О проверке на благонадежность.
Когда читаешь о том, как был устроен быт в императорских резиденциях, невольно обращаешь внимание на избыток доверия со стороны российских императоров к своему народу.
Маниакальный уровень тотальной безопасности стал нормой во время правления большевиков. Даже в начале XX века, когда Россию захлестнула волна революционного террора, Дворцовая полиция поначалу не сразу стала проявлять рвение в проверке благонадежности при найме придворных служителей в императорских резиденциях.
Действительно, уровень терроризма был чрезвычайно высоким. Гибли по долгу службы министры, губернаторы, заместители, генералы, священнослужители, врачи, инженеры, изобретатели, купцы и коммерсанты, волостные старосты, жандармские приставы и нижние полицейские чины, гибли простые рабочие...
От руки террориста погиб российский реформатор, председатель Совета министров Российской империи Петр Аркадьевич Столыпин. Взрыв на даче премьер-министра на Аптекарском острове в Санкт-Петербурге 12 августа 1906 года унес жизни 36 человек, ранено было 70. Тогда П.А. Столыпин остался жив, но был убит Богровым через 5 лет в Киеве.
Председатель Совета министров, статс-секретарь Петр Аркадьевич Столыпин в рабочем кабинете в Зимнем дворце. 1907 год.
От бомбы террориста погиб великий князь Сергей Александрович, московский градоначальник, генерал-губернатор, пятый сын императора Александра II, участник Русско-турецкой войны 1877-1878, московский военный генерал-губернатор, командующий Московским военным округом.
В период с 1901 по 1912 год в Российской империи было террористами убито и ранено свыше 17 тысяч человек. Кульминацией терроризма были 1906-1907 годы, когда в империи насильственной смертью от рук террористов погибало до 18 человек ежедневно.
Осуществление проверки всех, кто поступал на службу в Министерство Императорского двора, было возложено на Дворцовую полицию. Предполагалось, что такая проверка не позволила бы проникнуть во дворец социально мотивированным злоумышленникам: если выяснялось, что проверяемый был в чем-либо замешан, путь во дворец был для него закрыт.
Но по документам Дворцовой полиции длительно время таких «неблагонадежных» было выявлено буквально единицы. Дело в том, что длительное время проверка нанимаемых лиц была чисто формальной.
Достаточно вспомнить пример со Степаном Халтуриным, который в 1879 году был уже известным пропагандистом и одним из основателей «Северного рабочего союза», но без проблем устроился в Зимний дворец работать столяром, поселился в полуподвале Зимнего дворца и натаскал в свою комнату во дворце такое количество динамита для взрыва в феврале 1880 года, что разворотил им два этажа, и только по чисто счастливой случайности император Александр II остался жив.
После этого происшествия, унесшего жизни 11 человек и ранившего 56, в работе Дворцовой полиции в отношении выявления неблагонадежных коренным образом ничего не изменилось. Перемены зависели от людей, руководивших Дворцовой полицией. А люди, назначаемые на должности, были далеки от понимания психологии революционеров-террористов. Возможно, им казалось, что террористы - это отдельные, редко встречающиеся больные особи...
Положение изменилось с назначением товарищем министра внутренних дел и командующим отдельным корпусом жандармов бывшего петербургского генерал-губернатора Дмитрия Федоровича Трепова. В октябре 1905 года Трепов стал комендантом Зимнего дворца.
Генерал-майор свиты Дмитрий Федорович Трепов, комендант Зимнего дворца.
Сын бывшего петербургского градоначальника Федора Федоровича Трепова, пострадавшего от нападения террористки Веры Засулич, был сторонником жестких мер подавления всяческих выступлений против власти. Возможно, именно потому что Трепов не понаслышке знал, что такое терроризм - он сам пережил два покушения террористов.
Трепов пробыл на должности коменданта Зимнего дворца меньше года - он скончался из-за болезни сердца 2 сентября 1906 года, но успел увеличить штат дворцовой полиции и ужесточить требования по проверке благонадежности лиц, нанимаемых в Министерство Двора.
Ужесточение требований на выявление неблагонадежных сразу же дало результаты. Если раньше запросы делались только в Департамент полиции, то теперь справки стали наводить еще и в Губернском жандармском управлении, и в Охранном и Сыскном отделениях, а если нанимавшийся человек служил - то и в его войсковой части. После прохождения проверки, служитель получал пропуск для регистрации и приема на работу в Дворцовое правление.
