Проблема "передачи" мысли.
Обратите внимание на кавычки в заголовке. О передаче мысли говорят часто, но ведь мысль сама не передается и не может быть передана. Мысль есть акт (действие) индивидуального сознания и всегда остается заключенной в нем. Текст из компьютера можно копировать, из сознания - нет. Но в то же время мысль стремится за пределы сознания. Мы не довольствуемся общением, состоящим из побуждений, пожеланий, выражения эмоций, передачи жизненно необходимых сведений. Если мы не передаем мысли, то по крайней мере выражаем их. Нет ли в моих утверждениях противоречия? Нет. Передачи не происходит, но выражение мысли в словах, фиксирование слов в тексте, происходит постоянно. Для сравнения: если я говорю "мне холодно" или "на улице холодно" - я не передаю вам ощущение холода, а только указываю на то, что чувствую. Весь язык в основе есть указательные стрелки, способ стандартизации ассоциаций. Знаки и язык имеют одну сущность. С помощью обозначений можно вызвать мысли, эмоции, определенную реакцию у другого человека. Это не передача, это порождение. Как же мы пользуемся речью и текстом, как мы выражаем свою мысль, и для чего мы это делаем? Давайте разберемся.
Между говорящим и слушающим, между пишущим и читающим нет никакой связи. Но есть взаимодействие, с помощью посредника. При речи посредником выступает воздух, колебания которого мы и улавливаем, при письме посредником выступает изображенные на бумаге (или другом носителе) буквы. Речь и текст (=письменная речь) выражают мысль и инициируют мысль. То есть имеет место два действия, а не одно, как может показаться. Когда человек стреляет из лука, имеет место одно действие, выстрел и попадание есть его граничные точки. Когда человек говорит - имеет место два действия - высказывание и усвоение сказанного. первое действие осуществляется одним человеком, второе - другим. Можно осуществлять первое действие не рассчитывая на второе. К примеру, разговаривать вслух с самим собой, писать личный дневник не для публикации. Но это побочное действие речи, основное - коммуникация, и мы прежде всего озабочены тем, какую реакцию вызовет наша речь, какие мысли породит. Можно ли добиться идентичности высказываемой и порожденной высказыванием мысли? Уверен, что нет - специфика мышления не позволяет. А ведь многие люди видят здесь проблему, да ещё считают невозможность "точного" выражения мысли и её адекватной "передачи" недостатком языка! Смело заявляю: никакого изъяна нет. Попробуйте об одном и том же подумать с интервалом один час. Вы поймёте, что ваши мысли не идентичны. Теперь прочтите одну и ту же фразу с интервалом в час. Расхождение при воспроизводстве фразы станет меньше, но не исчезнет. А то, что невозможно в одном сознании разве может быть достигнуто для разных сознаний? Итак, проблема передачи есть, но она не в том, что средства передачи плохи, а в самом характере передачи, не позволяющем воспроизводить выраженную мысль идентично, и тем самым передавать её. Мы же стремимся, чтобы нас поняли как можно лучше. На первый взгляд, для этого нужно думать только об одном - о качестве выражения. Вот здесь и заключается ошибка - говорящий должен учитывать и выражение (точность, ясность и т.д.) и специфику восприятия слушателем/читателем. Как вы понимаете, говорящий сам с собой будет хуже понят случайно услышавшим его человеком, нечто отдаленно напоминающее попытку разобрать, о чем бормочет бредящий человек.
