Операции южноафриканского спецназа. Операция "Кег / Симпл", ноябрь 1982 г. Часть 3
Финальная часть рассказа о комбинированной операции «КЕГ/СИМПЛ», проведенной спецназовцами 4-го разведполка СпН ЮАР.
Часть 1: https://bravo055.livejournal.com/64882.html
Часть 2: https://bravo055.livejournal.com/65325.html
Хотел обратить внимание читателя на примечательный момент. Здесь упоминается статья российского Союза ветеранов Анголы под названием «Операция Серпантин», в которой приводится описание диверсии с советской стороны. Она была напечатана в российском издании журнала «Солдат удачи» в 2006 году, но желающие могут свободно нагуглить ее в интернете и почитать. Упомянутая в ней другая операция, проведенная в горах Серра-да-Леба, на самом деле осуществлялась 28-го октября 1979 года и, естественно, никак не могла быть связана с операцией «КЕГ/СИМПЛ», а само описание очень сильно совпадает с аналогичным описанием из известнейшей работы Питера Стиффа по истории RECCE. Как-то так...
*****
Результаты диверсии
Подрывники были уверены в проделанной работе и, услышав взрывы, не сомневались в успехе. Вскоре это подтвердилось и сообщениями средств массовой информации, в которых приводились самые разные версии нападения. Поначалу ангольское информационное агентство ANGOP сообщило, что южноафриканские военно-морские силы при поддержке двух вертолетов проникли в территориальные воды Анголы и высадили на надувных лодках 25 морских пехотинцев для нападения на мосты с главной целью - пустить под откос поезд с тысячью пассажиров. Согласно этим заявлениям, налетчиков обнаружило местное ополчение, известное как Организация народной обороны (Organização de Defensa Popular, ODP), обратившее их в бегство и не давшее им возможность подорвать заряды до того, как к железнодорожному мосту приблизился поезд, что привело лишь к частичному разрушению пролетов: было взорвано семь из четырнадцати опор. Позднее эти сообщения были дополнены утверждениями о том, что диверсанты были высажены с «легких углепластиковых лодок» и что «ангольскими вооруженными силами, которые дали быстрый отпор противнику, заставив его отступить, была захвачена одна из лодок вместе с различными документами и двадцатью тысячами кванз». Также было заявлено, что «когда ФАПЛА обратили южноафриканцев в бегство, те бросили взрывчатку, детонаторы и противотанковые мины южноафриканского и американского производства».
На следующий день после уничтожения мостов, в рамках плана дезинформационных мероприятий, лиссабонский офис УНИТА заявил, что нападение было совершено одной из их элитных «Групп де Бате» (ударных групп) и что в ходе операции они нанесли ФАПЛА потери в количестве 57 убитых и раненых. Такое утверждение было вполне обоснованным, поскольку «ударные группы», состоящие из подгруппы управления и поддержки численностью 10 человек, и четырех штурмовых подгрупп такой же численностью каждая, были очень хорошо подготовлены для проведения дальних разведывательно-боевых операций. К сожалению, обнаружение остатков «Барракуды» на пляже явно указывало на высадку с моря, и таким образом заявление УНИТА было ангольцами отвергнуто. А вот что в то время нашим собственным силам было неизвестно, так это то, что задача охранять мосты была поручена отряду ODP численностью 44 человека, и именно бойцов этого отряда наша разведгруппа видела в ночь на 3-е ноября, и именно ими наши разведчики были встревожены. В ночь проведения диверсии охрану якобы несли 12 человек, и их неспособность обнаружить присутствие спецназовцев до момента взрыва привела к тому, что все они были арестованы. Утверждалось даже, что сторонники УНИТА дали им бутылки с местным «домашним пивом», чтобы обеспечить беспрепятственный проход «захватчиков». Когда утром представители ФАПЛА и CFM осматривали разрушенный мост, они заметили среди обломков серебристо-белые пластиковые трубки зажигательных трубок, поскольку, в отличие от детонирующего шнура, инициирующий состав в них горит внутри трубки. Это вызвало опасения, что мост заминирован, и район был быстро эвакуирован, пока не были вызваны инженеры и после проверки не объявлено, что все безопасно.
