда.
Никто не знал, кто он родом. Он пришел к ним от Тенгеля Роханского, но был не из рохиррим. Он не называл имени отца, и люди знали только то, что видели сами - высокий, темные волосы, серые глаза, статью и обликом очень схож с Денетором, наследником наместника, а Лорд Эктелион, казалось, ценил его превыше сына.
А потому люди смотрели, слушали, шептались, а слухи, порожденные их догадками, цвели пышным цветом.
***
- Великая победа! - в глазах Эктелиона сверкало торжество. Он взглянул на сына, стоявшего подле него в главном зале Цитадели. В руках Эктелиона было письмо, только что прибывшее с юга. - Принять службу Торонгила - самое удачное из всех моих решений, и все же на сей раз я думал, что он неправ. Но теперь рад, что прислушался к его словам и дал ему корабли и людей. Он полной мерой оправдал мое доверие, хотя в сердце своем я боялся, что эта вылазка обречена.
- Судьба улыбнулась ему, - ответил Денетор, - Похоже, она всегда на его стороне.
- Ты говоришь так, словно завидуешь этой победе, - радость в голосе Эктелиона померкла.
- Нет, отец. Но жаль, что ее добился не иной из твоих военачальников, ибо я считаю, что влияние Торонгила здесь слишком выросло. В городе толкуют…
- Толкуют! - прервал его Эктелион, в глазах которого внезапно вспыхнул гнев. - Я не слушаю сплетен. И ты не должен слушать того, что чернит меня!
- Я не хотел задеть тебя отец, - негромко ответил Денетор.
- А мне кажется иначе. Не могу не задаться вопросом - кого же я вырастил. Крохобора, что завидует удаче другого? Заносчивого невежу, что гнушается воздать почести тому, кто их достоин?
- Ты не понял меня, отец. Я только прошу тебя помнить, что я - твой сын и наследник. Если бы ты не подчеркивал так явно, что ценишь Торонгила больше, чем меня, быть может, слухи бы утихли. А так нельзя винить людей за то, что они гадают о его происхождении.
- Довольно! - вскричал Эктелион. - Потрудись вспомнить, кто правит в этой стране, и подчиняться моим решениям! Торонгил никогда не претендовал на большее, чем служить мне, и я ценю его как слугу. Ты же мой наследник и будешь править после меня. Разве этого мало тебе?
Денетор слегка поклонился, словно принимая упрек. Лицо его ничего не выражало.
- Нет, сын мой, - продолжал Эктелион. - Не будем портить эти радостные вести раздорами и обидой. Ты должен радоваться со мною вместе: ибо вот человек, что даст тебе мудрый совет и верно послужит в грядущие годы, когда меня не станет, и ты займешь мое место, правя по своему усмотрению.
- Если король не вернется вновь, - ответил Денетор.
- Мало кто из нас сегодня ждет этого, - возразил Эктелион. - Мы короли во всем, кроме имени, - он смолк, задумчиво рассматривая сына. Почему же Денетор проигрывает рядом с Торонгилом, и все его достоинства и таланты бледнеют? Эктелион знал, какие слухи ходят о происхождении его главного военачальника, и ощутил острый укол вины из-за собственной обиды на то, что в них нет ни крупицы правды. По временам Торонгил отличался острым языком и был не из тех, кто спокойно сносит глупость, однако в то же время располагал к себе сдержанной учтивостью, которую изредка оживляли проблески веселья и приятного, хотя и мрачноватого юмора.
А Денетор? Рядом с Торонгилом он казался слишком молчаливым, чересчур надменным, ему недоставало любезности - ибо говорил он мало и с трудом терпел чужие советы. Люди выказывали ему должное уважение, но не отдавали своих сердец. Их любовь отдана была чужаку, и как бы не пытался он это скрыть, Эктелион знал: тут его чувства вторят чувствам его подданных.
Денетор должен постараться завоевать любовь и одобрение народа. Он должен понять также, что Торонгил достоин славы. Обида тут неуместна.
