Ответ господина Е. на ответ Михаила Ахманова на рецензию господина Е
Ответ господина Е. на ответ Михаила Ахманова на рецензию господина Е (сокращенная версия для сообщества belletrist_ru)
Данный пост представляет собой ответ на статью «Ответ Михаила Ахманова литературоведу e_lsalvador» Михаила Ахманова (akhmanov), представляющую собой реакцию на рецензию «Рецензия на книгу Михаила Ахманова «Литературный талант. Как написать бестселлер» в блоге e_lsalvador .
Не уверен, что многим будет интересно читать о том, кто, что сказал, и кто, как понял. Но из уважения к Михаилу Ахманову и читателям напишу ответ на ответ писателя Ахманова на рецензию господина Е.
Во-первых, выражу уважение господину Ахманову за то, что он решил публично ответить на мой пост, написанный в жанре «анонимная рецензия в интернете». В наше время безудержного интернет-троллинга для этого необходимо мужество.
Во-вторых, извиняюсь за ошибку с подсчетом тиражей. Я написал, что тиражи составляют 1,2 млн. экземпляров, на что господин Ахманов справедливо указал на мою ошибку и привел цифру в 4 млн. экземпляров. Правда, для меня Ахманов даже с тиражом в 1,2 млн. экземпляров является опытным и популярным писателем. Поэтому Михаил Ахманов ошибся в оценке моих намерений, как попытку «опустить» его или оценить его достижения как «ничтожные».
В-третьих, признаю свои грамматические и синтаксические ошибки. - Это правда.
Я лично с Михаилом Ахмановым не знаком, поэтому стремился написать рецензию нейтрально и с объективной точки зрения. Обращу внимание, я сознательно не рассматривал творчество Ахманова и не давал оценку его художественным произведением и его личности. Предметом моего интереса была только книга «Литературный талант. Как написать бестселлер» и ее положение в жанре «как написать литературное произведение».
«Теперь перейдем к делу, то есть к рецензии».
О терминологии
Михаил Ахманов считает, что я его не справедливо упрекнул его в ошибочной интерпретации литературоведческих понятий, таких как жанр, сюжет, фабула, идея.
“Теперь коснусь терминологии, понятий жанр, сюжет, фабула, идея и прочее. Г-н Е. упрекает меня в неконкретности, в том (цитирую): «что автор не использует определения терминов из литературоведения, а изобретает свои собственные интерпретации». Но при этом он забыл сообщить, что определения таких терминов даются у меня по авторитетному литературоведческому источнику - «Поэтическому словарю» Квятковского. (Ахманов, Литературный талант….)
Господин Ахманов совершенно прав, он приводит в нескольких местах определения из «Поэтического словаря» Квятковского.
И опять совершенно прав Михаил Ахманов, когда говорит:
“Я хочу напомнить, что в гуманитарных дисциплинах, в отличие от физики или математики, вообще нет точных определений”.
Действительно в российском литературоведении указанным терминам даются различные определения. Что касается фабулы и сюжета, то, например, Горький использовал эти понятия, с противоположным значением для современного понимания.
Но наличие многочисленных определений понятий и их не однозначность, как раз и приводит, к пониманию важности интерпретаций, которые дает автор. Именно интерпретации Ахманова рассматривались в рецензии.
Идея и тема
Разберемся с идей и темой произведения. Основное содержание термина «идея литературного произведения», при всем разнообразии определений, - главная мысль. В самом явном виде идея произведения представлена в баснях и притчах, как идейный итог, так называемой «морали».
Тема в литературоведении - содержание произведения в наиболее общем виде или содержание какого-либо фрагмента произведения (Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. - М.: Росмэн. Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006). То есть, тема - это совокупность событий, изображенных в самом произведении.
В своей рецензии я утверждал, что Михаил Ахманов смешивает понятия идея и тема. Посмотрим. В своей книге Ахманов не дает определения идеи и темы. Не знаю почему. В «Поэтическом словаре» Квятковского (1966) эти термины не даны. Но Михаил Ахманов сообщает, откуда идеи берутся:
“Идеи - птицы вольные, приходят внезапно и являются, по видимому, не плавным завершением логического процесса мышления, а неким стремительным скачком интуиции”.
