Открываем сезон: одна вторая национального хореографического достояния
"Лилея"
Национальная опера Украины
30 октября 2014г.
Руководствуясь принципом "лучше поздно, чем никогда", Ваша покорная слуга открыла свой "зрительский сезон" с опозданием почти в два месяца. И пришлось это открытие на спектакль, который, как я понимаю, представляет в НОУ ровно половину нашего национального достояния в сфере классической хореографии. Ибо если задаться вопросом - а какие балеты украинских создателей являют собою истинную художественную ценность, пользуются любовью зрителей и прочно держатся в репертуаре страны уже не одно десятилетие, то боюсь что ответов будет всего два. "Лесная Песня" и "Лилея" - Кохинур и Куллинан национальной академической балетной короны. Увы, но перманентные попытки ввинтить в этот знаковый головной убор разномастную дешевую бижутерию вроде всяких там "Каприсов"и "Даниэл", успехом практически не увенчиваются: не того пошиба матерьялец. Впрочем, подлинных сокровищ много не бывает, там что ценим то, что есть, господа!
По сути, "Лилея" - это такая хореографическая фольк-драма в антураже исторических национально-освободительных движений. То, что задумывалось и ставилось к 125-летию нашего украинского "литературного все" Тараса Шевченко, вдруг оказалось отнюдь не рядовым "датским" спектаклем и с 1940 года в Бозе не почило, а вполне себе торжественно прошествовало по украинской театральной сцене. И после вчерашнего спектакля я понимаю почему: в этом супе есть все ингредиенты, которые позволяют сделать его фирменным блюдом от шеф-повара. Ну, во-первых, музыка - радующий слух мелос Константина Данькевича отлично ложится на либретто и дает необходимую синергию происходящего на сцене и в оркестровой яме. Так что г-н Станкович, который, по моим ощущениям, пишет свои опусы не вылезая из сферического вакуума, тут конечно и рядом не стоял.
Во-вторых - складная драматургия и режиссура вкупе с недурственным либретто. Стилизация под отдельные мотивы "Кобзаря" мне кажется очень удачной.
В-третьих, собственно хореография. Как я понимаю, руку к ней приложили не только первоначальный балетмейстер-постановщик Галина Березова, но и лучшие люди украинского балета - Вахтанг Вронский, Анатолий Шекера, Валерий Ковтун. В результате, в руках компетентных мастеров возможные недостатки как-то плавно перетекли в достоинства. Вот ведь парадокс:) Да, танцевальная часть "Лилеи" довольно симплистична - но бедной отнюдь не выглядит, скорее - понятной и органичной, как скромная незабудка. Да, отдельные вариации создавались сугубо по образцу мирового наследия, и какой-нибудь Парубок - это ведь ну почти переложение Джеймса из Сильфиды. Но сделано это со вкусом, чувством меры и четким пониманием разницы между талантливой адаптацией и унылой компиляцией. Из того, что лично поразило - замечательное адажио Лилеи и Степана в первом действии, когда за счет гибкости плавных наклонов корпуса партнерши создается аллюзия опадающего цветочного лепестка. Так же очень красиво и с юмором выписан Парубок - много интересной мелкой техники, требующей четкости исполнения и цепкости стопы.
А вот художественное оформление - могло быть и получше. Как-то бедненько-стандартно и несколько тускловато, без изюминки.
Впрочем, в целом оно меня как зрителя не раздражает, да и танцевать артистам не мешает - так что и на том спасибо. А чуток линялые синие тона мы потерпим, стойкие уже.
Первоклассной Русалкой была Анастасия Шевченко - надо признать, с прошлого года наблюдаю ее заметный прогресс по части техники и устойчивости. А в этой небольшой партии можно было вовсю блеснуть красивыми линиями. За полупрозрачной занавесью ее колеблющиеся руки, уходящие далеко в бесконечность, создавали диковинный эффект, что-то навеяло прям по-Гумилеву:
У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
У русалки печальные очи.
Хотя поставлена эта мизансцена весьма своеобразно (особенно интересно воспринимать не читая либретто) - сначала девушка Лилея бегает по лесу и скрывается от преследований похотливого Князя, а потом сразу и внезапно оказывается на дне морском, окруженная русалками в соответствующем антураже. И поскольку балет поставлен в бесхитростной стилистике 1950-х, то первая мысль, приходящая в голову: "Ой, лишенько... Втопилась, напевно, бідолашка.".
