«Осенний ДРАМАФОН-2011». РЕЦЕНЗИИ. Эксперт - Олег Михайлов.
20. Григорий (agent_o77), "Тахикардия", пьеса-монолог 45-летнего мужчины - 1, 2, 3, 4, 5, Итог
Рецензия Олега Михайлова.
Начну с того, что монопьесы - самый трудный из драматургических жанров. Автор - а с ним режиссер и актер - один на один с залом. И любая фальшь заметна сразу. Ее не прикрыть ни светом, ни музыкой, ни какими-нибудь другими театральными уловками.
Тем не менее - в условиях современного театра - монопьесы актуальны и востребованы (если не театрами, как «фабриками по производству спектаклей», то самими актерами).
И в этом плане пьеса «Тахикардия», что называется, в масть.
Итак, к немолодому доктору во время дежурства приходит некогда любимая женщина. Нормальная житейская ситуация. В тексте пьесы это событие отражено так:
За столом Он. Заполняет историю болезни. Вдруг поднимает голову, услышав стук в дверь.
Да-да! Войдите! А… Это ты… Ну, здравствуй. (Встает, указывает на кресло). Что-то случилось? Опять мама? С папой что-то, с Сашкой? Тогда зачем ты тут? Поговорить? Понятно… Ну, проходи, садись. А о чем будем говорить? Ну, обо всем мы вряд ли поговорим. Времени у нас не хватит. Но просто поболтать - отчего же нет? У меня затишье - часа полтора есть.
И вот сразу возникают вопросы. Слышен стук в дверь, но в ремарках не написано, что кто-то входит. Кто вошел-то? Мужчина или женщина? Мальчик или девочка?
Потом, когда герой начинает «танцы» вокруг чайника, из его слов мы понимаем, что гость - существо женского пола. И, судя по «совместным воспоминаниям», герой давно с ней знаком. Автор, если в кабинет НИКТО не входит, то проясните ситуацию с половой принадлежностью «пришедшего» не на второй странице текста, а раньше. Зрителя можно обманывать, то заставлять его чувствовать себя дураком - непозволительно!
И давайте так: если кто-то входит, то мы его видим. Если на сцене никого нет, то нет и стука в дверь. Это не придирки, а просто логика.
Дальше… Самый главный вопрос: зачем эта женщина пришла? Вы пишете: «Тогда зачем ты тут? Поговорить? Понятно… Ну, проходи, садись. А о чем будем говорить? Ну, обо всем мы вряд ли поговорим. Времени у нас не хватит. Но просто поболтать - отчего же нет? У меня затишье - часа полтора есть». Автор, ну не бывает в театре «просто поговорить»! И «просто поболтать» тоже не бывает! Если у вашего героя есть полтора часа на болтовню, то лично у меня их нет. Задержите меня у монитора, а зрителя в зале!
Хорошей зацепкой может стать «загадка»: гостья доктора живая? Или это фантом? Из текста это совершенно не понятно. Мы-то - в отличие от героя - её не видим и не слышим. Зато мы хорошо слышали стук в дверь…
Обычно в таких щекотливых ситуациях авторы начинают «вилять», говоря: «А вы как думаете?» или «Путь режиссер решает». Ребята! В драматургии такие игры не проходят. Вы - как драматург - должны иметь ответы на ВСЕ вопросы! Вы должны знать о своих персонажах ВСЕ! Даже какая у них сейчас температура тела. Призрак пришел к герою? Или это театральная условность не позволяет нам увидеть гостя?
Если я не понимаю, с кем разговаривает герой - с призраком или с человеком - то как я могу понять, что сейчас с ним происходит? Как я могу оценить то, что он сейчас делает? В данном случае, речь идет не о внешнем (с ним все понятно - оно прописано в тексте), а о внутреннем действии. Что происходит с персонажем? Кого он видит? С кем разговаривает?
Вернемся к герою. Его главный вопрос: «ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА?» Ясно же, что не просто поболтать. Тогда - зачем? Если «просто поболтать», то просто не было бы пьесы. Поэтому вся внутренняя работа героя должна быть направлена на то, чтобы выяснить ответ - понять самому или заставить гостью сказать причину визита.
