"Реальный театр". 1. Выпукло театральное
"Антарктида", театр "На Литейном", Санкт-Петербург
Режиссёр Пётр Чижов, пьеса Ульяны Гицаревой
Попытка "документального" домысливания истории зимующих на Антарктиде полярников (а "художественных" пьес у Ульяны, кажется, нет - все на реальной основе). Три человека и собака не расстаются с видеокамерой, снимают кино про себя, выдают монологи на стульчике прямо в экран, диалоги - практически всегда в застолье. Всё немного понарошку, потому что с оглядкой на "большого брата". Да и полярники не очень настоящие: священник (Александр Кошкидько), едва совершеннолетний "ребёнок" (Виталий Гудько), собака - не собака (отдельно тело-макет и отдельно "душа" - обаятельный, очень подвижный, "виляющий хвостом" Игорь Ключников). И только Клюшников в Антарктиде ради Антарктиды. Роман Агеев и внешне такой же большой мощный человек, который должен выражать себя не в слове, а в деле, нести ответственность и испытывать себя на прочность. Спектакль вышел и об этом тоже: о сильных людях, об испытаниях, о сознательном (а после и вынужденном) одиночестве, о времени наедине с собой. А ещё о сломе эпох, о нашей недавней истории, об оставленности государством. Команда не вернулась, потому что возвращаться было некуда (не стало родины, из которой они уезжали) - или потому что изначально уходили из дома, не желая вернуться?
К сожалению, много знаю про любителей экстремальных условий, которые остаются в горах. Это их "лекарство против морщин"?.. Полярникам тоже редко удаётся стареть.
Отстранённая игра, очень условная пустынная местность, снимаемый крупным планом макет гор и модель застрявшей в них машины, плоские картонные пингвины и пенопластовая собака не мешают проникаться. В самый драматичный момент Левон и Пётр Георгич наносят грим перед зеркалом - и, завораживаясь процессом: как каждый мазок изменяет внешность и как последовательно показываются стадии обморожения, - начинаешь верить в результат.
"Чайка. Эскиз", театр драмы имени Волкова, Ярославль
Режиссёр Евгений Марчелли
Тоже изначально понятно, что шитые красными нитками театральные приёмы чуть ли не важнее материала.
На сцене живой конь - вытащенный из фразы Заречной "я гнала лошадь, гнала". Сорин постоянно домогается Нины - исходя из его слов, что был некоторое время в неё влюблён. Чайка весь спектакль множится в декорациях и проекциях, а в собственной ключевой сцене становится неприятно трепыхающимся "котом в мешке", лишается всякой романтизации. Режиссёр рассматривал текст под микроскопом, чтобы обратить внимание зрителя туда, куда оно прежде и не думало обращаться.
"Чайка" становится смешной (но по-прежнему невесёлой), пусть и далёкой от привычного Чехова. Чтобы спрятать его правильность и литературность, реплики дополняют ничего не значащими словами, как будто актёры и правда на репетиции и проговаривают внутреннюю речь, чтобы объяснить самим себе каждое движение и каждую реакцию. Все эти "закрой дверь, я сказала", "дым - это так оригинально" кажутся почти импровизацией. Тут видишь, что Треплева действительно достали комментариями (в стиле критиков в зале на любом спектакле - жюри и участники мгновенно узнают и радуются), спектакль сорван не из-за его расшатанных нервов; ясно видны причины и мотивы других действий, порой совсем лобово, но всё выдержано в единой стилистике: раз уж начали у стойки с микрофоном, то и закончить можно фейерверком.
Юлия Хлынина поначалу кажется слабой однотонной актрисой, примерно равной кривляющейся на первом выступлении Заречной, но во втором акте появляются другие планы и человеческое лицо. По-человечески много звучат Дорн (Евгений Мундум) и неожиданно позитивная, не всегда в чёрном Маша (Яна Иващенко), а вот Треплев, Медведенко и Полина Андреевна - почти всегда только комические персонажи с не интересной для постановщика внутренностью.
"Король Лир", театр-студия "Грань", Новокуйбышевск
Режиссёр Денис Бокурадзе
Стены обиты войлоком, костюмы из него же (местами накрахмаленного) и из шерсти (стоит отметить художника Елену Соловьёву) - напрашивается мысль про "мягко стелет, да жёстко спать".
Задействованы семь человек - судя по сайту, ровно вся труппа. Очень молодые красивые актёры, чьи лица и волосы обильно напудрены, а голоса специально "по-театральному" приглушены до шёпота с хрипотцой, на глазах становятся старше и старее.