И только через пару минут понимаешь - нет, к счастью не утопилась, это просто шкодливые ручки балетмейстера не удержались втулить куда-нибудь свою версию "виллисного" кусочка из Жизели.
Очень приятно порадовал Виталий Нетруненко - по воле постановщика именно на его Парубка выпала солидная часть акробатических кунштюков для тех зрителей, для которых без оных и балет-не балет. Тут вам и мелкая техника, и колеса-козлы, и все что хочешь, приправленное изрядной долей юмора. Сделано было обаятельно, легко и с чувством. Bravo!
А вот Парис Михаила Синявского меня никак не зацепил - в этой партии много прыжков, а танцевал г-н Синявский как-то грузновато и без блеска. И потом, где античный шарм, я Вас спрашиваю?! Прием "спектакль в спектакле" стар как мир, но для чего-то его постановщики используют. Вчера я как-то не увидела, чтоб г-н Синявский задумался - для чего. Ну или может бывшему премьеру Детмуза просто скучно танцевать партии без серьезного драматического наполнения. Так что придется ждать чего побольше, чтоб заценить.
Сергей Кривоконь - Князь... Ой, мамо! На берегу Рио-Днепро села я и заплакала... Ну как можно такую яркую, злодейско-характерную роль давать солисту, у которого напрочь отсутствует артистическая индивидуальность?! Ноги есть, это да... Но, вообще-то, для исполнителя партии главного злодея крайне нежелательно быть довесочным приложением к собственным ногам. Потому что это Йети тогда какой-то будет, а не злодей!
Увы, но Князь г-на Кривоконя демонстрировал эмоциональную жизнь снежного человека - по лесу за девушкой бегал с таким видом, как будто он Бигфут: четко индентифицировать намерения его персонажа можно было только по следам и размеру стопы. Ну е-мое... Кто-то партию у него принимал вообще?! Стыдоба!!!
Признаться, Лилея Натальи Лазебниковой вызвала во мне противоречивые чувства. Эта очень одаренная, музыкальная и грамотная балерина - несомненное украшение Нацоперы и большой мастер. Неудивительно, что техническая часть была выполнена здорово, отличная пальцевая техника и поющие кисти рук, а немногочисленные шероховатости попадались в основном в дуэтах. Но образ... Для меня это был какой-то искусственно ароматизированный гладиолус, а не Лилея. Собственно, моему полноценному восприятию творческих трудов г-жи Лазебниковой мешало 2 глубоко субъективных аспекта.
Во-первых, это же вроде как по мотивам Тарас Григорьича Ш., чьи женские поэтические героини - дистиллят чистейшего страдания и простонародной прелести. Вот это вот наше исконное, в духе "Ти не лякайся, що нiженьки босiї вмочиш в холодну росу, я ж тебе, вiрная, аж до хатиноньки Сам на руках однесу" не относилось к героине г-жи Лазебниковой никоим образом - ее сильному и уверенному в себе персонажу больше импонировал отдельный светлый терем с балконом на море и брачным контрактом: эдакой чувственной Мариной Влади прошлась она по сцене. Гм... Что я могу сказать? Мы только начинаем евроинтеграционный процесс, а жемчужину национального репертуара в НОУ уже пляшут как-то ... по-французски.
Во-вторых, Донья капризна, и вообще вредна. И очень не любит штампов. А за первым действием "Лилеи" в исполнении г-жи Лазебниковой мне явственно маячила парадная пачка Раймонды - ее по-настоящему большого творческого достижения. Я понимаю, что профессионал мыслит комбинациями и связками, наработанным материалом - но с самозаимствованиями лучше не переусердствовать. Бо негарно! Что характерно, такой тренд продолжился и во-втором действии, ибо (особенно в адажио с Князем-Парисом) г-жа Лазебникова стала отчетливо напоминать свою же недавнюю премьерскую Мари Дюплесси: напускной, оценивающий вид "дороговалютной Дамы" мне показался совсем не к месту, и с первым действием ну вообще никак не сошелся. Я не думаю, что мои претензии будут разделены зрителями НОУ, ибо партия была проведена на высоком профессиональном уровне и очень тепло принята публикой, но моей Лилеей г-жа Лазебникова так и не стала.
