Мысли о Мицпе-Рамоне год спустя
Прежде всего торжественно объявляю, что опубликовал все свои видеозаписи с фестиваля:
http://vimeo.com/album/1927585
* * *
Прошел почти год с тех пор, как я съездил в Мицпе-Рамон на фестиваль акробаланса. Уже тогда было объявлено, что через год они проведут Второй Израильский фестиваль, так что с этим была определенность. В то же время не было никаких гарантий относительно моей биографии на предстоящий год. Планы планами, желания желаниями, но будущее всегда туманное...
Не хочу писать про сегодняшнее положение дел, просто прокомментирую то, что писал год назад.
На футболке, которую я там приобрел, написано «Акробаланс у меня в крови» (не дословно, но суть примерно такая). И это правда. Просто долгое время я не знал, что такое вообще существует. Некоторое время назад познакомился, а теперь это проникло в кровь.
Подтверждаю. В крови. И не только в моей. Десятки людей, которые раньше не занимались ничем подобным (а кто-то вообще ничем не занимался) и опять же не знали, что такое вообще существует, активно практикуются со мной и друг с другом по несколько дней в неделю. Кто-то сходил на несколько занятий и пропал, кто-то появляется раз в полторы-две недели, но где-то человек сорок постоянно ходят на тренировки и полностью поглощены процессом.
Больше ста пятидесяти человек, съехавшихся со всех концов необъятной исторической родины, и несколько иностранцев. Большинство подготовлено намного лучше меня, и почти никого, кто был бы хуже.
Если говорить о моем тогдашнем уровне, то я был относительно неплохо подготовлен физически, но довольно плохо владел техникой, не знал многих основ (кое-где отсутствие техники компенсировалось именно физикой). Сейчас я уже понимаю, что к чему, и на своих занятиях даю в первую очередь именно базовые элементы и обращаю внимание именно на ключевые моменты, поэтому уже за несколько занятий могу довести человека с нуля до моего тогдашнего технического уровня. Так что дело в первую очередь в том, правильно ли построен процесс обучения. В этом смысле нынешним занимающимся повезло гораздо больше, чем прошлогоднему мне.
В Израиле живет семь миллионов человек, и минимум 150 из них владеют навыками акробаланса. В Петербурге четыре с половиной миллиона, а толку никакого. Ужасные цифры.
На текущий момент (после полугода регулярных занятий) статистика такая: почти семьдесят человек побывали минимум на четырех занятиях, так что пропорция та же. Понятное дело, что четыре занятия - это еще не уровень конвенции, но уже показатель интереса к предмету. То есть средний уровень этих семидесяти намного ниже, чем средний уровень тех ста пятидесяти, но каждый из нас в принципе мог бы поехать туда и не выглядел бы совсем неумехой.
Из-за этого возникло сильное ощущение, что я живу не в той стране. Одна девочка спросила меня, почему бы мне не перебраться в Израиль, - в ответ я посмеялся и сказал, что это невозможно, но разве я могу быть теперь в чем-нибудь уверен? Я всегда думал, что из Петербурга мне никуда не деться, очень много друзей, от которых я не смог бы уехать. Но в Мицпе-Рамоне понял, что легко променял бы свой круг общения на тамошний, и даже остался бы в выигрыше.
Самый важный пункт во всей этой истории.
Человеческих привязанностей действительно нет. Друзей стало еще меньше, чем было год назад. Круг общения сузился до партнеров. С другими знакомыми, даже с теми, с кем когда-то был очень близок, почти не вижусь.
И тогда, и сейчас для меня жизненно важна возможность практиковаться, это тоже подтверждаю. Но тогда ситуация была такая: «Дома не с кем, а в Израиле много с кем», а сейчас другая: «Дома хорошие партнеры, а в Израиле отличные партнеры». А это уже не повод перебираться туда, максимум - завидовать. Я всегда умел ограничиваться необходимым и не стремился к роскоши.
А кроме того, есть сильное желание преподавать и привлекать новых людей. Год назад оно тоже было, но гораздо слабее, а сейчас это так же жизненно необходимо, как и практиковаться самому. И с этой точки зрения хочется оставаться в Петербурге, потому что там, в Израиле, они без меня прекрасно справляются, а здесь я очень нужен.
В общем, чувства смешанные, но мыслей о бесперспективности пребывания в Петербурге уже точно нет.
