Песнь о Сиде
Во-первых: деньги, деньги, деньги. Удивительно, насколько эта тема значительна здесь: вроде бы и воинская повесть, а подвиги вознаграждаются в первую очередь материально (то бишь добычей). Вообще тема денег ни разу не отходит на задний план, единственное - иногда варьируются материальные ценности и марки.
То ли это тонкая ирония автора (какая уж там ирония, бог со мной - в 1345 году в патриотической повести!), то ли зафиксированный факт, то ли - реальная значимость этой темы для Испании того времени. То есть материальные ценности - единственный символ успешности и благополучия. В общем-то, именно это и доказывается нам в процессе песни: даже не так важно, с кем бог (Сид совершенно спокойно соседствует и сотрудничает с маврами) - в конце героические мечи просто-напросто пугают противника. Здесь - не божественное разрешение поединка, богу даже не дали вмешаться - враг бежал в страхе перед имуществом (причём убранство меча не раз подчёркивалось). И важность платы ужина - то есть от кого она исходила, тоже подчёркивается.
Из важных справок: имя Сид, вошедшее, в общем-то, в название и историю - на самом деле арабское прозвище "господин". Очевидно, важна фиксация вассального отношения к нему мавров в первую очередь - важнее, чем его принадлежность к Испанскому народу - иначе была бы "Песнь о Родриго Диасе". (В скобках можно заметить, что забавный "находитель" иностранных заимствований в СПИ здесь обнаружил бы мавританское происхождение! Революционное открытие грядёт)))))
Занятна вера Сида в прицегадательство: при всём гиперболизированном христианстве. Хотя это тоже занятно: Сид постоянно молится, взывает к богу, постоянно к нему обращается и воюет "за веру", но при этом спокойно соседствует с мусульманами маврами, не пытаясь их крестить по образцу Карла Великого из "Песни о Роланде", верит в предсказания. Для 11 века довольно странная вера, довольно странное допущение. Как, кстати, и отношения взаимоотдачи: Сид обещает деве Марии многое за свою удачу. Ну что за языческое положение, право слово?
Интересны и окаменевшие эпитеты Сида: хотя, конечно, сложно называть слово "мой" эпитетом (по крайней мере не хочется), но факт остаётся фактом: мой, в добрый час рождённый/взявший шпагу (забавное отождествление), славный бородой. Борода вообще какой-то странный элемент - она вроде как придаёт Сиду мудрости и славности, но в то же время на кортесах его упрекают за неё.
Часть первая. Изгнание Сида.
Вот теперь по сюжету: начинается всё с изгнания Сида. Причина изгнания утрачена (впрочем, в комментариях сказано, что виной тому - зависть вассалов короля, оклеветавших Кампеадора во время войны с маврами). В изгнании Сида не оставляют родственники и вассалы. Все они верят в успешное возвращение.
Дальше - интересный эпизод с бургосцами, которые и рады бы принять, но не смеют нарушить запрет, и потому просто игнорируют опального барона. Здесь важно, что открывает ему глаза 10-ти летняя девочка (по-моему, просто невероятный факт с точки зрения истины, девочек и детей)).
Впрочем, смелый Мартин Антолинес (довольно туманного исторического происхождения) предоставляет им пропитание и вызывается помочь Сиду с деньгами. Вот здесь-то и появляется тема денег в первый раз. При этом Сид почему-то не чувствует себя виноватым за обман - видимо, дело в евреях. Эта сюжетная линия так и не разрешилась в итоге - из песни мы не узнаём, вернул ли Сид долг Рахилю с Иудой. И, кстати, что стало с ларями с песком и открыли ли их - тоже осталось неизвестным. А евреи-то щедро одаривают Мартина!
Сид оставляет жену в Монастыре и платит монахам за её содержание. Рыцари собираются на совет.
Месса. Кто разберёт, зачем здесь описание всех дел Христа? Что их, не знали, что ли, слушатели, в 14-то веке? То ли это общее место, то ли просто тяга к множенью слов....
А рать Сида всё пополняется и пополняется - помимо того, что там масса нищих, которым он попросту платит, они ещё и надеются поживиться: впрочем, это вообще единственная причина идти на мавров. Хороший стереотип: мавры, исходя из песни, вообще существуют только для того, чтобы честные христиане могли на них заработать. Прекрасные пограничные отношения.
