Флэшбэк
Некоторое время назад перечитал роман Симмонса "Флэшбэк". Первое прочтение было беглым и оставило смешанные впечатления, которые недавно решил освежить и определится со своим отношением к этому роману.
Симмонс уже давно ходит у меня в любимых писателях за "Гиперион", "Террор", "Друд" и ряд других, менее значительных произведений. Автор весьма универсален и хорошо пишет в самых различных жанрах. На этот раз, после различных ужасов, мистических отсылок или масштабных космоопер, Симмонс соорудил густой коктейль из постапокалиптической антиутопии и нуар-детектива.
Данный роман стал пожалуй самой политизированной и неполиткорректной книгой Симмонса, так что вполне понятны горячие споры вокруг нее прежде всего в самих США. Симмонс не загадывает слишком далеко вперед, а показывает Америку через несколько десятилетий от нашего времени. И эта Америка ужасна. Она переживает все те же процессы распада, которые были у нас на стыке 80-90х. Развал экономики, отпадение части штатов, полное геополитическое ничтожество. Само население поражено эпидемией наркотика "флэшбэк" позволяющего переживать воспоминания прошлого.
Миром правит Новый Халифат захвативший большую часть Азии, Европу, часть Африки и Канаду. Повсюду насаждается шариат, белые находятся в состоянии дискриминируемых меньшинств, евреев так и вовсе преследуют по всему миру после уничтожения Израиля в ядерной войне.
Китай распался и на его территории идут гражданские войны, где американская армия ставшая наемной, сражается в интересах Японии и Индии.
Россия в мире Симмонса сохранилась и по прежнему сидит на трубе, сдерживая давление подступающего исламского мира. Ею по прежнему правит "царь Владимир", но сокращение населения и общий упадок не дают ей бороться за лидерство в "прекрасном новом мире". Лишь ядерное оружие, сдерживает прямую агрессию со стороны зубастых "новых лидеров".
К таковым относятся Япония, Индия, Бразилия и Индонезия, роль которых усиливается на фоне развала существующих конструкций мироустройства. Главные претензии на лидерство выдвигает Япония, которая после падения США, рассталась с институтами демократии и вернулась к полу-феодальным традициями управления со всеми этими даймэ, сегунами и ронинами.
Именно японские советники, представители и управители милитаризированных дзайбацу, неформально управляют распадающимися США и именно вокруг этих странных японо-американских отношений крутится завязка романа. Сам же мир погряз в локальных войнах, рецессии, культурном и общецивилизационном упадке.
Фабула такова.
Японский миллиардер Накамура, один из неформальных правителей Японии, поручает бывшему полицейскому Нику Боттому и по совместительству флэш-наркоману, расследовать убийство шестилетней давности, когда при странных обстоятельствах погиб сын Накамуры снимавший документальный фильм об употреблении флэшбэка американцами. Ни одно из официальных или неофициальных расследований так и не смогло выяснить обстоятельства убийства и дело которое ведет Боттом позиционируется как "последний шанс". В этом отношении, перед нами чистейший детектив, когда пройдя через целый пул разнообразных героев и подозреваемых, главный герой должен определить для себя - кто же убийца. И хотя лично у меня к последней трети романа уже было понимание, кто же убил сына Накамуры, за ходом расследования следить было действительно интересно.
Сам же детективный сюжет встроен в пост-апокалиптический мир юго-западной Америки, где цивилизация отступает перед хаосом и анархией. Маленькие города почти все заброшены, так как в них не поставляются продукты и энерго-ресурсы, мосты, хайвеи, горные тоннели - либо разрушены, либо разрушаются. В крупных городах, расцвет нищеты, бандитизма, наркомании. Общественный транспорт регулярно подвергается атакам шахидов-смертников.
Южные штаты и города практически отвалились от центрального правительства, которое не собирает с жителей налогов и пытается поддерживать дорогостоящие и невыполнимые социальные программы. Поэтому на юге существует "свободный город Боулдер" - прибежище нацистов тела, флэшнаркоманов и прочих толерантных граждан.
