Происходит
Как-то я мало или плохо медитирую - не перестает быть сложно с людьми. Хотя у меня о себе мнение, что я уживусь и вытерплю кого угодно - вот противоположная сторона может меня не полюбить, да, и с этим я научилась жить, что не полтинник, чтоб всем нравиться. С удивлением сейчас выслушала историю, как одна волонтерка сократила свое пребывания с нескольких недель до "ноги моей завтра тут не будет!" - лишь потому, что ей не понравилось собирать яблоки с одним из хостов. Я б не рвала, подумаешь - пара часов дискомфорта, тоже упражнение. Но вот неделю уже в новом коллективе - и куда не ткни, все живут неправильно, и мне от этого грустно, потому что я знаю, как правильно, а они не спрашивают.
Коллега-волонтер Сирил, с двумя "л" - прямо как Кирилл. В моем присутствии в постоянном напряжении: сейчас эта иностранка как скажет что-нибудь, а я как не пойму! - и, вестимо, часто не понимает. А я еще и шутить пытаюсь. Сажали маш в теплицах, он пошел за новым ящиком рассады, возвращается, а работник фермы ему: "Что ж ты один только принес!" Подхватываю: "Да-да, выйди и зайди как следует унеси этот ящик и принеси два," - подвис на долгие годы. У него часы примерно как у меня или даже продвинутей - надевает их когда бегает раз в неделю, но смотрит только время и число километров, а всю эту замечательную еботу с VO2мах, сном, тело-батареей и прочим - игнорирует, и даже приложение не установил. Вот нахуя ему часы, которые стоят как чугунный мост - время смотреть? Давай, говорю, установи, и я покажу как маршрут рисовать и бегать без страха в незнакомых местах - "да, надо-надо" - и так и пронадает, чую, неохота ему новое осваивать. Известное дело: "куплю абонемент в спортзал - а ходить не буду, пусть он сам как-то волшебно меня улучшает". О, возвернулся: час таки побегал; ладно, молодец.
Работник, с которым вроде спелись, не-Ламанча - с восторгом подхватывает мои предложения: сходить на даму Жуанну, в пещеры, на Колор Ран - но у него сильная обусловленность. Про даму Жуанну он слышал, что это известный спот болдеринга, и давно мечтал - но у него ни тапочек, ни крашпада, а без них как. Я туда бегаю через день и пляшу меж скал, карабкаюсь и прыгаю и наслаждаюсь - но нет, надо как полагается, а то упадешь не на крашпад - будет больно. Пойти погулять и полазить неэкипированным, просто так? Неть, невозможно.
Протрепалась ему сдуру про свой забег в Руайяне, преисполнился восхищения и всем вокруг пересказывает, а все-то не дураки (см "не впечатлён"). "Сколько-сколько ты бежала, сутки? И что, ни разу не остановилась?" Логика тут такая, что если даже один раз остановилась пописать - то все, не бежала ты никакие сутки, так кто угодно может: бежать, остановиться на минутку, отчего делаешься как новенький и легко добегаешь. На этот уточняющий вопрос я не умею спокойно отвечать, огрызаюсь: "А что это меняет?" - а мне прямо так и говорят, что если останавливаться, то херня это все.
Израильтянин Таль, который мне попервости понравился, тоже унижает. Смотрит, как я выпрямляюсь и иду после пары часов на коленях на грядках - и сочувственно кивает: "Тяжело, да?" Ох, не люблю когда подозревают что мне тяжело или больно - как щас как сяду медитировать, как выкорчую сансары! Оммм
Со вчерашнего дня жду возвращения с больничного соседки по бунгало, мы еще так и не виделись. Лихорадочно навожу последние улучшения в жилище, чтобы в её присутствии уже ничего не менять; и переживаю, как она примет перемены и мои непростые привычки (жаворончество, упорядочивание, проветривание...) Решила оставаться тут подольше - но если с ней не сложится, будет тяжко. Ничего о ней не знаю, кроме размера ноги: 42.
***
Чтобы не заканчивать в миноре. Сбегала утром на последнюю из окрестных гор: скалу Сент-Этьен за автострадой Солнца; ну скала пожиже Дамы Жуанны - и даже Сарацинской горы, которая тут совсем близко; но на обратной дороге кайфанула сначала в сосняке с петляющей еле заметной тропой - а потом в еловом лесу с просеками как нефы собора.
А потом съездила на вело в Немур на Color Run. Игровой забег известной фирмы, 5 км - на протяжении которых участников осыпают разноцветными порошками; как на индийских праздниках. Сначала думала, вряд ли что состоится - какие-то невнятные редкие волонтеры, ни музыки, ни ажиотажа. А потом как-то удачно и вовремя оказалась на набережной Луана - и оттуда был виден мост в розовых клубах пудры, сквозь которую бежали беломаечные участники, и лужайка перед замком с коридором синего поршка, который волонтеры, взобравшиеся на столы, черпали в ведерках и орошали бегунов. Бегунов, хм - первые бежали как я в последний час суток,а в основном там было, конечно, поучительное зрелище людей, впервые в жизни вставших побегать за большие деньги. Но много детей; и таки довольно весело.
После скольких-то дней мучений с кофемашиной - забраковала один кофе, другой, и даже самолучший кажется горьким - завариваю себе в кружке по-варшавски, под крышечкой с пандой, и мне наконец вкусно.
Что добры люди, то и Маня-крива: включила "Субстанцию"; вскоре выключила: скушно. Но разблокировалось воспоминание! В детстве начинала писать фантастический рассказ в линованном блокнотике с тонкой "сафьянной" обложкой; помнится, на ней был вытиснен золотом крокодил Гена. Зелеными чернилами. Там герой, мальчик кажется, вечером в постели видит, как на его тыльной стороне ладони открывается круглый люк, и из люка появляется... Вот такой же пример уровень фантазии в Субстанции как у меня в девять лет; унесите пудинг.
Воскресенье, на ферме ни души - валялась в гамаке, подвешенном на толстенной ветви раскидистого кедра, рядом таких же статей катальпа, дуб и пурпурный бук. Обедала одна на лужайке перед кафе, среди хризантем, роз и пираканты. Что-то же я еще неожиданное и полезное нашла сегодня или вчера - а, решетку для остужания хлеба! и остужала на ней овсяное печенье с шоколадной крошкой; но с изюмом мне честно нравится больше.