Ваш герой занимается чем угодно, но только не поисками ответа. Ну так же нельзя! Где же здесь драматургия? Все его слова, все его действия должны скрывать то, что кричит у него в голове: ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА? ЧЕГО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ?
Авторы, поймите, что слова в пьесе абсолютно не важны! Герой может произносить веселые тосты на свадьбе своей бывшей девушки, а сам перебирать в голове варианты самоубийства. Если он не шпион, то в какой-то момент обязательно скажет что-то невпопад - проговорится. Или сделает что-то, что даст нам (зрителям, а не другим персонажам) понять, что с человеком происходит что-то плохое.
Так и в «Тахикардии». Если герой не уверен, что перед ним живой человек, он предлагает «призраку» чай или кофе. И ему жизненно важно, чтобы гость выпил этот напиток, потому как призракам угощение не к чему. А гость, зараза, не пьет. И что делать? Как заставить? А вы все это пропускаете, промазываете, громоздите слова. Ваш герой не «просто болтает», он читает целую лекцию об изобретении растворимого кофе. Это литература, а не драматургия.
Вы резонно мне возразите, что все эти потоки слов нужны герою, чтобы скрыть волнение от неожиданной встречи. Хорошо! Но где волнение-то? Где неловкие паузы? Или для вашего героя обычное дело, когда к нему в кабинет приходят просто «помолчать» и послушать лекции о кофе? Ведь нет же? Приход этой женщины неожиданное событие в его жизни! Автор, вы всегда так много говорите, когда к вам проходят люди, которых вы давно не видели?
Судя по ремарками, между доктором и женщиной вроде как происходит диалог. Она отвечает на его вопросы. Все идет довольно гладко, пока я не запинаюсь о ремарку «улыбаясь, выслушивает ответ - он его знает заранее». Вот про это «заранее» мы как должны понять? Актеру легче, ответ он «слышал» еще на репетициях. А мы-то нет! Мне вот довольно сложно представить улыбку актера, глядя на которую я бы понял: «Да он, чертяка, знал ответ заранее!»
Когда тема ее родных иссякает, чтобы хоть как-то продолжить разговор, на помощь герою автор призывает стихию:
(За окном грохочет гром, начинается гроза. Он хватается за подвернувшуюся тему)
Здорово! Обожаю грозу. Знаю, что неоригинален. Знаю, что банально и пошло - но это факт. Люблю грозу. Обожаю ее запах. Люблю ощущения до нее и после нее.
Ё-мое! Ну если вы знаете, что это банально и пошло, то зачем вам нужна эта гроза? Она же у вас вообще никак не работает! Лирическое описание грозы, вкупе с «интересными фактами» из иностранных журналов (мужчины страдают от молний в четыре раза чаще, чем женщины), занимают в тексте ровно страницу. Гигантский монолог про грозу! Зачем он? Кому он интересен? Что он говорит нам о герое, кроме того, что ваш доктор редкостный зануда? Так про зануду я все понял уже после лекции о кофе…
Вот небольшой кусочек про грозу: «Жаль, что ты не боишься гроз. В такие моменты мне всегда хотелось обнять тебя, заслонить, защитить. Хотелось, чтобы ты обнимала меня, от страха утыкалась носом мне в плечо и доверчиво смотрела мне в глаза. Хотелось в такие моменты чувствовать себя бесстрашным, всесильным! Стоять в самом центре вселенского катаклизма, закрыв тебя собой, иронично улыбаться и говорить: «Ну что ты, малыш, не бойся, это всего лишь гроза!» А ты бы еще сильнее прижималась ко мне и вздрагивала от каждой молнии. Но ты гроз не боишься…»
Судя по тексту - признание в любви. Наверное кто-то где-то (да что там - в пошлых любовных романах!) признается в любви именно таким образом. В реально жизни я про такие признания не слышал. Ну не разговаривают так живые люди! Будучи взволнованными, не строят предложения, будто наизусть цитируют какую-нибудь «Грозную куртизанку».