Реплики чаще подаются в зал, чем партнёрам. Позы принуждённы, движения манерны, голоса ненатуральны. Первое впечатление: студенческий спектакль. Но нет, сильнее, глубже и взрослее, чем просто игра с формой. Его персонажи пускают корни в прошлое - и размышляешь, каким человеком был раньше Лир, которого мы застаём уже стареющим сумасбродом, почему его сторонники так жертвенно его поддерживают; каким отцом он был (и мог ли властитель уделять время отцовству), что дочери так легко отказываются от него. Пытаешься угадать логику, по которой актёрам даны вторые роли: по принципу ли комплементарности, чтобы у одной сборной личности имелись и положительные, и отрицательные стороны - как Регана (Юлия Бокурадзе) "отрабатывает" свою вину перед отцом, оказываясь при нём Шутом (а скорее, юродивым - не прозорливым и наблюдательным, но знающим истину и охраняющим Лира); как Корделия (Екатерина Кажаева) становится молчаливым пособником зла Освальдом; как манерный, изнеженный, но почему-то воюющий Эдмонд (Сергей Поздняков) принимает сторону Лира в образе Кента, от которого, с таким-то знакомым лицом, всё время ждёшь подвоха; как растаптывающий глаза Глостеру герцог Корнуэльский (Кирилл Стерликов) тут же берёт на себя крест его провожатого-Эдгара?..
Только Василий Яров не вписывается в эту концепцию: герцог Альбанский - такой же сторонник Лира, как и Глостер. Тогда концепция должна быть другая, нужно разгадывать дальше.
Про лицемерие, социальные маски и сокрытие истинных намерений: мало того что актёры берут на себя несколько образов, так ведь и Кент, и Эдгар, и Эдмонд откровенно притворяются. Как тут не запутаться в истинном и ложном? Очень понимаю такого Лира, который сомневается и в подлинности происходящего, и в каждом близком, и в своей памяти, и в самом себе. И Лир этот (достойная всяких похвал работа Даниила Богомолова) меняется на глазах, начинает чувствовать, очищается через страдания и приходит к смерти совершенным собой, познавшим цену каждому человеку.
"Вишнёвый сад", театр "Старый дом", Новосибирск
Режиссёр Андрей Прикотенко
Программка сразу задаёт отправные точки: вот размеры сада Раневской, наложенные на карту Новосибирска; вот о каких деньгах идёт речь, вот что на эти деньги можно было купить, давайте будем прагматичными. А ещё в год публикации пьесы вышел первый русский перевод "Алисы в Стране чудес", давайте будем метафоричными.
Много внешней буффонады, искусственной крови, хлопушек, дурацких фокусов и больших цветных мячей, карнавально-клоунских костюмов (Дуняша в жёлтой пачке, однозначная клоунесса Шарлотта Ивановна с наряженной же "карманной" собачкой, из Епиходова и вовсе под конец вышел Франкенштейн...), но внятно рассказываются сюжетные линии и Раневской (типажно похожая на Елизавету Боярскую Лариса Чернобаева), и Ани (Софья Васильева). (И тут тоже думается: что заставило мать оставить в имении родную дочь и жить за границей с приёмной?) Интересный, серьёзнее остальных, современный образ у Пети Трофимова от Тимофея Мамлина. А в центре, конечно, Лопахин - это его сон, может позволить себе видеть, что ему захочется. Буффонада так буффонада, открытость чувств так открытость чувств. Тоже совершенно современный типаж, с живыми очень понятными чувствами, жестами и мотивами, качественно проработанный Анатолием Григорьевым ("богатством" мимики напоминающим, например, Джонни Ли Миллера). И с совершенно детской, порывистой и яркой, непроходящей влюблённостью в Раневскую, с ревностью и мучениями. Трагически непонятый, оказавшийся между мужиками и барами, оставшийся забытым в закрытом доме после всеобщего отъезда вместо Фирса: "Меня, меня забыли, недотёпы!" - тот ещё кошмар.
Тут нельзя не вспомнить, совершенно некстати, совершенно современного же отличного Раскольникова из Пермского ТЮЗа - Станислава Щербинина. Но в "Преступлении и наказании" (написать про которое так руки и не дошли) Раскольников был вразрез и вообще из другого спектакля, а тут всё-таки окружение работает на Лопахина.
Из-за беззаботности, пустоты, тяги к развлечениям о вишнёвом саде забыли, он пошёл с торгов и срублен. Но вот сон кончился, из Парижа действительно приезжает Раневская - долго ли сад простоит наяву?..
