Тактико-лирическое отступление о свадьбах, выборах, легитимности и гигиене
Содержание:
Эпизод первый. Железнодорожный.
Эпизод второй. Планы Путина.
Дополнительный эпизод
Эпизод третий. Выборы в КС
Я всё-таки пока ещё подержу паузу с разжёвыванием негативных последствий выборов в КС. Повторюсь, позитивного всё равно гораздо больше. Пауза нужна потому, что не могу придумать, как это сделать так, чтобы это не выглядело агитацией или контрагитацией за тех или за этих.
Мне всё равно кто на этих выборах наберёт больше голосов. Я исхожу из того, что наибольшее число здоровых на голову сторонников у тех, кто наберёт меньше голосов. Такова процедура этих выборов.
Вот по этим неголосующим и ориентируюсь, независимо от цвета флага. Потому, что перспективы есть у той политической силы, которая сможет изменить систему управления. А систему управления может изменить только тот, кто научится вести политическую деятельность, не становясь её частью. Самая перспективная часть протестного населения не пошла регистрироваться на эти выборы. Но это не бойкот - это гигиена, о чём ниже.
Уж и не знаю, какие образы и аналогии привести, чтобы дошло. Расскажу-ка я о свадьбе.
Высшее проявление легитимности в любом обществе - это способ заключения брака. Если брак - важнейший институт в любом обществе без исключения, то способ заключения брака - важнейший институт обеспечения легитимности.
Все эти странные обряды со сложной последовательностью действий нужны для того, чтобы каждый присутствующий понимал существо происходящего, а самое главное - лично участвовал и впоследствии свидетельствовал. Чтоб ни у кого в будущем не возникло никаких сомнений в правах и ответственности тех, кого это касается. Чтобы однозначно было определено, что данные отношения между мужчиной и женщиной не имеют ничего общего с актом изнасилования, актом проституции или случайной любовной связью, не имеющей правовых последствий и общественного значения. Чтобы дети от этого брака были признаны и приняты обществом во всей полноте своих прав. Тем обществом, в рамках которого заключается данный брак
На свадьбу приглашают тех, кого это касается. Тех, чьё признание имеет значение. Те, кто в будущем может оспорить или поставить под сомнение конкретный брачный союз. В отношении неприглашённых действует презумпция заведомого признания брака и его последствий.
Малочисленность и произвольная программа современных свадеб - это результат того, что они не нуждаются в общественном признании. Прямое свидетельство того, что для брачующихся имеет значение исключительно государственное признание. В царской России было всё наоборот, государство признавало любые браки по любому обряду, включая полигамные браки языческих северных народов и мусульсманское многожёнство. Современным мультикультуралистам такое и не снилось.
Общественное признание (т.е. социальная легитимность) браков перестала иметь правовое значение после того, как большевики объявили о том, что государство не признаёт церковные браки и установили единый для всех стандарт, а затем заставили всех жить по единому стандарту.
Вот откуда раздражение от требований государственного признания гомосексуальных браков. Они требуют изменения единого для всех стандарта, вместо того, чтобы для начала хотя бы выработать обряд, обеспечивающий внутрисообщественное признание. У них нет однозначного обряда, а значит, им не нужна легитимность своих браков внутри своего собственного сообщества, но при этом они требуют, чтобы их браки были признаны теми, кого это вообще не касается.
Кстати, если бы гомосексуалисты требовали отмены государственной регистрации брака, я бы поддержал такие требования. Потому, что с моей христианской колокольни, государство должно безоговорочно признавать церковные браки безо всякого дополнительного узаконивания, а вместо этого для венчания требуется государственное свидетельство о браке. У меня есть обряд, а значит, есть социальная легитимность в том социуме, который для меня значим. И мне нет дела до тех, кто не признаёт мой обряд.
Государство должно признавать любые обряды безоговорочно, т.к. наличие обряда свидетельствует о существовании социальных институтов и иерархий, в рамках которых этот обряд необходим для социальной легитимизации отличий брачных отношений от случайных.