Дальше у нас идет истерика героя:
Хотя, я помню - по заказу ты не улыбаешься. И слова любви по заказу не говоришь. Это я тоже помню. И любовница в постели из тебя никакая - и это тоже я помню! Помню, что и утешать ты не умеешь! А что ты умеешь?! (кричит) Что?!! Только жаловаться на отсутствие тепла? На то, что твой мужчина уделяет тебе мало времени?! (резко успокаивается)
Да, это совершенно бабская истерика, после которой любая нормальная женщина встала бы и ушла, хлопнув героя по морде. Но женщина/призрак, поддавшись на уговоры героя, не уходит… Значит ей действительно что-то от него нужно. Но что?
(Заваривает себе кофе, ставит чашку на стол, садится, закуривает, отпивает глоток. Все это время молчит, улыбается, улыбка нервная, напряженная, вымученная. Повисает пауза. Он не знает, о чем еще с ней говорить. Все безопасные темы уже обсуждены, на все вопросы, которые он задал, она ответила. Разговор, явно, не клеится. Он продолжает молчать и смотрит на нее. Такое ощущение, что он ее рисует своими глазами. Постепенно его улыбка из напряженной превращается в нежную, грустную, ностальгическую).
- Тряпка! - кричу я, сидя у монитора, - Да спроси уже ее! Задай вопрос! Не ответит - пусть катится отсюда к чертовой матери!
Потом я успокаиваюсь, смотрю на счетчик… И с ужасом понимаю, что прочел всего 4 страницы из 21-й! Господа, прошло 15 минут спектакля, а на сцене ничего не произошло! Истерика главного героя разбудила тех, кто заснул, не успев покинуть зал! Но вот сейчас уйдут и они…
И что делает герой? Он с мельчайшими - душераздирающими - подробностями начинает вспоминать их знакомство, вспоминать про ее родинку:
Я заказал двойной эспрессо, я знаю это, потому, что я всегда заказываю двойной эспрессо. А вот, что пила и ела ты - не помню. Не помню, о чем мы говорили, что еще мы делали. Я помню только родинку…
Кому-то интересно про эспрессо? А про родинку? Мне уже нет. Я уже ушел из зала, даже не дослушав, что нормальное сердцебиение - семьдесят два удара в минуту, а сто пятьдесят ударов бывает «только на тренировках или после дальних заплывов в море».
Автор, вы утонули в словах, утопили героя и зрителей… Так нельзя!
«Бумага стерпит всё, а вот театр нет!» (с)
Освободите текст от литературы и публицистики! В театре никому не интересны описания грозы и вырезки из журналов! В театре должны быть события и их оценка!
Театру нужны конфликт и действие! Герой должен добиваться ответов на вопросы!
«Зачем ты пришла? Неужели ты меня еще любишь? Не любишь? Тогда зачем ты пришла? Почему ты меня не любишь? Что мне сделать, чтобы ты меня полюбила? Как мне без тебя жить?»
Вопрос - ответ, вопрос - ответ, «петелька - крючочек»… и так до кульминации, до самого главного вопроса, ответ на который, быть может, будет стоить герою жизни!
Это сложно. Я понимаю. Но именно поэтому монопьеса самый сложный драматургический жанр!
У вас получился блестящий (за исключение описания грозы) рассказ. Вы поднимаете очень сложные вопросы. Очень мне понравился финал. Очень! Но к драматургии, к сожалению, всё это не имеет никакого отношения. Это беллетристика. Если вам дорог ваш текст, если вы непременно хотите «иметь на выходе» пьесу, то самое малое, что я могу вам посоветовать - это ее (пьесу) написать.
И тогда - когда женщина заговорит - вы сразу увидите то, чего, быть может, не видите сейчас. А не видите вы неправду вашего героя. Когда женщина заговорит, герою уже невозможно будет реагировать на нее так, как он реагирует сейчас. Даже если женщина - только виденье. Потом, если захотите, вы можете убрать ее реплики. Но для начала просто представьте, что в комнате есть еще один человек… И с вашим героем произойдет маленькое чудо. Это и будет театр.
Все пьесы "Осеннего драмафона-2011" (ссылки на отрывки, отзывы и рецензии).