Приводит в подкрепление мнение Стивена Кинга.
“Нет на свете Свалки Идей, нет Центрального Хранилища, нет Острова Погибших Бестселлеров.Хорошие идеи рассказов приходят в буквальном смысле ниоткуда, падают прямо на голову с ясного неба”
Сообщает о том, что идей очень мало:
Обратившись к литературе, увидим, что идей в этой области - или, если угодно, тем - ограниченное число, и их высказывали очень неординарные люди, реализовавшие эти идеи в своих произведениях.
Для ясности перечислю ряд идей, ставших хрестоматийными и породивших целые литературные направления:
идея темпоральных путешествий и машины времени (Уэллс «Машина времени»);
идея о пустоте в центре Земли и находящемся там населенном мире (Жюль Верн «Путешествие к центру Земли»);
идея о «попаданце», человеке, попавшем в прошлое (Твен «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура»);
На примере представленных «идей», ясно видно, что большая часть из них являются темами, а не идеями. К примеру «идея темпоральных путешествий и машины времени» на самом деле является темой о путешествиях во времени, на основе которой можно придумать различные идеи. Идея «Машины времени» Уэллса - звериное начало в человеке уничтожит гуманистическое; «День сурка» - стать счастливым можно, только начав жить для других; «Назад в будущее-1» - можно быть счастливым только тогда, когда счастливы твои близкие.
Вот как выглядит, по мнению Ахманова, «плодотворная идея»:
“Попытаемся уточнить и сформулируем идею так: роман о благородном пирате в Карибском море. Опять таки аморфно, нет толчка для завязывания интриги. И тут вам на память приходит Генри Морган, самый знаменитый морской разбойник и большой негодяй, но при том удачливый флотоводец. О его набегах, искусных уловках, победах на суше и море и захваченной добыче имеется много сведений. И вы решаете написать роман о благородном пирате. В основу сюжета положите эпизоды из жизни Моргана, его боевые операции. Это уже конкретная и полноценная идея. Жаль, что Сабатини ее уже реализовал, написав «Одиссею капитана Блада”
Все это, пираты, благородство, знаменитый негодяй, победы и прочее, является темой произведения «Одиссея капитана Блада». Идеей романа является традиционная идея для романтических произведений и приключенческой литературы: «нравственная чистота и благородство побеждает зло».
Еще один пример смешивания темы и идеи:
“Еще несколько примеров идей замыслов, оформленных словесно: Напишу ка я историю о любви юноши и девушки из двух знатных семейств, разделенных кровной враждой. Исход будет трагическим, влюбленные погибнут - отчасти из за людской злобы и зависти, отчасти по недоразумению”.
В трагедии Шекспира, которую Михаил Ахманов в разделе жанров отнес к «любовному роману», кровная вражда двух семейств в Вероне XV века является темой. Идея - «любовь побеждает смерть», или менее патетическое, - взаимная ненависть уничтожает любовь.
И наконец, рассмотрим роман «Айвенго». Ахманов вновь объявляет тему идеей.
“ИДЕЯ РОМАНА «АЙВЕНГО». Конфликт между саксами и нормандцами и попытка принца Джона захватить престол - в дни, когда король Ричард Львиное Сердце, бежав из плена, тайно возвращается в Англию, чтобы восстановить свою власть над страной. В центре повествования - его соратник, молодой рыцарь Айвенго, также вернувшийся на родину из Крестового похода”.
На самом деле, идея опять классическая для приключенческого романа: нравственная чистота, мужество, честность, благородство побеждают зло. На той же самой теме «кризис в английском королевстве и вражда саксов и норманнов» можно построить множество сюжетов с различными идеями. Если главным героем сделать принца Джона или Ричарда Львиное сердце, то идеей станет «безудержное честолюбие приводит к потери всего», если главным героем будет Де Браси, то идею можно сформулировать, как «безумная страсть приводит к гибели».