Вообще-то это был тот редчайший случай, когда Андрей Гура понравился мне куда больше своей очаровательной титулованной супруги. Он с некоторым наивным буквализмом следовал либретто, танцевал очень добротно и старательно, хотя технически Наталье все-таки уступал (дуэты, дуэты...). Но! Покорил г-н Гура меня прежде всего тем, что с первой же секунды как-то очень почувствовалось - после тяжелой травмы и долгого отсутствия он по-настоящему соскучился по своему зрителю. Обычно малоэмоциональный, г-н Гура демонстрировал чудеса вовлеченности в спектакль, искал контакта с залом и (це ж треба такэ!) улыбался с видимым удовольствием и явно не только потому, что так написано в программке. Его Степан - simplicity at its best, просто и без изысков, но при этом очень проникновенно. Bravo!!! Донья Соль выражает глубокую и искреннюю признательность Андрею Гуре за замечательный спектакль! Я бесконечно рада, что Вы восстановили свою форму и уже в строю, и буду очень ждать Вашего появления на сцене НОУ.
А закончить свое коротенькое повествование Донья Соль хочет на мажорной ноте - меня весьма подивил один режиссерский ляпсус. Драматическая квинтэссенция спектакля - это превращение погибшей от руки подлого Князя Лилеи в сказочный цветок на руках горюющего по ней Степана. Либретто в программке говорит об этом так: "Помираючи, дівчина процвітає прекрасною білою квіткою, яку назвали лілеєю".
Так вот, как это реализовано в НОУ - Степан уносит Лилею в глубь сцены, укладывает у самого задника, и тут - сверху, снизу, сбоку на него лезет дуже страшне буро-зелене бадилля. Много бадилля. И все такого вот вида:
Простите, ребята, но рассмотреть тут "прекрасну білу квітку" смог бы только Зигмунд Фрейд! Хотя... Финал получился отчасти Шевченковским: была такая повесть у Степана Васильченко про юные годы Тарас Григорьича, и называлась она очень подходяще - "У бур'янах". Так шо, как я погляжу, восстановление спектакля в 2014 году к 200-летию нашего великого поэта очень попадает в тренд:)
Национальная опера Украины
30 октября 2014г.
Руководствуясь принципом "лучше поздно, чем никогда", Ваша покорная слуга открыла свой "зрительский сезон" с опозданием почти в два месяца. И пришлось это открытие на спектакль, который, как я понимаю, представляет в НОУ ровно половину нашего национального достояния в сфере классической хореографии. Ибо если задаться вопросом - а какие балеты украинских создателей являют собою истинную художественную ценность, пользуются любовью зрителей и прочно держатся в репертуаре страны уже не одно десятилетие, то боюсь что ответов будет всего два. "Лесная Песня" и "Лилея" - Кохинур и Куллинан национальной академической балетной короны. Увы, но перманентные попытки ввинтить в этот знаковый головной убор разномастную дешевую бижутерию вроде всяких там "Каприсов"и "Даниэл", успехом практически не увенчиваются: не того пошиба матерьялец. Впрочем, подлинных сокровищ много не бывает, там что ценим то, что есть, господа!
По сути, "Лилея" - это такая хореографическая фольк-драма в антураже исторических национально-освободительных движений. То, что задумывалось и ставилось к 125-летию нашего украинского "литературного все" Тараса Шевченко, вдруг оказалось отнюдь не рядовым "датским" спектаклем и с 1940 года в Бозе не почило, а вполне себе торжественно прошествовало по украинской театральной сцене. И после вчерашнего спектакля я понимаю почему: в этом супе есть все ингредиенты, которые позволяют сделать его фирменным блюдом от шеф-повара. Ну, во-первых, музыка - радующий слух мелос Константина Данькевича отлично ложится на либретто и дает необходимую синергию происходящего на сцене и в оркестровой яме. Так что г-н Станкович, который, по моим ощущениям, пишет свои опусы не вылезая из сферического вакуума, тут конечно и рядом не стоял.
Во-вторых - складная драматургия и режиссура вкупе с недурственным либретто. Стилизация под отдельные мотивы "Кобзаря" мне кажется очень удачной.
