Деяния Василия Завойки
В осеннее 2021 пребывание в Санкт-Петербурге я два дня провёл в РГА ВМФ. Главное, что сделал - скопировал записки гардемарина Токарева. А вот к другому документу отнёсся недостаточно внимательно. Это "Начало Амурского дела и воспоминания о событиях на Амуре и Камчатке во время Восточной войны (1853-1855 гг.)". (РГАВМФ, ф. 315, oп. 1-2, ед. хр. 1680.) Документ мне выдали в виде рулона диапозитивов, который можно смотреть на экране диаскопа и бесплатно с экрана фотографировать. Читать бегло не получается, да и многословно написано, притом страница на экране целиком не помещается, а я был настроен на факты и пожадничал делать два снимка на каждую страницу. Вот и зря. По сути это дальневосточное житие Василия Завойки (его фамилия в тексте склоняется), написанная кем-то из его близких соратников и им самим одобренная.[Spoiler (click to open)]
С поправкой на агиографический характер и надо воспринимать написанное, притом что событийная канва в целом верная. Приведу фрагмент (сожалея о лакунах, образовавшихся по моему легкомыслию).
"Между тем, с прибывшим транспортом из Охотска было получено предписание генерал-губернатора Муравьева следующего содержания: «Я надеюсь, что Охотский порт будет перенесен в течение навигации сего лета в Петропавловск, а засим поручаю Вам в течение зимы изготовить всю значащуюся по списку Охотскую и Камчатскую флотилию, и ранней весной в 1851 году вышлите её на Аян в распоряжение начальника Амурской экспедиции Невельского».
В. С., прочитавши такое предписание, выразился: «В России сложилась поговорка… <...> Я главный командир портов, расположенных в Охотском море и военный губернатор, а распоряжением генерал-губернатора отобраны от меня все суда, кроме восьмивёсельной шлюпки. Да такое положение хуже всех положений губернаторских во всей России и Азии. На чём развезу я годичное продовольствие в Гижигу, где находится 250 казаков, в казённые магазины в Тигиле, Большерецке и Нижне-Камчатске, а также соль, порох, свинец и муку для камчадал? Не умереть же голодною смертию жителям, а мне, их начальнику, равнодушно смотреть на эту гибель людей. Нет, я должен изыскать средство не допустить до гибели вверенных мне Богом людей, избавить их от голодной смерти и холода… <...> …о их постройке Муравьёву, дабы он их не отнял».
Закончив своё раздумие, В. С. принялся распоряжаться. Потребовал единственных находящихся при нём офицеров корабельного инженера г. Гезехуса и ластового поручика Губарева и отдал Гезехусу приказание отобрать 60 человек мастеровых адмиралтейской команды и 60 матрос, вызвать охотников, знающих плотницкое мастерство; вручив ему чертежи для постройки шхуны и бота, приказал: "Соответственно точного исчисления материалов, означенных при чертежах, разрыть кучи старого железа в порте, оставшегося от старых судов, рассортировать и выбрать подходящие для постройки означенных шхуны и бота, принять также годовое продовольствие, материал для варки… <...> всё это погрузить на транспорт «Охотск» и отправить чрез два дня в Нижне-Камчатск, где заготовить, пока выпадет снег, лес для постройки означенных судов. И заготовьте для продовольствия вашей команды для приварки диких уток и гусей, которых там изобильно, и сделайте у речки закоп, напустите рыбы, теперь её ход с моря, рыбу свежую будете всю зиму иметь; наквасьте бочки черемши, и команда ваша будет сыта, и втрое пойдёт успешнее у вас работа, и за зиму построить шхуну и бот, и к 1-му числу июня спустить суда на воду, я пришлю командиров, и вы в июле прибудете в Петропавловск; ежели вы этого не выполните, то заедят вас всех мухи и комары, которых изобильно в устье р. Камчатки, прощайте».
Засим обратился к Губареву: «Моё губернаторское положение не допускает меня минуту просидеть на месте, извольте немедленно отобрать 60 матрос, принять для них сухарей на семь суток, анкерок рому в 3 ведра, припасов для варки сбитня, 62 топора, канатов, веревок пудов 10, погрузить всё в неизменную восьмёрку, отправить к устью р. Авачи, остальных матрос собрать во фронт, песельников вперёд, и когда всё готово, явить ко мне с охотничьим ружьём, я буду в готовности тоже с ружьём, и мы отправимся к устью р. Авачи и поднимемся к вершине Авачи и далее перейдём через хребет гор и приступим, с горячих сердцов моего губернаторского положения, рубить лес, перетаскивать чрез гору и сплавлять по р. Аваче, и притащить бичевником по берегу моря в порт».
Через шесть суток В. С. с Губаревым притащили 372 бревна строевого леса от 3-х до 5 сажень длины; тут его неожиданно встретил прибывший на судне адъютант генерал-губернатора Корсаков, который доложил, что прислан в распоряжение Завойки с приказанием г.-г. Восточной Сибири перенести Петропавловский порт в Таргинскую бухту.