Все тексты драмафона можно скачать одним файлом здесь (архив RAR на 1,5 Мб из 38 doc-файлов)
Акция "ОТЗОВИСЬ!" (для желающих написать отзывы на пьесы драмафона)
Рецензия Олега Михайлова.
Начну с того, что монопьесы - самый трудный из драматургических жанров. Автор - а с ним режиссер и актер - один на один с залом. И любая фальшь заметна сразу. Ее не прикрыть ни светом, ни музыкой, ни какими-нибудь другими театральными уловками.
Тем не менее - в условиях современного театра - монопьесы актуальны и востребованы (если не театрами, как «фабриками по производству спектаклей», то самими актерами).
И в этом плане пьеса «Тахикардия», что называется, в масть.
Итак, к немолодому доктору во время дежурства приходит некогда любимая женщина. Нормальная житейская ситуация. В тексте пьесы это событие отражено так:
За столом Он. Заполняет историю болезни. Вдруг поднимает голову, услышав стук в дверь.
Да-да! Войдите! А… Это ты… Ну, здравствуй. (Встает, указывает на кресло). Что-то случилось? Опять мама? С папой что-то, с Сашкой? Тогда зачем ты тут? Поговорить? Понятно… Ну, проходи, садись. А о чем будем говорить? Ну, обо всем мы вряд ли поговорим. Времени у нас не хватит. Но просто поболтать - отчего же нет? У меня затишье - часа полтора есть.
И вот сразу возникают вопросы. Слышен стук в дверь, но в ремарках не написано, что кто-то входит. Кто вошел-то? Мужчина или женщина? Мальчик или девочка?
Потом, когда герой начинает «танцы» вокруг чайника, из его слов мы понимаем, что гость - существо женского пола. И, судя по «совместным воспоминаниям», герой давно с ней знаком. Автор, если в кабинет НИКТО не входит, то проясните ситуацию с половой принадлежностью «пришедшего» не на второй странице текста, а раньше. Зрителя можно обманывать, то заставлять его чувствовать себя дураком - непозволительно!
И давайте так: если кто-то входит, то мы его видим. Если на сцене никого нет, то нет и стука в дверь. Это не придирки, а просто логика.
Дальше… Самый главный вопрос: зачем эта женщина пришла? Вы пишете: «Тогда зачем ты тут? Поговорить? Понятно… Ну, проходи, садись. А о чем будем говорить? Ну, обо всем мы вряд ли поговорим. Времени у нас не хватит. Но просто поболтать - отчего же нет? У меня затишье - часа полтора есть». Автор, ну не бывает в театре «просто поговорить»! И «просто поболтать» тоже не бывает! Если у вашего героя есть полтора часа на болтовню, то лично у меня их нет. Задержите меня у монитора, а зрителя в зале!
Хорошей зацепкой может стать «загадка»: гостья доктора живая? Или это фантом? Из текста это совершенно не понятно. Мы-то - в отличие от героя - её не видим и не слышим. Зато мы хорошо слышали стук в дверь…
Обычно в таких щекотливых ситуациях авторы начинают «вилять», говоря: «А вы как думаете?» или «Путь режиссер решает». Ребята! В драматургии такие игры не проходят. Вы - как драматург - должны иметь ответы на ВСЕ вопросы! Вы должны знать о своих персонажах ВСЕ! Даже какая у них сейчас температура тела. Призрак пришел к герою? Или это театральная условность не позволяет нам увидеть гостя?
Если я не понимаю, с кем разговаривает герой - с призраком или с человеком - то как я могу понять, что сейчас с ним происходит? Как я могу оценить то, что он сейчас делает? В данном случае, речь идет не о внешнем (с ним все понятно - оно прописано в тексте), а о внутреннем действии. Что происходит с персонажем? Кого он видит? С кем разговаривает?
Вернемся к герою. Его главный вопрос: «ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА?» Ясно же, что не просто поболтать. Тогда - зачем? Если «просто поболтать», то просто не было бы пьесы. Поэтому вся внутренняя работа героя должна быть направлена на то, чтобы выяснить ответ - понять самому или заставить гостью сказать причину визита.
Ваш герой занимается чем угодно, но только не поисками ответа. Ну так же нельзя! Где же здесь драматургия? Все его слова, все его действия должны скрывать то, что кричит у него в голове: ЗАЧЕМ ТЫ ПРИШЛА? ЧЕГО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ?
