Перевожу Керета, первый блин-комом
Дорогие девочки и мальчики. Мне ударило в голову перевести несколько рассказов моего любимого Керета. Поскольку это просто игра, а не серьёзное занятие, я перевожу его с английского, а не с ивритского оригинала, что само по себе - идиотская затея. Но мне очень нравится процесс. Вот вам первый рассказ. Ну, если вы не читали по-английски или на иврите, а ждали, когда вам его принесут на блюдечке с голубой каёмочкой. Или даже если не ждали - вот вам.
Что там у нас в карманах
Зажигалка, леденец от кашля, почтовая марка, слегка погнувшаяся сигарета, зубочистка, носовой платок, ручка, две пятишекелевые монетки. И это только часть того, что я ношу в карманах. Неудивительно, что они вечно оттопырены. Многие замечают. Спрашивают: "Чего у тебя карманы оттопыриваются, как у мудака?" Я чаще всего вообще не отвечаю, просто улыбаюсь, иногда даже ухмыляюсь дружелюбно. Как будто они удачно пошутили. Если бы они не отставали и продолжали задавать вопросы, я б, наверно, показал им всё, что у меня там хранится, и может даже объяснил бы, для чего мне всё это нужно всегда иметь при себе. Но как-то никто не интересуется. Ну и похуй, улыбнулся, ухмыльнулся, неловкая пауза, сменили тему.
Но если серьёзно - всё, что у меня лежит в карманах, подобрано с умом, чтоб я всегда был готов. Там есть всё, чтоб когда пробьёт час и наступит момент истины, я бы оказался в выигрышном положении. Не, не так. Чтоб когда пробьёт час и наступит момент истины, я б не оказался в проигрышном положении. Потому что какой там выигрыш может обеспечить зубочистка или почтовая марка? Но, к примеру, если вдруг прекрасная девушка... Нет, зачем сразу прекрасная - просто обаятельная, обычная девушка с завораживающей улыбкой, от которой дыхание перехватывает - вдруг она просит почтовую марку? Нет, даже не просит, а просто стоит там на улице прямо у красного почтового ящика, под дождём, ночью, в руке - конверт без марки, и спрашивает, не в курсе ли ты, нет ли где-нибудь поблизости работающего допоздна почтового отделения, и покашливает от холода и отчаянья, поскольку понимает в глубине души, что в этот час все почтовые отделения давно закрыты, и вот в этот час, в этот момент истины, она не скажет "чего у тебя карманы оттопыриваются, как у мудака?", она будет очень признательна за марку, может, даже не признательна, а, может, улыбнётся этой своей завораживающей улыбкой, улыбкой - за марку, и вот это того стоит, даже если марки вдруг ужасно подорожают, а улыбки обесценятся.
И, улыбнувшись, она скажет спасибо и опять кашлянёт, холодно же, ну и немного от смущения. И я ей протяну леденец от кашля. "Чего у тебя ещё там в карманах, что они так оттопыриваются", - спросит она, но нежно, без "мудака" и без презрения, и я ей сразу отвечу, не колеблясь: "Всё, что тебе может понадобиться, love. Всё, что тебе когда-нибудь сможет понадобиться".
Так что вот, теперь вы знаете. Вот почему у меня карманы оттопыриваются. Там - надежда не проебать. Небольшая надежда. Маленькая, маловероятная. Я же понимаю, я не тупой. Малюсенькая надежда, что если, скажем, встретится счастье, я смогу ему сказать "безусловно", а не "ох, к сожалению, у меня нет сигареты/зубочистки/пятишекелевой монетки для автомата газировки". Вот что оттопыривает мои карманы. Небольшая надежда сказать "да", а не проебать.
Что там у нас в карманах
Зажигалка, леденец от кашля, почтовая марка, слегка погнувшаяся сигарета, зубочистка, носовой платок, ручка, две пятишекелевые монетки. И это только часть того, что я ношу в карманах. Неудивительно, что они вечно оттопырены. Многие замечают. Спрашивают: "Чего у тебя карманы оттопыриваются, как у мудака?" Я чаще всего вообще не отвечаю, просто улыбаюсь, иногда даже ухмыляюсь дружелюбно. Как будто они удачно пошутили. Если бы они не отставали и продолжали задавать вопросы, я б, наверно, показал им всё, что у меня там хранится, и может даже объяснил бы, для чего мне всё это нужно всегда иметь при себе. Но как-то никто не интересуется. Ну и похуй, улыбнулся, ухмыльнулся, неловкая пауза, сменили тему.
Но если серьёзно - всё, что у меня лежит в карманах, подобрано с умом, чтоб я всегда был готов. Там есть всё, чтоб когда пробьёт час и наступит момент истины, я бы оказался в выигрышном положении. Не, не так. Чтоб когда пробьёт час и наступит момент истины, я б не оказался в проигрышном положении. Потому что какой там выигрыш может обеспечить зубочистка или почтовая марка? Но, к примеру, если вдруг прекрасная девушка... Нет, зачем сразу прекрасная - просто обаятельная, обычная девушка с завораживающей улыбкой, от которой дыхание перехватывает - вдруг она просит почтовую марку? Нет, даже не просит, а просто стоит там на улице прямо у красного почтового ящика, под дождём, ночью, в руке - конверт без марки, и спрашивает, не в курсе ли ты, нет ли где-нибудь поблизости работающего допоздна почтового отделения, и покашливает от холода и отчаянья, поскольку понимает в глубине души, что в этот час все почтовые отделения давно закрыты, и вот в этот час, в этот момент истины, она не скажет "чего у тебя карманы оттопыриваются, как у мудака?", она будет очень признательна за марку, может, даже не признательна, а, может, улыбнётся этой своей завораживающей улыбкой, улыбкой - за марку, и вот это того стоит, даже если марки вдруг ужасно подорожают, а улыбки обесценятся.
И, улыбнувшись, она скажет спасибо и опять кашлянёт, холодно же, ну и немного от смущения. И я ей протяну леденец от кашля. "Чего у тебя ещё там в карманах, что они так оттопыриваются", - спросит она, но нежно, без "мудака" и без презрения, и я ей сразу отвечу, не колеблясь: "Всё, что тебе может понадобиться, love. Всё, что тебе когда-нибудь сможет понадобиться".
Так что вот, теперь вы знаете. Вот почему у меня карманы оттопыриваются. Там - надежда не проебать. Небольшая надежда. Маленькая, маловероятная. Я же понимаю, я не тупой. Малюсенькая надежда, что если, скажем, встретится счастье, я смогу ему сказать "безусловно", а не "ох, к сожалению, у меня нет сигареты/зубочистки/пятишекелевой монетки для автомата газировки". Вот что оттопыривает мои карманы. Небольшая надежда сказать "да", а не проебать.