"Преступление и наказание" от Александринки
11 сентября (премьера 10 сентября)
Александринский театр
Фестиваль "Александринский"
Фестиваль "Александринский" открылся большой премьерой. Аттила Виднянский, известный венгерский режиссер, который ранее привозил на фестиваль свои работы, поставил на большой сцене "Преступление и наказание".
Если целевая аудитория этого спектакля - петербургские школьники, то это, безусловно, очень полезная премьера - перефразируя Владимира Ильича. Инсценировка (автор которой неизвестен - скрывается за обычной формулой Александринки "спектакль такого-то" и далее следует фамилия режиссера) представляет собой подробное и очень грамотное переложение романа. Таким образом, если заставить школьников досидеть до конца, с произведением Достоевского они неплохо ознакомятся.
Если целевая аудитория спектакля - интеллигентные пенсионеры (помнящие роман в целом и внимательно просматривающие все экранизации по принципу "похож - не похож"), то спектакль, скорее всего, не слишком удовлетворит их изысканный вкус. Спектакль экранизациям проигрывает - там костюмы интереснее и городские пейзажи красивые. Не понравятся пенсионерам и раздавленные арбузы (слишком грязно становится на сцене уже к середине первого действия), а также обилие крови и разложенные трупы двух женщин.
Если же целевая аудитория - обычный российский зритель, то он не привык смотреть так долго, так муторно и так вдумчиво (только первая часть спектакля, до перерыва продолжается 2,5 часа). Текст Достоевского местами подправлен, но его сохранилось слишком много. Идеи, в целом, переданы верно. Обычное театральное "выпрямление" персонажей не спасает: из интеллектуального конформиста и тирана-неудачника Лужина сделали карикатуру, из философа греха Свидригайлова, ставящего многочисленные эксперименты на собственной душе - самовлюбленного (у Лысенкова по-другому не получается) франта. Из Разумихина (тут "выпрямление" отчасти оправдано - этот персонаж Достоевского характером не обладает) доброго придурка, из Дуни - уж совсем полную дуру (а это совсем не справедливо). Даже при таком выпрямлении идеи на сцене бурлят, перехлестывают через край и утомляют обычного российского зрителя, приходящего в театр весело провести время. Для этого, верно, придуманы некоторые приколы. Мармеладов (Паршин) - очень стильный бомж, хоть сейчас переноси его в современный российский сериал "Чиновники тоже плачут". Лебезятников в плаще и старом советском петушке - пародия на несогласного, ищущего последней и окончательной правды. Следователь Порфирий Петрович (Виталий Коваленко играет, наверное, интереснее всех) и вообще приколист, сумасшедший меломан, создатель перформансов (пожалуй, именно Порфирий Петрович решен Виднянским интереснее всего). Но эти мелочи остаются случайными и единовременными. Совершенно непонятно, почему ряд персонажей перенесли в наш постсовок, а ряд оставили в середине девятнадцатого века.
Эта непоследовательность сценариста и режиссера проступает и в самом сценическом действе. Первые полчаса - самые интересные в первой части. Играют на всем пространстве большой сцены Александринки, одновременно развивая несколько сюжетов: Мармеладов декламирует о пьяненьких, Раскольников вынашивает идею, Петербург Сенной площади живет своей жизнью. Поначалу даже думаешь, что наконец нашелся режиссер, способный перенести бахтинский диалогизм на театральные подмостки. Но проходит время, Раскольников убивает старуху и Лизавету, и многослойность пропадает, история становится линейной, традиция в худшем смысле слова подчиняет себе спектакль. Кстати, Раскольников (Александр Поламишев) - как и во всех экранизациях, начиная с выпученных глаз Георгия Тараторкина - самый невразумительный, неинтересный персонаж
К перерыву становится скучно: тому, кто помнит роман, смотреть этот спектакль не для чего. Это очень добротная инсценировка романа, не более того. Постановщики не привнесли в текст Достоевского никакой интерпретации, они его грамотно прочитали и честно изобразили. На фоне появившейся в Балтийском доме "Анны Карениной" это особенно бросается в глаза.