Потому что я просто взял и с нуля выстроил себе обстановку, которая мне нужна для жизни.
Есть анекдот о том, как турист приезжает в Лондон и с изумлением замечает, что даже дворники свободно говорят по-английски. Я чувствовал себя таким туристом все четыре дня, потому что вся огромная толпа людей вокруг свободно владела навыками акробаланса. Я наугад поспрашивал нескольких человек, как долго они тренируются. Парень приличного уровня ответил, что пять месяцев, одна из самых подготовленных участниц ответила, что три года.
Вот теперь могу подтвердить. Те из нас, кто активно тренируется пять месяцев, действительно дошли до того самого приличного уровня. Остальные при желании дойдут чуть позже.
Такого количества прекрасных мужчин и прекрасных женщин я раньше нигде и никогда не видел, даже близко не было ничего подобного. Они очень добрые, открытые и отзывчивые - когда я подходил к тренирующейся паре и спрашивал, могу ли я попробовать то, что они только что делали, я почти всегда получал положительный ответ и улыбку. Они очень красивые внешне - и лицом, и фигурой - у каждого своя комплекция, но на всех очень приятно смотреть.
Сложно объективно оценивать друзей, но, мне кажется, красивых людей и у нас много. По крайней мере, глядя на некоторых девочек, я неоднократно молился, чтобы они не ушли после первого или второго занятия, а продолжали ходить. Глаза постоянно радуются.
Грубых и высокомерных тоже вроде бы нет. Чтобы кто-то кого-то о чем-то попросил, а тот его отшил, - ну не могу представить такое. В принципе, разные люди приходят, но неприятные типы либо быстро пропадают, либо перевоспитываются.
Один раз, когда я подошел к тренирующейся паре и попросил попробовать, они не только разрешили, но подробно объяснили, что к чему, почему у меня не получается с первого раза и что надо изменить, чтобы получилось. Это было в первый день, я еще не знал, кто учителя, и спросил у них, не учителя ли они случайно. Они ответили, что нет, они самые обычные участники. Но по всем параметрам (и уровень подготовки, и умение объяснять, что не так) они вполне могли бы ими быть. Таких людей, как потом выяснилось, очень много. Если бы по каким-то причинам не приехали бы учителя, я мог бы спокойно брать уроки у учеников. Если бы по какой-то причине не приехала эта пара, я мог бы спокойно брать уроки у другой пары.
Думаю, почти любой из нашей группы продолжающих мог бы показать что-нибудь новичкам и объяснить, почему у них не получается. Да и в группе начинающих есть те, кто готовы и даже рвутся помогать еще менее опытным. Так что и с этим пунктом вроде бы всё в порядке.
В расписании на стене было не только указано, в каком зале какое занятие проходит и какой учитель его ведет, но и на какой уровень рассчитан класс. Табличка была раскрашена в три цвета. На зеленые классы приглашались все, начиная от нулевого уровня. На желтые классы приглашались те, у кого был примерно год опыта. На красные классы приглашались те, кто занимается три года. Идти на красные классы мне было точно рано (хотя наблюдать за профи могло бы быть интересно), на зеленых мне было не очень интересно (хотя закрепить базовые навыки могло бы быть полезно), поэтому я старался ходить на желтые классы и делать там то, что смогу, по мере сил.
На самом деле я больше страховал, чем пробовал сам. А если и делал, то зачастую только небольшую часть связок, доступную мне. Либо же мне очень помогали страхующие. Если бы я с моим нынешним уровнем оказался бы на этих желтых классах, я бы, конечно, уже был полноценным участником процесса. И получал бы удовольствие не только от самого факта присутствия, но и непосредственно от упражнений, которые нам давали.
Кроме этого, я немного практиковался в остальное время, приставая к коллегам и обращаясь с просьбами показать мне что-нибудь еще.
Опять-таки я на тот момент не знал многих базовых вещей - их и просил показать. Сейчас многие из этих вещей легко может показать кто угодно из нашей группы продолжающих. Самым сложным из того, что я хотел, было колесо. Сразу трое пытались мне помочь и придать моим движениям нужную форму, но так толком ничего не получилось (опять-таки проблема была в том, что к тому моменту я еще не научился держать уголок). Сейчас я уже самостоятельно делаю это колесо, и далеко не я один.