- Ты отправишься в Пеларгир, чтобы приветствовать Торонгила от моего имени, - решил Эктелион. - Вместе вы вернетесь в Минас Тирит, ибо почести, которых он столь достоин, мы воздадим ему там, - Эктелион улыбнулся. Так и должно быть - именно его сын приветствует победителя, вернувшегося домой; тогда, быть может, в душе своей он наконец сумеет принять его, более старшего** и опытного, и подружится с ним.
***
- Пеларгир!
Бледные щеки Финдуилас, смотревшей в окно опочивальни, чуть порозовели. Широки воды Андуина в Пеларгире, струящиеся в море… А вокруг нее каменные стены города, и крик чаек Харлонда кажется просто насмешкой над воспоминаниями о беспечальных днях ее детства и жаждой еще раз увидеть полные ветром высоты Дол Амрота.
- Господин мой, как я завидую тебе, что ты едешь туда.
- Правда? - голос Денетора звучал словно издалека. Теперь он часто говорил с нею так, и она не понимала, почему его любовь, казалось, увяла. Холоден он мог быть, подобно камню, и глаза его смягчались лишь при виде сына, Боромира, чье рождение обошлось ей так дорого. Она ослабла и до сих пор не окрепла; даже короткое путешествие было ей не под силу, и она влачила свою жизнь здесь, запертая в клетке, словно морская птица. Но она не роптала: Боромир рос здоровым ребенком, красивым и крепким; и если будет на то воля валар, то, когда к ней вернутся силы, появятся и другие дети, чтобы озарить ее жизнь.
Она отвернулась от окна и улыбнулась незнакомцу, в которого превратился ее муж.
- Ты обеспокоен, мой господин? Я чем-то рассердила тебя?
- Нет, госпожа моя, не ты, - его суровость на миг растаяла, и Финдуилас поняла: что бы ни угнетало его в эти дни, он любит ее, как и раньше.
- Что тогда гнетет тебя? Разве не радуют тебя вести, что корсарам нанесен такой удар? Они всегда были ужасом для южных земель. Вести о победе Торонгила несут для меня великую радость.
- Я хорошо знаю, сколь высоко ты ценишь его, - холод вернулся в голос Денетора.
- Мне нравится его общество, - ответила Финдуилас. - Он приносит мне вести от отца и брата, и знает много историй, что скрашивают долгие вечера, историй об иных землях и о Древних днях - он сведущ в старом знании.
- Не сомневаюсь, что он пленил тебя красивыми словами, - уже не лед, но жаркий гнев зазвучал в голосе Денетора.
Финдуилас запнулась: она, наконец, начала догадываться о настроении супруга.
- Ты не так понял меня. Я не считала это опрометчивым шагом, ведь все уважают лорда Торонгила. Отец твой любит его, я знаю, и Торонгил не только отважен, но и учтив. Все воздают ему хвалу.
- Я прекрасно это знаю, - отрезал Денетор. - Нет среди вас ни одного, кто не нашел бы в нем всех мыслимых достоинств. В ваших глазах он само совершенство, однако меня обмануть не столь легко, - он отвернулся. - Итак, я должен отбыть в Пеларгир, дабы приветствовать это совершенство. Я передам ему твой привет, госпожа моя.
Поклонившись, он вышел.
***
Над Пеларгиром занимался ясный рассвет, как будто предвещая начало новых, светлых дней. Народ заполнил пристани, ожидая появления маленькой флотилии - ведь это они с незапамятных времен жили в страхе пред корсарами. Пройдут годы, и мощь Умбара может восстать вновь, накрыв своей тенью побережья, но ныне плодородные земли юга получили передышку, время для того, чтобы жить в покое.
Торонгил дал им свободу и надежду на будущее, напомнив о былой славе Гондора и победах Морских Королей***. Радостью и гордостью полнились их сердца, пока они ждали победителя, плывущего домой.