Я говорю. Что это значит? Кодирую свою мысль, фиксирую не её саму, но набор слов, который ближе всего "передаёт" её смысл. То есть при восприятии мысль воспринимающего максимально близка к моей. Сразу возникает важный вопрос. Как же РАЗНЫЕ люди будут ОДИНАКОВО понимать одну мысль, пусть даже четко выраженную? Несомненно что порожденные мысли будут существенно различаться, от высокой близости к моей до полного искажения. Значит имеет значение, адресую ли я речь одному или многим. Как ни странно, чем глубже речь (по содержанию в ней мыслей), тем легче её передать знакомому человеку, одному. Сосредоточившийся на самом предмете и игнорирующий специфику восприятия будет подобен говорящему с самим собой. Он будет услышан, но непонят, или недопонят. Вы наверняка слышали, а может и сами говорили подобное: вокруг полно "быдла", народ серый, культуру не любит, умные мысли ему не нужны. Отчасти это так, но чем всё это вызвано, в чем корень проблемы? Почему популярны не лучшие авторы, не лучшие писатели и мыслители, не лучшие произведения? Ответ прост. То, что адресовано для большинства, написано простым языком - то и популярно. А как же философия, можно ли выразить сложную мысль просто? Да, простым языком - можно. Она всё равно будет трудна для понимания - но всё же ринципиально доступна. Люди (слушатели и читатели) это чувствуют и ценят. Популярность как стиль не есть плохо, это не сниженный стиль, а... адаптация. Конечно, в ходе адаптации потери смысла неизбежны, но повышается понимаемость текста в целом, мысли воспринимающего больше соответствуют авторским. Проблема номер два - чем больше аудитория, тем меньше специфика слушателей, тем более "универсальной" должна быть речь. Пример - законы, которые должны быть понятны каждому, к их изложению требования особые. У истоков публичных речей лежит риторика. Обращение ко многим должно быть по словам и выражениям максимально общим, расплывчатым, при этом содержать пафос и патетику, создавать иллюзию глубины смысла. Риторика, перенесенная в сферу мысли из сферы политической речи - порождает имитирование мысли, замену содержательного текста изощренной игрой словами. В итоге и сам "мыслитель" теряет мысль, не понимает сам себя. На место понимания приходит иллюзия понимания. Для сегодняшнего обмена мыслями это типично. Мне, к примеру, приятнее прочесть в комментарии "я не понял", чем "я понял" и далее ответ, свидетельствующий о полном (!) непонимании. У женщин, кстати, нередко выражение "я поняла" свидетельствует именно о непонимании, маскирует непонимание как заплатка. Это совсем не шутка.
Проблема понимания есть прежде всего проблема выражения, то есть проблема говорящего/пишущего. Наибольший результат достигается при адресации речи одному человеку, которого ты знаешь. Это делает диалог незаменимым, диалог в строгом смысле слова - беседу двоих. Система ученик - учитель построена на диалоге, а не на монологе, даже если ученик почти всегда молчит. Учитель обращается к конкретному ученику, а не к ученикам, и потому корректирует речь с учётом специфики восприятия ученика. В древности не случайно считали вопросо-ответную форму лучшй для учёбы, и писали учебники именно в форме вопросо-ответных диалогов. Итак, есть два пути для желающего "передать" свою мысль: не адаптировать её, и добиваться глубокого понимания немногих, или адаптировать (популяризировать) и добиваться понимания у многих. Скажу сразу, что не считаю первый путь "высоким" и наилучшим, а второй - "вульгарным" и недостойным. Чтобы понять эти пути, следует рассмотреть, как передается мысль при использовании каждого. Проблема кажется нерешимой, но вдруг после анализа мы найдем решение?
Первый путь - путь максимально адекватного выражения мысли. Он отличается ориентацией на себя и свои личные особенности. Не я учу ваш язык, а вы учите мой, входите в круг моих понятий, начинаете использовать непривычные языковые конструкции и мыслительные ходы. Да, такой подход требует максимального объяснения понятий, вспомогательных средств. Популярная речь не нуждается в пояснениях. Чтобы вы верно поняли, я говорю именно об уточнении выражений и слов, об определениях, а не о содержательных разъяснениях, касающихся предмета речи. Да, ситуация перевода может служить максимально близкой аналогией. К примеру, господин А китаец, господин В - англичанин. Как В поймет, что хочет сказать А? Практика подсказывает... три варианта. Точнее, три основных и один дополнительный. Первый - А учит английский и говорит (не переводит, а сразу говорит) на английском, что конечно, обеднит речь вледствие его плохого знания языка. Второй - В учит китайский и первый полно выражает мысль. У В проблема снимается, но мысль В всё равно мало похожа на мысль А вследствии плохого знания языка. Вариант третий: А чуть-чуть знает английский, В - чуть-чуть китайский. А говорит на смеси китайского и английского. Можно сказать компромиссный вариант. Пример такого компромисса - пиджин-инглиш. Но в целом компромиссный вариант - самый неудачный, ни вашим ни нашим. Дополнительный вариант - в общение А и В включается переводчик С (безразлично, китаец, русский или двуязычный). Вариант хорош тем, что переводчик лучше знает оба языка, но есть и большие минусы. Первое - переводчик чаще всего не в курсе темы, не знает предмета речи. Второе - переводчик может сознательно искажать выраженный смысл, вносить своё, сокращать, подменять. И ошибки не смогут проконтролировать ни А, ни В. Итак, наилучшими являются варианты: А учит английский или В учит китайский. Если речь А глубокая и важная, её трудно передать на английском - остается один вариант из двух. можно сказать, для наилучшей передачи мысли он основной. Как вы поняли, я приравнял разговор двоих с разговором двоих, знающих разные языки. Соответственно, А будет просто говорящим, В - слушающим. Наилучший путь, когда В старается лучше понять А, говорящего в своей личной системе. Такой способ более индивидуальный, как было сказано выше, но от говорящего требует не менее усилий, а даже больше. Он так должен строить речь, чтобы личная специфика не стала препятствием для понимания. В ситуации перевода (адаптации) усвояемость достигается автоматически. Писатель обычно пишет на своём родном языке, потом его переводят. Но бывает и иначе, хотя чаще писатели и мыслители идут на это неохотно, будучи вынужденны ситуацией. Так же все стараются не адаптировать свой текст. Не уверен, правильно ли это.