Режиссёр Пётр Чижов, пьеса Ульяны Гицаревой
Попытка "документального" домысливания истории зимующих на Антарктиде полярников (а "художественных" пьес у Ульяны, кажется, нет - все на реальной основе). Три человека и собака не расстаются с видеокамерой, снимают кино про себя, выдают монологи на стульчике прямо в экран, диалоги - практически всегда в застолье. Всё немного понарошку, потому что с оглядкой на "большого брата". Да и полярники не очень настоящие: священник (Александр Кошкидько), едва совершеннолетний "ребёнок" (Виталий Гудько), собака - не собака (отдельно тело-макет и отдельно "душа" - обаятельный, очень подвижный, "виляющий хвостом" Игорь Ключников). И только Клюшников в Антарктиде ради Антарктиды. Роман Агеев и внешне такой же большой мощный человек, который должен выражать себя не в слове, а в деле, нести ответственность и испытывать себя на прочность. Спектакль вышел и об этом тоже: о сильных людях, об испытаниях, о сознательном (а после и вынужденном) одиночестве, о времени наедине с собой. А ещё о сломе эпох, о нашей недавней истории, об оставленности государством. Команда не вернулась, потому что возвращаться было некуда (не стало родины, из которой они уезжали) - или потому что изначально уходили из дома, не желая вернуться?
К сожалению, много знаю про любителей экстремальных условий, которые остаются в горах. Это их "лекарство против морщин"?.. Полярникам тоже редко удаётся стареть.
Отстранённая игра, очень условная пустынная местность, снимаемый крупным планом макет гор и модель застрявшей в них машины, плоские картонные пингвины и пенопластовая собака не мешают проникаться. В самый драматичный момент Левон и Пётр Георгич наносят грим перед зеркалом - и, завораживаясь процессом: как каждый мазок изменяет внешность и как последовательно показываются стадии обморожения, - начинаешь верить в результат.
"Чайка. Эскиз", театр драмы имени Волкова, Ярославль
Режиссёр Евгений Марчелли
Тоже изначально понятно, что шитые красными нитками театральные приёмы чуть ли не важнее материала.
На сцене живой конь - вытащенный из фразы Заречной "я гнала лошадь, гнала". Сорин постоянно домогается Нины - исходя из его слов, что был некоторое время в неё влюблён. Чайка весь спектакль множится в декорациях и проекциях, а в собственной ключевой сцене становится неприятно трепыхающимся "котом в мешке", лишается всякой романтизации. Режиссёр рассматривал текст под микроскопом, чтобы обратить внимание зрителя туда, куда оно прежде и не думало обращаться.
"Чайка" становится смешной (но по-прежнему невесёлой), пусть и далёкой от привычного Чехова. Чтобы спрятать его правильность и литературность, реплики дополняют ничего не значащими словами, как будто актёры и правда на репетиции и проговаривают внутреннюю речь, чтобы объяснить самим себе каждое движение и каждую реакцию. Все эти "закрой дверь, я сказала", "дым - это так оригинально" кажутся почти импровизацией. Тут видишь, что Треплева действительно достали комментариями (в стиле критиков в зале на любом спектакле - жюри и участники мгновенно узнают и радуются), спектакль сорван не из-за его расшатанных нервов; ясно видны причины и мотивы других действий, порой совсем лобово, но всё выдержано в единой стилистике: раз уж начали у стойки с микрофоном, то и закончить можно фейерверком.
Юлия Хлынина поначалу кажется слабой однотонной актрисой, примерно равной кривляющейся на первом выступлении Заречной, но во втором акте появляются другие планы и человеческое лицо. По-человечески много звучат Дорн (Евгений Мундум) и неожиданно позитивная, не всегда в чёрном Маша (Яна Иващенко), а вот Треплев, Медведенко и Полина Андреевна - почти всегда только комические персонажи с не интересной для постановщика внутренностью.
"Король Лир", театр-студия "Грань", Новокуйбышевск
Режиссёр Денис Бокурадзе
Стены обиты войлоком, костюмы из него же (местами накрахмаленного) и из шерсти (стоит отметить художника Елену Соловьёву) - напрашивается мысль про "мягко стелет, да жёстко спать".
Задействованы семь человек - судя по сайту, ровно вся труппа. Очень молодые красивые актёры, чьи лица и волосы обильно напудрены, а голоса специально "по-театральному" приглушены до шёпота с хрипотцой, на глазах становятся старше и старее.