Авторы, поймите, что слова в пьесе абсолютно не важны! Герой может произносить веселые тосты на свадьбе своей бывшей девушки, а сам перебирать в голове варианты самоубийства. Если он не шпион, то в какой-то момент обязательно скажет что-то невпопад - проговорится. Или сделает что-то, что даст нам (зрителям, а не другим персонажам) понять, что с человеком происходит что-то плохое.
Так и в «Тахикардии». Если герой не уверен, что перед ним живой человек, он предлагает «призраку» чай или кофе. И ему жизненно важно, чтобы гость выпил этот напиток, потому как призракам угощение не к чему. А гость, зараза, не пьет. И что делать? Как заставить? А вы все это пропускаете, промазываете, громоздите слова. Ваш герой не «просто болтает», он читает целую лекцию об изобретении растворимого кофе. Это литература, а не драматургия.
Вы резонно мне возразите, что все эти потоки слов нужны герою, чтобы скрыть волнение от неожиданной встречи. Хорошо! Но где волнение-то? Где неловкие паузы? Или для вашего героя обычное дело, когда к нему в кабинет приходят просто «помолчать» и послушать лекции о кофе? Ведь нет же? Приход этой женщины неожиданное событие в его жизни! Автор, вы всегда так много говорите, когда к вам проходят люди, которых вы давно не видели?
Судя по ремарками, между доктором и женщиной вроде как происходит диалог. Она отвечает на его вопросы. Все идет довольно гладко, пока я не запинаюсь о ремарку «улыбаясь, выслушивает ответ - он его знает заранее». Вот про это «заранее» мы как должны понять? Актеру легче, ответ он «слышал» еще на репетициях. А мы-то нет! Мне вот довольно сложно представить улыбку актера, глядя на которую я бы понял: «Да он, чертяка, знал ответ заранее!»
Когда тема ее родных иссякает, чтобы хоть как-то продолжить разговор, на помощь герою автор призывает стихию:
(За окном грохочет гром, начинается гроза. Он хватается за подвернувшуюся тему)
Здорово! Обожаю грозу. Знаю, что неоригинален. Знаю, что банально и пошло - но это факт. Люблю грозу. Обожаю ее запах. Люблю ощущения до нее и после нее.
Ё-мое! Ну если вы знаете, что это банально и пошло, то зачем вам нужна эта гроза? Она же у вас вообще никак не работает! Лирическое описание грозы, вкупе с «интересными фактами» из иностранных журналов (мужчины страдают от молний в четыре раза чаще, чем женщины), занимают в тексте ровно страницу. Гигантский монолог про грозу! Зачем он? Кому он интересен? Что он говорит нам о герое, кроме того, что ваш доктор редкостный зануда? Так про зануду я все понял уже после лекции о кофе…
Вот небольшой кусочек про грозу: «Жаль, что ты не боишься гроз. В такие моменты мне всегда хотелось обнять тебя, заслонить, защитить. Хотелось, чтобы ты обнимала меня, от страха утыкалась носом мне в плечо и доверчиво смотрела мне в глаза. Хотелось в такие моменты чувствовать себя бесстрашным, всесильным! Стоять в самом центре вселенского катаклизма, закрыв тебя собой, иронично улыбаться и говорить: «Ну что ты, малыш, не бойся, это всего лишь гроза!» А ты бы еще сильнее прижималась ко мне и вздрагивала от каждой молнии. Но ты гроз не боишься…»
Судя по тексту - признание в любви. Наверное кто-то где-то (да что там - в пошлых любовных романах!) признается в любви именно таким образом. В реально жизни я про такие признания не слышал. Ну не разговаривают так живые люди! Будучи взволнованными, не строят предложения, будто наизусть цитируют какую-нибудь «Грозную куртизанку».