В-третьих, собственно хореография. Как я понимаю, руку к ней приложили не только первоначальный балетмейстер-постановщик Галина Березова, но и лучшие люди украинского балета - Вахтанг Вронский, Анатолий Шекера, Валерий Ковтун. В результате, в руках компетентных мастеров возможные недостатки как-то плавно перетекли в достоинства. Вот ведь парадокс:) Да, танцевальная часть "Лилеи" довольно симплистична - но бедной отнюдь не выглядит, скорее - понятной и органичной, как скромная незабудка. Да, отдельные вариации создавались сугубо по образцу мирового наследия, и какой-нибудь Парубок - это ведь ну почти переложение Джеймса из Сильфиды. Но сделано это со вкусом, чувством меры и четким пониманием разницы между талантливой адаптацией и унылой компиляцией. Из того, что лично поразило - замечательное адажио Лилеи и Степана в первом действии, когда за счет гибкости плавных наклонов корпуса партнерши создается аллюзия опадающего цветочного лепестка. Так же очень красиво и с юмором выписан Парубок - много интересной мелкой техники, требующей четкости исполнения и цепкости стопы.
А вот художественное оформление - могло быть и получше. Как-то бедненько-стандартно и несколько тускловато, без изюминки.
Впрочем, в целом оно меня как зрителя не раздражает, да и танцевать артистам не мешает - так что и на том спасибо. А чуток линялые синие тона мы потерпим, стойкие уже.
Первоклассной Русалкой была Анастасия Шевченко - надо признать, с прошлого года наблюдаю ее заметный прогресс по части техники и устойчивости. А в этой небольшой партии можно было вовсю блеснуть красивыми линиями. За полупрозрачной занавесью ее колеблющиеся руки, уходящие далеко в бесконечность, создавали диковинный эффект, что-то навеяло прям по-Гумилеву:
У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
У русалки печальные очи.
Хотя поставлена эта мизансцена весьма своеобразно (особенно интересно воспринимать не читая либретто) - сначала девушка Лилея бегает по лесу и скрывается от преследований похотливого Князя, а потом сразу и внезапно оказывается на дне морском, окруженная русалками в соответствующем антураже. И поскольку балет поставлен в бесхитростной стилистике 1950-х, то первая мысль, приходящая в голову: "Ой, лишенько... Втопилась, напевно, бідолашка.".
И только через пару минут понимаешь - нет, к счастью не утопилась, это просто шкодливые ручки балетмейстера не удержались втулить куда-нибудь свою версию "виллисного" кусочка из Жизели.
Очень приятно порадовал Виталий Нетруненко - по воле постановщика именно на его Парубка выпала солидная часть акробатических кунштюков для тех зрителей, для которых без оных и балет-не балет. Тут вам и мелкая техника, и колеса-козлы, и все что хочешь, приправленное изрядной долей юмора. Сделано было обаятельно, легко и с чувством. Bravo!
А вот Парис Михаила Синявского меня никак не зацепил - в этой партии много прыжков, а танцевал г-н Синявский как-то грузновато и без блеска. И потом, где античный шарм, я Вас спрашиваю?! Прием "спектакль в спектакле" стар как мир, но для чего-то его постановщики используют. Вчера я как-то не увидела, чтоб г-н Синявский задумался - для чего. Ну или может бывшему премьеру Детмуза просто скучно танцевать партии без серьезного драматического наполнения. Так что придется ждать чего побольше, чтоб заценить.
Сергей Кривоконь - Князь... Ой, мамо! На берегу Рио-Днепро села я и заплакала... Ну как можно такую яркую, злодейско-характерную роль давать солисту, у которого напрочь отсутствует артистическая индивидуальность?! Ноги есть, это да... Но, вообще-то, для исполнителя партии главного злодея крайне нежелательно быть довесочным приложением к собственным ногам. Потому что это Йети тогда какой-то будет, а не злодей!
Увы, но Князь г-на Кривоконя демонстрировал эмоциональную жизнь снежного человека - по лесу за девушкой бегал с таким видом, как будто он Бигфут: четко индентифицировать намерения его персонажа можно было только по следам и размеру стопы. Ну е-мое... Кто-то партию у него принимал вообще?! Стыдоба!!!
