К.Н. Прянишникова по архивным документам
В журнале corporatelie опубликованы документы из Государственного архива Российской Федерации, подтверждающие и дополняющие рассказ Б. Прянишникова о том, как его будущая жена Ксения Николаевна через А.Н. Толстого пыталась добиться освобождения из лагеря своей матери Ларисы Ивановны Бонафеде.
Это заявление К.Н. Бонафеде в Прокуратуру СССР и справка, составленная по запросу прокурора СССР А.Я. Вышинского.
Источник: Государственный архив Российской Федерации. Ф.Р-8131.
от БОНАФЕДЕ, Ксении Николаевны,
проживающей в г. Орле, 1-ая Пушкарная, д. 28
Заявление.
Прошу о пересмотре дела матери моей Ларисы Ивановны Бонафеде, которая в настоящее время находится в концлагере в "Инвалидном городке", Урал, ст. Сама.
В 1935 году в марте м-це матери моей, после кратковременного ареста было предложено выехать из Ленинграда. Ей было предоставлено право выбора местожительства за минусом 15 областей. Персонально ее ни в чем не обвиняли и мера к ней примененная объясняется ее принадлежностью к бывшему дворянству. Мать переехала в г. Орел, где и проживала до 6 августа 1937 г.
Она не была лишена избирательных прав, ей был выдан 3-х годичный паспорт. Не имея никаких средств, и не будучи в состоянии из-за совершенно расшатанного здоровья и преклонного возраста (65 лет) работать сама, она жила на те минимальные средства, которые я ей посылала.
6-го августа 1937 г. моя мать была арестована и пробыла в орловской тюрьме до июля 1938 г. В июле она была выслана на Урал, в концлагерь, откуда она мне пишет. Положение ее там в высшей степени тяжелое, т.к. она лишена возможности улучшить его, работая наравне с остальными. Она перенесла тяжелую операцию (рак грудной железы), после которой с большим трудом и напряжением владеет правой рукой. В лагере доктор освбождает ее от общих работ. Кроме меня у нее нет никого. Я единственный человек, который может о ней позаботиться. Мужа своего, моего отца она потеряла в 1916 году.
Мой отец единственный сын Юстиниана Петровича Бонафеде, приглашенного в Россию Академией Художеств в 1857 г. из Италии, как известный знаток мозаичного дела. В этой области у него большие заслуги перед нашей Родиной. Он был основателем и директором отделения и мозаичного училища при Акад. Худ. За свои изобретения и усовершенствования в мозаичном деле считался выдающимся специалистом и положил начало мозаичному делу. Он умер, оставив своего единственного сына, моего отца, ребенком, и его воспитала моя бабушка, которая была русская. Под ее влиянием мой отец принял русское подданство и поступил на военную службу. Но будучи очень слабого здоровья он рано вышел в отставку (в 1909 г.) и проболев до 1916 г. умер от хронической болезни печени.
Потеряв рано отца и оставшись вдвоем с матерью едва достигнув 18 лет я начала работать. У меня тоже нет никого близкого, кроме матери и я прошу Вас приняв во внимание особо тяжелые условия, создавшиеся для матери, ее болезненное состояние, беспомощность, слабость, старость, наше одиночество облегчить ее участь и дать ей возможность остаток жизни прожить со мной.
10/1 - 1939 г.
К. Бонафеде
В правом верхнем углу надпись: "А.Н. Толстой"
Резолюция А.Я. Вышинского: "т. Карлс, истребуйте дело (Орел) и дайте мне" (Подпись) 14/I
СЕКРЕТНО
ПРОКУРОРУ СОЮЗА ССР тов. ВЫШИНСКОМУ А.Я.
СПРАВКА.
БОНАФЕДЕ Лариса Ивановна, 1873 г. рожд., б. потомств. дворянка, муж - полковник царской армии (умер в 1916 г.).
В 1935 г. органами НКВД выслана из Ленинграда.
