Песни Гипериона
Гиперион вошел. Он весь пылал
Негодованьем; огненные ризы
За ним струились с ревом и гуденьем,
Как при лесном пожаре, - устрашая
Крылатых Ор. Пылая, он прошел…
Фантастику любил читать с детства и первой фантастической книгой которой прочел был "Остров дельфинов" Артура Кларка. Потом читал Ефремова, Беляева, Обручева, Уэллса, Бредбери, Саймака, Азимова, Гамильтона, Гариссона, Шоу и многих других. Больше фантастики я наверное прочел только военной и общественно-политической литературы и если говорить о моих предпочтениях, то среди художественных книг я предпочитаю научную фантастику. Со временем, сформировались предпочтения, которые связаны с англо-американской фантастикой 50-80х и советской 50-60х годов, когда "твердая научно-фантастическая литература" переживала свой золотой век. Если брать наиболее симпатичных с точки зрения содержания авторов, то более прочего запомнился эпический цикл "Основание" Айзека Азимова", "Марсианские хроники" Бредбери и "Час быка" Ефремова. Современные западные и отечественные авторы работающие в жанре научной фантастики на мой взгляд не дотягивают до корифеев жанра. Тем не менее, одного автора я бы поставил на одну доску с классиками - это Дэн Симмонс.
Где-то в 1998 году мне в руки попал диск "Библиотека в Кармане", где была просто настоящая свалка различных книг. Жили тогда не очень богато и книги покупали редко, а тут столько всего и бесплатно - хвала пиратам. Там я впервые открыл для себя Бушина и Кара-Мурзу, что впоследствии подтолкнуло к обильному чтению и изучению общественно-политической литературы, что повлияло на формирование моих политических и идеологических взглядов. Помимо этого, на диске было немало различной фантастики, начиная от различных фэнтези-эпопей в 20-30 томов и заканчивая рассказами фантастов о том, как они продавали самопальный журнал в электричке Симферополь-Севастополь. В общем, чего там только не было. И вот как то среди этих залежей, мне попалась книга с названием Гиперион. До этого я ни разу не слышал ни про Дэна Симмонса, ни про сам роман, ни про то, что это лишь первая часть тетралогии, которая была опубликована в 1989 году и практически сразу была обласкана критиками. Поэтому сел ее читать без малейшего представления о чем книга и что это за автор такой.
Дэн Симмонс
Результат меня прямо скажем поразил. Первая реакция после окончания прочтения "Ох нихрена ж себе" и повторное перепрочтение практически сразу, с не менее красочными впечатлениями. Меня редко когда книга может настолько сильно поразить, но с "Гиперионом" был как раз тот случай. Хотя уже писал про это, но некоторые до сих пор спрашивают, почему у тебя такой ник-нейм, откуда взялся "полковник Кассад"? Вот как раз из этой книги и взялся, задолго до того, как я вообще завел ЖЖ.
Под неброским названием "Гиперион" скрывалась очень масштабная и комплексная тетралогия с множеством сюжетных линий, философских подтекстов и аллюзий на нашу с вами реальность, которая по мере развития сюжета оживляла на бумажных страницах целую вселенную, как это бывает в лучших образчиках жанра вроде "Основания" Азимова или "Дюны" Херберта.
Джон Китс (1795-1821)
"Гиперион" это составная часть цикла, который называется "Песни Гипериона" и отсылают к творчеству британского поэта XIX века Джона Китса, который вскоре после окончания эпохи Наполеоновских войн написал поэмы "Гиперион" и "Падение Гипериона".
Работа над этим произведением началась в конце сентября и прервалась 1 декабря 1818 года, когда скончался Том Китс (к этому времени были написаны две книги). В апреле 1819-го Джон Китс отказался от замысла и, вероятно, стал обдумывать "Падение Гипериона". По настоянию друзей, большой и полностью отшлифованный вступительный фрагмент напечатали в книге ""Ламия", "Изабелла", "Канун Святой Агнессы" и другие стихи" (1820 год).
