СРУЛЬ БУНИН И РИФМАЧ ЛЕРМОНТ
В 1918-19 г. г. классик русской литературы Иван Бунин - ценивший своё дворянство чрезвычайно и чувствовавший себя "аристократом до кончиков ногтей ног" (так он сам говаривал) - жил в Одессе.
На одной из тамошних улиц его и ждало потрясение.
Он "наткнулся на вывеску "Пекарня Сруля Бунина". Каково!"
Писатель был в шоке:
"Род наш значится в шестой книге Государева родословца!"
И вдруг такой неожиданный однофамилец.
В старину принято было гордиться древностью своего рода.
При этом поначалу, в Средние века, это выходило бессистемно, просто от души.
И немудрено: времена были трудные, переменчивые:
Человеческая память неверна, а писаных частных семейных хроник никто на Руси не вёл.
Летописи создавались лишь в монастырях и при крупных княжеских дворах:
Так что понятно, почему первыми устойчивыми фамилиями обзавелись вотчинники - князья старинных родов.
Они стали прозываться по названию земель и мест, которыми владели: Тверской, Вяземский, Волконский и пр.
Сразу ясно, откуда князь!
Князь Пётр Вяземский, приятель Пушкина, Вязьмой не владел, но титул этот и фамилию сохранил:
То есть наши князья поступали совсем как их европейские собратья, которые к названию своего поместья прибавляли частицу де или фон (что значит что-то вроде "из").
Знаменитые литературные персонажи из дворян тоже таковы.
Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен:
И д`Артаньян, разумеется:
Не то наши русские дворяне.
Были они поначалу потомственными военными:
Поместья они получали как плату за службу царю.
А за плохую службу могли усадьбы и лишиться.
Такое жалованное имение переходило по наследству к сыну, если он тоже служил.
Или к дочери, если она выходила за служивого дворянина.
Если же дворянин погибал без таких наследников, его поместье возвращалось государю и жаловалось кому-то другому:
Потому фамилии дворян и не образовывались от названий земель, которыми они владели.
И вообще фамилии эти были чрезвычайно переменчивы и текучи.
В каждом поколении появлялось что-то новенькое.
Правда, к середине XVI века дворянское сословие не только вполне сложилось:
Оно ещё и завело местничество.
То есть право занимать должности (места) по степени знатности предков:
В 1555 году составлен официальный "Государев родословец", где подтверждались наследственные права каждой дворянской семьи.
Позже он издавался под названием "Бархатная книга", о которой и говорил Бунин:
Вот тут и понадобились генеалогические документы.
Которых практически-то и не было!
Были лишь изустные семейные предания, которые не слишком простирались вглубь веков.
Но в Разрядный приказ стали таки поступать от дворян списки предков:
И внезапно возникла странная мода: дворянский предок непременно должен был быть неким иностранцем, "выехавшим" откуда-то на русскую службу.
Должно быть, по примеру Рюрика?
Конечно, на самом деле большинство этих предков-"иноземцев" были вполне себе русскими.
Хотя это считалось досадным и неблагородным.
Князь Барятинский в 1624 году так в челобитной местничал с боярином Наумовым:
"Наумовы неродословные и худые люди и истари живали на пашне, а велися они из Резане".
Из Рязани, а не "из немец"!
Не должно быть никаких рязанских бояр:
Потому-то дворяне Козодавлевы упорно доказывали, что они якобы ливонского рода Кос фон Дален.
И никаких коз:
Откуда же у всех - как под копирку! - вдруг появились в родословных предки-иноземцы?
Как это делалось?
Вот, пожалуй, самый известный нам боярский, а позже и царский род - Романовы.
Тут всё задокументировано!
Первый из Романовых, фигурирующий в реальных документах ещё во времена Симеона Гордого (т.е в XIVвеке), звался Андрей Кобыла.
Так по-русски!
Типичное русское прозвище (ещё не фамилия) по некому сходству наружности или нрава Андрея с этим животным.
Древняя игрушка коник:
Стоит заметить, что в те времена даже вполне уважаемые люди получали (и не стеснялись носить!) разнообразные прозвища.
Часто очень забавные.
Современные исследователи полагают, что этот Андрей Кобыла был либо из Новгорода, либо из Переславля.
Однако в позднейшем родословии его "облагородили" и придумали, что и он тоже иностранец.
Мол, Андрей Кобыла "выехал из Пруси" и звался совершенно фантастически - Гланда Камбила!
Бессмысленно, но звучит как бы на иностранный манер.
О русском происхождении Андрея Кобылы говорит ещё и то, что вместе с ним служил его родной брат Фёдор Шевляга.
А шевляга значит "кляча":
Этот Шевляга-кляча тоже родоначальник многих знатных родов.
В том числе Грабежевых - и такие дворяне водились.
Такие вот семейные тематические (в случае будущих Романовых "лошадиные") фамилии-прозвища были в большом ходу.
Они отражают своеобразный тогдашний юмор.