Второй путь дает максимальный по охвату читательский круг, но снижает уровень понимания, даже если читатель в принципе способен понимать глубоко и адекватно. В зависимости от задачи предпочтительнее использование первого пути или второго. Примирить их нельзя. Но решение всё-же имеется, и оно совсем простое! Делать два текста. Да-да, я не ошибся. Не сочинять два сочинения, а писать два текста, в согласии с принципами двух путей. К примеру, многие известные книги переведены. Никого не удивляет дублирование текста - ведь они на разных языках! Перевод, за редкими исключениями, осуществляется профессиональными переводчиками, а не авторами. Слишком масштабная работа и высокие требования к знаниям языков. А вот писать как-бы в двух стилях автору вполне по силам. Конечно, это не требование, а пожелание, дополнительная возможность. Прежде всего для тех, кого мучает дилемма популярность/глубина. Вроде бы совсем простое решение. Однако мне неизвестно ни одного (!) случая написания двух книг или произнесения двух речей. Единственная отдаленная аналогия - когда учёный популяризирует свои открытия и пишет научно-популярную статью или обращается с публичной речью. Но в целом это новый текст/речь, связанный с первым но не параллельный ему, как оригинал-перевод. да, чуть не забыл: к достоинствам второго пути относится свобода дальнейшего мышления и удовольствие от участия в процессе. Если есть возможность ответить (как комментарии в блоге) само чтение приобретает новую ценность. Пусть понимается меньше - зато проникает глубже.
Чтобы вы поняли, насколько нужно дублирование, образно поясню работу каждого пути и результаты пользования им. Возьмем для примера транспорт. Первый путь похож на железную дорогу. Поезд - мысль слушателя - идет строго по указанной колее, следуя за всеми поворотами речи, за логикой автора. Мыслительное творчество слушателя в этом случае минимально. А если оно минимально... то мысль и не укоренится. В итоге предельное понимание оборачивается недопониманием. Вот такой парадокс. Для лучшего понимания нужно сотворчество, хотя адекватность при этом и понижается. Поэтому первый путь, заданный путь хорош, но именно при условии сохранения некоторой свободы. К примеру, как троллейбус свободнее поезда. Направление тоже задано, но маневренность выше. Второй путь напоминает самолет. Автор задает только взлетную полосу. Но дальше можно "лететь" куда угодно. Проще прямо по заданному курсу, но и повернуть несложно, в том числе и не желая того, незаметно. Второй путь проще. Автор не отвечает в этом случае за мысли читателя/слушателя, он только задает начальную стадию мысли, дает толчок. В некоторых случаях этого мало, в других достаточно. Если текст дублируется в двух стилях, те, кого "зацепил" популярный текст - могут обратиться к авторскому. Это наиболее вероятныйсценарий, так как о популярном тексте узнают и прочтут больше людей. Работая в двух стилях, используя оба принципа, можно добиться значительно большего. В конце концов, не обязательно дублировать сам текст, те же мысли могут быть выражены и в другой форме, то есть два варианта будут не похожи на оригинал и перевод, а на два сочинения на одну тему.