Пропуск служащего Дворцового правления для регистрации и приема на работу, выполненный в формате визитки. Иван Тихонович Киселев, истопник при царскосельских дворцовых теплицах, Царское Село. 1909. «К. Е. фон Ган и К°», фотоателье. На лицевой и оборотной стороне штамп: «Начальникъ дворцовой полицiи» и регистрационный номер: 18696.
Приказом по Дворцовой полиции № 27 от 8 мая 1905 Дворцовую полицию возглавил полковник Борис Андреевич Герарди. В ноябре 1911 года он докладывал дворцовому коменданту Владимиру Николаевичу Воейкову, находившемуся в тот момент в Ливадии вместе с царской семьей:
«С мая 1905 по ноябрь 1911 г. обнаружено политически неблагонадежных и судившихся за разные проступки 2177 лиц, стремившихся попасть на службу по Министерству Императорского Двора, тогда как с 1901 по 1905 г. было обнаружено таких лиц лишь 5 человек».
Вот пример того, как велась переписка между разными ведомствами на предмет проверки благонадежности поставщика бутылок в императорский винный погреб. Я уже писала, что вина поступали как в бутылках, так и в бочках, из которых их разливали в бутылки уже непосредственно в подвале винной кладовой Зимнего дворца.
Одним из поставщиков бутылок в винных погреб был крестьянин Иван Андреевич Колобов, имевший собственный бутылочный склад в Петербурге.
Бутылке особой формы, получившие название "имперские" и выпускавшиеся в Российской империи специально для вина с императорских виноградников.
19 сентября 1912 года полицмейстер Зимнего дворца гвардии полковник И.А.Добровольский отправил начальнику Дворцовой полиции Б.А.Герарди запрос:
Исх. № 740 Начальнику Дворцовой Полиции.
«Крестьянин Ярославской губернии, Рыбинского уезда, Ивановской волости, деревни Кошелева, Иван Андреев Колобов, 46 лет, проживающий по бессрочной паспортной книжке Ивановского Волостного правления от 17 июня 1907 за № 411 и квартирующий в д. 62 по Обводному каналу, допускается в винный погреб Императорского Зимнего Дворца в качестве подрядчика по доставке бутылок. Вследствие чего имею честь покорнейше просить Ваше Высокоблагородие не отказать уведомить меня о политической его благонадежности».
22 сентября 1912 года был направлен запрос с аналогичным содержанием от начальника дворцовой полиции в адрес Департамента полиции. Также запрос Начальнику Ярославского Губернского жандармского управления:
«Срочно. Секретно
…Иван Андреев Колобов имеет доступ в дворцовые здания, а потому… имеет честь просить Ваше Высокоблагородие уведомить… о политической благонадежности его, его жены, родителей. Есть ли сведения о неблагонадежности других родственников».
Начальник Дворцовой полиции полковник Б. А. Герарди. Около 1908 года Фотография из Центрального государственного архива кинофотофонодокументов.
28 сентября этот запрос был передан Рыбинскому уездному Исправнику, который запросил об этом пристава II-го стана рыбинского уезда, который в своем рапорте сообщил 1 октября:
«…доношу Вашему Высокородию… что крестьянин Иван Андреев Колобов… в политической неблагонадежности не замечен. Имеет жену Александру Николаевну, 44 лет, проживающую вместе с мужем в Санкт-Петербурге, где Колобов имеет собственный бутылочный склад… Братья Колобова и сестра тоже не судимы… и не замечены в политической неблагонадежности… Колобову действительно выдана бессрочная паспортная книжка Начальником Ярославского Губернского жандармского управления».
В течение почти двух месяцев в разные инстанции были направлены порядка пятнадцати разных запросов с просьбой подтвердить благонадежность Колобова. В результате круг замкнулся и было получено заключение:
«Начальник Дворцовой Полиции - г. Полициймейстеру Императорского Зимнего Дворца.
Вследствие отношения от 19 сентября 1912… уведомляю Ваше Высокоблагородие относительно… Колобова неблагоприятных сведений не имеется. За Начальника Дворцовой Полиции… 19 ноября 1912 года».
Поначалу Дворцовая полиция располагалась в специальном помещении в здании Эрмитажного театра, потом было выделено помещение в придворнослужительском доме у Певческого моста.
Перед революцией Дворцовая полиция располагалась на Набережной Мойки, 12 в квартире 5, в трех минутах ходьбы от Зимнего дворца, в доме, где сейчас находится Музей-квартира А.С.Пушкина. Это была восьмикомнатная квартира для отдыха городовых с двумя кухнями и двумя входами (парадным и черным). .
8 апреля 1917 г. вместе с Управлением Дворцового коменданта Дворцовая полиция была упразднена.