Бренды бы делать из этих людей
Назвать аэропорт в Омске аэропортом им. Летова? Да ну, они все алкаши были и наркоманы. Понятно, что панк это суицид во имя идеи, самосожжение себя в огне страстей, наркомании, алкоголизма как тибетские монахи сжигают себя публично во имя свободы Тибета, а западноберлинские панки испокон веков гниют в метро от героина и синьки, идейно или уже на автопилоте обличая капитализм на своём примере - убивая Систему наглядно через расчеловечивание себя самих, через убийство себя как продуктов этой системы. Тибетских монахов уважаю, восточноберлинских панков, которых мучила полиция за протест, уважаю, а вот, надо сказать, что западноберлинских панков, которых полиция моет, подбирает, пристраивает, нет, терпеть их не могу, хотя они тоже за идею, а не просто так подыхают, задыхаясь в своей блевотине.
И ровно так же я не понимаю, не могу оправдать русский рок, их алкоголизм и наркоманию, хотя знал и Летова и многих с Омска лично и пока они были на высоте и когда уже Летов жил на окраине города, и мне почти никто не верил в 2002 - 2006, когда я рассказывал, что такая культовая звезда загибается в безвестности от запоев в Омске (безвестность личности при популярности песен - штришок времени тот ещё, и как он боялся концертов, чтобы не слететь в очередной запой), когда страна в начале нулевых всё ещё долбилась в Москве и Питере его песнями, да и не "ещё долбилась", а улётно упарывалась его лирикой, а я там тогда жил, в Омске, но на дух их всех надрывников не переносил.
Как и мои родители, всерьёз спорившие о судьбе России, о том, за кого голосовать, эти люди (родители и русский рок) виделись мне упоротыми, но рокеры ещё и пошлыми, быстро впавшими, то есть, в опрощение, в эмоциональный экстаз, угар, разменявшими реальность на сопли, на эмоциональный слив. А вот родителей было скорее жаль, чем противно: перестройка и Ельцин была их лебединая песнь, им тогда было по сорок лет. Высоцкого с его хрипом я тогда понимал как явление своего времени, оправданное явление, но чего орали эти патлатые и убивались об стенку своим алкоголизмом и суицидом, я тогда не понимал.
Вокруг был уже хитрый жёсткий и уже холодный, охлаждающийся в монолитные формы ад, и было совсем не до песен, а эти отмороженники придуривались в лирике, валялись в ней как кошки в валерьянке - вот что я думал и мои ровесники тогда, и Летов и Цой были нам уже историей, старпёрами, но также они были и хуже - надувателями, ведь они для нас, на наш взгляд, уже отводили внимание, мутили воду, наваривали какое-то волнение на нас, хотя были нас на десять лет, на пять, на пятнадцать старше. Так же мы воспринимали свободу, демократию, прочую словесную лирику, равно как и Ельцина и Путина - это всё, чтобы отводить внимание от настоящей, жуткой жизни, которую не отведали наши родители и не видит Летов с залитыми алкоголем и эмоциями шарами. Мы получили образование, с которым нельзя было работать прям сразу, прям получив диплом его можно было выбросить. Родители или те, кто был лет на пять постарше (назову их поколениеми старших братьев), такого не переживали.
Моё поколение имело здоровый цинизм, в отличие от тех, кто был постарше нас лет на пять, даже всего на три и слушали это всё вот. Приносить себя в жертву как эти алкаши типа Летова, которого передвигали по сцене под белы жирны рученьки, эту тотально отекшее, патлатое завонявшееся опустившееся хрипящее, уже ничего не соображавшее и не певшее опитое просто-тело, и тратить свои эмоции на судьбу России, демократию, свободу, прочие высокие понятия, абстракционизм и кал мы не хотели, мы видели, куда всё пришло. Мы закончили профобучение в 2000 году и позже.
И ровно так же я не понимаю, не могу оправдать русский рок, их алкоголизм и наркоманию, хотя знал и Летова и многих с Омска лично и пока они были на высоте и когда уже Летов жил на окраине города, и мне почти никто не верил в 2002 - 2006, когда я рассказывал, что такая культовая звезда загибается в безвестности от запоев в Омске (безвестность личности при популярности песен - штришок времени тот ещё, и как он боялся концертов, чтобы не слететь в очередной запой), когда страна в начале нулевых всё ещё долбилась в Москве и Питере его песнями, да и не "ещё долбилась", а улётно упарывалась его лирикой, а я там тогда жил, в Омске, но на дух их всех надрывников не переносил.
Как и мои родители, всерьёз спорившие о судьбе России, о том, за кого голосовать, эти люди (родители и русский рок) виделись мне упоротыми, но рокеры ещё и пошлыми, быстро впавшими, то есть, в опрощение, в эмоциональный экстаз, угар, разменявшими реальность на сопли, на эмоциональный слив. А вот родителей было скорее жаль, чем противно: перестройка и Ельцин была их лебединая песнь, им тогда было по сорок лет. Высоцкого с его хрипом я тогда понимал как явление своего времени, оправданное явление, но чего орали эти патлатые и убивались об стенку своим алкоголизмом и суицидом, я тогда не понимал.
Вокруг был уже хитрый жёсткий и уже холодный, охлаждающийся в монолитные формы ад, и было совсем не до песен, а эти отмороженники придуривались в лирике, валялись в ней как кошки в валерьянке - вот что я думал и мои ровесники тогда, и Летов и Цой были нам уже историей, старпёрами, но также они были и хуже - надувателями, ведь они для нас, на наш взгляд, уже отводили внимание, мутили воду, наваривали какое-то волнение на нас, хотя были нас на десять лет, на пять, на пятнадцать старше. Так же мы воспринимали свободу, демократию, прочую словесную лирику, равно как и Ельцина и Путина - это всё, чтобы отводить внимание от настоящей, жуткой жизни, которую не отведали наши родители и не видит Летов с залитыми алкоголем и эмоциями шарами. Мы получили образование, с которым нельзя было работать прям сразу, прям получив диплом его можно было выбросить. Родители или те, кто был лет на пять постарше (назову их поколениеми старших братьев), такого не переживали.
Моё поколение имело здоровый цинизм, в отличие от тех, кто был постарше нас лет на пять, даже всего на три и слушали это всё вот. Приносить себя в жертву как эти алкаши типа Летова, которого передвигали по сцене под белы жирны рученьки, эту тотально отекшее, патлатое завонявшееся опустившееся хрипящее, уже ничего не соображавшее и не певшее опитое просто-тело, и тратить свои эмоции на судьбу России, демократию, свободу, прочие высокие понятия, абстракционизм и кал мы не хотели, мы видели, куда всё пришло. Мы закончили профобучение в 2000 году и позже.