И вот корабли вошли в гавань, навстречу почестям и славе, что были лишь предвестием ждавшего их в Минас Тирит; а когда моряки сошли на берег, и к ним обратился с приветствием лорд Денетор, их провели в приготовленные для них дома.
***
Последние дни Арагорн почти не спал и очень устал, поэтому с немалым облегчением вошел в отведенный ему дом, отослав тех, кто принес ему еду и питье. Лишь одного он хотел - спать, но даже и в этом ему, похоже, было пока что отказано. Во внутренних комнатах его ждал лорд Денетор.
- Мой лорд, не ожидал так скоро вновь увидеть тебя, - на самом деле он был удивлен сильнее, чем показал наружно. Денетор всегда вел себя по отношению к нему с должной учтивостью, однако едва ли в их отношениях был хоть малейший проблеск дружбы, и Арагорн не мог понять, что значит этот визит.
- Не сомневаюсь, что ты устал, но есть слова, которые тебе надлежит услышать, - голос лорда Денетора был еще отрывистее обычного, казалось, он с трудом сдерживает какое-то глубокое чувство. Что могло так расстроить его? - подумал Арагорн, ощутив первый укол тревоги.
- Как тебе угодно, мой лорд. Еды или вина?
- Это не визит вежливости, лорд Торонгил. То, что я пришел сказать, отнимет у тебя совсем немного времени, после чего я оставлю тебя наедине с твоими делами.
При взгляде на жесткое, холодное лицо сына Эктелиона дурные предчувствия Арагорна усилились, но он спокойно ответил своему собеседнику:
- Я не знаю, что это за вести, которых нельзя отложить на завтра, мой лорд, но прошу тебя, говори, если считаешь это необходимым.
- Это нельзя отложить на завтра, - ответил Денетор, и голос его стал резким, жестким и суровым. - На рассвете ты покинешь эту землю. Можешь взять с собою что пожелаешь, но уходи. Вот послание, что я принес.
- И оно идет от твоего отца? Оно в плохом согласии со словами, что произнес ты сегодня на пристани, о Минас Тирит и почестях.
- Ты считаешь меня гондорским мальчиком на побегушках и только? - глаза Денетора пылали яростью. - Я наследник Наместника - это Я ныне приказываю тебе убираться!
- Чем же заслужил я это изгнание? Я был…
- Ты еще осмеливаешься спорить со мной! - вспылил Денетор. - Ты хитростью втерся в доверие моего отца, обманув всех нас. Я не знаю, как тебя зовут на самом деле, но знаю, к чему ты стремишься, и можешь быть уверен, что я буду бороться с тобою до последней минуты жизни! - он умолк, но лишь на миг, и следующие его слова были полны затаенного яда. - Трон Гондора - не для первого встречного, пусть даже он претендует на родство с правителями Северного королевства. Да, некогда в Арноре были короли, но сейчас, лишившись своих жалких земель, растворившись среди младших людей, какое право они имеют на Гондор? Никогда не будет править мною подобный выскочка, ибо в моем доме нуменорская кровь чище, чем…
- Ты говоришь, лорд мой, о том, чего не знаешь. Похоже, я должен принять твое невежество как оправдание твоих манер.
- Я знаю, чего ты домогаешься, этого довольно! Жизнь моего отца клонится к закату, но не думай, что ты будешь стоять подле него, когда он умрет, и заберешь себе то, что мое по праву рождения!
- Я никогда не собирался брать того, что мне не принадлежит.
- Это ты так говоришь! Забирая при этом все, что должно быть моим - сердца моего отца, жены и подданных. Все они ценят тебя выше, чем меня, хотя я ничего не сделал, дабы заслужить такое к себе отношение.
- Я никогда не стремился затмить тебя. Я не осознавал…
- Меня не интересуют твои оправдания! Я сказал то, что должен был сказать, и теперь приказываю тебе оставить мою землю немедленно! А если собираешься ответить мне отказом, лорд Торонгил, знай: к этому я готов и силой оружия заставлю тебя подчиниться моей воле.