Осуждена Особой Тройкой УНКВД по Курской области 3 сентября 1937 г. за к.р. агитацию на 10 лет тюрьмы ГУГБ.
1. Допрошенная БОНАФЕДЕ Л.И. показала, что "с моей стороны имелись разговоры следующего порядка. Весной 1937 г., когда в г. Орле стояли большие очереди крестьян за хлебом, то я выражала недовольство по отношению руководителей партии и правительства, говоря так: "Вот дожились, в очереди стоят крестьяне, которые приходят из деревни и забирают весь хлеб, а нам в городе городским жителям не хватает" (л.д. 12).
2. Допрошенный свидетель ЛИТВИНОВ показал, что "весной 1936 г. в момент подписки на заем Бонафеде говорила: "Я подписываться на заем не буду, так как помогать Советской Власти я не желаю" (л.д. 17).
В данное время в Прокуратуру Союза ССР поступило заявление (через депутата Верховного Совета Союза ССР т. Толстого) дочери осужденной БОНАФЕДЕ К.Н., в котором она просит "принять во внимание особо тяжелые условия, создавшиеся для матери, ее болезненное состояние, беспомощность, слабость, старость, наше одиночество, облегчить ее участь и дать ей возможность остаток жизни прожить со мной..."
ПОЛАГАЛ-БЫ: Запросить из Исправтрудлагеря характеристику и медакт, после чего решить вопрос о БОНАФЕДЕ.
КАРЛС
16 мая 1939 г.
Резолюция А.Я. Вышинского: "Согласен. 16/V"
Как был решен вопрос о Л.И. Бонафеде, пока остается неизвестным, но, похоже, мать и дочь больше не увиделись.
В ГАРФе хранятся также документы организации "Помощь политическим заключенным" (Политический Красный Крест), возглавлявшейся Е.П. Пешковой.
http://pkk.memo.ru/index.html
Туда Ксения Николаевна и ее мать обращались за помощью после высылки из Ленинграда в 1935 году.
«Помощь политическим заключенным
от Бонафеде Ксении Николаевны,
гор. Орел, ул. 7 ноября, д. 25
В апреле месяце 1935 г мать моя, Лариса Ивановна Бонафеде, была выслана из Ленинграда, как признанная социально опасной, ввиду принадлежности ее к бывшему дворянству.
Вместе с ней принуждена была выехать и я, как член семьи, причем, я лишена возможности жить не только в Ленинграде и Москве, но и в других промышленных центрах (-15).
Такого рода кара, постигшая меня, является для меня незаслуженной и непонятной, ибо, во-первых, дети, как сказал наш вождь т. Сталин, не отвечают за родителей, а, во-вторых, по отцу я не принадлежу к русскому дворянству. Дед мой, Юстиниан Петрович Бонафеде - итальянец, был приглашен русской Академией художеств, как выдающийся специалист, в качестве профессора химии и мозаики. Им было основано мозаичное отделение при Академии художеств, ныне отдел силикатных искусств.
Мой отец родился итальянским подданным и перешел в русское при поступлении на военную службу. Он прослужил до 1909 г. и вышел в отставку по болезни. Проболев все следующие годы, умер в 1916 г.
Сама я начала работать немедленно по окончании школы. Состою членом союза с 1924 г. Служила в Ленинграде в течение нескольких лет в 4-м Госстройтресте, и несколько раз была премирована. С мая 1933 г. работала в Литографии им. М. Томского и также была премирована 2 марта 1935 г. за общественную работу.
Теперь же, благодаря создавшемуся положению, живя в Орле, не могу найти себе работы, а я с матерью живем исключительно моим заработком.
На основании вышеизложенного, прошу освободить меня от административной ссылки или предоставить мне возможность опять работать и приносить посильную пользу строительству нашей страны.
Экономист-статистик К Бонафеде.»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 152-153.