Миф о низвержении всемирных владык, бессмертных титанов Уранидов, поднявшимися против них богами-олимпийцами, сыновьями Крона, -- одно из наиболее смутных сказаний в античной традиции. Действие поэмы начинается немедленно после того, как боги-олимпийцы, ведомые младшим Кроновым сыном, Зевсом, одержали победу над Уранидами.
Могила Джона Китса. Здесь лежит тот, чье имя написано на воде.
Первая книга с точки зрения структуры представляла из себя достаточно сложную конструкцию, когда в рамках паломничества на планету Гиперион на фоне разгорающейся войны, которая потрясет Гегемонию человечества, 7 очень разных людей отправляются в далекое путешествие с таинственным Гробницам Времени путешествующими из будущего в прошлое, где их ждет неизвестное чудовище по имени Шрайк, который выполнит желание одного из них, а остальных ждет смерть. На фоне происходящего движения героев к намеченной цели, каждый из них рассказывает свою историю, из которой становится частично понятно (полностью картина раскрывается в последующих книгах), почему они оказались все вместе на Гиперионе и что ими движет. Каждая из этих историй это по сути "история в истории" и они очень разные.
История солдата, это научно-фантастический милитари-боевик.
[Spoiler (click to open)]Вооруженные силы с гордостью заявляли, что готовы к любым непредвиденным ситуациям как в самой Сети, так и в колониях. Но битва за Южную Брешию застала их врасплох, равно как и ее влияние на дух Нью-Бусидо.
Без кодекса Нью-Бусидо, которому была подчинена вся жизнь Кассада, военные просто не смогли бы сохранить себя как сословие.
После бесстыдства войн конца двадцатого - начала двадцать первого столетий, когда господствовала стратегия, обрекавшая гражданское население на участь заложников, тогда как палачи в генеральских мундирах отсиживались в полусотне метров под землей, в автономных бункерах, возмущение оставшихся в живых мирных жителей было столь велико, что даже сотню лет спустя одно только слово "военный" могло привести к линчеванию.
Нью-Бусидо объединил извечные ценности - честь и личное мужество - с требованием по возможности щадить гражданское население. То был мудрый возврат к донаполеоновской концепции малых, "нетотальных войн", которые велись с ясными целями и без лишней жестокости. За исключением самых крайних случаев кодекс запрещал стратегические бомбардировки и вообще применение ядерного оружия. Более того, он требовал возвращения к средневековым традициям Старой Земли, когда воевали небольшие профессиональные армии, причем стороны так выбирали место и время сражений, чтобы ущерб общественной и личной собственности был минимальным.
История поэта - это саркастическая сатира на издательский бизнес и муки творчества.
[Spoiler (click to open)]Когда меня вытащили на Небесных Вратах из холодильника, я отделался всего лишь инсультом. Работу мне дали соответствующую - копать канавы для стока кислотных дождей вокруг периметра. Физически я быстро освоился и вскоре уже мог по нескольку недель не вылезать из грязеотстойников. А вот с умственными способностями дела обстояли куда хуже.
Левое полушарие моего мозга оказалось отключенным - совсем как поврежденная секция спин-звездолета, которую перекрыли воздухонепроницаемыми переборками, отдав обреченные отсеки во власть пустоты. Способность мыслить я все же сохранил, вскоре восстановилась и подвижность правой стороны тела. Но речевые центры были повреждены настолько, что их не удалось починить обычными методами. Чудесный органический компьютер, встроенный в мою черепушку, стер свое языковое содержимое, как запорченную программу. В правом полушарии кое-что сохранилось, но, поскольку оно отвечало за восприятие, там удержались лишь наиболее эмоционально заряженные лексические единицы. Таким образом, мой словарный запас уменьшился до девяти слов. (Как я узнал впоследствии, это был исключительный случай. Обычно человек с моим диагнозом сохранял два-три слова.) Из чисто познавательных соображений я приведу свой тогдашний лексикон: драть, орать, ссать, бля, черт, мудак, жопа, пи-пи и ка-ка.