Реплики чаще подаются в зал, чем партнёрам. Позы принуждённы, движения манерны, голоса ненатуральны. Первое впечатление: студенческий спектакль. Но нет, сильнее, глубже и взрослее, чем просто игра с формой. Его персонажи пускают корни в прошлое - и размышляешь, каким человеком был раньше Лир, которого мы застаём уже стареющим сумасбродом, почему его сторонники так жертвенно его поддерживают; каким отцом он был (и мог ли властитель уделять время отцовству), что дочери так легко отказываются от него. Пытаешься угадать логику, по которой актёрам даны вторые роли: по принципу ли комплементарности, чтобы у одной сборной личности имелись и положительные, и отрицательные стороны - как Регана (Юлия Бокурадзе) "отрабатывает" свою вину перед отцом, оказываясь при нём Шутом (а скорее, юродивым - не прозорливым и наблюдательным, но знающим истину и охраняющим Лира); как Корделия (Екатерина Кажаева) становится молчаливым пособником зла Освальдом; как манерный, изнеженный, но почему-то воюющий Эдмонд (Сергей Поздняков) принимает сторону Лира в образе Кента, от которого, с таким-то знакомым лицом, всё время ждёшь подвоха; как растаптывающий глаза Глостеру герцог Корнуэльский (Кирилл Стерликов) тут же берёт на себя крест его провожатого-Эдгара?..
Только Василий Яров не вписывается в эту концепцию: герцог Альбанский - такой же сторонник Лира, как и Глостер. Тогда концепция должна быть другая, нужно разгадывать дальше.
Про лицемерие, социальные маски и сокрытие истинных намерений: мало того что актёры берут на себя несколько образов, так ведь и Кент, и Эдгар, и Эдмонд откровенно притворяются. Как тут не запутаться в истинном и ложном? Очень понимаю такого Лира, который сомневается и в подлинности происходящего, и в каждом близком, и в своей памяти, и в самом себе. И Лир этот (достойная всяких похвал работа Даниила Богомолова) меняется на глазах, начинает чувствовать, очищается через страдания и приходит к смерти совершенным собой, познавшим цену каждому человеку.
"Вишнёвый сад", театр "Старый дом", Новосибирск
Режиссёр Андрей Прикотенко
Программка сразу задаёт отправные точки: вот размеры сада Раневской, наложенные на карту Новосибирска; вот о каких деньгах идёт речь, вот что на эти деньги можно было купить, давайте будем прагматичными. А ещё в год публикации пьесы вышел первый русский перевод "Алисы в Стране чудес", давайте будем метафоричными.
Много внешней буффонады, искусственной крови, хлопушек, дурацких фокусов и больших цветных мячей, карнавально-клоунских костюмов (Дуняша в жёлтой пачке, однозначная клоунесса Шарлотта Ивановна с наряженной же "карманной" собачкой, из Епиходова и вовсе под конец вышел Франкенштейн...), но внятно рассказываются сюжетные линии и Раневской (типажно похожая на Елизавету Боярскую Лариса Чернобаева), и Ани (Софья Васильева). (И тут тоже думается: что заставило мать оставить в имении родную дочь и жить за границей с приёмной?) Интересный, серьёзнее остальных, современный образ у Пети Трофимова от Тимофея Мамлина. А в центре, конечно, Лопахин - это его сон, может позволить себе видеть, что ему захочется. Буффонада так буффонада, открытость чувств так открытость чувств. Тоже совершенно современный типаж, с живыми очень понятными чувствами, жестами и мотивами, качественно проработанный Анатолием Григорьевым ("богатством" мимики напоминающим, например, Джонни Ли Миллера). И с совершенно детской, порывистой и яркой, непроходящей влюблённостью в Раневскую, с ревностью и мучениями. Трагически непонятый, оказавшийся между мужиками и барами, оставшийся забытым в закрытом доме после всеобщего отъезда вместо Фирса: "Меня, меня забыли, недотёпы!" - тот ещё кошмар.
Тут нельзя не вспомнить, совершенно некстати, совершенно современного же отличного Раскольникова из Пермского ТЮЗа - Станислава Щербинина. Но в "Преступлении и наказании" (написать про которое так руки и не дошли) Раскольников был вразрез и вообще из другого спектакля, а тут всё-таки окружение работает на Лопахина.
Из-за беззаботности, пустоты, тяги к развлечениям о вишнёвом саде забыли, он пошёл с торгов и срублен. Но вот сон кончился, из Парижа действительно приезжает Раневская - долго ли сад простоит наяву?..