По ходатайству Помполита Ксении Николаевне Бонафеде весной 1936 г. было разрешено вернуться в Ленинград, но ее мать осталась в Орле. Дочь пыталась добиться воссоединения семьи, для чего снова обратилась к Пешковой.
«Красный Крест в помощь политическим заключенным
Т. Пешковой
от Бонафеде Ксении Николаевны,
статистик-экономист 24-й Литографии ОГИЗа
г. Ленинград, Б. Зеленина, д. 7/20, кв. 15
Заявление
Пересылая Вам, т. Пешкова, заявление матери моей Л.И. Бонафеде, очень прошу Вас оказать ей содействие. Наша семья состоит из нас двоих, мы всегда жили вместе, со школьной скамьи я работаю и содержу себя и ее.
Разлука для нас ужасно тяжела и материально, т.к. жить на два дома значительно дороже, а главное, она старый и больной человек и нуждается в моей заботе и уходе.
Ксения Бонафеде.
24/X - 1936 г.»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 160.
К письму было приложено заявление Ларисы Ивановны Бонафеде.
«КРАСНЫЙ КРЕСТ В ПОМОЩЬ
ПОЛИТИЧЕСКИМ ЗАКЛЮЧЕННЫМ
Тов. ПЕШКОВОЙ
БОНАФЕДЕ Ларисы Ивановны
Орел, улица 7-го ноября, 25
ЗАЯВЛЕНИЕ
Постановлением Оперативного отдела НКВД я выселена из Ленинграда (-15).
Семья моя состоит из меня и дочери БОНАФЕДЕ К.Н., работающей в настоящее время в Ленинграде.
Мне 63 года. После перенесенных двух операций я плохо владею правой рукой и часто болею, что лишает меня возможности работать и заставляет обращаться за помощью к дочери, лишая ее тем самым самого необходимого, так как заработок ее невелик.
На основании всего сказанного убедительно прошу Вас, т. Пешкова, оказать мне содействие в деле получения разрешения на переезд в Ленинград к дочери, т.к. жизнь на два дома для нас чрезвычайно тяжела.
Л. Бонафеде»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 161.
В декабре 1936 г. был получен ответ от заведующего юридическим отделом Помполита.
<15 декабря 1936>
«Ларисе Ив<ановне> БОНАФЕДЕ
В ответ на В<аше> обращение сообщаю, что В<аше> заявление о пересмотре дела и отмене высылки нами передано в НКВД и, согласно полученной справке, обещано выяснить возможность удовлетворения В<ашего> ходатайства»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 158.
НКВД, по-видимому, разрешения не дал, в результате чего Ксении Николаевне пришлось вернуться к матери в Орел.
К.Н. Прянишникова (ур. Бонафеде)
О дальнейшей судьбе Ксении Николаевны известно из книги воспоминаний ее мужа Бориса Прянишникова "Новопоколенцы", изданной в 1986 г. в США в г. Силвер Спринг.
«Еще в Берлине я познакомился с Ксенией Николаевной Бонафеде, друг другу мы понравились. Жила она в семье своей кузины, Марии Евгеньевны Геккер, урожденной Бонафеде. Тут следует пояснить, откуда у них итальянские предки. Дед Ксении Николаевны Юстиниан Петрович, римский гражданин, служил в Риме в Русской студии. В 1851 году он был приглашен в Петербург на службу главным химико-мозаичистом в Мозаичный отдел Императорской Академии Художеств. В 1862 году он был назначен профессором и главой Мозаичной школы Академии. За свои изобретения и усовершенствования в мозаическом деле он неоднократно получал награды и считался выдающимся специалистом. Вместе с ним приехал его брат Леопольд, дед Марии Евгеньевны.