Зная механизм порождения мысли у другого человека, намного легче выражать мысль самому, не стараешься убить двух зайцев сразу. Поверьте, я мог бы писать ещё проще, чем пишу, но мне ближе первый путь. Да, прочтут немногие, поймут десятки, оценят единицы. Но слишком важные (как я считаю) мысли, слишком новаторские решения. Борьба против стереотипов плохо выражается на языке стереотипов... Конечно, и популяризировать стоит - но для меня это на втором месте. Говорить ясным языком - одно, снижать уровень рассуждения - другое. Если и стоит использовать второй путь - то не смешивая с использованием первого.
Между говорящим и слушающим, между пишущим и читающим нет никакой связи. Но есть взаимодействие, с помощью посредника. При речи посредником выступает воздух, колебания которого мы и улавливаем, при письме посредником выступает изображенные на бумаге (или другом носителе) буквы. Речь и текст (=письменная речь) выражают мысль и инициируют мысль. То есть имеет место два действия, а не одно, как может показаться. Когда человек стреляет из лука, имеет место одно действие, выстрел и попадание есть его граничные точки. Когда человек говорит - имеет место два действия - высказывание и усвоение сказанного. первое действие осуществляется одним человеком, второе - другим. Можно осуществлять первое действие не рассчитывая на второе. К примеру, разговаривать вслух с самим собой, писать личный дневник не для публикации. Но это побочное действие речи, основное - коммуникация, и мы прежде всего озабочены тем, какую реакцию вызовет наша речь, какие мысли породит. Можно ли добиться идентичности высказываемой и порожденной высказыванием мысли? Уверен, что нет - специфика мышления не позволяет. А ведь многие люди видят здесь проблему, да ещё считают невозможность "точного" выражения мысли и её адекватной "передачи" недостатком языка! Смело заявляю: никакого изъяна нет. Попробуйте об одном и том же подумать с интервалом один час. Вы поймёте, что ваши мысли не идентичны. Теперь прочтите одну и ту же фразу с интервалом в час. Расхождение при воспроизводстве фразы станет меньше, но не исчезнет. А то, что невозможно в одном сознании разве может быть достигнуто для разных сознаний? Итак, проблема передачи есть, но она не в том, что средства передачи плохи, а в самом характере передачи, не позволяющем воспроизводить выраженную мысль идентично, и тем самым передавать её. Мы же стремимся, чтобы нас поняли как можно лучше. На первый взгляд, для этого нужно думать только об одном - о качестве выражения. Вот здесь и заключается ошибка - говорящий должен учитывать и выражение (точность, ясность и т.д.) и специфику восприятия слушателем/читателем. Как вы понимаете, говорящий сам с собой будет хуже понят случайно услышавшим его человеком, нечто отдаленно напоминающее попытку разобрать, о чем бормочет бредящий человек.
Я говорю. Что это значит? Кодирую свою мысль, фиксирую не её саму, но набор слов, который ближе всего "передаёт" её смысл. То есть при восприятии мысль воспринимающего максимально близка к моей. Сразу возникает важный вопрос. Как же РАЗНЫЕ люди будут ОДИНАКОВО понимать одну мысль, пусть даже четко выраженную? Несомненно что порожденные мысли будут существенно различаться, от высокой близости к моей до полного искажения. Значит имеет значение, адресую ли я речь одному или многим. Как ни странно, чем глубже речь (по содержанию в ней мыслей), тем легче её передать знакомому человеку, одному. Сосредоточившийся на самом предмете и игнорирующий специфику восприятия будет подобен говорящему с самим собой. Он будет услышан, но непонят, или недопонят. Вы наверняка слышали, а может и сами говорили подобное: вокруг полно "быдла", народ серый, культуру не любит, умные мысли ему не нужны. Отчасти это так, но чем всё это вызвано, в чем корень проблемы? Почему популярны не лучшие авторы, не лучшие писатели и мыслители, не лучшие произведения? Ответ прост. То, что адресовано для большинства, написано простым языком - то и популярно. А как же философия, можно ли выразить сложную мысль просто? Да, простым языком - можно. Она всё равно будет трудна для понимания - но всё же ринципиально доступна. Люди (слушатели и читатели) это чувствуют и ценят. Популярность как стиль не есть плохо, это не сниженный стиль, а... адаптация. Конечно, в ходе адаптации потери смысла неизбежны, но повышается понимаемость текста в целом, мысли воспринимающего больше соответствуют авторским. Проблема номер два - чем больше аудитория, тем меньше специфика слушателей, тем более "универсальной" должна быть речь. Пример - законы, которые должны быть понятны каждому, к их изложению требования особые. У истоков публичных речей лежит риторика. Обращение ко многим должно быть по словам и выражениям максимально общим, расплывчатым, при этом содержать пафос и патетику, создавать иллюзию глубины смысла. Риторика, перенесенная в сферу мысли из сферы политической речи - порождает имитирование мысли, замену содержательного текста изощренной игрой словами. В итоге и сам "мыслитель" теряет мысль, не понимает сам себя. На место понимания приходит иллюзия понимания. Для сегодняшнего обмена мыслями это типично. Мне, к примеру, приятнее прочесть в комментарии "я не понял", чем "я понял" и далее ответ, свидетельствующий о полном (!) непонимании. У женщин, кстати, нередко выражение "я поняла" свидетельствует именно о непонимании, маскирует непонимание как заплатка. Это совсем не шутка.