Там штат Калифорния воюет с Нуэво-Мексико - сборищем нарко-картелей, различных банд, дезертиров и огромной массы простых латиносов, которые демографически заселяют южные штаты, причем часть из них, уже подмята под "новую Мексику". Рассыпающийся Дэнвер, где за городом рядом с огромной мусорной свалкой, как и во всех крупных американских городах существует свалка для человеческих тел, которые некому да и незачем хоронить.
Собственно, показанный развал, выстраивается не из неких глобальных катаклизмов, а цепляется на продолжение проблем "нулевых", где вслед за "дурачком Бушем", пришел Обама, который не спас, а усугубил имеющиеся проблемы и именно при нем по Симмонсу началось реальное отступление Америки, когда "надежды на выход из кризиса питаются даже на 23-м году рецессии. Вообщем, сбылась мечта тех, кто видел в Обаме "американского Горбачева".
Корень бед - слабость центрального правительства, которое отказалось от роли сверхдержавы и взяло курс на некий социальный изоляционизм. И соответственно, вся система американского могущества рухнула, придавив собой и страну и окружающих. Тут автор регулярно проводит аналогии с развалом СССР и по всей видимости именно отсюда он черпал вдохновение рисуя картину разрушающейся и распадающейся страны. В этом отношении, роман Симмонса довольно жизненный, так как если убрать фантастические допущения связанные с ультра-современными технологиями или флэшбэком, картина распада хорошо знакома тем, кто помнит начало 90х. Война в южной Калифорнии напоминает Таджикистан, поездка в Санта-Фе или же движение караванов из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас, напоминают нападения на колонны российской армии в Чечне. Да и само описание геополитического ничтожества США очень похоже на то болото, в которую погрузилась страны после распада СССР.
В книге напрочь громятся идеи мультикультурализма, а сами мусульмане из Нового Халифата представлены практически абсолютным злом, которое уже уничтожило европейскую цивилизацию и готово подмять под себя остатки англо-саксонского мира в Америке. Рефреном идет и тема "нового холокоста", когда после уничтожения Израиля, евреев убежавших в США, по требованию мусульман изгоняют из крупных городов. Остатки евреев выступают в роли "нового-старого Агасфера", всюду гонимые и нелюбимые. В общем сплошной антисемитизм, хотя автор очевидно им симпатизирует.
На эту тему небольшой фрагмент:
- Я никогда не понимал, почему правительство не позволяет израильским беженцам интегрироваться в американское общество, - сказал Ник. - Я о чем: здесь у нас около двадцати пяти миллионов мексиканцев, которые по образованию и воспитанию стоят куда ниже вас, бывших израильтян.
- Вы слишком добры, мистер Боттом, - сказал Дэнни Оз. - Но американское правительство не могло впустить нас в Америку и позволить нам жить здесь вместе с семьями. Вы ведь помните, что сюда приехали более трехсот тысяч выживших израильтян. А с вашей экономикой, на двадцать третьем году выхода из рецессии…
- И все же… - начал было Ник.
Голос Оза внезапно сделался резким. Сердитым.
- Правительство Соединенных Штатов боялось и боится разозлить Всемирный Халифат, мистер Боттом. Халифат ждет не дождется, когда нас можно будет уничтожить. А то, что иронически называют правительством Соединенных Штатов, боится их разозлить.
Ник моргнул, словно получил пощечину.
- Вы из тех, кто прикидывается, будто Халифата и разделения Европы не существует? - спросил Дэнни Оз. - И не хочет признавать тот факт, что в Соединенных Штатах… в том, что от них осталось… ислам вербует себе сторонников быстрее, чем другие религии.
- Ничего я не прикидываюсь, - холодно сказал Ник.
Честно говоря, он совсем не интересовался ни Халифатом, ни внешней политикой вообще. Ему-то что до этого? У Дары была единокровная (кажется) сестра, которая потерялась во всеобщем зиммитюде - где-то во Франции, Бельгии или другой разделенной стране, где возобладали законы шариата. Но ему-то что? Дара никогда не видела своей сестры.