А граждане не обязаны признавать обряды, если это их не касается. В противном случае получается, что государство само устанавливает стандарты отношений, которые вынуждают в них вписываться всех без исключения, включая тех, кто в эти стандарты вписаться не может или не хочет.
Например, какое дело атеисту до моего венчания? Но если он уважает меня и уважает мой обычай, то он будет признавать мой брак и считать меня женатым человеком. А если не уважает и считает меня холостым, потому, что в моём паспорте нет штампа, то пусть себе считает.
Государственная монополия на легитимизацию отношений подчиняет и обесценивает социальные институты и иерархии, замыкая отношения в рамки единого государственного стандарта. В результате те, кто не может вписаться в государственный стандарт, вынуждены требовать изменения этих стандартов (для всех). Не потому, что у них есть свои социальные институты, требующие легитимизации отношений, а просто для того, чтобы реализовать права, которые иначе реализовать невозможно в силу тех же государственных стандартов (единых для всех). Т.е. дело не в социальных институтах, а в правовых. Таким образом, вопрос с гомосексуальными браками решается или продолжением насилия над социальными институтами или одной только отменой государственной регистрации брака.
В первом случае получается социальная революция, опирающаяся на поддержку государственных институтов. И лютая зависимость от системы управления со всем вытекающим насилием.
Во втором случае решение проблемы зависит лишь от состоятельности сообщества и способности постепенно создать самостоятельные социальные институты, обеспеченные соответствующими обычаями, традициями и ритуалами.
Например, подвергающиеся всяческому преследованию секты (такие, как секта скопцов в царской России) не только вели успешную хозяйственную и торговую деятельность в крупных городах (артели, мануфактуры и т.д.), но и основывали целые поселения в глубинке.
Не уверен, что ЛБГТ способны создавать социальные институты, поддерживаемые устойчивыми традициями, но это уже не моё дело, думать о том, для чего им нужен институт брака сам по себе (в отрыве от прав). Особенно в условиях, когда уже и гетеросексуальные пары вполне обходятся многолетними неформальными отношениями, никак не легитимизируя их ни обрядом, ни государственной регистрацией. Но если они смогут создать такие социальные институты, то ни у кого больше не будет никаких вопросов.
Вот магометане - у них многожёнство. Вот христиане - у них моногамия. Вот атеисты - обходятся без священников. Вот велосипедисты - у них ушло пять поколений на создание социальных институтов и традиций велосипедной семьи. Вот гомосексуалисты - у них так принято. Здесь важно, что «у них», а не «у всех». Потому, что для христиан обходиться без священников - это ненормально, а для других наоборот. И не надо меня убеждать в том, что брак без священника это норма. Для кого-то может быть и норма. И пусть этот кто-то сам решает кто он:
- христианин, который грешит с Петей;
- нехристианин, который женат на Пете;
- член секты гомосексуалистов восьмого дня церкви того парня, который живёт за углом.
Меня это не касается. Главное, чтобы закон был один на всех и не принуждал признавать то, до чего мне нет никакого дела. Государство не должно запрещать создание церкви велосипедистов 30 мартобря, но и регистрировать не должно - лишь преследовать за доказуемые ущербы, если таковые будут причиняться людям, как сектами, так и прочими мошенниками.
Для ясности скажу, что и православная Церковь не нуждается в государственной регистрации. Надо только снять ограничения на ведение хозяйственной деятельности без государственной регистрации (чтоб банки могли открывать счета без государственных бумаг - только на основании церковных документов).
__________
Выборы - это ритуал, поддерживающий политические институты, если они есть. А если этих институтов нет, то выборы становятся фикцией независимо от честности подсчёта голосов. Воля избирателя, выраженная на выборах, не может реализовываться в условиях профанации политических институтов.
С политической легитимностью дела обстоят точно так же, как с социальной. Только для этого не нужно много поколений. И точно так же вопрос решается двумя способами:
- или продолжением насилия над обществом,
- или изменением правовых институтов.