Однако относительно участия в операции кораблей ВМС Южной Африки существовали определенные сомнения, так как реальных доказательств не было, а присутствие крупного советского военного корабля в порту в то время считалось достаточным сдерживающим фактором. Советские советники были убеждены, что присутствие мощных подразделений советского ВМФ в Анголе не позволит южноафриканскому флоту проникать в ангольские воды. Пятнадцатого ноября старший военный советник 5-го военного округа полковник Иванов представил главному военному советнику в Анголе генерал-полковнику Константину Курочкину свое донесение о нападении, из которого следовало, что существует новая версия относительно средств вывода диверсионной группы. В нем он сообщал, что специально подготовленные диверсанты были высажены на быстроходных катерах, однако бросили неисправный двухмоторный катер (с двумя подвесными 25-сильными моторами «Ямаха») и 15 канистр с горючим. Вдоль берега и в море находилось около 200 пустых пластиковых бутылок, покрытых флуоресцентным составом, которые, по его мнению, служили для ориентирования диверсантов, но, скорее всего, были предназначены для обеспечения плавучести и были выброшены при подрыве лодки. Затем стало известно, что вечером накануне нападения в международных водах у Мосамедеша было замечено подозрительное судно под японским флагом, которое исчезло к утру следующего дня. Таким образом, утверждения о том, что в операции были задействованы корабли ВМС Южной Африки, вскоре сошли на нет.
Для оценки состояния поврежденного моста была направлена группа советских специалистов с задачей как можно скорее восстановить транспортное сообщение между портом и внутренними районами страны. Первым шагом стало обеспечение временного автомобильного сообщения, и вдоль старого моста была сооружена ровная насыпь. В качестве временной меры для восстановления железнодорожного сообщения было предложено убрать три разрушенные опоры на правом берегу и засыпать образовавшуюся брешь примерно 3 000 кубометрами камня и щебня. На левом берегу, где опоры были разрушены не полностью, планировалось с помощью гидравлических домкратов поднять пролет и установить его на временные опоры. Самым ранним сроком реализации этого плана называлось начало 1983 года, также было подтверждено, что на сооружение новой постоянной конструкции уйдет не менее 5-6 месяцев. Таким образом, диверсионная операция прервала железнодорожное сообщение между портом и внутренними районами страны как минимум на полгода.
Разбор проведенной операции и выученные уроки
Несмотря на то, что операция оказалась успешной, она едва не обернулась катастрофой и дала ряд очень важных уроков на будущее. Одним из самых важных выводов стала необходимость проведения надлежащей тактической доразведки объекта. Также стало очевидно, что у разведгруппы, проводящей такую доразведку, теперь должны быть дополнительные обязанности во время операции, кроме предоставления разведданных и оказания помощи руководителю операции. Также стало очевидно, что разведданные, предоставленные для планирования, оказались неудовлетворительными, поскольку, несмотря на то, что строительные чертежи и иллюстрации мостов и дорог были получены в Лиссабоне, конструкция автомобильного моста не имела ничего общего с предоставленными чертежами. Привлечение операторов, не подготовленных к морским операциям, также стало причиной потери катера и задержек в ходе операции, что явно указало на необходимость увеличения численности боевого состава 4-го разведполка. В то время как спецназовцы этого подразделения были обучены плаванию к берегу и обратно к лодкам, занимающим безопасную позицию недалеко от берега, большинство военнослужащих диверсионной группы были из состава 1-го и 5-го полков, некоторые из которых не умели плавать и, кроме того, испытывали перед морем цепенеющий страх.
Позднее начало выполнения задания у мостов было вызвано тем, что во время вывода подгруппы подрывников были слишком тяжело нагружены. Из-за ограниченной грузоподъемности ракетных кораблей, на которых можно было разместить лишь небольшое количество людей, в операции задействовалось минимальное количество личного состава, необходимое для выполнения задания. Это привело к тому, что в ВМС ЮАР начали новый проект по улучшению условий обитания и размещения на борту разведчиков спецподразделений, включая столовую, специально предназначенную для их нужд. Командир 4-го разведывательного полка также считал, что большой промежуток между операциями не способствует поддержанию боевых навыков и накоплению опыта среди операторов, а также слаженной работе с подразделениями флота. Крайняя боевая операция на море, операция «КЕРСЛИХ», состоялась почти год назад и, по счастливому стечению обстоятельств, проводилась при участии тех же ракетных кораблей «Освальд Пиров» и «Джим Фуше», что позволило избежать проблем с подготовкой и обученностью их экипажей. Несмотря на то, что «Освальдом Пиров» командовал новый офицер, на момент проведения операции «КЕРСЛИХ» он не имел достаточного боевого опыта. В связи с этим было предложено проводить в Салданье на регулярной основе учения, чтобы поддерживать и улучшать уровень подготовки и взаимодействия, а также приучить местное население к постоянному присутствию боевых кораблей, чтобы они не воспринимали их как разведывательные признаки готовящейся операции.