Из перекличек с "Песней о Роланде" - и здесь Гавриил является, чтобы подбодрить. Правда, в отличие от избранных богом французов, в Сиду он является один раз и потом вообще никогда не появляется. Хотя здесь и трагизма-то поменьше будет.
И с 20 строфы начинаются повторы - они, правда, тоже довольно редки. Видимо, осознавались как необходимость или как часть подражания предшественнику.
Потом Сид берёт первый из многих городов и щедро отдаёт его маврам, сам оставаясь там же. При этом осознаёт себя виноватым, ибо воевать с королём - грех, и потому бежит.
Знаменательна хитрость Сида: на войне он берёт не только и не столько доблестью, сколько смекалкой. В общем-то странновато опять же для воина. То же - с осадой Алькосера, где внезапное нападение спасает армию Сида от осады.
Здесь важен образ Минайи - в первую очередь правой руки Кампеадора, и, как следствие - посла к королю. Всё больше и больше лошадей отправлял Сид своему сеньору с каждой победой, и в конце концов тот простил его. Прекрасные бескорыстные отношения))).
А ещё это какая-то странная традиция - продавать города. То есть вроде всё логично, но как же геополитика? И да, традиция грабить окрестные города тоже знаменательна. Славный испанский рыцарь - по сути грабитель. Иногда города берёт и продаёт. Всё-таки главное - деньги.
Да, эпизод с доном Раймундом.Почему этот человек внезапно становится личным врагом, если не поест? Что это вообще за элемент: я вы на меня напали, я вас ограбил, а теперь поешьте и мы разойдёмся друзьями? Хотя, с другой стороны, это невероятно правильное разделение пространств: война есть война, дом есть дом. Ещё в Ирландских сагах такое было. (И почему сейчас это считается лицемерием?)
Часть вторая. Свадьба дочерей Сида.
Начинается с осады Валенсии - очевидно, автору важно сохранить причинно-следственную связь - а именно, причину столь яростного желания инфантов жениться на дочерях Сида. Город сдаётся на 10 месяц, и, в отличие от многих других, остаётся во владении Сида.
Потом нападение короля Севильи.
А Сид из почёта к Альфонсу не стрижёт свою славную бороду.
И здесь же первая борьба с дезертирством - Сид велит отбирать имущество и убивать всех, кто покидает город. Примкнул - значит, примкнул.
Захват Севильи позволяет её толково обустроить: и епископ приезжает (ушлый народ, эти епископы), и женщин ввозят. И, конечно, смирение Альфонса и жадность каррьонских инфантов. Здесь же возникают Иуда и Рахиль, напоминающие о себе. Но что сталось - никто не знает. Какой-то открытый финал, право слово.
Сид в Валенсии - практически король, хоть и упоминает постоянно о своём подданстве. Хотя это вообще занятно: изгнанный из своего государства, он пошёл, захватил земли, и спокойно себе живёт в своих новых владениях. Ну не прелесть ли?
Абенгальбон, вассал Сида, мавр, защищает его семью во время прохода по неспокойным землям.
Прекрасный отвоёванный конь Бабьека, который является особой гордостью Сида. Почти как деньги ценится, право слово.
И очередное нападение: Юсуф, марокканский король, решает повоевать за веру. Неожиданно всплывает тема, ибо до этого всем как-то наплевать было на религиозные разногласия. Но как же оно на руку Сиду, который как раз может проявить себя перед женой и дочерьми! Ну и приданного добыть, опять же. В первую очередь прислужницам жены (чтоб содержал муж в дальнейшем?).
Альвар Фаньес Минайя в очередной раз доказывает свою чисто стратегическую сущность. Почему-то в стратегиях сильнее он, а в хитростях - Сид...
А у короля дон Гарсия заявляется, как антагонист Сида. Но при этом пассивный. Да и вообще - не позиционируется он автором, как злой, справедливый клеветник. Вообще как-то приемлюще смотрит на мир этот монах. Здорово.