Арагорн посмотрел в глаза тому, кому не сумел стать другом и чью ревность не распознал, и негромко ответил:
- Ты не оставил мне выбора. Ты думаешь, я хочу видеть Гондор полным смуты, расколотым войной, беззащитным пред врагами? Арнор погиб из-за таких распрей, и я не навлеку эту гибель на землю, которую полюбил. Не нужно более слов, мой лорд. Сегодня вечером ты ясно высказал, что у тебя на сердце, и теперь я вижу, что дорога моя ведет ныне не в Минас Тирит, а далее - куда, не знаю. И скажу еще: я не ждал и не заслужил от тебя такого обращения. Можешь думать, что тебе угодно, но я пришел не соперником, а другом.
Не дожидаясь разрешения, он повернулся и вышел.
***
Ветер был холоден - ветер из Мордора. Кроны деревьев содрогались под его напором; облака неслись по серому небу, словно спасаясь бегством от мощи Темного Властелина. Гэндальф, закутавшись в свой длинный серый плащ, смотрел, как ветер взвивает темные волосы Арагорна, неотрывно глядевшего на запад, словно глаза его все еще искали далекие башни Минас Тирит.
- Придет день, и ты вернешься туда.
- И когда он придет? Войду ли я однажды в этот город Королем или всегда буду жить среди своих подданных, таясь от них?
- Твои надежды жестоко обмануты, я знаю. Все сердца обратились к тебе, кроме одного лишь. Но это единственное…
- Он понял, кто я, Гэндальф. И увидел во мне соперника и узурпатора, пришедшего отобрать у него то, что принадлежит ему по праву. Быть может, Эктелион и народ Гондора уж слишком предпочитали меня - я не догадывался, насколько его ранило то, что он всегда оставался в тени чужака. Я не желал этого, но и опасности не заметил. А теперь, покуда жив Денетор, корона недосягаема для меня.
Соглашаясь с правдой этих слов, Гэндальф с молчаливым сочувствием на миг положил руку на плечо спутника. Немного было в Среднеземье подобных Арагорну, сыну Араторна; но в жилах Денетора текла почти чистая нуменорская кровь, и оттого он был схож с Арагорном и в то же время несхож - бледная тень наследника Элендила. Гэндальф мог представить, как трудно вынести такое, ибо Денетор в полной мере наделен был гордостью, и остротой ума, и силой воли, что прославили некогда Западный Край - и что привели к его крушению.
- Не отчаивайся, Арагорн. Я рад, что встретил тебя здесь - по крайней мере, я могу дать тебе совет, прежде чем пойду своей дорогой. Ты измучен, и тебе нужен отдых.
- Я думал отправиться в Дольн****.
- Хорошая мысль, но… знаешь ли ты о Лориене?
- Я знаю, что он закрыт для всех, кроме эльфов.
- А ты с ними в родстве. Вот тебе мой совет: возвращайся в Дольн мимо границ Лориена, ибо может статься, тебе будет разрешено войти туда. Лориен - прекрасный край, там ты наберешься сил и найдешь новую надежду, прежде чем снова отправишься в путь.
- Только зачем? - Арагорн все еще смотрел на запад.
- Времена меняются, я чувствую это, - ответил Гэндальф. - Терпение, Арагорн. Твое время придет.
***
Солнце садилось. Оно бросало красные отблески на лицо Денетора, который стоял на городских стенах, глядя на восток.
Финдуилас, в синем плаще, расшитом серебряными звездами внизу и у ворота, смотрела на него. Предчувствие, темное, невыразимое словами, окутало ее, хотя она не знала, почему: на миг ей показалось, что лицо ее мужа охвачено пламенем.
* В подлиннике название рассказа - «Second to stranger», это прямая цитата из ВК, Приложение А, о Денеторе: «yet was ever placed second to the stranger in the hearts of men and the esteem of his father».
** Ошибка автора: на самом деле Денетор на год старше Арагорна (ВК, приложение В).
*** В оригинале Ship-Kings
**** Rivendell :)