Ряд ценных уроков был извлечен и с тактической точки зрения. Одной из причин проблем с подвесными моторами во время высадки на берег стало попадание воды в топливные баки - незначительная проблема, имевшая серьезные последствия. Кроме того, стало очевидно, что необходимо иметь достаточное количество водонепроницаемых сумок и контейнеров, поскольку отказ оборудования для связи в неподходящий момент, а также повреждение снаряжения могут стóить успеха операции и увеличивать затраты. Несмотря на то, что большинство персональных и лодочных радиостанций оказались залиты водой, были и такие, которые в случае необходимости работали хорошо. Такими оказались радиостанции серии PRC и, в частности, армейские поисково-спасательные рации PRC 90/A73, которые носили с собой боевые пловцы. Эти небольшие по размерам двухчастотные приемопередатчики являлись усовершенствованным вариантом оригинальных одночастотных аварийно-спасательных радиостанций, использовавшихся во время войны во Вьетнаме. Всего было произведено более 50 000 таких раций, которые использовались в спецподразделениях многих западных стран. Из-за их водонепроницаемости, все эти радиостанции, имеющиеся на вооружении спецназа, было решено передать в 4-й разведывательный полк.
Любые операции требуют определенных затрат, и хотя все расходы зачастую скрываются в статьях обычных бюджетов, выделяемых на выполнение боевых и учебных задач, тыловики всегда хотят иметь возможность отчитаться за все, что было выдано и не возвращено установленным порядком. Поэтому в ходе подведения итогов операций «КЕГ/СИМПЛ» были учтены все расходы на операцию, понесенные перед ее началом, а также все снаряжение, потерянное в ходе проведения диверсии. Двадцать седьмого сентября штаб сил спецназа выделил 4-му полку на проведение операции «СИМПЛ» около 8023,80 рандов (!) - на удивление небольшая сумма, которая была использована для оплаты авиабилетов (1658,70 рандов) и закупок на случай чрезвычайных ситуаций (6339,82 рандов). После операции на руках осталось 25,17 рандов; разница в 11 центов была списана на скидки и налог с продаж, и Генеральный аудитор Вооруженных сил мог бы этим гордиться. Однако в реальные расходы на операцию вошел список снаряжения, предназначенного под списание после того, как перевернулась «Барракуда». В списке значилось 109 различных предметов, начиная от ушных берушей (5 штук) и заканчивая лодкой с жестким корпусом длиной 21 фут и 6 дюймов типа «Барракуда» Mk 2 в комплекте (одна штука). Длинный перечень утерянного вооружения подтверждает, почему операторы на берегу чувствовали себя настолько уязвимыми после того, как лодка перевернулась, а взрывы встревожили подразделения ФАПЛА. В списке указаны 6 автоматов AKM-47 (не отслеживаемые), 4 пистолета «Стерлинг-Пэтчетт», 2 пистолета «Браунинг» 9-мм (не отслеживаемые) и пусковая труба РПГ-7 с двумя гранатами M79, - и все это утеряно в прибое. Этот список также объясняет 20 тысяч кванза, обнаруженных солдатами ФАПЛА, поскольку после операции были списаны 140 тысяч денежных единиц этой валюты.
Заключение
В итоге, несмотря на большой риск, которому подверглись спецназовцы в конце диверсии, а также потерю дорогостоящего вооружения и снаряжения, комбинированная операция («КЕГ/СИМПЛ») была признана успешной, - несмотря на то, что, согласно отзывам, мост оказался разрушен лишь частично, центральную конструкцию, которая устояла, во время восстановительных работ пришлось снести. Новый мост, построенный группой из десяти советских специалистов и 35 ангольцев, был открыт в конце октября 1983 года во время торжественной церемонии под председательством комиссара провинции и при участии министра строительства и советского посла. В то время как министр указал на высокое качество работ, комиссар подполковник Рафаэль Сапилинья подчеркнул жизненную важность моста и восстановленного железнодорожного сообщения и сказал, что «завершение строительства этого важного железнодорожного моста представляет собой серьезное поражение империализма и его лакеев, которые считали нас неспособными реализовать такой важный проект». Но на самом деле, это лишь подчеркнуло успех диверсии, поскольку железнодорожное сообщение было прервано на целый год, а качество нового моста, который строился менее года, проявилось в апреле 2001 года, когда он рухнул во время сильных дождей. Интересно отметить, что железнодорожное сообщение между Намибе (бывший Мосамедеш) и Лубанго, протяженностью 246 км, было полностью восстановлено только в июне 2012 года, когда по железной дороге отправился первый поезд по расписанию - таковы были совокупные результаты различных атак на эту транспортную артерию. Хотя восстановление линии началось в 2005 году, из-за отсутствия финансирования оно было приостановлено, и работы возобновились только в 2009 году.
Силы ФАПЛА в Мосамедеше во время диверсии могли утешать себя тем, что им удалось изгнать врага со своих берегов, а также спасти жизни 1000 пассажиров поезда, который «враг» намеревался пустить под откос на мосту. Однако советские советники и кубинские союзники не были уверены в успехе. И хотя факт высадки с моря был установлен, силы и средства флота остались необнаруженными, и штаб Сил обороны и «власть предержащие» в Претории в то время чувствовали облегчение. Таким образом, все участники с обеих сторон остались в той или иной степени довольны - признак очень успешной операции.