Даже беглого взгляда на этот список достаточно, чтобы уяснить его громадные возможности. В моем распоряжении было пять глаголов, обозначавших три различных действия и способных благодаря интонационным добавкам передавать модальность, и четыре существительных. Два существительных могли служить междометиями. Моя новая языковая вселенная включала пять односложных слов, два составных и два детских повтора. Смысловое поле было, конечно, не слишком велико: четыре обозначения естественных отправлений, ссылка на человеческую анатомию, теологическое понятие, парочка универсальных определений, позволяющих охарактеризовать физические, душевные, моральные и сексуальные качества собеседника, как своего, так и противоположного пола, и, конечно, термин для описания интимной близости как таковой.
В общем, хватало.
История священника, это философская притча о цене вечной жизни и кризисе веры.
[Spoiler (click to open)]Я понимаю теперь, что, пытаясь подтасовать результаты раскопок на Армагасте, я не мог возродить церковь. Самое большее, что я в силах был предложить ей, - это лже-существование, подобное тому, что ведут эти несчастные ходячие трупы. Если Церкви суждено погибнуть, она должна сделать это со славою и в полном сознании своего возрождения во Христе. Она должна сойти во тьму не покорно, но достойно - бесстрашно и с твердой верой, как уходили до нас миллионы. Уйти, сохраняя живую связь с поколениями людей, стоявших перед лицом смерти. С теми, кто молча умирал за лагерной проволокой. С теми, кто сгорел в пламени ядерного пожара. С теми, кто корчился от боли в больничных палатах. С теми, кто погиб от рук погромщиков. Сойти во тьму - если не с надеждой, то с молитвой, что во всем этом есть смысл, нечто стоящее всей этой боли, всех жертв. У тех, кто ушел до нас, не было ни доказательств, ни фактов, ни убедительных теорий - лишь тонкая нить надежды да шаткая вера. И если они все же смогли сохранить свою хрупкую надежду пред ликом тьмы, то так же должен поступить я… и Церковь.
История детектива, это нуарный детектив в антураже киберпанка с двойным дном.
[Spoiler (click to open)]Считается, что уроженцы Лузуса неохотно покидают свои ульи, а покинув, тут же начинают страдать агорафобией и чувствуют себя уютно разве что в толкучке супермаркета. Так оно и есть, однако большинство моих клиентов приходят, так сказать, извне и уходят туда же. Поэтому я то гоняюсь за какими-то проходимцами, которые постоянно меняют внешность и скачут туда-сюда по нуль-Т, чтобы на новом месте взяться за старые делишки, то выслеживаю неверных супругов, наивно полагающих, что на другой планете они могут грешить, не опасаясь разоблачения, то разыскиваю потерявшихся детей или сбежавших родителей.
Однако, пройдя через портал пассажирского терминекса Железного Хлева, я остановилась в нерешительности. Передо мною простиралось пустынное каменистое плато, уходящее, казалось, в бесконечность. Кроме бронзового прямоугольника портала - никаких признаков цивилизации. Вонь тухлых яиц. Небо тошнотворного желто-коричневого цвета, кипящее, как котел. Серая, потрескавшаяся корка под ногами. Ни травинки, ни даже лишайника. Я не могла оценить расстояния до горизонта, но мы чувствовали себя очень высокими, а горизонт казался очень далеким. И ни вблизи, ни вдали - абсолютно ничего живого. Ни деревьев, ни кустов, ни зверюшек - ничего.
История археолога, это пронзительная драма о девочке стареющей наоборот и конфликте научного мышления с религиозным.
[Spoiler (click to open)]- Привет, ма. Привет, па. Не сердитесь, что я несколько недель не звонила и не писала. Вы уже, наверное, знаете, что я бросила университет. И Мелио тоже. Продолжать занятия было просто глупо. Я во вторник забываю, о чем нам говорили в понедельник. Даже диски и комлоги не помогают. Я могла бы снова записаться на подготовительный-курс… Его я помню хорошо. Шутка. И с Мелио мне тоже было очень трудно. По крайней мере, судя по моим запискам. Он не виноват, я уверена. Он был нежен и терпелив со мною и любил меня до самого конца. Просто дело в том, что… такие отношения нельзя начинать заново каждый день. Наша квартира битком набита нашими фотографиями, записками, которые я писала самой себе о нас, нашими голограммами, сделанными на Гиперионе, но… вы понимаете. Утром я воспринимаю его как совершенно незнакомого человека. Днем начинаю верить, что между нами что-то было, однако вспомнить ничего не могу. К вечеру рыдаю в его объятиях… ну, а потом рано или поздно засыпаю. Так что все правильно.