Признаться, Лилея Натальи Лазебниковой вызвала во мне противоречивые чувства. Эта очень одаренная, музыкальная и грамотная балерина - несомненное украшение Нацоперы и большой мастер. Неудивительно, что техническая часть была выполнена здорово, отличная пальцевая техника и поющие кисти рук, а немногочисленные шероховатости попадались в основном в дуэтах. Но образ... Для меня это был какой-то искусственно ароматизированный гладиолус, а не Лилея. Собственно, моему полноценному восприятию творческих трудов г-жи Лазебниковой мешало 2 глубоко субъективных аспекта.
Во-первых, это же вроде как по мотивам Тарас Григорьича Ш., чьи женские поэтические героини - дистиллят чистейшего страдания и простонародной прелести. Вот это вот наше исконное, в духе "Ти не лякайся, що нiженьки босiї вмочиш в холодну росу, я ж тебе, вiрная, аж до хатиноньки Сам на руках однесу" не относилось к героине г-жи Лазебниковой никоим образом - ее сильному и уверенному в себе персонажу больше импонировал отдельный светлый терем с балконом на море и брачным контрактом: эдакой чувственной Мариной Влади прошлась она по сцене. Гм... Что я могу сказать? Мы только начинаем евроинтеграционный процесс, а жемчужину национального репертуара в НОУ уже пляшут как-то ... по-французски.
Во-вторых, Донья капризна, и вообще вредна. И очень не любит штампов. А за первым действием "Лилеи" в исполнении г-жи Лазебниковой мне явственно маячила парадная пачка Раймонды - ее по-настоящему большого творческого достижения. Я понимаю, что профессионал мыслит комбинациями и связками, наработанным материалом - но с самозаимствованиями лучше не переусердствовать. Бо негарно! Что характерно, такой тренд продолжился и во-втором действии, ибо (особенно в адажио с Князем-Парисом) г-жа Лазебникова стала отчетливо напоминать свою же недавнюю премьерскую Мари Дюплесси: напускной, оценивающий вид "дороговалютной Дамы" мне показался совсем не к месту, и с первым действием ну вообще никак не сошелся. Я не думаю, что мои претензии будут разделены зрителями НОУ, ибо партия была проведена на высоком профессиональном уровне и очень тепло принята публикой, но моей Лилеей г-жа Лазебникова так и не стала.
Вообще-то это был тот редчайший случай, когда Андрей Гура понравился мне куда больше своей очаровательной титулованной супруги. Он с некоторым наивным буквализмом следовал либретто, танцевал очень добротно и старательно, хотя технически Наталье все-таки уступал (дуэты, дуэты...). Но! Покорил г-н Гура меня прежде всего тем, что с первой же секунды как-то очень почувствовалось - после тяжелой травмы и долгого отсутствия он по-настоящему соскучился по своему зрителю. Обычно малоэмоциональный, г-н Гура демонстрировал чудеса вовлеченности в спектакль, искал контакта с залом и (це ж треба такэ!) улыбался с видимым удовольствием и явно не только потому, что так написано в программке. Его Степан - simplicity at its best, просто и без изысков, но при этом очень проникновенно. Bravo!!! Донья Соль выражает глубокую и искреннюю признательность Андрею Гуре за замечательный спектакль! Я бесконечно рада, что Вы восстановили свою форму и уже в строю, и буду очень ждать Вашего появления на сцене НОУ.
А закончить свое коротенькое повествование Донья Соль хочет на мажорной ноте - меня весьма подивил один режиссерский ляпсус. Драматическая квинтэссенция спектакля - это превращение погибшей от руки подлого Князя Лилеи в сказочный цветок на руках горюющего по ней Степана. Либретто в программке говорит об этом так: "Помираючи, дівчина процвітає прекрасною білою квіткою, яку назвали лілеєю".
Так вот, как это реализовано в НОУ - Степан уносит Лилею в глубь сцены, укладывает у самого задника, и тут - сверху, снизу, сбоку на него лезет дуже страшне буро-зелене бадилля. Много бадилля. И все такого вот вида:
Простите, ребята, но рассмотреть тут "прекрасну білу квітку" смог бы только Зигмунд Фрейд! Хотя... Финал получился отчасти Шевченковским: была такая повесть у Степана Васильченко про юные годы Тарас Григорьича, и называлась она очень подходяще - "У бур'янах". Так шо, как я погляжу, восстановление спектакля в 2014 году к 200-летию нашего великого поэта очень попадает в тренд:)