Например, жил вполне себе реальный дворянин Пирог Оладьев, вот из таких молодцов:
Это позже Оладьины-Аладьины обзавелись пышным гербом, где не видно никакой выпечки:
Что до Андрея Кобылы, то он продолжил семейную юморную традицию.
Его старшего сына звали Семён Жеребец, а самого младшего - не ирония ли родительская? - Фёдор Кошка (портрет кошки взят с лубка):
Вот этот-то Фёдор Кошка и стал родоначальником рода Кошкиных-Захарьиных.
Его сыновья прозывались без всякого почтения Александр Беззубец, Фёдор Голтяй - т.е. "гулёна" - и Михаил Дурной.
Именно от Кошки потом и пошли Романовы (до этого ещё доберёмся).
А ещё Шереметевы и Яковлевы (отец Герцена именно из этих Яковлевых).
В 1530 году Анастасия, дочь Романа Юрьевича Кошкина-Захарьина-Юрьева (видите, как нижутся друг за дружкой, как бусины, всё новые и новые именования в роду!) стала женой Ивана Грозного.
Первой и самой любимой.
Вот какова она в знаменитом фильме Сергея Эйзенштейна:
Племянник этой царицы Анастасии Романовны - энергичный Фёдор Никитич Захарьин-Юрьев - наконец-то остановился на знакомой всем нам фамилии Романовых.
И отбросил все накопившиеся прочие. Вроде Кошкиных.
То есть он и есть самый первый Романов:
Выбрав себе и своей семье фамилию Романов, он пожелал увековечить имя своего деда Романа, отца знаменитой тётки-царицы.
И тем самым закрепить связь с царским домом.
А уже сын Фёдора, Михаил, стал первым царём из династии Романовых:
Вот так-то "не сразу всё устроилось".
В том числе и фамилия Романовых. Целых триста лет ушло!
От Кобылы - к Романовым, царям и императорам (в этом коллаже рост и значимость персонажей основательно перевраны, но зато все в сборе):
Однако не все иностранные предки русских дворян были фальшивыми.
В конце Смуты, в 1613 году, в русский плен из польского наёмного войска с группой шотландцев и ирландцев попал Джордж Лермонт.
Шотландия переживала тогда смуты.
Многие её уроженцы искали счастья и богатства на службе монархов по всей Европе:
Конечно, босым и без штанов до России не дойти, потому Джордж Лермонт выглядел, как эти солдаты удачи:
Итак, Джордж Лермонт перешёл на русскую службу, был пожалован поместьем и стал Юрием Лермонтовым.
С тех пор в этом - уже русском - роду бесконечно чередовались имена Юрий и Пётр.
Наш великий поэт - сын Юрия Петровича Лермонтова:
Поэт не стал Петром лишь из-за разлада в семье и противодействия бабушки.
Она назвала его в честь своего покойного мужа.
Так что Лермонтов стал Михаилом:
Лермонтов живо интересовался своим происхождением (фамилия ведь явно необычная и иностранная!)
Тем более что невероятно популярный тогда Вальтер Скотт воспел Томаса Рифмача Лермонта - реальное историческое лицо, знаменитого поэта и прорицателя из Эрсилдауна:
Однако провести серьёзные генеалогические расследования у Лермонтова никаких возможностей не было.
Так что он по созвучию имён воображал своим предком то шотландца Лермонта, то испанского герцога Лерму.
Вот он таким Лерму изобразил:
Испанский вариант казался поэту убедительней, а зря!
Лермонты, от которых происходил поэт, состояли в родстве с его кумиром лордом Байроном:
То-то был бы счастлив это узнать написавший строки:
Нет, я не Байрон, я другой,
Ещё неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой!
И это ведь верно не только поэтически, но и буквально.
Британский и русский поэты - дальние родственники.
Но кем же приходились друг другу аристократ Иван Бунин и одесский пекарь Сруль Бунин?
А никем.
У писателя Ивана Бунина тоже предком значится иностранец - "выехавший из Литвы Симеон Бутковский" (эта фамилия вполне убедительна, не то что Гланда Камбила).
Потомки этого Симеона чуть позже получили (или изначально имели?) русскую фамилию от слова буня - что значит "надменный, гордец".
Слово это есть и у Даля.
Фамилия Бунины и попала в Бархатную книгу.
Она странным образом вполне соответствует нраву первого русского нобелиата.
Чем не буня:
Но и одессит Сруль Бунин не был самозванцем, покусившимся на громкие имена из "Государева родословца".
Его фамилия тоже старинная, тоже почтенная, только ашкеназская:
Она происходит от библейского имени Буним (Биньямин).
Отсюда же - фамилии Бунич, Бунимович.
Налицо случайное совпадение звучания с фамилией русского писателя.
Однако после встречи с вывеской пекаря-однофамильца Иван Бунин, по воспоминаниям тогдашних знакомых, стал реже педалировать своё благородное происхождение.
Раз в Одессе и другие Бунины имелись.