Травма: внутри и снаружи.
У детей есть качество, помогающее в различных травмирующих ситуациях не чувствовать слишком интенсивно собственную беспомощность и зависимость, адаптироваться:
дети эгоцентричны, все происходящее с ними они воспринимают, как происходящее из-за них; отвержение или нелюбовь расшифровывают как нормальную реакцию на собственное несоответствие и плохость.
Это помогает сохранять ощущение контроля над своей жизнью:
ведь если что-то происходит из-за меня, то в моей власти измениться - и таким образом улучшить ситуацию.
Это свойство помогает сохранить рассудок, а то и жизнь; и в то же время, разворачивает злость, отчаяние, желание избавиться от плохого отношения с окружающих на себя.
Дональд Калшед в своей книге «Внутренний мир травмы» пишет о возникновении (в травматогенной ситуации) психической системы самосохранения, которую он называет «защитником», но также и «преследователем» - это структура отвечающая за безопасность человека, но, как ясно из характеристики «преследователь», эта внутренняя часть также преследующая и наказывающая - но не кого-то снаружи, не других людей, которые принесли боль, а собственные нужды и желания, которые, по мнению ребенка с его мегаломанией, и привели к катастрофе.
Если жизнь ребенка, его требовательность, привязанность, слабость, беззащитность не встречали достаточной поддержки, отвергались в тех или иных формах - то кроме той боли и страха, с которыми он сталкивается во взаимодействии с людьми, где-то глубоко внутри себя он делает вывод: из-за меня, из-за моих проявлений и желаний - все только разрушается, лучше бы их не было.
(На разных этапах развития это выглядит немного по-разному: как развитие идет от «просто бытия» до « бытия именно собой», так же и травма провоцирует желание избегать и собственной жизненности вообще и жизни в каких-то ее отдельных проявлениях).
То есть разрушения происходят на двух уровнях:
межличностное взаимодействие оказывается наполнено болью, страхом, обидой и общение с людьми становится ранящим, опасным - вдруг опять что-то пойдет не так, опять произойдет что-то страшное или обидное; проявление в контакте становится очень условным и ограниченным.
Во внутреннем мире появляется даже бОльшая опасность, чем снаружи - собственная жизненность, желания, силы бессознательно переживаются, как источник всех бед, от которых лучше избавиться, не чувствовать их и не знать;
способы этого «врага» побеждать - разнообразные защитные реакции, призванные не допускать соприкосновения с собственными чувствами и проявлениями: не замечать, скрывать, осуждать, проецировать на других.
И, возвращаясь к началу, эта преследующая часть - изначально создавалась ради защиты от слишком сильных переживаний, как способ ребенка "отключить" якобы главную причину травмы - себя самого.
И пока страх, стыд и неприятие тех своих проявлений, которые отвергались не будут пережиты и осмысленны, пока эти проявления не будут поняты и реабилитированы - смысл такой "защиты" остается.
Как это делать: говорить о том, что страшно, понемногу, не спеша;
смотреть - что происходит после: рушится мир или остается;
переживать собственные опасения,разглядывать - где они имеют под собой основу, а где - нет.
дети эгоцентричны, все происходящее с ними они воспринимают, как происходящее из-за них; отвержение или нелюбовь расшифровывают как нормальную реакцию на собственное несоответствие и плохость.
Это помогает сохранять ощущение контроля над своей жизнью:
ведь если что-то происходит из-за меня, то в моей власти измениться - и таким образом улучшить ситуацию.
Это свойство помогает сохранить рассудок, а то и жизнь; и в то же время, разворачивает злость, отчаяние, желание избавиться от плохого отношения с окружающих на себя.
Дональд Калшед в своей книге «Внутренний мир травмы» пишет о возникновении (в травматогенной ситуации) психической системы самосохранения, которую он называет «защитником», но также и «преследователем» - это структура отвечающая за безопасность человека, но, как ясно из характеристики «преследователь», эта внутренняя часть также преследующая и наказывающая - но не кого-то снаружи, не других людей, которые принесли боль, а собственные нужды и желания, которые, по мнению ребенка с его мегаломанией, и привели к катастрофе.
Если жизнь ребенка, его требовательность, привязанность, слабость, беззащитность не встречали достаточной поддержки, отвергались в тех или иных формах - то кроме той боли и страха, с которыми он сталкивается во взаимодействии с людьми, где-то глубоко внутри себя он делает вывод: из-за меня, из-за моих проявлений и желаний - все только разрушается, лучше бы их не было.
(На разных этапах развития это выглядит немного по-разному: как развитие идет от «просто бытия» до « бытия именно собой», так же и травма провоцирует желание избегать и собственной жизненности вообще и жизни в каких-то ее отдельных проявлениях).
То есть разрушения происходят на двух уровнях:
межличностное взаимодействие оказывается наполнено болью, страхом, обидой и общение с людьми становится ранящим, опасным - вдруг опять что-то пойдет не так, опять произойдет что-то страшное или обидное; проявление в контакте становится очень условным и ограниченным.
Во внутреннем мире появляется даже бОльшая опасность, чем снаружи - собственная жизненность, желания, силы бессознательно переживаются, как источник всех бед, от которых лучше избавиться, не чувствовать их и не знать;
способы этого «врага» побеждать - разнообразные защитные реакции, призванные не допускать соприкосновения с собственными чувствами и проявлениями: не замечать, скрывать, осуждать, проецировать на других.
И, возвращаясь к началу, эта преследующая часть - изначально создавалась ради защиты от слишком сильных переживаний, как способ ребенка "отключить" якобы главную причину травмы - себя самого.
И пока страх, стыд и неприятие тех своих проявлений, которые отвергались не будут пережиты и осмысленны, пока эти проявления не будут поняты и реабилитированы - смысл такой "защиты" остается.
Как это делать: говорить о том, что страшно, понемногу, не спеша;
смотреть - что происходит после: рушится мир или остается;
переживать собственные опасения,разглядывать - где они имеют под собой основу, а где - нет.