Юстиниан Петрович женился на Софии Владимировне Анненковой. У них родилось трое детей. Юлинька умерла в младенчестве, выжили Мария и Николай. Дети были крещены по католическому обряду в церкви св. Екатерины в Петербурге. Юстиниан Петрович умер в 1866 году на 42-м году жизни. После его преждевременной смерти София Владимировна перевела детей в православную веру, и выросли они русскими. Только фамилия у них осталась итальянской, а свою русскость любил подчеркивать отец Ксении Николаевны Николай Юстинианович, вышедший офицером в Лейб-гвардии Гренадерский полк. Женился он на Ларисе Ивановне Крамаревой, у них было двое детей - Иван и Ксения.
Дело Юстиниана Петровича в Мозаичной школе Академии продолжал его брат Леопольд Петрович. Его потомки тоже стали русскими.
В квартире Геккеров тогда находился центр НТС, во главе с Байдалаковым, сюда я изредка приезжал по делам. По окончании дел играли в карты, одним из партнеров была Ксения Николаевна.
Мы сблизились в лагере Менхегоф. Летом 1946 года я сделал ей предложение, оно было с радостью принято. 22 ноября в лагерной церкви, при большом стечении публики, о. Митрофан Зноско обвенчал нас. Торжественно пел наш лагерный хор, им управлял талантливый Евгений Иванович Евец, впоследствии регент хора Александро-Невского собора на рю Дарю в Париже.
Наш брак был счастливым, прожили мы вместе 38 лет, вплоть до ее кончины 4 марта 1985 года в городе Силвер Спринг. Жена не раз вспоминала о горькой судьбе своей матери, сосланной в 1937 году в концлагерь на севере Урала, вблизи от станции Сама. Война и нашествие немцев застали мою будущую жену в Орле, куда ее и Ларису Ивановну выслали из Питера после убийства Кирова. В Орле жили и другие «бывшие люди», нелегко им было под «рабоче-крестьянской властью». При отступлении немцев из Орла а августе 1943 года, предварительно связавшись с кузиной, Киса выехала в Берлин. В лагере Менхегоф она стала «старой эмигранткой». О своей матери она больше ничего не знала. Да и я последние новости о моих родных получил от отца в ноябре 1933 года.»
http://ntsrs.ru/content/4-o-lichnoy-zhizni-borisa-pryanishnikova
Это заявление К.Н. Бонафеде в Прокуратуру СССР и справка, составленная по запросу прокурора СССР А.Я. Вышинского.
Источник: Государственный архив Российской Федерации. Ф.Р-8131.
от БОНАФЕДЕ, Ксении Николаевны,
проживающей в г. Орле, 1-ая Пушкарная, д. 28
Заявление.
Прошу о пересмотре дела матери моей Ларисы Ивановны Бонафеде, которая в настоящее время находится в концлагере в "Инвалидном городке", Урал, ст. Сама.
В 1935 году в марте м-це матери моей, после кратковременного ареста было предложено выехать из Ленинграда. Ей было предоставлено право выбора местожительства за минусом 15 областей. Персонально ее ни в чем не обвиняли и мера к ней примененная объясняется ее принадлежностью к бывшему дворянству. Мать переехала в г. Орел, где и проживала до 6 августа 1937 г.
Она не была лишена избирательных прав, ей был выдан 3-х годичный паспорт. Не имея никаких средств, и не будучи в состоянии из-за совершенно расшатанного здоровья и преклонного возраста (65 лет) работать сама, она жила на те минимальные средства, которые я ей посылала.
6-го августа 1937 г. моя мать была арестована и пробыла в орловской тюрьме до июля 1938 г. В июле она была выслана на Урал, в концлагерь, откуда она мне пишет. Положение ее там в высшей степени тяжелое, т.к. она лишена возможности улучшить его, работая наравне с остальными. Она перенесла тяжелую операцию (рак грудной железы), после которой с большим трудом и напряжением владеет правой рукой. В лагере доктор освбождает ее от общих работ. Кроме меня у нее нет никого. Я единственный человек, который может о ней позаботиться. Мужа своего, моего отца она потеряла в 1916 году.