Как на занятии, так и во время самостоятельной практики постоянно звучала просьба побыть споттерами, и стоявшие рядом с радостью откликались, подходили и честно выполняли свою работу.
(Отступление. В Петербурге неоднократно доводилось наблюдать такую картину. Человек, которого просят подстраховать, стоит на расстоянии полуметра и ковыряет в носу, а потом, когда кто-то падает, разводит руками - мол, ну недосмотрел, бывает. Или же человек стоит вроде бы рядом, держит руку вплотную, но сам глазеет по сторонам, думает о чем-то своем, не следит за происходящим и потом с удивлением замечает, как кто-то падает.)
Сейчас у нас таких горе-страхующих нет. Правда, по-прежнему есть те, кто считают себя бессмертными и время от времени делают что-нибудь сами, без страхующих. Это плохо, но таких случаев, к счастью, мало.
Несколько человек снимали происходящее на видео, многие фотографировали - и всё подряд, и отдельно тех, кто позировал и просил их заснять. При этом не было никаких проблем. Вроде бы ничего удивительного, и не должно было быть никаких проблем, но...
(Отступление. В Петербурге люди очень боятся, когда их снимают. На одном из классов (правда, не по акробалансу, но в данном случае не принципиально) был большой скандал, когда в углу стояла камера и это не было согласовано ни с учителем, ни с участниками. И мораль начали читать про то, что нельзя снимать людей без их согласия, и строго-настрого запретили публиковать где бы то ни было в Интернете, а то вдруг кто увидит.)
Сейчас у нас таких пугливых нет. Все с радостью фотографируются и в целом готовы сниматься на видео.
Кстати, отснятые мной видео пригодились не только как память. Пересматривая их, я смог опять же сравнить уровень тогдашнего меня с нынешним. Некоторые вещи мы уже делаем (не помню, то ли когда-то давно я их оттуда и взял, то ли еще где-то откопал). Некоторые - не делаем, но вполне могли бы пробовать. Ну а какие-то штуки нам всё еще рано, но и их можно было бы попробовать, воспользовавшись помощью страхующих (собственно, так же, как и на самом классе).
Тот класс, в ходе которого открылось второе дыхание, вели мужчина и женщина - профессиональные спортивные тренеры, которые тренируют профессиональных спортсменов (некоторые их подопечные тоже приехали, но держались отдельно от других участников). Мужчина не понимал по-английски и немедленно отправил меня поговорить с женщиной, которая ответила на мои вопросы, а потом, узнав, что я из России, немедленно отправила меня обратно к мужчине, потому что он приехал из СССР и ответит на все мои вопросы на чистом русском языке. Так вот, я выяснил, что они, помимо многочасовых тренировок с детьми, ведут занятия и для взрослых на базе. И уж в России, заверил он меня, со спортивными школами всё в полном порядке. Я не спорил, но заметил, что занятий для взрослых толком нет. Он был вынужден признать это.
На этой грустной ноте и закончим.
Есть, есть занятия для взрослых!
На этой радостной ноте и закончим.
ПРИЛОЖЕНИЕ. Альтернативная история
Если бы так случилось, что я не попал бы в Мицпе-Рамон, я все равно продолжал бы практиковаться летом. Уровень энтузиазма был бы меньше, базовые вещи я знал бы хуже, хаоса было бы больше. Тем не менее, за лето я бы освоил кое-какой набор новых умений. Осенью все равно приехала бы Ольга Талмазан, научила бы разворотам, да и вообще - общим принципам взаимодействия и переноса веса.
Но не было бы представления о том, как должны выглядеть занятия, чтобы в полной мере ощущался вкус. Потому что, например, атмосфера у Оли на акройоге была близкой к атмосфере на йоге - скорее напряженная, чем радостная.
И не было бы понимания того, каким должен быть уровень безопасности. (Кстати, я только сейчас сообразил, что на израильском фестивале за безопасностью следили так же пристально, как следят за безопасностью в самом Израиле.) У той же Оли мне частенько было страшно за себя и за других, в то время как на фестивале - никогда. Секрет в том, что там можно было висеть сколь угодно высоко в сколь угодно шатком положении и точно знать, что рядом стоят двое профессиональных страхующих, которые гарантированно обеспечат безопасный спуск, что бы ни случилось.