Дальше у нас идет истерика героя:
Хотя, я помню - по заказу ты не улыбаешься. И слова любви по заказу не говоришь. Это я тоже помню. И любовница в постели из тебя никакая - и это тоже я помню! Помню, что и утешать ты не умеешь! А что ты умеешь?! (кричит) Что?!! Только жаловаться на отсутствие тепла? На то, что твой мужчина уделяет тебе мало времени?! (резко успокаивается)
Да, это совершенно бабская истерика, после которой любая нормальная женщина встала бы и ушла, хлопнув героя по морде. Но женщина/призрак, поддавшись на уговоры героя, не уходит… Значит ей действительно что-то от него нужно. Но что?
(Заваривает себе кофе, ставит чашку на стол, садится, закуривает, отпивает глоток. Все это время молчит, улыбается, улыбка нервная, напряженная, вымученная. Повисает пауза. Он не знает, о чем еще с ней говорить. Все безопасные темы уже обсуждены, на все вопросы, которые он задал, она ответила. Разговор, явно, не клеится. Он продолжает молчать и смотрит на нее. Такое ощущение, что он ее рисует своими глазами. Постепенно его улыбка из напряженной превращается в нежную, грустную, ностальгическую).
- Тряпка! - кричу я, сидя у монитора, - Да спроси уже ее! Задай вопрос! Не ответит - пусть катится отсюда к чертовой матери!
Потом я успокаиваюсь, смотрю на счетчик… И с ужасом понимаю, что прочел всего 4 страницы из 21-й! Господа, прошло 15 минут спектакля, а на сцене ничего не произошло! Истерика главного героя разбудила тех, кто заснул, не успев покинуть зал! Но вот сейчас уйдут и они…
И что делает герой? Он с мельчайшими - душераздирающими - подробностями начинает вспоминать их знакомство, вспоминать про ее родинку:
Я заказал двойной эспрессо, я знаю это, потому, что я всегда заказываю двойной эспрессо. А вот, что пила и ела ты - не помню. Не помню, о чем мы говорили, что еще мы делали. Я помню только родинку…
Кому-то интересно про эспрессо? А про родинку? Мне уже нет. Я уже ушел из зала, даже не дослушав, что нормальное сердцебиение - семьдесят два удара в минуту, а сто пятьдесят ударов бывает «только на тренировках или после дальних заплывов в море».
Автор, вы утонули в словах, утопили героя и зрителей… Так нельзя!
«Бумага стерпит всё, а вот театр нет!» (с)
Освободите текст от литературы и публицистики! В театре никому не интересны описания грозы и вырезки из журналов! В театре должны быть события и их оценка!
Театру нужны конфликт и действие! Герой должен добиваться ответов на вопросы!
«Зачем ты пришла? Неужели ты меня еще любишь? Не любишь? Тогда зачем ты пришла? Почему ты меня не любишь? Что мне сделать, чтобы ты меня полюбила? Как мне без тебя жить?»
Вопрос - ответ, вопрос - ответ, «петелька - крючочек»… и так до кульминации, до самого главного вопроса, ответ на который, быть может, будет стоить герою жизни!
Это сложно. Я понимаю. Но именно поэтому монопьеса самый сложный драматургический жанр!
У вас получился блестящий (за исключение описания грозы) рассказ. Вы поднимаете очень сложные вопросы. Очень мне понравился финал. Очень! Но к драматургии, к сожалению, всё это не имеет никакого отношения. Это беллетристика. Если вам дорог ваш текст, если вы непременно хотите «иметь на выходе» пьесу, то самое малое, что я могу вам посоветовать - это ее (пьесу) написать.
И тогда - когда женщина заговорит - вы сразу увидите то, чего, быть может, не видите сейчас. А не видите вы неправду вашего героя. Когда женщина заговорит, герою уже невозможно будет реагировать на нее так, как он реагирует сейчас. Даже если женщина - только виденье. Потом, если захотите, вы можете убрать ее реплики. Но для начала просто представьте, что в комнате есть еще один человек… И с вашим героем произойдет маленькое чудо. Это и будет театр.
Все пьесы "Осеннего драмафона-2011" (ссылки на отрывки, отзывы и рецензии).
Все тексты драмафона можно скачать одним файлом здесь (архив RAR на 1,5 Мб из 38 doc-файлов)
Акция "ОТЗОВИСЬ!" (для желающих написать отзывы на пьесы драмафона)