Мой отец единственный сын Юстиниана Петровича Бонафеде, приглашенного в Россию Академией Художеств в 1857 г. из Италии, как известный знаток мозаичного дела. В этой области у него большие заслуги перед нашей Родиной. Он был основателем и директором отделения и мозаичного училища при Акад. Худ. За свои изобретения и усовершенствования в мозаичном деле считался выдающимся специалистом и положил начало мозаичному делу. Он умер, оставив своего единственного сына, моего отца, ребенком, и его воспитала моя бабушка, которая была русская. Под ее влиянием мой отец принял русское подданство и поступил на военную службу. Но будучи очень слабого здоровья он рано вышел в отставку (в 1909 г.) и проболев до 1916 г. умер от хронической болезни печени.
Потеряв рано отца и оставшись вдвоем с матерью едва достигнув 18 лет я начала работать. У меня тоже нет никого близкого, кроме матери и я прошу Вас приняв во внимание особо тяжелые условия, создавшиеся для матери, ее болезненное состояние, беспомощность, слабость, старость, наше одиночество облегчить ее участь и дать ей возможность остаток жизни прожить со мной.
10/1 - 1939 г.
К. Бонафеде
В правом верхнем углу надпись: "А.Н. Толстой"
Резолюция А.Я. Вышинского: "т. Карлс, истребуйте дело (Орел) и дайте мне" (Подпись) 14/I
СЕКРЕТНО
ПРОКУРОРУ СОЮЗА ССР тов. ВЫШИНСКОМУ А.Я.
СПРАВКА.
БОНАФЕДЕ Лариса Ивановна, 1873 г. рожд., б. потомств. дворянка, муж - полковник царской армии (умер в 1916 г.).
В 1935 г. органами НКВД выслана из Ленинграда.
Осуждена Особой Тройкой УНКВД по Курской области 3 сентября 1937 г. за к.р. агитацию на 10 лет тюрьмы ГУГБ.
1. Допрошенная БОНАФЕДЕ Л.И. показала, что "с моей стороны имелись разговоры следующего порядка. Весной 1937 г., когда в г. Орле стояли большие очереди крестьян за хлебом, то я выражала недовольство по отношению руководителей партии и правительства, говоря так: "Вот дожились, в очереди стоят крестьяне, которые приходят из деревни и забирают весь хлеб, а нам в городе городским жителям не хватает" (л.д. 12).
2. Допрошенный свидетель ЛИТВИНОВ показал, что "весной 1936 г. в момент подписки на заем Бонафеде говорила: "Я подписываться на заем не буду, так как помогать Советской Власти я не желаю" (л.д. 17).
В данное время в Прокуратуру Союза ССР поступило заявление (через депутата Верховного Совета Союза ССР т. Толстого) дочери осужденной БОНАФЕДЕ К.Н., в котором она просит "принять во внимание особо тяжелые условия, создавшиеся для матери, ее болезненное состояние, беспомощность, слабость, старость, наше одиночество, облегчить ее участь и дать ей возможность остаток жизни прожить со мной..."
ПОЛАГАЛ-БЫ: Запросить из Исправтрудлагеря характеристику и медакт, после чего решить вопрос о БОНАФЕДЕ.
КАРЛС
16 мая 1939 г.
Резолюция А.Я. Вышинского: "Согласен. 16/V"
Как был решен вопрос о Л.И. Бонафеде, пока остается неизвестным, но, похоже, мать и дочь больше не увиделись.
В ГАРФе хранятся также документы организации "Помощь политическим заключенным" (Политический Красный Крест), возглавлявшейся Е.П. Пешковой.
http://pkk.memo.ru/index.html
Туда Ксения Николаевна и ее мать обращались за помощью после высылки из Ленинграда в 1935 году.
«Помощь политическим заключенным
от Бонафеде Ксении Николаевны,
гор. Орел, ул. 7 ноября, д. 25
В апреле месяце 1935 г мать моя, Лариса Ивановна Бонафеде, была выслана из Ленинграда, как признанная социально опасной, ввиду принадлежности ее к бывшему дворянству.