Проблема понимания есть прежде всего проблема выражения, то есть проблема говорящего/пишущего. Наибольший результат достигается при адресации речи одному человеку, которого ты знаешь. Это делает диалог незаменимым, диалог в строгом смысле слова - беседу двоих. Система ученик - учитель построена на диалоге, а не на монологе, даже если ученик почти всегда молчит. Учитель обращается к конкретному ученику, а не к ученикам, и потому корректирует речь с учётом специфики восприятия ученика. В древности не случайно считали вопросо-ответную форму лучшй для учёбы, и писали учебники именно в форме вопросо-ответных диалогов. Итак, есть два пути для желающего "передать" свою мысль: не адаптировать её, и добиваться глубокого понимания немногих, или адаптировать (популяризировать) и добиваться понимания у многих. Скажу сразу, что не считаю первый путь "высоким" и наилучшим, а второй - "вульгарным" и недостойным. Чтобы понять эти пути, следует рассмотреть, как передается мысль при использовании каждого. Проблема кажется нерешимой, но вдруг после анализа мы найдем решение?
Первый путь - путь максимально адекватного выражения мысли. Он отличается ориентацией на себя и свои личные особенности. Не я учу ваш язык, а вы учите мой, входите в круг моих понятий, начинаете использовать непривычные языковые конструкции и мыслительные ходы. Да, такой подход требует максимального объяснения понятий, вспомогательных средств. Популярная речь не нуждается в пояснениях. Чтобы вы верно поняли, я говорю именно об уточнении выражений и слов, об определениях, а не о содержательных разъяснениях, касающихся предмета речи. Да, ситуация перевода может служить максимально близкой аналогией. К примеру, господин А китаец, господин В - англичанин. Как В поймет, что хочет сказать А? Практика подсказывает... три варианта. Точнее, три основных и один дополнительный. Первый - А учит английский и говорит (не переводит, а сразу говорит) на английском, что конечно, обеднит речь вледствие его плохого знания языка. Второй - В учит китайский и первый полно выражает мысль. У В проблема снимается, но мысль В всё равно мало похожа на мысль А вследствии плохого знания языка. Вариант третий: А чуть-чуть знает английский, В - чуть-чуть китайский. А говорит на смеси китайского и английского. Можно сказать компромиссный вариант. Пример такого компромисса - пиджин-инглиш. Но в целом компромиссный вариант - самый неудачный, ни вашим ни нашим. Дополнительный вариант - в общение А и В включается переводчик С (безразлично, китаец, русский или двуязычный). Вариант хорош тем, что переводчик лучше знает оба языка, но есть и большие минусы. Первое - переводчик чаще всего не в курсе темы, не знает предмета речи. Второе - переводчик может сознательно искажать выраженный смысл, вносить своё, сокращать, подменять. И ошибки не смогут проконтролировать ни А, ни В. Итак, наилучшими являются варианты: А учит английский или В учит китайский. Если речь А глубокая и важная, её трудно передать на английском - остается один вариант из двух. можно сказать, для наилучшей передачи мысли он основной. Как вы поняли, я приравнял разговор двоих с разговором двоих, знающих разные языки. Соответственно, А будет просто говорящим, В - слушающим. Наилучший путь, когда В старается лучше понять А, говорящего в своей личной системе. Такой способ более индивидуальный, как было сказано выше, но от говорящего требует не менее усилий, а даже больше. Он так должен строить речь, чтобы личная специфика не стала препятствием для понимания. В ситуации перевода (адаптации) усвояемость достигается автоматически. Писатель обычно пишет на своём родном языке, потом его переводят. Но бывает и иначе, хотя чаще писатели и мыслители идут на это неохотно, будучи вынужденны ситуацией. Так же все стараются не адаптировать свой текст. Не уверен, правильно ли это.