Спустя примерно пятнадцать лет после этой диверсии один российский писатель, находившийся в Луанде во время допроса капитана Вейнанда дю Тойта в декабре 1985 года, где тот признался в своем участии в операции «СИМПЛ», написал довольно романтическую версию этого разведывательного выхода, которая была опубликована на русском языке Союзом ветеранов Анголы. В его рассказе, по прошествии стольких лет, все еще утверждалось, что диверсантов под командованием капитана дю Тойта доставило на берег для проведения рейда рыболовное судно, не имеющее никаких рыболовных снастей, кроме сетей, чтобы замаскировать четыре мощных моторных лодки на своей палубе, и шедшее под японским флагом. Автор рисует яркую картину высадки: огромные ленивые морские черепахи, ползающие на пляже, пока разведывательная группа пробирается через высокий сахарный тростник в пойме реки, в которой скользят питоны, а в голове проносятся мысли «взобраться на крутой левый берег реки, чтобы взорвать пусковые установки на советской зенитной батарее, виднеющиеся на фоне звездного неба». На мосту охранники крепко спят, подкрепившись местным тростниковым «самогоном», переданным им сторонниками УНИТА, и диверсанты обматывают мост детонирующим шнуром. Перед самым взрывом они замечают находящийся в тени автомобильный мост, и двое «злоумышленников», пробравшись под ним среди ползающих питонов, закладывают на нем оставшуюся взрывчатку, минируя центральный пролет. Вернувшись на пляж с открытыми ртами, чтобы минимизировать последствия оглушительного взрыва, они отдают приказ стрелять, и темную ночь разрывают вспышки и осколки бетона, летящие вокруг них в песок, распугивают черепах. Затем капитан (дю Тойт) встает у штурвала и с криком «С Богом!» уводит лодку в море. Причудливо и не очень правдиво, но, безусловно, очень занимательно!
В мае 2006 года в Государственном центральном историческом музее России (ранее Музей революции) в Москве была организована выставка, посвященная войне в Анголе. Это вновь пробудило интерес к той «войне», и в октябре и ноябре того же года, в двух частях, была опубликована статья полковника Сергея Коломнина под названием «Операция “Серпантин”», в которой рассказывалось об операции «КЕГ/СИМПЛ», а также, как заявлялось, о скоординированной с ней операции на суше, проведенной 1-м разведывательным полком в ночь с 6-го на 7-е ноября. Материал статьи был основан на документах и материалах из внутренней переписки между главным советским военным советником в Анголе генерал-полковником Курочкиным и его подчиненными на местах. В ней автор утверждал, что спецназовцы вышли на берег с большого рыболовного судна, «которое в нарушение международного права подняло японский флаг», на трех рейдовых лодках жесткой конструкции, «которые смогли избежать обнаружения кораблями советского военно-морского флота, “несущими постоянную службу в Намибе”», в сопровождении меньшей лодки с 25-сильными двигателями, похожей на местные рыбацкие суда, которая провела разведку перед высадкой диверсантов. Сам «рыболовецкий сейнер» остался в международных водах. Статья еще раз подтверждала тот факт, что несмотря на первоначальные заявления агентства ANGOP о том, что той ночью «подразделения южноафриканских военно-морских сил вошли в территориальные воды Анголы и высадили перед рассветом диверсионную группу», реальные возможности ВМС ЮАР по выводу разведгрупп так и не были вскрыты.
Примечательно, что несмотря на дневной выход в ангольские воды, силы флота не были обнаружены радарами, и, судя по всему, БПК «Маршал Тимошенко» вышел в море в период с 4-го по 6-го ноября и находился далеко от порта, когда проводилась диверсия. Главный военный советник, получив информацию о нападении на мост, приказал БПК «Образцовый» - эсминцу класса «Кашин»,[1] направиться в Мосамедеш, чтобы предотвратить высадку диверсионных групп и выразить солидарность населению города. Эсминец прибыл в порт 21-го ноября в 14:30. В качестве дополнительной меры предосторожности кубинским войскам было поручено оказать помощь в охране железнодорожной линии между Мосамедешем и Лубанго.
В целом, операция оказалась очень успешной, и еще раз подтвердила способность спецназовцев действовать в быстро меняющихся обстоятельствах, - хотя, безусловно, потрепала нервы руководителю операцией и «боевым такси», которые отвечали за их эвакуацию домой.
[1] НАТОвское обозначение серии больших противолодочных кораблей 2-го ранга проекта 61.