Вместе с ней принуждена была выехать и я, как член семьи, причем, я лишена возможности жить не только в Ленинграде и Москве, но и в других промышленных центрах (-15).
Такого рода кара, постигшая меня, является для меня незаслуженной и непонятной, ибо, во-первых, дети, как сказал наш вождь т. Сталин, не отвечают за родителей, а, во-вторых, по отцу я не принадлежу к русскому дворянству. Дед мой, Юстиниан Петрович Бонафеде - итальянец, был приглашен русской Академией художеств, как выдающийся специалист, в качестве профессора химии и мозаики. Им было основано мозаичное отделение при Академии художеств, ныне отдел силикатных искусств.
Мой отец родился итальянским подданным и перешел в русское при поступлении на военную службу. Он прослужил до 1909 г. и вышел в отставку по болезни. Проболев все следующие годы, умер в 1916 г.
Сама я начала работать немедленно по окончании школы. Состою членом союза с 1924 г. Служила в Ленинграде в течение нескольких лет в 4-м Госстройтресте, и несколько раз была премирована. С мая 1933 г. работала в Литографии им. М. Томского и также была премирована 2 марта 1935 г. за общественную работу.
Теперь же, благодаря создавшемуся положению, живя в Орле, не могу найти себе работы, а я с матерью живем исключительно моим заработком.
На основании вышеизложенного, прошу освободить меня от административной ссылки или предоставить мне возможность опять работать и приносить посильную пользу строительству нашей страны.
Экономист-статистик К Бонафеде.»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 152-153.
По ходатайству Помполита Ксении Николаевне Бонафеде весной 1936 г. было разрешено вернуться в Ленинград, но ее мать осталась в Орле. Дочь пыталась добиться воссоединения семьи, для чего снова обратилась к Пешковой.
«Красный Крест в помощь политическим заключенным
Т. Пешковой
от Бонафеде Ксении Николаевны,
статистик-экономист 24-й Литографии ОГИЗа
г. Ленинград, Б. Зеленина, д. 7/20, кв. 15
Заявление
Пересылая Вам, т. Пешкова, заявление матери моей Л.И. Бонафеде, очень прошу Вас оказать ей содействие. Наша семья состоит из нас двоих, мы всегда жили вместе, со школьной скамьи я работаю и содержу себя и ее.
Разлука для нас ужасно тяжела и материально, т.к. жить на два дома значительно дороже, а главное, она старый и больной человек и нуждается в моей заботе и уходе.
Ксения Бонафеде.
24/X - 1936 г.»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 160.
К письму было приложено заявление Ларисы Ивановны Бонафеде.
«КРАСНЫЙ КРЕСТ В ПОМОЩЬ
ПОЛИТИЧЕСКИМ ЗАКЛЮЧЕННЫМ
Тов. ПЕШКОВОЙ
БОНАФЕДЕ Ларисы Ивановны
Орел, улица 7-го ноября, 25
ЗАЯВЛЕНИЕ
Постановлением Оперативного отдела НКВД я выселена из Ленинграда (-15).
Семья моя состоит из меня и дочери БОНАФЕДЕ К.Н., работающей в настоящее время в Ленинграде.
Мне 63 года. После перенесенных двух операций я плохо владею правой рукой и часто болею, что лишает меня возможности работать и заставляет обращаться за помощью к дочери, лишая ее тем самым самого необходимого, так как заработок ее невелик.
На основании всего сказанного убедительно прошу Вас, т. Пешкова, оказать мне содействие в деле получения разрешения на переезд в Ленинград к дочери, т.к. жизнь на два дома для нас чрезвычайно тяжела.
Л. Бонафеде»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 161.
В декабре 1936 г. был получен ответ от заведующего юридическим отделом Помполита.
