Бамбергский симфонический оркестр
15 июля
Альберт-холл
Prom 5
Начинаю репортажи из Лондона. Музыкальная жизнь английской столицы даже по здешним меркам этим летом течет чрезвычайно интенсивно.
Пятый концерт "Промов" давал Бамбергский симфонический оркестр под управлением Джонатана Нотта. Бамбергский оркестр, полагаю, представлять не надо - был он и в Петербурге на "Белых ночах" и вообще достаточно известен. Оркестр очень хороший, один из лучших немецких оркестров. Худрук Бамбергского оркестра англичанин Нотт практически не известен русскому слушателю, я его до этого концерта тоже не знал. Оказалось, что дирижер интересный и в Лондоне весьма популярный.
Программа была построена очень похоже на зимний концерт Юровского со Светлановским оркестром (в филармонии на фестивале "Площадь искусств"). В первом отделении звучала современная интеллектуальная музыка; во втором - намечая влияния и связи и как основа основ - пятая симфония Малера. Задумка очень похожа, только исполнение ее на Промах на порядок выше.
В первом отделении была исполнена британская премьера Хельмута Лахенмана (Lachenmann) - "Tanzsuite mit Deutchlandlied". Этого композитора мне уже доводилось слушать: всякий раз его музыка производит впечатление и интеллектуальностью и - что необычно для современной музыки - и душевностью и чувством. На этот раз, с одной стороны, сюита была набором приколов: музыканты делают с инструментами то, для чего они, казалось бы, не предназначены - намечая новые музыкальные возможности. Например, скрипки водят смычками по , извлекая тихий скрипучий звук, духовые дуют в трубы и валторны, но просто выдувают воздух. С другой стороны, эта череда приколов создает совершенно особое звучание. Это как бы музыка подсознания, ненавязчивая, полуфоновая, когда в уши невзначай "вдувается" настроение. В соединении с четким захватывающим ритмом - не особенно танцевальным, но хорошо ощутимым, упорядочивающим череду звуков - она на каком-то этапе незаметно проникает в душу. "Фоновость" музыки ощущается как иллюзия в тот момент, когда оркестр местами врубается на полную мощность, затем вновь эмоция затихает и уходит в глубину, в подсознание. Это подлинная музыка бытия, незаметно рождающаяся из случайных звуков и несущая нас по жизни. Весь огромный зал слушал внимательно, не позволяя себе хмыков и сопений, которые сопровождают такую музыку у нас. Приняли британскую премьеру очень тепло, а, когда на сцену вышел автор, аплодисменты перешли в овацию.
Малер во втором отделении звучал немного резковато-современно, но с первых же тактов как-то апокалиптически-судьбоносно. Блестящее соло трубы в первой части сменило пиано солирующей валторны во второй. Третья часть прозвучала без обычной сентиментальности (молодец Нотт, здесь очень трудно избежать банальности, но ему удалось), но очень мелодично. Помимо блестящих скрипок и альтов, хороша была арфа, репетировавшая весь перерыв. Наконец, четвертая часть сняла апокалиптичность первой мощным торжеством. Овация, устроенная оркестру и дирижеру по окончании, перекрыла овацию после первого отделения. Завсегдатаи Промов, собравшиеся на арене, не просто кричали и хлопали. Они топали в такт ногой (преимущества стоячей овации - на арене Альберт-холла на Промах нет стульев), производя оглушительный треск. Действительно, Нотт исполнил всем известную симфонию исключительно интересно. Сам он, несмотря на английскую сдержанность, ярко загорается в самые патетически моменты, как бы торжествует, размахивая палочкой. Настоящий дирижер.
Альберт-холл
Prom 5
Начинаю репортажи из Лондона. Музыкальная жизнь английской столицы даже по здешним меркам этим летом течет чрезвычайно интенсивно.
Пятый концерт "Промов" давал Бамбергский симфонический оркестр под управлением Джонатана Нотта. Бамбергский оркестр, полагаю, представлять не надо - был он и в Петербурге на "Белых ночах" и вообще достаточно известен. Оркестр очень хороший, один из лучших немецких оркестров. Худрук Бамбергского оркестра англичанин Нотт практически не известен русскому слушателю, я его до этого концерта тоже не знал. Оказалось, что дирижер интересный и в Лондоне весьма популярный.
Программа была построена очень похоже на зимний концерт Юровского со Светлановским оркестром (в филармонии на фестивале "Площадь искусств"). В первом отделении звучала современная интеллектуальная музыка; во втором - намечая влияния и связи и как основа основ - пятая симфония Малера. Задумка очень похожа, только исполнение ее на Промах на порядок выше.
В первом отделении была исполнена британская премьера Хельмута Лахенмана (Lachenmann) - "Tanzsuite mit Deutchlandlied". Этого композитора мне уже доводилось слушать: всякий раз его музыка производит впечатление и интеллектуальностью и - что необычно для современной музыки - и душевностью и чувством. На этот раз, с одной стороны, сюита была набором приколов: музыканты делают с инструментами то, для чего они, казалось бы, не предназначены - намечая новые музыкальные возможности. Например, скрипки водят смычками по , извлекая тихий скрипучий звук, духовые дуют в трубы и валторны, но просто выдувают воздух. С другой стороны, эта череда приколов создает совершенно особое звучание. Это как бы музыка подсознания, ненавязчивая, полуфоновая, когда в уши невзначай "вдувается" настроение. В соединении с четким захватывающим ритмом - не особенно танцевальным, но хорошо ощутимым, упорядочивающим череду звуков - она на каком-то этапе незаметно проникает в душу. "Фоновость" музыки ощущается как иллюзия в тот момент, когда оркестр местами врубается на полную мощность, затем вновь эмоция затихает и уходит в глубину, в подсознание. Это подлинная музыка бытия, незаметно рождающаяся из случайных звуков и несущая нас по жизни. Весь огромный зал слушал внимательно, не позволяя себе хмыков и сопений, которые сопровождают такую музыку у нас. Приняли британскую премьеру очень тепло, а, когда на сцену вышел автор, аплодисменты перешли в овацию.
Малер во втором отделении звучал немного резковато-современно, но с первых же тактов как-то апокалиптически-судьбоносно. Блестящее соло трубы в первой части сменило пиано солирующей валторны во второй. Третья часть прозвучала без обычной сентиментальности (молодец Нотт, здесь очень трудно избежать банальности, но ему удалось), но очень мелодично. Помимо блестящих скрипок и альтов, хороша была арфа, репетировавшая весь перерыв. Наконец, четвертая часть сняла апокалиптичность первой мощным торжеством. Овация, устроенная оркестру и дирижеру по окончании, перекрыла овацию после первого отделения. Завсегдатаи Промов, собравшиеся на арене, не просто кричали и хлопали. Они топали в такт ногой (преимущества стоячей овации - на арене Альберт-холла на Промах нет стульев), производя оглушительный треск. Действительно, Нотт исполнил всем известную симфонию исключительно интересно. Сам он, несмотря на английскую сдержанность, ярко загорается в самые патетически моменты, как бы торжествует, размахивая палочкой. Настоящий дирижер.