Специально подробно рассмотрел вопрос с темой и идей. Что касается других терминов (фабула, сюжет, жанр, персонаж), то можно привести такой же подробный анализ. Михаил Ахманов дает такие определения этих понятий, которые можно оценить, как минимум, оригинальные. Оригинальность обладает ценностью сама по себе, но не в книге для начинающих писателей.
Чтобы не приумножать сущности, предлагаю читателям прочитать и самостоятельно оценить интерпретацию Ахманова основных литературоведческих понятий.
О редактировании
Еще об одной моей «лжи». В своей рецензии я утверждал, что писатели-интуитивисты, которые пишут без строго плана, на втором этапе существенно переделывают свое произведение. Я привел в качестве примера Стивена Кинга, у которого этап редактирования, зачастую длится дольше, чем этап создания первого черновика.
«Смысл, или один из смыслов, работы над вторым-вариантом - сделать это «что-то» более ясным. Могут потребоваться большие изменения или пересмотры. Выгода для вас и вашего читателя - в большей ясности и большей цельности вещи». Стивен Кинг, Как писать книги.
В ответ Михаил Ахманов обвинил меня во лжи:
“Еще одна ложь (цитирую)… Написано, еще как написано! На стр. 267, 269, 290 и далее! Рассмотрены стратегии этого процесса, приведены примеры, указано, на какие моменты обратить особое внимание”.
Действительно написано в трех главах о стилистике, грамматике, лексике, фразеологии. И у меня эти главы не вызвали вопросов - очень доходчиво, грамотно и полезно.
Но в своей рецензии писал о другом. Создание произведения без плана, без заранее продуманного ключевого конфликта, идеи, целей героев, приводит к тому, что появляется текст, в котором оказываются множество эпизодов доказывающих различные идеи. В одном эпизод будет идея «да, любовь сильнее смерти», а в другом эпизоде - «алчность ведет к одиночеству». В этом случае идея произведения размывается, автор хочет сказать слишком многое, читатель не понимает, какова «мораль» этого романа. Поэтому Стивен Кинг и говорит, что необходимо редактирование и создание нового варианта. Причем, первоначально Кинг читает свою рукопись и пытается понять, «о чем его роман». И после этого начинается создание второго варианта. Добавляются и убираются эпизоды, персонажи, изменяется точку зрения и детали в сценах.
Об этом втором варианте в рецензии и написано:
“Но вот у Ахманова, об этапе редактирования произведения, как о втором варианте, не написано ничего”.
Те, кто прочитают книгу, смогут убедиться, о редактировании, как о создании второго варианта ничего не написано.
Для кого пишет автор?
Для меня вопрос, «для кого пишет автор», заключается в следующем, при создании произведения, необходимо учитывать реакцию, ожидания, опыт читателя или писателя, или кого-то еще? Если писатель отвечает, «я пишу для себя», то в таком случае нет никакого смысла учитывать закономерности создания литературного произведения. Писатель может писать как угодно. Такое представление очень популярно у начинающих писателей, достаточно посмотреть тексты на «Самиздат» или «Проза.ру».
Если же автор, говорит, что он «пишет для читателя», то автор пытается учесть ожидания, восприятие, опыт читателя и правила написания романа.
Михаил Ахманов утверждает, что ответ «мы пишем для читателя» - ложный.
“Запомните: настоящий сочинитель творит только для себя, помышляя о себе самом в качестве читателя”.
Естественно, что у меня возник вопрос, зачем в таком случае соблюдать композицию, если автор пишет для себя? Видимо, Ахманов моего вопроса не понял, поэтому написал, что пишет для себя и поэтому соблюдает композицию.
Предположу, что, скорее всего, мы по-разному понимаем вопрос «для кого». Ахманов, судя по обширному примеру с Умберто Эко, представляет себе этот вопрос, как, «кто определяет темы и идеи произведений».