<15 декабря 1936>
«Ларисе Ив<ановне> БОНАФЕДЕ
В ответ на В<аше> обращение сообщаю, что В<аше> заявление о пересмотре дела и отмене высылки нами передано в НКВД и, согласно полученной справке, обещано выяснить возможность удовлетворения В<ашего> ходатайства»
ГАРФ. Ф. Р-8409. Оп. 1. Д. 1478. С. 158.
НКВД, по-видимому, разрешения не дал, в результате чего Ксении Николаевне пришлось вернуться к матери в Орел.
К.Н. Прянишникова (ур. Бонафеде)
О дальнейшей судьбе Ксении Николаевны известно из книги воспоминаний ее мужа Бориса Прянишникова "Новопоколенцы", изданной в 1986 г. в США в г. Силвер Спринг.
«Еще в Берлине я познакомился с Ксенией Николаевной Бонафеде, друг другу мы понравились. Жила она в семье своей кузины, Марии Евгеньевны Геккер, урожденной Бонафеде. Тут следует пояснить, откуда у них итальянские предки. Дед Ксении Николаевны Юстиниан Петрович, римский гражданин, служил в Риме в Русской студии. В 1851 году он был приглашен в Петербург на службу главным химико-мозаичистом в Мозаичный отдел Императорской Академии Художеств. В 1862 году он был назначен профессором и главой Мозаичной школы Академии. За свои изобретения и усовершенствования в мозаическом деле он неоднократно получал награды и считался выдающимся специалистом. Вместе с ним приехал его брат Леопольд, дед Марии Евгеньевны.
Юстиниан Петрович женился на Софии Владимировне Анненковой. У них родилось трое детей. Юлинька умерла в младенчестве, выжили Мария и Николай. Дети были крещены по католическому обряду в церкви св. Екатерины в Петербурге. Юстиниан Петрович умер в 1866 году на 42-м году жизни. После его преждевременной смерти София Владимировна перевела детей в православную веру, и выросли они русскими. Только фамилия у них осталась итальянской, а свою русскость любил подчеркивать отец Ксении Николаевны Николай Юстинианович, вышедший офицером в Лейб-гвардии Гренадерский полк. Женился он на Ларисе Ивановне Крамаревой, у них было двое детей - Иван и Ксения.
Дело Юстиниана Петровича в Мозаичной школе Академии продолжал его брат Леопольд Петрович. Его потомки тоже стали русскими.
В квартире Геккеров тогда находился центр НТС, во главе с Байдалаковым, сюда я изредка приезжал по делам. По окончании дел играли в карты, одним из партнеров была Ксения Николаевна.
Мы сблизились в лагере Менхегоф. Летом 1946 года я сделал ей предложение, оно было с радостью принято. 22 ноября в лагерной церкви, при большом стечении публики, о. Митрофан Зноско обвенчал нас. Торжественно пел наш лагерный хор, им управлял талантливый Евгений Иванович Евец, впоследствии регент хора Александро-Невского собора на рю Дарю в Париже.
Наш брак был счастливым, прожили мы вместе 38 лет, вплоть до ее кончины 4 марта 1985 года в городе Силвер Спринг. Жена не раз вспоминала о горькой судьбе своей матери, сосланной в 1937 году в концлагерь на севере Урала, вблизи от станции Сама. Война и нашествие немцев застали мою будущую жену в Орле, куда ее и Ларису Ивановну выслали из Питера после убийства Кирова. В Орле жили и другие «бывшие люди», нелегко им было под «рабоче-крестьянской властью». При отступлении немцев из Орла а августе 1943 года, предварительно связавшись с кузиной, Киса выехала в Берлин. В лагере Менхегоф она стала «старой эмигранткой». О своей матери она больше ничего не знала. Да и я последние новости о моих родных получил от отца в ноябре 1933 года.»
http://ntsrs.ru/content/4-o-lichnoy-zhizni-borisa-pryanishnikova