Моё собачье дело
Поздней осенью в деревне приблудилась сука. По виду - среднего размера дворняга, совершенно черная. С ошейником (окрестным и своеобразным дачникам - привет!). Встретил её случайно, прогуливая Початка. Просто вынырнула из неоткуда, помахивая хвостом и обнажив идеально белые зубы.
Ну, коль сука, за агрессию Початка можно не беспокоиться. И унеслись они напару черт знает куда!
Через неделю, когда поиски хозяина не увенчались успехом, собаку пристроил к себе Михалыч. Зять его Коля расширил вольер, где обитает такая же дворняга Альма, и зажили подружки душа в душу. Михалыч, разве что, в варево из замороженных кур добавил побольше вермишели.
Что насторожило уже меня, эта черная собака стала возникать по поздним вечерам, когда я обычно прогуливаю Початка. Традиционно - ниоткуда. При этом, смотрю, Альма в вольере. А эта, клички которой я даже не знаю, материализуется неожиданно сзади, и начинается у неё с Початком веселуха! Всё бы ничего, но я вывожу Початка, чтобы он сделал свои дела. А какие могут быть дела, когда выскакивает сука, и Початок, забавляясь с ней, скорее всего настроен на дела другого свойства - кобель же, хоть и не развязанный! Что с того, что он раза в три меньше этой суки? Я же вижу, как он пытается к ней пристроиться!
Словом, стал я её гонять. Побегали, помиловались - пошла теперь вон! Сука быстро сообразила: если я берусь за прутик, надо бежать. Дергала она исключительно в лес. В глухую тьму этого леса. И в трижды глухую в зимние вечера, которые ничем не отличаются от глубокой ночи.
Нынче прусь с Початком по единственной деревенской улочке. Обычный вечерний маршрут зимой, туда и обратно, потому что, хоть и редкие, но светят фонари. Если вокруг деревни - запросто в темноте сломаешь ноги. На развороте замечаю эту суку - ждет нас, а Початок еще не опорожнился.
Решил идти в обход, через лес, засветив налобный фонарь. Благо, обходную дорогу накануне прочистили.
Иду себе, посадив Початка на поводок, временами оглядываясь и прочесывая фонарем лес. Здесь это нелишне. Мало того, что деревня в глухом месте - обходные пути, тем более через лес, вообще несусветность из-за тьмы и суженного пространства! В таких местах, пересеченных дремучим мраком елей, снежными завалами и полной неизвестностью за границей фонарного света, чувства невероятно обостряются, настраиваясь на любое постороннее или потустороннее.
И не зря! Скользнув фонарём назад, понял, что мы с Початком здесь не одни. Два крупных пса явно шли за нами следом!
Одного я сразу узнал. Это Тайсон из соседней деревни, прозванный так из-за огромного шрама на черепе. Но Тайсон, хоть и ничейный, знает, что хозяйских собак трогать нельзя. Он лишь помахивает хвостом - может, мол, дадут пожрать? Второй, чуть поменьше Тайсона, напоминает гопника из подворотни. Эдакий сильно увеличенный бультерьер с характерной свиной мордой.
Недобро так прёт к нам.
Початка на руки, из внутреннего кармана куртки расчехляю нож.
Гопник приближается и присаживается. Приближается и присаживается. Моё положение сильно усугублено тем, что Початок на руках вырывается в бой, отчаянно лая, перекрывая мой рык: "А ну-ка, на@уй пошёл!" .
Ситуацию разряжает Тайсон. Уводит гопника за собой. Оба плетутся по лесной дороге в обратную сторону. Исчезают - настолько, насколько это видит фонарь.
А на входе в деревню сидит она - эта самая черная сука, скаля в улыбке зубы. Нащупываю ком снега, чтобы метнуть. Помахивая хвостом, она исчезает в лесу.