Его позиция: те, кто пишет по заказу издательства или реагирую на спекулятивный интерес читателя, - недостойные "борзописцы". Поэтому писатель пишет для себя, на интересные ему темы, озвучивая важные для себя идеи. В такой интерпретации вопроса «для кого пишет писатель», ответ «для себя» является разумным и достойным уважения.
Писатель-интуитивист
В рецензии я назвал позицию писателя, который опирается в своем творчестве на интуицию, как на источник вдохновения. Интуитивное - рационально непознаваемое.
Противоположной позиции писателя интуитивиста является ориентация на рациональное осмысление структуры и процесса создания произведения. Назовем такую позицию структуралистской.
В практической деятельности интуитивисты начинают писать «с начала», «с первой строчки». Часто они не представляют, чем закончится произведение, какова основная идея, как будут действовать персонажи. Все эти решения интуитивисты принимает в процессе написания.
Структуралисты подходят к созданию произведения с точки зрения науки, поэтики, «трехактной структуры» и пр. Они разрабатывают пошаговые планы, определяют идею, конфликт, систему оппозиций, создают «оркестровку» персонажей. Начинают писать они с конца произведения - с финала и кульминации.
Ахманов, не считает себя писателем-интуитивистом. Не знаю, может быть, Ахманова обидело название интуитивист? Но мне представляется, что оказаться в одной компании с такими известными писателями-интуитивистами, как Марио Льоса, Айн Ренд, Стивен Кинг вовсе неплохо.
“Меня он называет «интуитивистом» и задается вопросом, чему может научить писатель, который черпает «идеи из иррационального нечто». Ложь чистой воды. На стр. 116-124 и в других местах книги описаны различные стратегии творчества и ряд материалов, которые должен подготовить автор - описание мира, биографии персонажей, поглавный план и так далее. Лично я действую именно так и в своей книге стараюсь донести до читателя мысль о том, сколь важен подготовительный труд и поверка творческого полета логикой”.
Я прочитал книгу еще раз. Действительно автор в одном месте упоминает о «двух метода творения воображаемой реальности - логический и интуитивный». Также он говорит о необходимости их совмещения. Автор действительно упоминает о таких ключевых элементах композиции как завязка (3 раза), экспозиция (2 раза), кульминация (6 раз), точка зрения (ни разу). Ахманов практически не уделяет этим элементам внимания, сосредотачиваясь на «поглавном плане». И это является одним из основных недостатков работы.
Ахманов в книге для начинающих писателей не раскрывает понятие композиции и ее элементов (экспозиции, завязка, развитие действия, кульминация, развязка). Как может начинающий писатель написать роман, не понимая соотношение и значение его частей? «Поглавный план» с изложением событий не поможет определить «провоцирующее событие» и подготовить кульминацию.
Какая может быть продуманная композиция, «архитектоника», если, по мнению Ахманова, в процессе написания возникает «бунт героя» и повествование идет не туда, куда было запланировано автором, а туда, куда ведет логика поступков героя.
Интуитивизм Ахманова проявляется еще в нескольких элементах: самозарождение конфликта и мистический характер творчества.
«Должен ли автор измыслить конфликты, отраженные в его произведении? Я не уверен». …трудно представить, чтобы конфликт планировался заранее и мысль шла таким путем: введу ка я «любовный треугольник», добавлю противоречие между отцами и детьми и, разумеется, конфликт между Добром и Злом. Итого три… маловато для романа… пожалуй, конфликт между любовью и долгом тоже не помешает, а еще между бедными и богатыми. Пять будет в самый раз!
Таких рассуждений автора я представить себе не могу. Полагаю, что писатель, обдумав фабулу и композицию, начинает творить текст, а конфликты в рассказе или романе появляются сами собой, проистекают из сложившейся ситуации и сюжетных коллизий».
В этих двух абзацах Ахманов делает противоположные заявления. В первом абзаце: конфликт заранее нельзя спланировать. Во втором абзаце используется слово «коллизия», которое означает «столкновение».
В композиции отражаются противоположные стремления главных героев и порожденный этим конфликт. Если заранее нет прописанного конфликта, значит, не прописаны цели героев. А если у персонажей нет цели, а только биография, то это еще не герои.
