О знании и видении
После прочтения моих предыдущих постов о том, с каким настроем (не) следует начинать свой путь в науке и об ужасах обычной жизни бывших учёных, иные могли бы задаться вопросом: "А сам-то что? Говоришь всякие громкие пафосные фразы про новуку, но где твои-то публикации в Nature? Уж не вчера из универа выпустился..." Что ж, я хотел бы рассказать ещё об одной вещи, которая неизменно сопутствует научной деятельности, и из-за которой я занимаюсь наукой меньше, чем следовало бы исходя из моего места работы и вообще публичного позиционирования; это нисколько не оправдание, но лишь предложение обсудить (и предостережение для неофитов). Прямо сейчас я делаю насколько статей и последние месяцы много работаю с реальным материалом; а потому снова испытал на себе все прелести этого эффекта. Я называю его ви́дением.
Видение - это следующая ступень после обычного знания; по сути, это знание, но настолько глубоко вошедшее в ваш разум, что становится его полноправной частью. Большинство людей легко обучается видению, хотя и мало кто отдаёт себе в этом отчёт. Простейший пример: умение читать. Возьмите какой-нибудь язык с незнакомым вам алфавитом, не похожим на кириллицу или латиницу (например, грузинский или армянский) и попробуйте научиться читать на нём. На самом деле, это не так сложно: чтобы выучить буквы и мочь складывать из них слова, у вас уйдёт вряд ли больше пары вечеров, и вуаля - вот вы уже читаете вывески в Ереване. Однако теперь вспомните, с какой скоростью и непринуждённостью вы читаете такие же вывески на родном языке: вы ведь даже не задумываетесь - когда написанное слово "Продукты" попадает в ваше поле зрения, то в мозгу сразу же звучит это же слово. Подумайте теперь, сколько у вас уйдёт времени, чтобы научиться читать так же быстро и без копаний в памяти на неродном языке?
Это и есть разница между знанием и видением. Знание - это некий факт, для которого вам нужно приложить усилие, чтобы извлечь из памяти. Видение - это такой же факт, но для которого вам нужно приложить усилие, чтобы не извлекать его из памяти. Попробуйте пройти по улице, не прочтя ненароком ни одной надписи; если надписи на мало знакомом вам языке, то это несложно, а вот если на родном...
Я помню, как впервые испытал это чувство - когда научился читать. Я уже как-то рассказывал, что учился читать самостоятельно, по выученным на слух детским стихам, просто рассматривая страницы с этими самыми стихами. И вот однажды утром я взглянул на лежащую на столе газету, раскрытую на программе передач - и внезапно понял, что могу легко прочесть каждое слово, хотя ещё вчера не мог. Это было странно и удивительно; именно тогда я полюбил лингвистику (хотя ещё не знал этого слова, конечно) как раз за это ощущение от превращения незнакомых закорючек в обыденные слова. А вы помните, как научились читать - не как учились, а именно как научились?
Умение читать - самый простой тип видения. А теперь вообразите себе это же ощущение - внезапное превращение незнакомых и незначимых образов в очевидные и вызывающие длинные цепочки ассоциаций - применительно не к написанным словам, а вообще к любым образам окружающего мира. В Сети есть некоторое количество картинок на тему "как видят мир учёные" - вроде вот этой. Конечно, тот, кто нарисовал эту картинку, вовсе не учёный, потому что на самом деле они видят мир вовсе не так - нет никаких "струящихся" формул, это очень топорная визуализация. Формулы - это знание; а видение - то, что остаётся вместо формул.
Я помню, как на 5 курсе, готовя диплом, прочёл "Бег млекопитающих" Гамбаряна. И вот однажды, возвращаясь домой, я заметил крысу, перебегающую дорогу. "Примитивный рикошет", - усмехнувшись, подумал я [это название того, как бегает крыса], и в тот же момент я увидел перед собой как будто две картинки: одну реальную - бегущую крысу, а вторую, накладывающуюся поверх первой - как примитивный рикошет крысы превращается в "скачущий" рикошет песчанки, а тот, в свою очередь - последовательно в парный, полупарный и перемежающийся рикошеты тушканчиков. В бегущей крысе передо мной как будто бы воплотились все формы бега грызунов разом.
Когда я учился в аспирантуре, то в числе прочих учебников прочёл "Передвижение животных" Грэя. И вот однажды, смотря из окна, я увидел голубя, сидящего на краю крыши. Я подумал: "Если он сейчас решит полететь, то его траектория будет такова" - и прочертил мысленную линию. Через пару секунд голубь сорвался с места и полетел точно по вычерченной мною линии.