Эти два пункта - безопасность и атмосфера радости - ключевые. Без них это был бы скучный физический труд, к тому же сопровождающийся падениями и травмами.
http://vimeo.com/album/1927585
* * *
Прошел почти год с тех пор, как я съездил в Мицпе-Рамон на фестиваль акробаланса. Уже тогда было объявлено, что через год они проведут Второй Израильский фестиваль, так что с этим была определенность. В то же время не было никаких гарантий относительно моей биографии на предстоящий год. Планы планами, желания желаниями, но будущее всегда туманное...
Не хочу писать про сегодняшнее положение дел, просто прокомментирую то, что писал год назад.
На футболке, которую я там приобрел, написано «Акробаланс у меня в крови» (не дословно, но суть примерно такая). И это правда. Просто долгое время я не знал, что такое вообще существует. Некоторое время назад познакомился, а теперь это проникло в кровь.
Подтверждаю. В крови. И не только в моей. Десятки людей, которые раньше не занимались ничем подобным (а кто-то вообще ничем не занимался) и опять же не знали, что такое вообще существует, активно практикуются со мной и друг с другом по несколько дней в неделю. Кто-то сходил на несколько занятий и пропал, кто-то появляется раз в полторы-две недели, но где-то человек сорок постоянно ходят на тренировки и полностью поглощены процессом.
Больше ста пятидесяти человек, съехавшихся со всех концов необъятной исторической родины, и несколько иностранцев. Большинство подготовлено намного лучше меня, и почти никого, кто был бы хуже.
Если говорить о моем тогдашнем уровне, то я был относительно неплохо подготовлен физически, но довольно плохо владел техникой, не знал многих основ (кое-где отсутствие техники компенсировалось именно физикой). Сейчас я уже понимаю, что к чему, и на своих занятиях даю в первую очередь именно базовые элементы и обращаю внимание именно на ключевые моменты, поэтому уже за несколько занятий могу довести человека с нуля до моего тогдашнего технического уровня. Так что дело в первую очередь в том, правильно ли построен процесс обучения. В этом смысле нынешним занимающимся повезло гораздо больше, чем прошлогоднему мне.
В Израиле живет семь миллионов человек, и минимум 150 из них владеют навыками акробаланса. В Петербурге четыре с половиной миллиона, а толку никакого. Ужасные цифры.
На текущий момент (после полугода регулярных занятий) статистика такая: почти семьдесят человек побывали минимум на четырех занятиях, так что пропорция та же. Понятное дело, что четыре занятия - это еще не уровень конвенции, но уже показатель интереса к предмету. То есть средний уровень этих семидесяти намного ниже, чем средний уровень тех ста пятидесяти, но каждый из нас в принципе мог бы поехать туда и не выглядел бы совсем неумехой.
Из-за этого возникло сильное ощущение, что я живу не в той стране. Одна девочка спросила меня, почему бы мне не перебраться в Израиль, - в ответ я посмеялся и сказал, что это невозможно, но разве я могу быть теперь в чем-нибудь уверен? Я всегда думал, что из Петербурга мне никуда не деться, очень много друзей, от которых я не смог бы уехать. Но в Мицпе-Рамоне понял, что легко променял бы свой круг общения на тамошний, и даже остался бы в выигрыше.
Самый важный пункт во всей этой истории.
Человеческих привязанностей действительно нет. Друзей стало еще меньше, чем было год назад. Круг общения сузился до партнеров. С другими знакомыми, даже с теми, с кем когда-то был очень близок, почти не вижусь.
И тогда, и сейчас для меня жизненно важна возможность практиковаться, это тоже подтверждаю. Но тогда ситуация была такая: «Дома не с кем, а в Израиле много с кем», а сейчас другая: «Дома хорошие партнеры, а в Израиле отличные партнеры». А это уже не повод перебираться туда, максимум - завидовать. Я всегда умел ограничиваться необходимым и не стремился к роскоши.
А кроме того, есть сильное желание преподавать и привлекать новых людей. Год назад оно тоже было, но гораздо слабее, а сейчас это так же жизненно необходимо, как и практиковаться самому. И с этой точки зрения хочется оставаться в Петербурге, потому что там, в Израиле, они без меня прекрасно справляются, а здесь я очень нужен.
В общем, чувства смешанные, но мыслей о бесперспективности пребывания в Петербурге уже точно нет.
Потому что я просто взял и с нуля выстроил себе обстановку, которая мне нужна для жизни.