И точно так же наилучший способ обеспечить политическую легитимность - это создавать институты, поддерживаемые обрядами, включающими в себя некую последовательность ритуалов, каждый из которых имеет определённое смысловое наполнение. Это и есть документы(т.е. то, что убеждает). Документы бывают не только вещественные, устные, письменные и электронные. Документы бывают ещё конклюдентными, т.е. убеждающими самими действиями участников, а также последовательностью этих действий. Действия могут свидетельствовать. Вот я о чём.
Не буду пока писать, в чём убеждают действия участников и организаторов выборов в КС. Пока скажу лишь, что обряд не убеждает в том, что заявляется организаторами этих выборов.
И ещё:
Неспособность создавать самостоятельные институты вынуждает опираться на перекособоченные институты системы управления. Приблизительно так же, как гомосексуалисты будут продолжать требовать государственной регистрации браков, даже если никакие права с этой регистрацией не будут увязаны. Зависимость от системы управления - это цена неспособности создать собственные институты и обряды в рамках этих институтов. Тому, кто способен самостоятельно добиться признания, не нужны государственные костыли.
Именно в силу неспособности создать свою систему учёта избирателей, организаторам выборов в КС понадобились все эти верификации с идентификациями на основе бакновской системы, систем мобильной связи и паспортной системы.
Если они сейчас не научатся строить своё, то так и будут молиться на ГАС выборы, портал госуслуг и т.д. Станут частью системы управления с самых первых дней своей деятельности.
Иными словами, они пойдут путём принуждения и захвата, вместо строительства своих институтов.
И если они таким путём таки дойдут до того, чтобы кинуть жребий, кому из них занять кресло главного пилота страны, а кого записать в штурманы, то устроившись поудобнее в желанных креслах, они обнаружат, что неспособны выключить автопилот, запущенный их предшественниками. Более того, им никто не скажет пункт назначения. Я подозреваю, что пункт назначения и вовсе не задан. Само включилось.
_________
Теперь о гигиене.
На эту тему у меня есть важный пост. Пересказывать некогда.
Всего-то сто лет назад хирург не нарушал никаких законов, если оперировал немытыми руками. Всего-то полтора столетия назад никому не пришло бы в голову ограничивать законом скорость движения транспортных средств.
Регистрация избирателей в КС прошла в полном соответствии с законодательством о защите персональных данных. Они не нарушили никакого закона, собирая персональные данные. Но означает ли это, что эти законы обеспечивают безопасность того, что они делали?
Разве можно ориентироваться на устаревший, глупый и заведомо неработоспособный закон только потому, что другого нет.
Или обязательно какая-то политическая чума (я даже могу себе представить какая) должна выкосить 2/3 населения, чтобы стала очевидной необходимость соблюдать информационную гигиену?
Сначала о позиции «мне скрывать нечего», т.е. об отрицании заразы или утверждении собственного иммунитета.
Во-первых, каждому человеку есть что скрывать;
Во-вторых, что вы будете делать, когда вам таки придётся что-то скрывать? Куда денетесь? Куда спрячете свои мыслишки и делишки? Свою семью? Своё имущество и т.д. Или вы такие крутые, что вам не надо прятаться потому, что вы способны отбиться от любого посягателя? Или во всех случаях будете драться и для вас вариант уйти от столкновения неприемлем?
В-третьих, всегда надо думать о том парне, которому есть что скрывать. Потому, что нет ничего опаснее человека, загнанного в угол. Ваша позиция «мне скрывать нечего» в какой-то фантастической прогрессии плодит людей, загнанных в угол. И они становятся опасными для всего общества.
Теперь о позиции «обо мне всё равно всё известно».
Во-первых, мы живём в мире, в котором всё равно невозможно избавиться от всех бактерий и паразитов. Повод ли это для того, чтобы не мыться?
Во-вторых, если бы о вас всё было известно, то не было бы нужды всё время собирать новые данные. Этот зверь питается вашими данными. Если его не кормить, то он сдохнет потому, что лучше вообще не знать, чем знать неправильно.
На сегодня хватит.