Корсаков представил план расположения укреплений и чертежи по прорытию канала на перешейке, разделяющем Таргинскую бухту от входа с моря в Авачинскую губу, дабы по приходе неприятеля в Авачинскую губу канонерские наши лодки (которых нет) могли выйти по тому каналу и стать в тыл неприятелю и не выпустить его из Авачинской губы. Выслушав такой доклад Корсакова, Завойко спросил его, имеет ли он предписание Муравьёва на тот случай вступить в должность военного губернатора и выполнить его распоряжения, или он, Завойко, отказывается переносить Петропавловский порт. Корсаков ответил отрицательно.
Тогда Завойко приказал Корсакову быть готовым к следующему дню отправиться обратно к генералу и доставить ему просьбу его, Завойко, на Высочайшее имя, в которой будет изложено, что по не зависящей от него причине он продолжать службу в Камчатке не может; при этом, когда Корсаков объяснил, что не может явиться к Муравьёву, не зная причины, по которой он отказывается исполнить упомянутое распоряжение, Завойко разрешил ему доложить генерал-губернатору, что он не оруженосец Дон-Кишота и не может выполнить Завойко его затей во вред государства.
В свою очередь Корсаков возразил, что если бы он и передаст ответ Завойки генерал-губернатору, то всё же вопрос о преимуществе Петропавловского порта пред Таргинским остался неразъяснённым, почему он и просит Завойку, ввиду личного к нему расположения, не отказать ему в разъяснении этого вопроса. Вследствие такой просьбы Корсакова Завойко объяснил ему, что Петропавловский порт создан самой природой к тому, чтобы с незначительными сравнительно затратами и силами сделать его почти неприступным. Для этого потребуется лишь большого калибра 56 орудий и к ним артиллерийской прислуги до 560 человек, 500 человек гарнизона и штатные команды для Камчатской флотилии. С такими силами, при разумном распределении береговых укреплений. можно быть уверенным, что по прошествии года, потребного на приведение порта в надлежащий вид, весь английский флот не возьмёт Петропавловска. Таргинская же бухта, по стратегическим соображениям самого Муравьёва, требует для своего укрепления до 250 орудий, два полка для защиты тыла батарей и 60 канонерских лодок. Да кроме того надлежит ещё прорыть канал, как проектирует генерал-губернатор, для соединения этой бухты с Авачинской губой, через скалистый перешеек; из всего сказанного ясно видно, какой гигантский труд нужно предпринять для выполнения начертанной Муравьёвым программы по укреплению Таргинской губы и не забывать, что всё это придётся совершить голыми руками, в пустыне, без необходимых для того средств, и потратить не менее 15 лет. Случись же в промежуток того времени война, и достаточно будет одного неприятельского фрегата для того, чтобы дотла разрушить эту затею. Вот те основания, закончил свою речь Завойко, в силу которых я решительно отказываюсь исполнять распоряжения генерал-губернатора, о чём можете ему и доложить.
Несмотря на то, что после отправления Корсакова Василий Степанович должен был ожидать решения своей участи, что его уволят по прошению в отставку, он не впал в уныние, не опустил рук, а продолжал работать, его деятельность и жизнь за год выяснились в следующем.
1-е) Он прибывшим из Охотска семейным матросам отставным и служащим приказал отпускать лес и увольнить служащих от казенных работ, приказал строить домики, которые и были окончены к зиме.
2-е) Избрал трёх боцманов, поручил каждому по 60 матрос и объявил им: «Вы видели, я сам лично действовал и доставил в порт лес в шесть суток. Приказываю и вам в течение недели доставить тысячу брёвен, и смотрите не задержите постройки; ежели вы не будете выполнять, то недостойны будете служить со мною, и смотрите, боцмана, ежели вы не выполните, я вам назначу службу, где съедят вас комары и мухи».
3-е) Губарева назначил исправлять должность полицмейстера и капитана над портом.
4-е) Сам В. С., не имея архитектора, распоряжался постройками казармы на 1200 матрос и двух офицерских фамилий, засим самолично разбил на плацу чертеж датского лоцманского бота, избрал пять плотников и установил постройку бота, продолжая так работать до 5-го сентября.
5-е) Сентября 5-го В. С. отдал приказ: «Отъезжаю в Нижне-Камчатск для осмотра постройки судов, поручаю всё управление порта Губареву», - и отъехал верхом.
15 июля 1851 года прибыли в Петропавловск новопостроенные в Нижне-Камчатске шхуна и портовый бот. В. С. любовался ими и с радостью пояснил: «Вот в течение года Бог помог мне без особой ассигновки построить шхуну и портовый бот, датский лоцманский бот, плашкоут, приобрести 15 вельботов, в подарок получить щегольской 18-вёсельный катер; имея в порте эти суда, не стыдно явиться к иностранцу оказать помощь, остаётся построить пристань, а когда пришлют пушки, устроить батареи, и тогда будет военный порт».