История консула, это мелодрама об упущенном времени и безжалостной поступи цивилизации.
[Spoiler (click to open)]Она ничего не знала о моей жизни вне пределов Мауи-Обетованной. Конечно, она расспрашивала меня, но я нередко сомневался: нужны ли ей мои ответы? Долгими часами я рассказывал ей о виртуозной игре законов физики, позволившей нашим спин-звездолетам обгонять свет, но, кажется, она так ничего и не поняла. Однажды, после того как я подробнейшим образом объяснил ей различие между их древними "ковчегами" и "Лос-Анджелесом", Сири ошеломила меня вопросом: "Но почему же тогда нашим предкам понадобилось восемьдесят лет, чтобы достигнуть Мауи, а ты совершаешь это же путешествие за сто тридцать дней?" Из всего, что я ей говорил, она не поняла ни слова. Ее исторический кругозор, если его можно так назвать, был ничтожен. Гегемония и Великая Сеть так и остались для нее чем-то вроде волшебной страны из занятной, но чуточку глуповатой детской сказки. Это безразличие временами приводило меня в ярость.
Каждый из героев уникален и в каждом из них есть внутренний надлом, который им предстоит преодолеть. Одну историю мы так и не услушим, а вопрос о том, почему так, и что не рассказал 7-й паломник, мы узнаем уже в последующих книгах, где рассказанные истории обретут новое звучание в контексте разворачивающихся событий, а детали рассказанных историй начнут сливаться в единую ткань сюжетного повествования, которое становится более прямым в последующих книгах. Если первая книга вас проняла, то вы конечно запоем прочитаете и остальные, если не понравилось, то наверное дальше читать смысла нет. Но если вас зацепило, то вам конечно будет интересно узнать, кто такой или что такое Шрайк, чем является Древо Боли, о чем умалчивает Техноцентр, куда пропал Истинный Глас Древа и причем тут вообще умерший в XIX веке британский поэт Джон Китс, творчество которого красной нитью проходит через страницы романа.
Что еще заинтересовало в книге, так это созданный мир Гегемонии человечества, которое покинуло Землю и завоевало звезды, живя в сладкой неге "конца истории", которая очень скоро разрушит мнимое благополучие и делом докажет, что история никогда не останавливается, а идеи Фукуямы не более чем плод человеческого тщеславия и самомнения. Идея порталов соединяющих миры не нова, но у Симмонса она раскрыта весьма живописно и с вполне понятной аллюзией на современные мечтания о глобализированной Земле и обществе "новых кочевников" путешествующих из страны в страну без национальной принадлежности. Полное великолепие миров Великой Сети раскрывается уже после ее распада, когда герои "Эндимиона" начинают свое путешествие по реке Тетис в мире, где на смену воинствующим материалистам пришли воинствующие религиозные фанатики. Поэтому за 4 романа автор умудряется показать как эта причудливая система работала до и после краха Гегемонии. И практически каждый из цепочки миров, это отдельная картинка со своей историей разжигающей воображение.
Секрет книги как мне кажется я понял лишь много позднее, когда стал постарше и мой культурологический багаж позволил более объективно рассмотреть причины успеха "Гипериона".
Симмонс не писал жанровую вещь, про Гиперион нельзя сказать, что "это книга про космос" или "это книга про религию" или "это книга про философию" или "это просто боевик". Прелесть книги в том, что Симмонс для своей грандиозной задумки собрал очень разные и порой плохо стыкующиеся компоненты и очень изящно их соединил, в результате чего в рамках главной сюжетной линии одновременно развиваются темы:цифрового сознания, бога из машины, биологического бессмертия, кризиса религии и общества потребления, путешествий во времени, творчества британского поэта XIX века, войны и политики далекого будущего, историй в духе киберпанка и многое другое. Получился жанровый коктейль, который не превратился в неудобоваримую бурду - все ингридиенты идеально соединились друг с другом, что говорит в первую очередь о том, что Симмонс блестяще умеет конструировать сложные сюжеты, где форма не давлеет над содержанием, а элегантно его дополняет.