Прямо сейчас я довольно плотно работаю со звериными черепами, просматриваю их в большом количестве. И вот, где-то на сотом черепе хищных, я наконец увидел, как проходят и крепятся жевательная и височная мышцы. Нельзя сказать, что я не знал, как они проходят - я многократно видел это и у реальных зверей на вскрытиях, и на картинках в учебниках - но теперь наконец-то я смог увидеть это. И да, как в случае с любым видением, мне теперь нужно приложить мысленное усилие, чтобы увидеть "настоящий", голый череп.
Знаете, в фантастических фильмах бывает такой уже навязший в зубах визуальный штамп: когда у героя в кульминации его сил из глаз вырываются яркие снопы света. И хотя этот штамп невероятно пошл, изнутри это ощущается примерно так.
И это причиняет некоторый... дискомфорт. Представьте, что вы шли по лесу, и вот с опушки вам открылся пейзаж невероятной красоты. В действительности, затем вы сюда и шли - вам рассказали, что отсюда открывается красивый вид, и вот вы на месте, чтобы полюбоваться - но после полумрака лесной чащи солнце слишком сильно жжёт глаза, они слезятся и хочется зажмуриться.
Только эти "глаза" нельзя зажмурить, вот в чём проблема. К счастью, к функциям памяти относится не только запоминание, но и забывание - а потому, если каким-то видением не пользоваться, то через некоторое время оно деградирует обратно до знания. Поэтому я и не могу много и плотно заниматься наукой - краткие периоды прозрения неизменно приходится чередовать с долгой "разлукой", чтобы глаза не слезились. Наверное, стоило бы сравнить мои отношения с наукой с любовью Петрарки к Лауре - ходить вокруг, восхищаться, искать редкие встречи, ловить случайные взгляды - но не более того, замуж выйдет и детей родит она от другого)))
Буквально на днях одна моя знакомая по другому, но близкому поводу сказала мне: "Свет чистой логики ярок и прекрасен, но время от времени жжёт глаза и уюта не создаёт, а тени бывают от предметов и людей, наслаждаться голым светом мне пока ещё тяжело". Она совершенно удивительным образом поймала моё состояние, но с выводом её я не согласен: разве есть что-либо прекраснее этого света, разве, если встаёт выбор между ним и уютом, не следует ли пренебречь уютом? Да, глаза будут болеть, но разве оно того не стоит? Потому-то, несмотря на всё, я и не оставляю занятия наукой, пусть этот процесс и столь болезнен.
Но мне куда интереснее другое: а что мои старшие и/или более успешные коллеги? Как они справляются с этим? Они не могут не видеть то же самое, что и я, и даже больше - просто потому что занимаются своими темами гораздо глубже и плотнее, нежели я. Но я никогда не слышал, чтобы они жаловались на это, не видел, чтобы они делали долгие перерывы на "забывание", как приходится делать мне, чтобы не сойти с ума... Что за невероятно крепкие рассудки у всех, окружающих меня? Как мне самому заиметь такой? Та ещё задачка.
Видение - это следующая ступень после обычного знания; по сути, это знание, но настолько глубоко вошедшее в ваш разум, что становится его полноправной частью. Большинство людей легко обучается видению, хотя и мало кто отдаёт себе в этом отчёт. Простейший пример: умение читать. Возьмите какой-нибудь язык с незнакомым вам алфавитом, не похожим на кириллицу или латиницу (например, грузинский или армянский) и попробуйте научиться читать на нём. На самом деле, это не так сложно: чтобы выучить буквы и мочь складывать из них слова, у вас уйдёт вряд ли больше пары вечеров, и вуаля - вот вы уже читаете вывески в Ереване. Однако теперь вспомните, с какой скоростью и непринуждённостью вы читаете такие же вывески на родном языке: вы ведь даже не задумываетесь - когда написанное слово "Продукты" попадает в ваше поле зрения, то в мозгу сразу же звучит это же слово. Подумайте теперь, сколько у вас уйдёт времени, чтобы научиться читать так же быстро и без копаний в памяти на неродном языке?
Это и есть разница между знанием и видением. Знание - это некий факт, для которого вам нужно приложить усилие, чтобы извлечь из памяти. Видение - это такой же факт, но для которого вам нужно приложить усилие, чтобы не извлекать его из памяти. Попробуйте пройти по улице, не прочтя ненароком ни одной надписи; если надписи на мало знакомом вам языке, то это несложно, а вот если на родном...
Я помню, как впервые испытал это чувство - когда научился читать. Я уже как-то рассказывал, что учился читать самостоятельно, по выученным на слух детским стихам, просто рассматривая страницы с этими самыми стихами. И вот однажды утром я взглянул на лежащую на столе газету, раскрытую на программе передач - и внезапно понял, что могу легко прочесть каждое слово, хотя ещё вчера не мог. Это было странно и удивительно; именно тогда я полюбил лингвистику (хотя ещё не знал этого слова, конечно) как раз за это ощущение от превращения незнакомых закорючек в обыденные слова. А вы помните, как научились читать - не как учились, а именно как научились?