Оз снова улыбнулся.
- Любопытно, что они снова убили шесть миллионов наших, мистер Боттом.
Ник уставился на поэта.
- Прямо какая-то магическая цифра, - продолжил тот. - Население Израиля во время атаки составляло примерно восемь с четвертью миллионов, из них два с лишним - израильские арабы или иммигранты-неевреи. Около миллиона израильских арабов погибли вместе с теми, кто стал объектом атаки. Но шесть миллионов евреев скончались либо во время взрывов, либо вскоре после нападения, от лучевой болезни - ведь это были очень грязные бомбы, - или же пали от руки вторгшихся арабских солдат. Около четырехсот тысяч сгорели в Тель-Авиве и Яффе. Триста тысяч превратились в пепел в Хайфе. Двести пятьдесят тысяч - в Ришон-Ле-Ционе. И так далее. Иерусалим, конечно, не подвергся бомбардировке, поскольку именно из-за него состоялись и ядерная атака, и вторжение. Арабам он был нужен в целости и сохранности. Оставшихся евреев - шестьсот с чем-то тысяч - взяли в плен бойцы в защитных костюмах, и больше их никто не видел. Правда, мелькали сообщения, что один из больших каньонов в Синае заполнен трупами. Не понимаю только, почему не реализовали план «Самсон».
- А что это такое?
- Вы, наверно, догадываетесь, мистер Боттом, что я был либералом. Немалую часть моей жизни я провел, протестуя против политики государства Израиль: участвовал в маршах мира, подписывался в защиту мира, пытался поставить себя на место несчастного униженного народа Палестины… Кстати, в Газе погибло около восьмидесяти процентов населения, когда на север и на восток понесло радиоактивные осадки от той бомбы, что уничтожила Беэр-Шеву и с ней - двести тысяч евреев. Но я каждый день спрашиваю себя, почему не был введен в действие план «Самсон», о котором я слышал всю жизнь… По слухам, так назывался план действий на случай применения против Израиля оружия массового поражения или при неминуемой угрозе вторжения. Предполагалось использовать ядерное оружие, чтобы уничтожить столицы всех арабских и исламских государств в пределах досягаемости. А эти пределы для Израиля в те дни были куда шире, чем можно было подумать. За много десятилетий до этого, когда Израиль втайне создал первую бомбу, генерал Моше Даян заявил: «Израиль должен быть как бешеная собака - таким опасным, чтобы его боялись тронуть». Но как показали события, мы оказались не такими. Вовсе не такими.
- Да, - согласился Ник. - Вовсе не такими.
Громятся идеи толерантности к секс-меньшинствам, наркоманам, высмеиваются нацисты тела, пацифисты, зеленые.
Где-то на заднем плане звучат идеи близкие к Ханлайну, что в текущих условиях борьбы, не стоит обращать внимание на мораль - а если есть сила, то надо ее использовать для защиты своих интересов. Как бы написали в советское время, здесь автор прозрачно заигрывает с фашистскими идеями. При сильном желании, можно даже провести мостик к "манифесту Брейвика".
В целом, общая идеологическая направленность книги идет вразрез с нынешним официальным курсом и поэтому неудивительно, что автора покусившегося на базовые основы современных США, довольно сильно за это пинали, тем более, что очагом "благополучия" у него выступает огородившийся от остальных штатов Техас, где засели реднеки-консерваторы старающиеся не допускать у себя того бардака, в который скатывалась "мультикультурная Америка". В общем не штат, а мечта националиста - такой себе Техас для техасцев. То что именно такой штат выбран в качестве "местного рая", хорошо говорит о том, как автор относится к идем полит.корректности и мультикультурализма и отсюда вполне понятны выпады против Обамы, демократов, социалистов, зеленых, пацифистов и прочих, которые довели США до состояния "сраная Америка катится в сраное гавно".