И само сватовство - тоже ради денег, но Сид здесь как будто умывает руки, передавая дочек и ответственность за неравный брак Альфонсу. А права посажёного отца - Минайе. Здесь есть и непоследовательность - после свадьбы Сид во время игр вроде как проверяет зятьев и он ими доволен - значит, умеют сражаться. А потом они вдруг становятся невероятно трусливы. Или дело в установках?
И 2 года все были счастливы...
Часть третья. Оскорбление в лесу Корпес.
Лев вырывается из клетки. Зятья пугаются, прячутся. Вассалы окружают Сида. Сид просыпается, стыдит и загоняет льва обратно. Прекрасный устыдившийся лев.
Битва с маврами. Зятья в ужасе. Бермудес завоёвывает славу для Фернандо, но отказывается присматривать за ними по просьбе Сида. Кампеадор думает, что зятья проявили смелость. Вассалы смеются - они-то знают истинное положение дел. Зятья задумывают недоброе. Они уговаривают Сида отпустить их домой. По дороге они останавливаются у Абенгальбона и замышляют его убить ради имущества. Тот узнаёт и прогоняет, но ничего никому не сообщает.
Инфанты прогоняют всех вперёд, остаются только с жёнами. Рассказывают им о своих планах и тут же приводят их в исполнение, раздевая и избивая женщин (странный способ опозорить, ну да ладно). Фелес Муньос, племянник Сида, видит всё это и спасает женщин, отвезя их в Сает-эстеван. Жители помогают им.
Часть позора лежит и на короле, ибо он просватал. И потому Сид, узнав о несчастье, требует у него возмездия. Тот собирает кортесы (суды), на которые Кампеадор является со значительным опозданием. Предварительно он молится и вооружает своих воинов (ибо только так можно добиться правды!). Как ни странно, стычки не понадобилось - но вассалы Сида зачем-то вызвали на бой инфантов.
Сид требует вернуть дары - шпаги возвращаются с лёгкостью, а вот с деньгами проблемы - приходится платить наделами. Но всё же Гарсия выдвигает претензию - генеалогия. Причём разрешается она довольно просто, ибо являются инфанты из Наварры и Арагоны, которые просят дочек Сида в жёны.
Заканчивается всё схваткой 3 вассалов Сида и приверженцев каррьонских инфантов. Победить должен тот, на чьей стороне бог. Но вторые бегут в страхе. хм..
То ли это тонкая ирония автора (какая уж там ирония, бог со мной - в 1345 году в патриотической повести!), то ли зафиксированный факт, то ли - реальная значимость этой темы для Испании того времени. То есть материальные ценности - единственный символ успешности и благополучия. В общем-то, именно это и доказывается нам в процессе песни: даже не так важно, с кем бог (Сид совершенно спокойно соседствует и сотрудничает с маврами) - в конце героические мечи просто-напросто пугают противника. Здесь - не божественное разрешение поединка, богу даже не дали вмешаться - враг бежал в страхе перед имуществом (причём убранство меча не раз подчёркивалось). И важность платы ужина - то есть от кого она исходила, тоже подчёркивается.
Из важных справок: имя Сид, вошедшее, в общем-то, в название и историю - на самом деле арабское прозвище "господин". Очевидно, важна фиксация вассального отношения к нему мавров в первую очередь - важнее, чем его принадлежность к Испанскому народу - иначе была бы "Песнь о Родриго Диасе". (В скобках можно заметить, что забавный "находитель" иностранных заимствований в СПИ здесь обнаружил бы мавританское происхождение! Революционное открытие грядёт)))))
Занятна вера Сида в прицегадательство: при всём гиперболизированном христианстве. Хотя это тоже занятно: Сид постоянно молится, взывает к богу, постоянно к нему обращается и воюет "за веру", но при этом спокойно соседствует с мусульманами маврами, не пытаясь их крестить по образцу Карла Великого из "Песни о Роланде", верит в предсказания. Для 11 века довольно странная вера, довольно странное допущение. Как, кстати, и отношения взаимоотдачи: Сид обещает деве Марии многое за свою удачу. Ну что за языческое положение, право слово?
