(no subject)
А знаете, какое ещё есть на свете счастье? Прийти в Планетарий во время школьных каникул. Сразу, с порога, оказываешься по колено в небесах, кишащих галдящими золотыми звёздами. Кто-то, спотыкаясь, волочит за рукав свою шубу, кто-то замирает, распахнув глаза, перед портретом Коперника. И вот уже и ты точно такой же, как они, и, как спящего дракона, гладишь по бугристой спине метеорит, и всплёскиваешь руками при виде хрустально-переливчатой модели фотосинтеза на стене. И смотришь сквозь стекло на медные космические трубы, в которые, судя по их возрасту, был ещё виден лунный город Валлверк, и взбегаешь вверх по лестнице, разрисованной формулами и квадратами - в точности такой, как в какой-нибудь серии «Стартрека».
А потом над тобой медленно гаснет свет, и звёзды в синтетической бездне хихикают, шепчутся и пахнут попкорном. И ты уже не помнишь, что завтра на работу, зато помнишь, что на каникулы вам почти ничего не задано, ну, может, пара упражнений по русскому, плёвое дело, а над головой тем временем загорается белыми контурами Персей, и ты краснеешь и радуешься, что кругом темно, и никто не видит, как ты в него влюблена.
А потом над тобой медленно гаснет свет, и звёзды в синтетической бездне хихикают, шепчутся и пахнут попкорном. И ты уже не помнишь, что завтра на работу, зато помнишь, что на каникулы вам почти ничего не задано, ну, может, пара упражнений по русскому, плёвое дело, а над головой тем временем загорается белыми контурами Персей, и ты краснеешь и радуешься, что кругом темно, и никто не видит, как ты в него влюблена.