В последующих романах ему лишь в "Терроре" удалось подняться на этот уровень, остальные романы были уже послабее.
На фоне более прямолинейных классиков, Симмонс это уже скорее автор другой генерации, и такое смешение смыслов, есть характерный признак постмодернизма и как мне представляется, Симмонс является писателем эпохи постмодернизма. В рамках различных аллюзий на современность, Симмонс поднимал весьма серьезные вопросы связанные с перспективами религии, общества потребления, представительской демократии и что самое интересное, пытался в рамках своей тетралогии давать на них ответы отсылающие как к креационизму "искусственных богов", так и к антропоцентричным концепциям, где человек сам есть венец эволюции. Разумеется, его ответы далеко не всех устроят (кто то скажет, что не рассмотрены перспективы коммунистического человечества или же что христианство или ислам показанные в книге неправильные или же что проблема цифрового сознания не исчерпывается темой выхода искусственного интеллекта из под контроля и попытками создать искусственного бога), но в этом и состоит проблема современного мира, мы понимаем его несовершенство, но испытываем проблемы с определением путей качественного преодоления существующих изъянов. Когда это понимаешь, недостатки тетралогии выглядят в какой-то мере обусловленными существующим горизонтом планирования, за который Симмонс так и не смог выйти. Впрочем, это не делает его книги хуже, большинство авторов даже до этого уровня дойти не в состоянии.
Может показаться, что цикл незакончен или что, автор сказал не все, что мог бы. Но на мой взгляд, это достаточно цельная и законченая история, которая оставила после себя ровно столько вопросов, сколько нужно. Да, окончание цикла получилось не столь впечатляющим, как его начало, но это достаточно типичная проблема для больших произведений, когда автору требуется стягивать сюжетные ниточки к финалу, который становится с одной стороны логичным, но вместе с тем предсказуемым.
Вполне понятно, почему провалились местные материалисты-гедонисты, как и почему ничего не вышло у новой итерации всемирной религии. Но что за этим? А тут автор ставит точку и загадочно отсылает к ответам, которые "Где-то там". Некоторых это разочаровывает и последнюю книгу принято ругать, но я подобный тупик с ответом на вопрос, а что лежит за пределами материалистической Гегемонии и религиозного царства Пасема, слышал и на диспутах серьезных научных мужей размышляющих о будущем человечества. Так что не стоит требовать от Симмонса ответа на этот вопрос, он всего-лишь писатель, а не идеолог. Но черт возьми, пишет он отменно оставляя после себя память о захватывающей истории полной размышлений о смысле человеческой жизни и героях, которые в своих достоинствах и недостатках отразили многие характерные черты человеческой натуры.
Читать книгу.
http://loveread.ec/read_book.php?id=5193&p=1 - "Гиперион". 1989-й год. Премии Хьюго-90 и Локус-90.
http://loveread.ec/read_book.php?id=5194&p=1 - "Падение Гипериона" 1990-й год. Премии Локус-91 и British Si-Fi Award-92.
http://loveread.ec/read_book.php?id=5195&p=1 - "Эндимион".
http://loveread.ec/read_book.php?id=5196&p=1 - "Восход Эндимиона".
Так же весь цикл можно прослушать в формате аудиокниги https://audioknigi.club/simmons-den-giperion (особенно удалась первая часть в озвучке Маркова)
При желании можно купить бумажный вариант, но это редкий гость в книжных магазинах, так что остается интернет.
Некоторое время ходили слухи об экранизации данной книги. За дело написания сценария брался актер Брэдли Купер, да и Симмонс был не против экранизации, но дело зачахло на этапе написания сценария - в один фильм вместить даже 1-2 тома было затруднительно, а масштаб происходящих событий требовал огромного бюджета. Поэтому про кино уже давно ничего конкретного не слышно, но впрочем я надеюсь, что когда-нибудь выйдет киноадаптация этой книги.
Рецензии на другие книги Симмонса
http://colonelcassad.livejournal.com/930004.html - Флешбэк
http://colonelcassad.livejournal.com/965403.html - Террор
http://colonelcassad.livejournal.com/2492889.html - Мерзость