Интересны и окаменевшие эпитеты Сида: хотя, конечно, сложно называть слово "мой" эпитетом (по крайней мере не хочется), но факт остаётся фактом: мой, в добрый час рождённый/взявший шпагу (забавное отождествление), славный бородой. Борода вообще какой-то странный элемент - она вроде как придаёт Сиду мудрости и славности, но в то же время на кортесах его упрекают за неё.
Часть первая. Изгнание Сида.
Вот теперь по сюжету: начинается всё с изгнания Сида. Причина изгнания утрачена (впрочем, в комментариях сказано, что виной тому - зависть вассалов короля, оклеветавших Кампеадора во время войны с маврами). В изгнании Сида не оставляют родственники и вассалы. Все они верят в успешное возвращение.
Дальше - интересный эпизод с бургосцами, которые и рады бы принять, но не смеют нарушить запрет, и потому просто игнорируют опального барона. Здесь важно, что открывает ему глаза 10-ти летняя девочка (по-моему, просто невероятный факт с точки зрения истины, девочек и детей)).
Впрочем, смелый Мартин Антолинес (довольно туманного исторического происхождения) предоставляет им пропитание и вызывается помочь Сиду с деньгами. Вот здесь-то и появляется тема денег в первый раз. При этом Сид почему-то не чувствует себя виноватым за обман - видимо, дело в евреях. Эта сюжетная линия так и не разрешилась в итоге - из песни мы не узнаём, вернул ли Сид долг Рахилю с Иудой. И, кстати, что стало с ларями с песком и открыли ли их - тоже осталось неизвестным. А евреи-то щедро одаривают Мартина!
Сид оставляет жену в Монастыре и платит монахам за её содержание. Рыцари собираются на совет.
Месса. Кто разберёт, зачем здесь описание всех дел Христа? Что их, не знали, что ли, слушатели, в 14-то веке? То ли это общее место, то ли просто тяга к множенью слов....
А рать Сида всё пополняется и пополняется - помимо того, что там масса нищих, которым он попросту платит, они ещё и надеются поживиться: впрочем, это вообще единственная причина идти на мавров. Хороший стереотип: мавры, исходя из песни, вообще существуют только для того, чтобы честные христиане могли на них заработать. Прекрасные пограничные отношения.
Из перекличек с "Песней о Роланде" - и здесь Гавриил является, чтобы подбодрить. Правда, в отличие от избранных богом французов, в Сиду он является один раз и потом вообще никогда не появляется. Хотя здесь и трагизма-то поменьше будет.
И с 20 строфы начинаются повторы - они, правда, тоже довольно редки. Видимо, осознавались как необходимость или как часть подражания предшественнику.
Потом Сид берёт первый из многих городов и щедро отдаёт его маврам, сам оставаясь там же. При этом осознаёт себя виноватым, ибо воевать с королём - грех, и потому бежит.
Знаменательна хитрость Сида: на войне он берёт не только и не столько доблестью, сколько смекалкой. В общем-то странновато опять же для воина. То же - с осадой Алькосера, где внезапное нападение спасает армию Сида от осады.
Здесь важен образ Минайи - в первую очередь правой руки Кампеадора, и, как следствие - посла к королю. Всё больше и больше лошадей отправлял Сид своему сеньору с каждой победой, и в конце концов тот простил его. Прекрасные бескорыстные отношения))).
А ещё это какая-то странная традиция - продавать города. То есть вроде всё логично, но как же геополитика? И да, традиция грабить окрестные города тоже знаменательна. Славный испанский рыцарь - по сути грабитель. Иногда города берёт и продаёт. Всё-таки главное - деньги.
Да, эпизод с доном Раймундом.Почему этот человек внезапно становится личным врагом, если не поест? Что это вообще за элемент: я вы на меня напали, я вас ограбил, а теперь поешьте и мы разойдёмся друзьями? Хотя, с другой стороны, это невероятно правильное разделение пространств: война есть война, дом есть дом. Ещё в Ирландских сагах такое было. (И почему сейчас это считается лицемерием?)
Часть вторая. Свадьба дочерей Сида.
Начинается с осады Валенсии - очевидно, автору важно сохранить причинно-следственную связь - а именно, причину столь яростного желания инфантов жениться на дочерях Сида. Город сдаётся на 10 месяц, и, в отличие от многих других, остаётся во владении Сида.
Потом нападение короля Севильи.
