Распахнутая дверь женской раздевалки
Я три раза обошла выставку. И - ни одного голого мужика. На 40 голых баб - вообще ни одного.
Слушайте, ну это же как-то странно. Мужчины что - не раздеваются вообще? И почему сфотать на пляже обнажённую девушку с откушенной кем-то по колено ногой можно, а полноценного мужчину, со всеми частями тела в наличии, нельзя? Почему бритый женский лобок - это как бы арт ню, а волосатая мужская мошонка фотохудожников просто не заинтересовала? Почему только тяжело висящие женские сосцы - это высокое искусство? У мужчин ведь тоже вроде есть чему повисеть.
Тут мужчины начинают орать про «не повисеть, а постоять». Ладно, ладно.
Легко представить, как с кривой усмешкой разглядывающий фото парень шутя покрутит пальцами эти соски или небрежно проведёт по проклюнувшейся между её ног щетинке. Ни малейшего пиетета к Женщине и Красоте. Ни чуточки шевеления в области паха. Голая баба - проза жизни.
И слишком уж это похоже на всем наскучившую игру. Исчезла тайна из фотоэротики. Следующий этап раздевания - женщины с начисто содранной кожей, каких видел Азазелло.
Слушайте, ну это же как-то странно. Мужчины что - не раздеваются вообще? И почему сфотать на пляже обнажённую девушку с откушенной кем-то по колено ногой можно, а полноценного мужчину, со всеми частями тела в наличии, нельзя? Почему бритый женский лобок - это как бы арт ню, а волосатая мужская мошонка фотохудожников просто не заинтересовала? Почему только тяжело висящие женские сосцы - это высокое искусство? У мужчин ведь тоже вроде есть чему повисеть.
Тут мужчины начинают орать про «не повисеть, а постоять». Ладно, ладно.
Легко представить, как с кривой усмешкой разглядывающий фото парень шутя покрутит пальцами эти соски или небрежно проведёт по проклюнувшейся между её ног щетинке. Ни малейшего пиетета к Женщине и Красоте. Ни чуточки шевеления в области паха. Голая баба - проза жизни.
И слишком уж это похоже на всем наскучившую игру. Исчезла тайна из фотоэротики. Следующий этап раздевания - женщины с начисто содранной кожей, каких видел Азазелло.