Есть анекдот о том, как турист приезжает в Лондон и с изумлением замечает, что даже дворники свободно говорят по-английски. Я чувствовал себя таким туристом все четыре дня, потому что вся огромная толпа людей вокруг свободно владела навыками акробаланса. Я наугад поспрашивал нескольких человек, как долго они тренируются. Парень приличного уровня ответил, что пять месяцев, одна из самых подготовленных участниц ответила, что три года.
Вот теперь могу подтвердить. Те из нас, кто активно тренируется пять месяцев, действительно дошли до того самого приличного уровня. Остальные при желании дойдут чуть позже.
Такого количества прекрасных мужчин и прекрасных женщин я раньше нигде и никогда не видел, даже близко не было ничего подобного. Они очень добрые, открытые и отзывчивые - когда я подходил к тренирующейся паре и спрашивал, могу ли я попробовать то, что они только что делали, я почти всегда получал положительный ответ и улыбку. Они очень красивые внешне - и лицом, и фигурой - у каждого своя комплекция, но на всех очень приятно смотреть.
Сложно объективно оценивать друзей, но, мне кажется, красивых людей и у нас много. По крайней мере, глядя на некоторых девочек, я неоднократно молился, чтобы они не ушли после первого или второго занятия, а продолжали ходить. Глаза постоянно радуются.
Грубых и высокомерных тоже вроде бы нет. Чтобы кто-то кого-то о чем-то попросил, а тот его отшил, - ну не могу представить такое. В принципе, разные люди приходят, но неприятные типы либо быстро пропадают, либо перевоспитываются.
Один раз, когда я подошел к тренирующейся паре и попросил попробовать, они не только разрешили, но подробно объяснили, что к чему, почему у меня не получается с первого раза и что надо изменить, чтобы получилось. Это было в первый день, я еще не знал, кто учителя, и спросил у них, не учителя ли они случайно. Они ответили, что нет, они самые обычные участники. Но по всем параметрам (и уровень подготовки, и умение объяснять, что не так) они вполне могли бы ими быть. Таких людей, как потом выяснилось, очень много. Если бы по каким-то причинам не приехали бы учителя, я мог бы спокойно брать уроки у учеников. Если бы по какой-то причине не приехала эта пара, я мог бы спокойно брать уроки у другой пары.
Думаю, почти любой из нашей группы продолжающих мог бы показать что-нибудь новичкам и объяснить, почему у них не получается. Да и в группе начинающих есть те, кто готовы и даже рвутся помогать еще менее опытным. Так что и с этим пунктом вроде бы всё в порядке.
В расписании на стене было не только указано, в каком зале какое занятие проходит и какой учитель его ведет, но и на какой уровень рассчитан класс. Табличка была раскрашена в три цвета. На зеленые классы приглашались все, начиная от нулевого уровня. На желтые классы приглашались те, у кого был примерно год опыта. На красные классы приглашались те, кто занимается три года. Идти на красные классы мне было точно рано (хотя наблюдать за профи могло бы быть интересно), на зеленых мне было не очень интересно (хотя закрепить базовые навыки могло бы быть полезно), поэтому я старался ходить на желтые классы и делать там то, что смогу, по мере сил.
На самом деле я больше страховал, чем пробовал сам. А если и делал, то зачастую только небольшую часть связок, доступную мне. Либо же мне очень помогали страхующие. Если бы я с моим нынешним уровнем оказался бы на этих желтых классах, я бы, конечно, уже был полноценным участником процесса. И получал бы удовольствие не только от самого факта присутствия, но и непосредственно от упражнений, которые нам давали.
Кроме этого, я немного практиковался в остальное время, приставая к коллегам и обращаясь с просьбами показать мне что-нибудь еще.
Опять-таки я на тот момент не знал многих базовых вещей - их и просил показать. Сейчас многие из этих вещей легко может показать кто угодно из нашей группы продолжающих. Самым сложным из того, что я хотел, было колесо. Сразу трое пытались мне помочь и придать моим движениям нужную форму, но так толком ничего не получилось (опять-таки проблема была в том, что к тому моменту я еще не научился держать уголок). Сейчас я уже самостоятельно делаю это колесо, и далеко не я один.
Как на занятии, так и во время самостоятельной практики постоянно звучала просьба побыть споттерами, и стоявшие рядом с радостью откликались, подходили и честно выполняли свою работу.