Умение читать - самый простой тип видения. А теперь вообразите себе это же ощущение - внезапное превращение незнакомых и незначимых образов в очевидные и вызывающие длинные цепочки ассоциаций - применительно не к написанным словам, а вообще к любым образам окружающего мира. В Сети есть некоторое количество картинок на тему "как видят мир учёные" - вроде вот этой. Конечно, тот, кто нарисовал эту картинку, вовсе не учёный, потому что на самом деле они видят мир вовсе не так - нет никаких "струящихся" формул, это очень топорная визуализация. Формулы - это знание; а видение - то, что остаётся вместо формул.
Я помню, как на 5 курсе, готовя диплом, прочёл "Бег млекопитающих" Гамбаряна. И вот однажды, возвращаясь домой, я заметил крысу, перебегающую дорогу. "Примитивный рикошет", - усмехнувшись, подумал я [это название того, как бегает крыса], и в тот же момент я увидел перед собой как будто две картинки: одну реальную - бегущую крысу, а вторую, накладывающуюся поверх первой - как примитивный рикошет крысы превращается в "скачущий" рикошет песчанки, а тот, в свою очередь - последовательно в парный, полупарный и перемежающийся рикошеты тушканчиков. В бегущей крысе передо мной как будто бы воплотились все формы бега грызунов разом.
Когда я учился в аспирантуре, то в числе прочих учебников прочёл "Передвижение животных" Грэя. И вот однажды, смотря из окна, я увидел голубя, сидящего на краю крыши. Я подумал: "Если он сейчас решит полететь, то его траектория будет такова" - и прочертил мысленную линию. Через пару секунд голубь сорвался с места и полетел точно по вычерченной мною линии.
Прямо сейчас я довольно плотно работаю со звериными черепами, просматриваю их в большом количестве. И вот, где-то на сотом черепе хищных, я наконец увидел, как проходят и крепятся жевательная и височная мышцы. Нельзя сказать, что я не знал, как они проходят - я многократно видел это и у реальных зверей на вскрытиях, и на картинках в учебниках - но теперь наконец-то я смог увидеть это. И да, как в случае с любым видением, мне теперь нужно приложить мысленное усилие, чтобы увидеть "настоящий", голый череп.
Знаете, в фантастических фильмах бывает такой уже навязший в зубах визуальный штамп: когда у героя в кульминации его сил из глаз вырываются яркие снопы света. И хотя этот штамп невероятно пошл, изнутри это ощущается примерно так.
И это причиняет некоторый... дискомфорт. Представьте, что вы шли по лесу, и вот с опушки вам открылся пейзаж невероятной красоты. В действительности, затем вы сюда и шли - вам рассказали, что отсюда открывается красивый вид, и вот вы на месте, чтобы полюбоваться - но после полумрака лесной чащи солнце слишком сильно жжёт глаза, они слезятся и хочется зажмуриться.
Только эти "глаза" нельзя зажмурить, вот в чём проблема. К счастью, к функциям памяти относится не только запоминание, но и забывание - а потому, если каким-то видением не пользоваться, то через некоторое время оно деградирует обратно до знания. Поэтому я и не могу много и плотно заниматься наукой - краткие периоды прозрения неизменно приходится чередовать с долгой "разлукой", чтобы глаза не слезились. Наверное, стоило бы сравнить мои отношения с наукой с любовью Петрарки к Лауре - ходить вокруг, восхищаться, искать редкие встречи, ловить случайные взгляды - но не более того, замуж выйдет и детей родит она от другого)))
Буквально на днях одна моя знакомая по другому, но близкому поводу сказала мне: "Свет чистой логики ярок и прекрасен, но время от времени жжёт глаза и уюта не создаёт, а тени бывают от предметов и людей, наслаждаться голым светом мне пока ещё тяжело". Она совершенно удивительным образом поймала моё состояние, но с выводом её я не согласен: разве есть что-либо прекраснее этого света, разве, если встаёт выбор между ним и уютом, не следует ли пренебречь уютом? Да, глаза будут болеть, но разве оно того не стоит? Потому-то, несмотря на всё, я и не оставляю занятия наукой, пусть этот процесс и столь болезнен.
Но мне куда интереснее другое: а что мои старшие и/или более успешные коллеги? Как они справляются с этим? Они не могут не видеть то же самое, что и я, и даже больше - просто потому что занимаются своими темами гораздо глубже и плотнее, нежели я. Но я никогда не слышал, чтобы они жаловались на это, не видел, чтобы они делали долгие перерывы на "забывание", как приходится делать мне, чтобы не сойти с ума... Что за невероятно крепкие рассудки у всех, окружающих меня? Как мне самому заиметь такой? Та ещё задачка.