Кабурнёныш
Когда-то в далёком детстве, когда мне было года 4, у меня появилась платмассовая ворона, которую я нарёк благородным и немного замысловатым именем "Воронка Кабурнэ Кабандада Сабулдыкина". Некоторые злые языки возражали, что "Сабулдыкина" очень напоминает "Забудлыгину", на что я с жаром возражал. Что такое настоящий забулдыга, мне было с младых ногтей прекрасно известно по нашим дачным хозяевам. Пластмассовая ворона, верная и бессменная подруга моих детских игр, каким-то чудом уцелела в жизненной круговерти и живёт теперь у меня на книжной полке, в моей венской квартире.
С тех архаичных пор у меня к воронам особое отношение: это мой талисман и священный тотем (я немного язычник-тотемист!): я не только их очень люблю и уважаю как личности, но и прекрасно понимаю их язык и нередко разговаривают (когда меня не могут слышать глупые люди). Чего только от них ни наслушается любознательный ушастик!
Когда я въехал в свою теперешнюю квартирку, в апреле 2006 года, особенно меня порадовала огромная черешня во внутреннем дворе дома, прямо перед моим кухонным окном, -
выше нашего четырёхэтажного дома! Ещё больше обрадовало то, что на ней размещалось воронье гнездо, из которого доносились скрипы, повизгивание, а иногда нежное воркование. То ворона высиживала детёныша.
К великой жалости, что-то с дитём случилось - кажется, выпал из гнезда или умер. Вороны ещё некоторое время крутились с ищущим карком вокруг, потом как-то вдруг исчезли. Гнездо осиротело, но провисело оно там ещё около трёх лет. На следующий год ворона снова высиживала, но через некоторое время исчезла безо всякого результата. Рождениe воронёнка не состоялось.
Через 2 годa после того гнездо исчезло само, - видимо, сдул по зиме сильный ветер. Но и тогда воронья пара, - вероятно, те же самые, - постоянно крутились вокруг: то на крышу дома сядут (я живу под крышей, на 4-м этаже), то на карниз, то на древо-сакуру.
И вот этой весной наконец свершилось! Гнезда на черешне не было заметно, но вороны постоянно витали вблизи дома, оглашая своими беседами окрестность. Видимо, жилище своё они на сей раз поместили на крыше, где-то у меня над головой. И вот позавчера, собираясь отворить кухонное окно, я обнаружил на ветвях черешни воронёнка-подростка, ещё трогательно желторотого, время от времени трепыхавшегося в листве в попытке что-то там склевать. К нему то и дело подлетала мама и засовывала чадцу в клюв разные вкусности. Нетерпеливый скрип сменялся при этом восторженным повизгиванием и одобрительным квохтанием.
Воронёнок просидел на моей подоконной вишне уже больше двух суток, веселя взор и услаждая слух камерными скрипичными концертами. Иногда - неумело перепархивал с ветки на ветку. Когда я осторожно приоткрывал окно, чтоб проверить, всё ли в порядке, он инстинктивно слегка вздрагивал от звука рамы, потом посматривал на меня с любопытством, скосив голову, как бы прищуриваясь, но без особого страха.
А сегодня похолодало (с 30-т и с лишним - до 20-ти градусов Кельсия) и под вечер задождило. Ночью, под шелест моросящих капель, я не смог его разглядеть. Как-то он там, один? Получил ли своего червячка?