А Сид из почёта к Альфонсу не стрижёт свою славную бороду.
И здесь же первая борьба с дезертирством - Сид велит отбирать имущество и убивать всех, кто покидает город. Примкнул - значит, примкнул.
Захват Севильи позволяет её толково обустроить: и епископ приезжает (ушлый народ, эти епископы), и женщин ввозят. И, конечно, смирение Альфонса и жадность каррьонских инфантов. Здесь же возникают Иуда и Рахиль, напоминающие о себе. Но что сталось - никто не знает. Какой-то открытый финал, право слово.
Сид в Валенсии - практически король, хоть и упоминает постоянно о своём подданстве. Хотя это вообще занятно: изгнанный из своего государства, он пошёл, захватил земли, и спокойно себе живёт в своих новых владениях. Ну не прелесть ли?
Абенгальбон, вассал Сида, мавр, защищает его семью во время прохода по неспокойным землям.
Прекрасный отвоёванный конь Бабьека, который является особой гордостью Сида. Почти как деньги ценится, право слово.
И очередное нападение: Юсуф, марокканский король, решает повоевать за веру. Неожиданно всплывает тема, ибо до этого всем как-то наплевать было на религиозные разногласия. Но как же оно на руку Сиду, который как раз может проявить себя перед женой и дочерьми! Ну и приданного добыть, опять же. В первую очередь прислужницам жены (чтоб содержал муж в дальнейшем?).
Альвар Фаньес Минайя в очередной раз доказывает свою чисто стратегическую сущность. Почему-то в стратегиях сильнее он, а в хитростях - Сид...
А у короля дон Гарсия заявляется, как антагонист Сида. Но при этом пассивный. Да и вообще - не позиционируется он автором, как злой, справедливый клеветник. Вообще как-то приемлюще смотрит на мир этот монах. Здорово.
И само сватовство - тоже ради денег, но Сид здесь как будто умывает руки, передавая дочек и ответственность за неравный брак Альфонсу. А права посажёного отца - Минайе. Здесь есть и непоследовательность - после свадьбы Сид во время игр вроде как проверяет зятьев и он ими доволен - значит, умеют сражаться. А потом они вдруг становятся невероятно трусливы. Или дело в установках?
И 2 года все были счастливы...
Часть третья. Оскорбление в лесу Корпес.
Лев вырывается из клетки. Зятья пугаются, прячутся. Вассалы окружают Сида. Сид просыпается, стыдит и загоняет льва обратно. Прекрасный устыдившийся лев.
Битва с маврами. Зятья в ужасе. Бермудес завоёвывает славу для Фернандо, но отказывается присматривать за ними по просьбе Сида. Кампеадор думает, что зятья проявили смелость. Вассалы смеются - они-то знают истинное положение дел. Зятья задумывают недоброе. Они уговаривают Сида отпустить их домой. По дороге они останавливаются у Абенгальбона и замышляют его убить ради имущества. Тот узнаёт и прогоняет, но ничего никому не сообщает.
Инфанты прогоняют всех вперёд, остаются только с жёнами. Рассказывают им о своих планах и тут же приводят их в исполнение, раздевая и избивая женщин (странный способ опозорить, ну да ладно). Фелес Муньос, племянник Сида, видит всё это и спасает женщин, отвезя их в Сает-эстеван. Жители помогают им.
Часть позора лежит и на короле, ибо он просватал. И потому Сид, узнав о несчастье, требует у него возмездия. Тот собирает кортесы (суды), на которые Кампеадор является со значительным опозданием. Предварительно он молится и вооружает своих воинов (ибо только так можно добиться правды!). Как ни странно, стычки не понадобилось - но вассалы Сида зачем-то вызвали на бой инфантов.
Сид требует вернуть дары - шпаги возвращаются с лёгкостью, а вот с деньгами проблемы - приходится платить наделами. Но всё же Гарсия выдвигает претензию - генеалогия. Причём разрешается она довольно просто, ибо являются инфанты из Наварры и Арагоны, которые просят дочек Сида в жёны.
Заканчивается всё схваткой 3 вассалов Сида и приверженцев каррьонских инфантов. Победить должен тот, на чьей стороне бог. Но вторые бегут в страхе. хм..