Восьмая жизнь
24 октября
Театр «Талия» (Гамбург) на сцене БДТ
Театральная олимпиада
Полупустой зал перед началом спектакля неприятно поразил. Многие годы на спектаклях театра «Талия» яблоку было негде упасть, ибо этот театр в нашем городе любят особенно - так же сильно, как и его художественного руководителя (c 2009 до 2016) Люка Персеваля. В этот раз «Талия» привезла не Персеваля - спектакль Йетте Штекель по книге Нино Харатишвили. О советской истории, увиденной глазами наших близких соседей - грузин.
Традиции театра «Талия» хорошо видны и в этом спектакле: артисты прекрасны (некоторые знакомы нам по спектаклям Персеваля), достигают перевоплощения высочайшего уровня - ибо многим артистам приходится играть несколько ролей семейной саги, растянутой на шесть поколений. Сценография Флориана Лёше (почему ее делает не режиссер?) очень хороша: сценический минимализм оказывается насыщенным множеством культурных смыслов.
Однако спектакль в целом производит какое-то размытое впечатление. То ли это недостатки книги, то ли недостатки режиссуры, то ли (да простят мне гендерный подход) женская проза наложилась на откровенно женскую режиссуру. История грузинской семьи - ну слишком сентиментальна. А поскольку она растянута на шесть поколений, в каждом из которых происходит что-то из рук вон сентиментальное, то уже к середине спектакля во рту ощущается основательная оскомина. История крайне затянута, несмотря на то, что она выстроена как банальная цепочка биографий - ни культурологии, ни исторического анализа, ни философского подхода здесь и не ночевало. После пяти с лишним часов выходишь с чувством глубокой усталости, хотя с трехчастного спектакля Персеваля по «Ругон-Маккарам» (тоже, надо сказать, семейная хроника - но совершенно другая по глубине постижения истории), который шел весь день, мы выходили в приподнятом настроении, пережив подлинный катарсис. История местами не точна: с одной стороны, некоторые события семейной хроники не укладываются в наши знания о революционной и сталинской эпохе, с другой - когда речь заходит об СССР 1980-х годов, т.е. школьном детстве не только четвертого поколения грузинской семьи, но и нашем тоже - мы отмечаем череду натяжек и несуразностей. Наконец, история без финала - и в данном случае это ее портит. Начальная точка есть (хотя историю семьи, естественно, можно начать и раньше, хоть от Адама) - конечная точка размыта и не ясна: будущее грузинской семьи решается почему-то в современной Германии. Причем эмиграция не рассматривается как выход, но ничего другого спектакль не предлагает.
Не хватает чего-то этому спектаклю. Все-таки постановщик не Персеваль. И не случайно Люк Персеваль любит ставить спектакли по классическим, не современным текстам. Как-то полнее получается.