Рубен Давид Гонсалес Гальего. Черным по белому
Надо ли это читать? Да, надо.
Но выбор этой книги, как лучшего романа, оставляет меня в недоумении. Оставлю специалистам обсуждение того, роман ли это вообще. Поговорим о другом.
Все рецензии, которые я видела, были очень осторожными. Ну ещё бы, тема какая. И автор какой. Но вот именно то, какой автор и какая тема - и надо учитывать при оценке романа.
Это неплохо (неплохо!) написанные воспоминания о детских годах инвалида, проведенных в советских учреждениях, для этого предназначенных. Книга захватывает с первых страниц, первобытный ужас, описания простые, но дающие возможность ощутить физически происходящие там события. Гальего не лукавит, он близок к правде, потому книга держит, не отпуская.
Ловлю себя на ощущениях. Что это? Любопытство вуайериста? Страх того, что и ты не вечен и не вечно силен и здоров? Сопереживание?
Можно почитать такую ссылку - и так же прийти в ужас.
Книга Гальего - ненамного художественнее описания на сайте, но это - свидетельство очевидца, это имена и подробности, этому больше веришь.
За книгу голосовало большинство членов жюри Букера. Это объяснимо.
Что может потрясти современного человека? Он уже давно утратил способность сопереживать по мелким поводам. Взаимоотношения людей становятся понятны только тогда, когда приводят к раскрою черепа - и этот раскрой черепа отныне и называется человеческими отношениями.
Для меня был показателен интерес к стихам американского гея, которую пропагандировала Горалик. Тех отрывков, что я прочла, было достаточно, чтобы поставить диагноз - чувствительность утеряна.
Гальего оказался тем ножом, удар которого почувствовали все.
Теперь еще несколько слов о самой книге. Финал настолько отличается от всего, написанного до него, что представляется, как умный и добрый дядя советует придать книге правильную социальную и политическую окраску. И правдивый рассказ человека, который все равно благодарен жизни, за то, что она - жизнь, благодарен людям, какие бы они ни были, заканчивается мелким огрызанием в сторону страны такой-сякой.
Мне жаль, что восприятие теперь будет идти за счет усиления внешних раздражителей, а не за счет совственной настройки к более тонким вещам.
Какой должна быть следующая книга, способная пробить задубевшую кожу?
Но выбор этой книги, как лучшего романа, оставляет меня в недоумении. Оставлю специалистам обсуждение того, роман ли это вообще. Поговорим о другом.
Все рецензии, которые я видела, были очень осторожными. Ну ещё бы, тема какая. И автор какой. Но вот именно то, какой автор и какая тема - и надо учитывать при оценке романа.
Это неплохо (неплохо!) написанные воспоминания о детских годах инвалида, проведенных в советских учреждениях, для этого предназначенных. Книга захватывает с первых страниц, первобытный ужас, описания простые, но дающие возможность ощутить физически происходящие там события. Гальего не лукавит, он близок к правде, потому книга держит, не отпуская.
Ловлю себя на ощущениях. Что это? Любопытство вуайериста? Страх того, что и ты не вечен и не вечно силен и здоров? Сопереживание?
Можно почитать такую ссылку - и так же прийти в ужас.
Книга Гальего - ненамного художественнее описания на сайте, но это - свидетельство очевидца, это имена и подробности, этому больше веришь.
За книгу голосовало большинство членов жюри Букера. Это объяснимо.
Что может потрясти современного человека? Он уже давно утратил способность сопереживать по мелким поводам. Взаимоотношения людей становятся понятны только тогда, когда приводят к раскрою черепа - и этот раскрой черепа отныне и называется человеческими отношениями.
Для меня был показателен интерес к стихам американского гея, которую пропагандировала Горалик. Тех отрывков, что я прочла, было достаточно, чтобы поставить диагноз - чувствительность утеряна.
Гальего оказался тем ножом, удар которого почувствовали все.
Теперь еще несколько слов о самой книге. Финал настолько отличается от всего, написанного до него, что представляется, как умный и добрый дядя советует придать книге правильную социальную и политическую окраску. И правдивый рассказ человека, который все равно благодарен жизни, за то, что она - жизнь, благодарен людям, какие бы они ни были, заканчивается мелким огрызанием в сторону страны такой-сякой.
Мне жаль, что восприятие теперь будет идти за счет усиления внешних раздражителей, а не за счет совственной настройки к более тонким вещам.
Какой должна быть следующая книга, способная пробить задубевшую кожу?