Каринти
Совершенно случайно в семейной библиотеке я нашла книгу неизвестного мне автора, венгерца по национальности и без аналогов текстов в интернете. К его творчеству я отнеслась в должной степени не доверительно (так отношусь к любому незнакомому мне имени), но после 2 рассказов он покорил меня навсегда. Это притом, что я не большая любительница малой формы литературного жанра. Мне нравиться широта мысли, развитие сюжета, маневренность изложения, изучения автора, которое можно достичь минимум на одной сотне страниц. К рассказам у меня совсем другие требования: большая концентрация мысли, лаконичность изложения, образность и обязательно «выстрел» в конце, который задевает за живое и подводит черту. Каринти овладел этими приемами вне зависимости от того, какую тему он для себя избрал. Мне очень импонирует его разноплановость и разностильность, хотя, чего скрывать, во всех произведениях присутствовала очень тонкая и искрометная ирония, которуя я так люблю, и которая пробирается сквозь страницы Бернанда Шоу.
Каритни может быть таким разным… и мистификатором, и почитателем женской красоты, и немного фантастом и отчасти философом, но он всегда остается верен себе и этой своей насмешливой дерзости. Через строчки скачет от сентиментальности до крайнего цинизма и называет свое второе «Я» Ячишкой.
«Ячишка всегда бодрствует , но говорить начинает, как правило, тогда, когда мне это наименее приятно и наиболее тягостно, когда мне требуется тишина, сосредоточенность и благоговение.
Ячишка беседует только со мной, и, похоже, решил, что единственная программа его бесцельной, веселой жизни - злить и приводить меня в замешательство.
Со мной бывало не раз, что сердце мое растаивало и изливалось, его переполняло горячее чувство. В такие времена я копался в себе, умиленный, покорный, чистый. И натыкался на Ячишку. « Да брось ты, - бесстыдно, высокомерно говорил он, - неужели ты не видишь, как ты смешон? Ты что, обмануть меня хочешь? Ведь я тебя знаю - что это за сантименты такие, что за за глупость, впрочем, давай валяй, если есть охота»
Даже в последнем произведении «Исследование вокруг моего черепа» он уже с какой-то теплотой и смирением, говорит про это свое, второе. Он таки полюбил и приютил его где-то Там… в своей голове и своей личности.
Рассказ «Доди» про маленького, больного мальчика, который своей галлюцинации отдает все свои игрушки и впечатления, наверно так и останется моим самым сильным литературным впечатлением.
У него есть сотня рассказов и каждый своеобразен по своему. Просто хочется сказать, что я рада, что совершенно случайно Он оказался на моей книжной полке.
Каритни может быть таким разным… и мистификатором, и почитателем женской красоты, и немного фантастом и отчасти философом, но он всегда остается верен себе и этой своей насмешливой дерзости. Через строчки скачет от сентиментальности до крайнего цинизма и называет свое второе «Я» Ячишкой.
«Ячишка всегда бодрствует , но говорить начинает, как правило, тогда, когда мне это наименее приятно и наиболее тягостно, когда мне требуется тишина, сосредоточенность и благоговение.
Ячишка беседует только со мной, и, похоже, решил, что единственная программа его бесцельной, веселой жизни - злить и приводить меня в замешательство.
Со мной бывало не раз, что сердце мое растаивало и изливалось, его переполняло горячее чувство. В такие времена я копался в себе, умиленный, покорный, чистый. И натыкался на Ячишку. « Да брось ты, - бесстыдно, высокомерно говорил он, - неужели ты не видишь, как ты смешон? Ты что, обмануть меня хочешь? Ведь я тебя знаю - что это за сантименты такие, что за за глупость, впрочем, давай валяй, если есть охота»
Даже в последнем произведении «Исследование вокруг моего черепа» он уже с какой-то теплотой и смирением, говорит про это свое, второе. Он таки полюбил и приютил его где-то Там… в своей голове и своей личности.
Рассказ «Доди» про маленького, больного мальчика, который своей галлюцинации отдает все свои игрушки и впечатления, наверно так и останется моим самым сильным литературным впечатлением.
У него есть сотня рассказов и каждый своеобразен по своему. Просто хочется сказать, что я рада, что совершенно случайно Он оказался на моей книжной полке.