Второй путь дает максимальный по охвату читательский круг, но снижает уровень понимания, даже если читатель в принципе способен понимать глубоко и адекватно. В зависимости от задачи предпочтительнее использование первого пути или второго. Примирить их нельзя. Но решение всё-же имеется, и оно совсем простое! Делать два текста. Да-да, я не ошибся. Не сочинять два сочинения, а писать два текста, в согласии с принципами двух путей. К примеру, многие известные книги переведены. Никого не удивляет дублирование текста - ведь они на разных языках! Перевод, за редкими исключениями, осуществляется профессиональными переводчиками, а не авторами. Слишком масштабная работа и высокие требования к знаниям языков. А вот писать как-бы в двух стилях автору вполне по силам. Конечно, это не требование, а пожелание, дополнительная возможность. Прежде всего для тех, кого мучает дилемма популярность/глубина. Вроде бы совсем простое решение. Однако мне неизвестно ни одного (!) случая написания двух книг или произнесения двух речей. Единственная отдаленная аналогия - когда учёный популяризирует свои открытия и пишет научно-популярную статью или обращается с публичной речью. Но в целом это новый текст/речь, связанный с первым но не параллельный ему, как оригинал-перевод. да, чуть не забыл: к достоинствам второго пути относится свобода дальнейшего мышления и удовольствие от участия в процессе. Если есть возможность ответить (как комментарии в блоге) само чтение приобретает новую ценность. Пусть понимается меньше - зато проникает глубже.
Чтобы вы поняли, насколько нужно дублирование, образно поясню работу каждого пути и результаты пользования им. Возьмем для примера транспорт. Первый путь похож на железную дорогу. Поезд - мысль слушателя - идет строго по указанной колее, следуя за всеми поворотами речи, за логикой автора. Мыслительное творчество слушателя в этом случае минимально. А если оно минимально... то мысль и не укоренится. В итоге предельное понимание оборачивается недопониманием. Вот такой парадокс. Для лучшего понимания нужно сотворчество, хотя адекватность при этом и понижается. Поэтому первый путь, заданный путь хорош, но именно при условии сохранения некоторой свободы. К примеру, как троллейбус свободнее поезда. Направление тоже задано, но маневренность выше. Второй путь напоминает самолет. Автор задает только взлетную полосу. Но дальше можно "лететь" куда угодно. Проще прямо по заданному курсу, но и повернуть несложно, в том числе и не желая того, незаметно. Второй путь проще. Автор не отвечает в этом случае за мысли читателя/слушателя, он только задает начальную стадию мысли, дает толчок. В некоторых случаях этого мало, в других достаточно. Если текст дублируется в двух стилях, те, кого "зацепил" популярный текст - могут обратиться к авторскому. Это наиболее вероятныйсценарий, так как о популярном тексте узнают и прочтут больше людей. Работая в двух стилях, используя оба принципа, можно добиться значительно большего. В конце концов, не обязательно дублировать сам текст, те же мысли могут быть выражены и в другой форме, то есть два варианта будут не похожи на оригинал и перевод, а на два сочинения на одну тему.
Зная механизм порождения мысли у другого человека, намного легче выражать мысль самому, не стараешься убить двух зайцев сразу. Поверьте, я мог бы писать ещё проще, чем пишу, но мне ближе первый путь. Да, прочтут немногие, поймут десятки, оценят единицы. Но слишком важные (как я считаю) мысли, слишком новаторские решения. Борьба против стереотипов плохо выражается на языке стереотипов... Конечно, и популяризировать стоит - но для меня это на втором месте. Говорить ясным языком - одно, снижать уровень рассуждения - другое. Если и стоит использовать второй путь - то не смешивая с использованием первого.