Михаил Ахманов, признает значение интуиции, но отрицает «мистический характер творчества, хотя интуитивное очень близко понятию мистическое, восприятию мира иррационально, интуитивно.
Несколько слов об этом мистическом, иррациональном. В литературном творчестве действительно есть моменты, которые могут показаться мистическими - «писательский транс», «бунт героя» и так далее. Но я отнюдь не «интуитивист», а прагматик, и толкую эти явления так, чтобы читатель понял: в них нет ничего мистического, это всего лишь элемент писательского труда.
Это утверждение, об отрицании мистического, несколько противоречит тексту работы Михаила Ахманова. Глава вторая так и называется «Почти мистическое искусство». И далее приведу только часть отрывов про «почти мистическое».
“Еще один почти мистический момент - «аура творца», сочинителя, романиста, неизбежно окружающая его произведения.
… я хочу поговорить об одном чудесном, почти мистическом явлении. …Происходит загадочная вещь, которую называют «бунтом героя» - он словно «выламывается» из сюжета и вроде бы приобретает власть над автором”.
«Почти мистическое» это «чуть-чуть не мистическое» или «совершенно и определенно не мистическое?». Из контекста работы я понял, «почти мистическое», как «определенно мистическое», так как автор говорит о Боге, как об источнике писательского воображения. Что еще может быть менее познаваемо, чем Бог?
“Как я уже упоминал, воображение, фантазия - дар от Бога, научиться этому нельзя”.
Может ли писатель-интуитивист научить писать книги?
Подведу итог этих многословных рассуждений. Михаил Ахманов отрицает свою писательскую позицию как интуитивистскую. Но следующие элементы творческого метода Ахманова подтверждает ранее сделанною мною оценку его, как интуитивиста: божественный источник творчества, «бунт героя» разрушает композицию, «писательский транс», конфликт рождается самостоятельно.
Весь смыл моих размышлений об интуитивистах и структуралистах («логиках» в интерпретации Ахманова) заключался в том, что если ремесло или искусство создания литературных произведений базируется на мистическом, интуитивном, рационально непознаваемом, то научить писать книги невозможно.
Парадокс позиции Ахманова заключается в том, что он представляет себя в «Ответе …» логиком, но при этом утверждает, что научить писательскому искусству невозможно.
«Может создаться впечатление, что вы станете писателем, ознакомившись с десятком книг о сочинительстве и последовав изложенным там советам. Это не так. Дар романиста, дар поэта, дар драматурга - врожденное качество, как способности к математике, музыке или живописи».
Михаил Ахманов для подтверждения своей позиции приводит цитаты из работы еще двух известных и успешных писателей-интуитивистов Марио Льоса и Стивена Кинга.
«Нельзя научить другого творить, в лучшем случае можно научить писать и читать». Марио Льоса. Письма молодому романисту
У Стивена Кинга мнение об учебниках для писателей еще более резкое. Оно не приведено в книге Ахманова, но выглядит оно так:
"Книга эта короткая, потому что почти все книги о писательстве набиты враньем. Авторы беллетристики (я говорю и о присутствующих) не очень понимают, что они делают и почему получается книга иногда хорошая, а иногда плохая. И я думаю, что чем короче книга, тем меньше вранья". Стивен Кинг, Как писать книги
Итоговым вопросом будет следующий, если Михаил Ахманов не считает себя интуитивистом, почему он думает, что научить писать книги невозможно?
Summary
Я внимательно изучил ответ и аргументацию Михаила Ахманова, еще раз прочитал его книгу, скорректировал свои оценки и позиции по отдельным вопросам.
Отмечу, что в обоих случаях (рецензии и ответе), я постарался соблюсти нейтральный и объективный взгляд, а также обойтись без оценок личности и художественных произведений автора.
К сожалению, моя оценка книги Михаила Ахманова «Литературный талант. Как написать бестселлер» не изменилась. Я по-прежнему считаю, что начинающие писатели не смогут по этой книге научиться писать романы.