Герои по ходу романа любят придаваться воспоминаниям о том, когда Америка непреклонно диктовала свою волю всему остальному миру, какие замечательные фильмы снимались (от нуар-детективов до "Безумного Макса"), какое замечательное общество было до расцвета мультикультурализма и флэшнаркомании. Тут тоже налицо хорошо знакомая нам ностальгия по утраченному величию, которое у нас связано с СССР. В этом отношении, многие герои романа, вполне себе узнаваемы, так как в иных обличьях они вполне себе встречаются и в нашей реальной жизни. Тут и сын профессора, такой себе непризнанный культуролог рассуждающий о классической литературе, гоняющий фуры по разрушенным хайвэям, и бывший топ-менеджер Гугла, предающийся наркотическим воспоминаниям о своем детстве. Сразу вспоминаются наши профессора и академики торговавшие посудой в начале 90х и рассуждавшими на кухнях о государстве и науке. Все эти герои - продукты происходящего распада общества и в этом отношении Симмонсу неплохо удается показать не только сам процесс распада, но то, как этот распад кромсает отдельные судьбы.
Сама тема флэшбэка, это ностальгия по "старой-доброй Америке", той самой Америке, которая постепенно исчезала при "золотом веке" Клинтона, натужных захватнических войнах времен Буша и пустой болтологии времен Обамы.
Симмонс отлично вписал в свой роман многие системные американские страхи - перед исламом, перед японским/китайским могуществом, перед наплывом латиносов, перед утратой своей роли "маяка свободы" для остального мира. И собственно в течение романа он показывает реализацию этих страхов, рисуя те ужасы, которые их приход сопровождают.
Картина этой деградации действительно впечатляет, тем более что эта деградация исходит из вполне реальных и хорошо знакомых нам предпосылок.
Разумеется есть и темы семейных отношений, проблема отцов и детей, вопросы реальности/нереальности мира. По количеству смысловой нагрузки, Симмонс как всегда набивает свои романы до отказа, хотя конечно количество в ряде моментов идет в ущерб качеству. Но тем не менее, спектр поднимаемых проблем, которые действительно актуальны, весьма широк.
Концовка оставила смешанные чувства, такой себе "странный хэппи-энд". И вроде бы сразу стало хорошо, но по сути, общий хаос и деградация и в США и в остальном мире, никуда не делись, ибо войны Японии с Халифатом или США с Новой Мексикой, никак не решают проблему общего распада общества и деградации цивилизации. Собственно, в мире Симмонса, социализм/коммунизм разгромлены, но и капитализм во всех его формах стремительно деградирует. На смену бывшим антагонистом идет средневековая архаика - японские промышленники-феодалы и исламский религиозный фанатизм уровня 7-8 веков нашей эры. В этом отношении, автор не может ничего предложить, так как даже "благостные анклавы" прежней цивилизации, вроде "свободной республики Боулдер" или "Штата одинокой звезды", это исчезающие натуры перед наступлением Новых Темных Веков, где цивилизационная и культурная деградация сопровождается применением орбитального гиперкинетического оружия, боевых экзоскелетов и фантастических видов наркотиков. Достижения науки и техники не в силах остановить падение человека.
И в этом собственно Симмонс не одинок, общие тенденции упадка, хорошо наблюдаемые на Западе и тех, кто туда стремится попасть, создают знакомую ситуацию, когда проблема упадка человека погрязшего с потребительстве, толерантности и мультикультурализме не имеет решения в рамках системы. А в случае если альтернативный соц.проект уничтожен, то по сути никакого иного выхода, кроме Новых Темных Веков нет. Систему просто нечем заменить и когда она рухнет, весь глобализированный мир ждет крах. И уже потом из этого праха старого мира, будут подниматься новые лидеры, для которых разрушенный глобальный американо-центричный мир будет "потерянным раем".
В общем, при повторном вдумчивом прочтении, книга понравилась намного больше, как за счет довольно интересного детективного сюжета, так и за счет тех глобальных вопросов, которые пытался приподнять автор. Такой себе американский "Мародер" с поправкой на глобальность поднимаемых вопросов и общую масштабность происходящего.
Рекомендую к прочтению.
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3770371 скачать "Флэшбэк" и другие романы автора