Шутка юмора
Где-то у Хайнлайна есть рассуждение о том, что юмор - это способ пережить боль. Что мы смеемся как правило над тем, что больно, и смеясь, переживаем катарсис отчуждения. "Возвращается муж из командировки" - это ведь драма. Не говоря уж про падение на арбузной корке.
По сути, у человека есть только два способа рассказать о том, что его огорчило: так, чтобы все сочувствовали, и так, чтобы все смеялись. Если человек злоупотребляет первым, он становится неудобен и считается "королем драмы" , занудой и нытиком. А если вторым - то будет "позитивным человеком", с которым "не соскучишься", обладателем бронебойного чувства юмора.
Между тем все это далеко не так радужно. Поскольку юмор содержит в себе отчуждение от болевой точки, то шутки над собой и своим положением держат нас в разлуке с нашими истинными чувствами. Это все несерьезно, это все ерунда. "Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло". Но боль в результате не выходит и не уходит, юмор - это анестезия, и в душе остается онемевший участок. (все это, конечно, не о разбитой чашке и не о порванном колготке).
Вот что я часто вижу. Когда кто-то шутит над серьезным событием, причинившим боль, и вдруг собеседник, добрая душа, скажет "подумать только, чего ты натерпелся, я так тебе сочувствую", шутник спотыкается, опускает глаза и на долю секунды его лицо становится маской боли. Ну, потом-то спохватывается, конечно. Шутит. Отмахивается. Но дело сделано: он ощутил, что к его чувствам можно относиться серьезно. Что они заслуживают этого.
Иногда это что-то меняет. Иногда в душе что-то оттаивает.
По сути, у человека есть только два способа рассказать о том, что его огорчило: так, чтобы все сочувствовали, и так, чтобы все смеялись. Если человек злоупотребляет первым, он становится неудобен и считается "королем драмы" , занудой и нытиком. А если вторым - то будет "позитивным человеком", с которым "не соскучишься", обладателем бронебойного чувства юмора.
Между тем все это далеко не так радужно. Поскольку юмор содержит в себе отчуждение от болевой точки, то шутки над собой и своим положением держат нас в разлуке с нашими истинными чувствами. Это все несерьезно, это все ерунда. "Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло". Но боль в результате не выходит и не уходит, юмор - это анестезия, и в душе остается онемевший участок. (все это, конечно, не о разбитой чашке и не о порванном колготке).
Вот что я часто вижу. Когда кто-то шутит над серьезным событием, причинившим боль, и вдруг собеседник, добрая душа, скажет "подумать только, чего ты натерпелся, я так тебе сочувствую", шутник спотыкается, опускает глаза и на долю секунды его лицо становится маской боли. Ну, потом-то спохватывается, конечно. Шутит. Отмахивается. Но дело сделано: он ощутил, что к его чувствам можно относиться серьезно. Что они заслуживают этого.
Иногда это что-то меняет. Иногда в душе что-то оттаивает.