Мысль, засевшая в затылке ржавой иглой. Прошивающая все события из новостной ленты. Компостирующая всё моё настоящее. Всё становится только хуже. Всё в одну масть. И рад бы, следуя за вами, списать всё на собственную подавленность. Но не выходит. Раньше я желал улучшения. Теперь стремлюсь лишь замедлить распад. Неминуемый, как закат вечерней звезды ( Read more... )

Под конец достиг редкого единения с руководством факультета. Сошлись на общей мысли - академическая карьера - это не моё. Ухожу с горьким чувством разочарования в себе и других. Плохое послевкусие. Пока всё.

Оля две недели лежит в реанимации. Стабильное тяжелое. Солнечно улыбается, не знает, что с ней произошло. Нужна кровь. Пошел сдавать кровь. Как всегда, последний, когда все уже сдали. Неуверенный, что ещё нужна. У них там, по своему межбиблиотечному абонементу, мою первую-положительную поменяют на Олину нужную ( Read more... )

Линии множатся и путаются. Линии ослабевают и провисают. Линии тянутся, дрожат и рвутся. Линии рассыпаются точками. Линии убегают в горизонт. Линии выстраиваются в азимуты. Линии затягиваются петлей. Трутся друг о друга, осыпая канифоль, линии поют. Линии искрят, свистят на ветру и точат энергию. Линии меряются шагами, локтями и членами. Линии ( Read more... )

Встанет заря - распусти ты зелье мое и, как маслом ( Read more... )

Нет ничего более жалкого, расслабленного, бессильного, как русский крестьянин зимой в сильные морозы. Русская печь, такая огромная - самая слабая печь для защиты от мороза и самая угарная: как мороз, так уж непременно все в доме угорают. Я думаю, это оттого, что в мороз тепло из печи сильнее устремляется в холодную избу и угарные газы проникают ( Read more... )