(Отступление. В Петербурге неоднократно доводилось наблюдать такую картину. Человек, которого просят подстраховать, стоит на расстоянии полуметра и ковыряет в носу, а потом, когда кто-то падает, разводит руками - мол, ну недосмотрел, бывает. Или же человек стоит вроде бы рядом, держит руку вплотную, но сам глазеет по сторонам, думает о чем-то своем, не следит за происходящим и потом с удивлением замечает, как кто-то падает.)
Сейчас у нас таких горе-страхующих нет. Правда, по-прежнему есть те, кто считают себя бессмертными и время от времени делают что-нибудь сами, без страхующих. Это плохо, но таких случаев, к счастью, мало.
Несколько человек снимали происходящее на видео, многие фотографировали - и всё подряд, и отдельно тех, кто позировал и просил их заснять. При этом не было никаких проблем. Вроде бы ничего удивительного, и не должно было быть никаких проблем, но...
(Отступление. В Петербурге люди очень боятся, когда их снимают. На одном из классов (правда, не по акробалансу, но в данном случае не принципиально) был большой скандал, когда в углу стояла камера и это не было согласовано ни с учителем, ни с участниками. И мораль начали читать про то, что нельзя снимать людей без их согласия, и строго-настрого запретили публиковать где бы то ни было в Интернете, а то вдруг кто увидит.)
Сейчас у нас таких пугливых нет. Все с радостью фотографируются и в целом готовы сниматься на видео.
Кстати, отснятые мной видео пригодились не только как память. Пересматривая их, я смог опять же сравнить уровень тогдашнего меня с нынешним. Некоторые вещи мы уже делаем (не помню, то ли когда-то давно я их оттуда и взял, то ли еще где-то откопал). Некоторые - не делаем, но вполне могли бы пробовать. Ну а какие-то штуки нам всё еще рано, но и их можно было бы попробовать, воспользовавшись помощью страхующих (собственно, так же, как и на самом классе).
Тот класс, в ходе которого открылось второе дыхание, вели мужчина и женщина - профессиональные спортивные тренеры, которые тренируют профессиональных спортсменов (некоторые их подопечные тоже приехали, но держались отдельно от других участников). Мужчина не понимал по-английски и немедленно отправил меня поговорить с женщиной, которая ответила на мои вопросы, а потом, узнав, что я из России, немедленно отправила меня обратно к мужчине, потому что он приехал из СССР и ответит на все мои вопросы на чистом русском языке. Так вот, я выяснил, что они, помимо многочасовых тренировок с детьми, ведут занятия и для взрослых на базе. И уж в России, заверил он меня, со спортивными школами всё в полном порядке. Я не спорил, но заметил, что занятий для взрослых толком нет. Он был вынужден признать это.
На этой грустной ноте и закончим.
Есть, есть занятия для взрослых!
На этой радостной ноте и закончим.
ПРИЛОЖЕНИЕ. Альтернативная история
Если бы так случилось, что я не попал бы в Мицпе-Рамон, я все равно продолжал бы практиковаться летом. Уровень энтузиазма был бы меньше, базовые вещи я знал бы хуже, хаоса было бы больше. Тем не менее, за лето я бы освоил кое-какой набор новых умений. Осенью все равно приехала бы Ольга Талмазан, научила бы разворотам, да и вообще - общим принципам взаимодействия и переноса веса.
Но не было бы представления о том, как должны выглядеть занятия, чтобы в полной мере ощущался вкус. Потому что, например, атмосфера у Оли на акройоге была близкой к атмосфере на йоге - скорее напряженная, чем радостная.
И не было бы понимания того, каким должен быть уровень безопасности. (Кстати, я только сейчас сообразил, что на израильском фестивале за безопасностью следили так же пристально, как следят за безопасностью в самом Израиле.) У той же Оли мне частенько было страшно за себя и за других, в то время как на фестивале - никогда. Секрет в том, что там можно было висеть сколь угодно высоко в сколь угодно шатком положении и точно знать, что рядом стоят двое профессиональных страхующих, которые гарантированно обеспечат безопасный спуск, что бы ни случилось.
Эти два пункта - безопасность и атмосфера радости - ключевые. Без них это был бы скучный физический труд, к тому же сопровождающийся падениями и травмами.