Александринский театр
Фестиваль "Александринский"
Фестиваль "Александринский" открылся большой премьерой. Аттила Виднянский, известный венгерский режиссер, который ранее привозил на фестиваль свои работы, поставил на большой сцене "Преступление и наказание".
Если целевая аудитория этого спектакля - петербургские школьники, то это, безусловно, очень полезная премьера - перефразируя Владимира Ильича. Инсценировка (автор которой неизвестен - скрывается за обычной формулой Александринки "спектакль такого-то" и далее следует фамилия режиссера) представляет собой подробное и очень грамотное переложение романа. Таким образом, если заставить школьников досидеть до конца, с произведением Достоевского они неплохо ознакомятся.
Если целевая аудитория спектакля - интеллигентные пенсионеры (помнящие роман в целом и внимательно просматривающие все экранизации по принципу "похож - не похож"), то спектакль, скорее всего, не слишком удовлетворит их изысканный вкус. Спектакль экранизациям проигрывает - там костюмы интереснее и городские пейзажи красивые. Не понравятся пенсионерам и раздавленные арбузы (слишком грязно становится на сцене уже к середине первого действия), а также обилие крови и разложенные трупы двух женщин.
Если же целевая аудитория - обычный российский зритель, то он не привык смотреть так долго, так муторно и так вдумчиво (только первая часть спектакля, до перерыва продолжается 2,5 часа). Текст Достоевского местами подправлен, но его сохранилось слишком много. Идеи, в целом, переданы верно. Обычное театральное "выпрямление" персонажей не спасает: из интеллектуального конформиста и тирана-неудачника Лужина сделали карикатуру, из философа греха Свидригайлова, ставящего многочисленные эксперименты на собственной душе - самовлюбленного (у Лысенкова по-другому не получается) франта. Из Разумихина (тут "выпрямление" отчасти оправдано - этот персонаж Достоевского характером не обладает) доброго придурка, из Дуни - уж совсем полную дуру (а это совсем не справедливо). Даже при таком выпрямлении идеи на сцене бурлят, перехлестывают через край и утомляют обычного российского зрителя, приходящего в театр весело провести время. Для этого, верно, придуманы некоторые приколы. Мармеладов (Паршин) - очень стильный бомж, хоть сейчас переноси его в современный российский сериал "Чиновники тоже плачут". Лебезятников в плаще и старом советском петушке - пародия на несогласного, ищущего последней и окончательной правды. Следователь Порфирий Петрович (Виталий Коваленко играет, наверное, интереснее всех) и вообще приколист, сумасшедший меломан, создатель перформансов (пожалуй, именно Порфирий Петрович решен Виднянским интереснее всего). Но эти мелочи остаются случайными и единовременными. Совершенно непонятно, почему ряд персонажей перенесли в наш постсовок, а ряд оставили в середине девятнадцатого века.
Эта непоследовательность сценариста и режиссера проступает и в самом сценическом действе. Первые полчаса - самые интересные в первой части. Играют на всем пространстве большой сцены Александринки, одновременно развивая несколько сюжетов: Мармеладов декламирует о пьяненьких, Раскольников вынашивает идею, Петербург Сенной площади живет своей жизнью. Поначалу даже думаешь, что наконец нашелся режиссер, способный перенести бахтинский диалогизм на театральные подмостки. Но проходит время, Раскольников убивает старуху и Лизавету, и многослойность пропадает, история становится линейной, традиция в худшем смысле слова подчиняет себе спектакль. Кстати, Раскольников (Александр Поламишев) - как и во всех экранизациях, начиная с выпученных глаз Георгия Тараторкина - самый невразумительный, неинтересный персонаж
К перерыву становится скучно: тому, кто помнит роман, смотреть этот спектакль не для чего. Это очень добротная инсценировка романа, не более того. Постановщики не привнесли в текст Достоевского никакой интерпретации, они его грамотно прочитали и честно изобразили. На фоне появившейся в Балтийском доме "Анны Карениной" это особенно бросается в глаза.