(no subject)
Или вот немного об Андреях.
Один Андрей чинит наши машинки. Он Несмеян и велосипедист. Корректен, строг, сух, характер нордический. Я ложусь костьми в попытках вызвать у него улыбку, а он не реагирует на раздражители от слова "никак". Ну, думаю, ладно. Смирись, Бэла, не можешь же ты улыбать всех поголовно, у любого клоуна бывают провалы. И тут, значит, заболел наш парогенератор Пафнутий, звоню Андрею. Спаситепомогите, говорю, у пациента жар и суицидальные наклонности. Перегрелся, зашипел и попробовал выброситься в окно, еле остановили. Механик приехал, кивнул, сделал морду семечкой и стал раскручивать болезного, заглядывать внутрь, покачал головой, сказал что придется пришвартоваться у нас до вечера. Ну, у меня автоматом включается режим "Айнанэ, в радиусе действия дорогой гость" и я ему сразу: а давайте чай, кофе, танцы, задушевная беседа, дружить домами, нужное подчеркнуть. Нет, сказали мне и углубились в недра Пафнутия. Хм, подумала я и немедленно прекратила причинять человеку добро. Человек ковырялся и безмолствовал пять часов, а потом пришла моя подруга Оксана, которая раньше владела рестораном, а теперь втридорога сдала помещение на десять лет и выглядит как тот, кто сначала завел козу, а потом избавился от нее. Она светится так, что лучи мешают ей входить в двери и садиться в машину, все тридцать два Оксаниных зуба может наблюдать любой, находящийся в радиусе ста метров от ее челюсти, потому что она улыбается даже во сне. Я, сказала Кса, зашла попрощаться, еду, мол, на моря месяца на четыре. Чмокнула меня и ускакала. И тут, граждане, механик заговорил со мной человеческим голосом! Спросил что за радость приключилась с человеком. Ага, подумала я, он разговаривает! Сам! Ртом! Этим нужно воспользоваться, подумала я еще раз, набрала воздуху в легкие и давай рассказывать. Как еще полгода назад на нее страшно было смотреть, потому что повара и официанты пили ее кровь залпом и не закусывая, как бедная девочка спала и видела, как ворвется на кухню и перестреляет всех сотрудников кхерам, потом посетителей, случайных прохожих и всех до кого дотянется. Как одна официантка в разгар банкета полоснула себя тесаком по венам из за безответной любви к бармену, а кухня в предпасхальный вечер испоганила все 3455687 заказанных кулича и все такое. А теперь Оксана горя не знает и в ус не дует.
- Сотрудники у нее были и впрямь несколько невменяемые, но со швейкой не сравнить, - вздохнула я, - У нас-то совсем психи, отборные. Вот, помню, я на фабрике работала. Считайте, три года в дурдоме...
И тут у механика блеснул глаз и понеслась. Я, говорит, держал швейный цех и чуть через него не спятил. И никто-никто, мол, меня не понимает.
- Я! - говорю, -Я вас понимаю как никто другой, товарищ!
Два часа мы травили друг другу байки, делились ужасами, размахивали руками, скакали, обсуждали девиации работников швейной промышленности, хохотали как умалишенные, иногда переходили на крик. Несмеян исправлен! Теперь чуть не падает с велика от радости, когда видит меня, сигналит и самое главное - улыбается.
Другой Андрей, задумчиво смотрит в смартфон, потом поднимает на меня глаза.
- Слушай, а в слове Андрюш, нужно ставить на конце мягкий знак?
- Ясен пень! Это же глагол в повелительном наклонении. Вот так, к примеру:" Андрюшь ее!"
- Какой к чертям глагол?
- Существительное? Все равно нужно. "Цвела в саду андрюшь" или "На протяжении веков дикая андрюшь демонстрировала упорное нежелание сближаться с человеком".
- Ясно. Не выпендриваться она не могла.
- Да!
Третий Андрей слал мне глубокой ночью сообщения. А так как глубокими ночами я сплю и выключаю звук телефона, все это великолепие из ста воплей увидела только утром. Судя по содержанию и экспрессии, у нас с ним страстный роман, а я опять нихрена не помню, что самое обидное. Более того, я не имею ни малейшего представления что это за Андрей. Этот Андрей писал с незнакомого номера и называл меня Варей или ягодкой. Написала ему утром что он, видимо, ошибся номером, хоть я в некотором роде даже Варя, а местами вполне себе ягодка. Мужчина сфокусировал зрение, ужаснулся и позвонил.
- Матерь Божья, простите! - неожиданно начал он, - Я Андрей.
Ах, не льстите мне, говорю. И тут беси дернули меня спросить у него что случилось. И все. Утро было занято тремя часами разговора с совершенно незнакомым мужиком. Выслушала, дала четкие инструкции по обращению с варями, пожелала успехов и попрощалась. Я одна считаю что во мне дремлет преступно неиспользуемый бармен-задушевник?
Один Андрей чинит наши машинки. Он Несмеян и велосипедист. Корректен, строг, сух, характер нордический. Я ложусь костьми в попытках вызвать у него улыбку, а он не реагирует на раздражители от слова "никак". Ну, думаю, ладно. Смирись, Бэла, не можешь же ты улыбать всех поголовно, у любого клоуна бывают провалы. И тут, значит, заболел наш парогенератор Пафнутий, звоню Андрею. Спаситепомогите, говорю, у пациента жар и суицидальные наклонности. Перегрелся, зашипел и попробовал выброситься в окно, еле остановили. Механик приехал, кивнул, сделал морду семечкой и стал раскручивать болезного, заглядывать внутрь, покачал головой, сказал что придется пришвартоваться у нас до вечера. Ну, у меня автоматом включается режим "Айнанэ, в радиусе действия дорогой гость" и я ему сразу: а давайте чай, кофе, танцы, задушевная беседа, дружить домами, нужное подчеркнуть. Нет, сказали мне и углубились в недра Пафнутия. Хм, подумала я и немедленно прекратила причинять человеку добро. Человек ковырялся и безмолствовал пять часов, а потом пришла моя подруга Оксана, которая раньше владела рестораном, а теперь втридорога сдала помещение на десять лет и выглядит как тот, кто сначала завел козу, а потом избавился от нее. Она светится так, что лучи мешают ей входить в двери и садиться в машину, все тридцать два Оксаниных зуба может наблюдать любой, находящийся в радиусе ста метров от ее челюсти, потому что она улыбается даже во сне. Я, сказала Кса, зашла попрощаться, еду, мол, на моря месяца на четыре. Чмокнула меня и ускакала. И тут, граждане, механик заговорил со мной человеческим голосом! Спросил что за радость приключилась с человеком. Ага, подумала я, он разговаривает! Сам! Ртом! Этим нужно воспользоваться, подумала я еще раз, набрала воздуху в легкие и давай рассказывать. Как еще полгода назад на нее страшно было смотреть, потому что повара и официанты пили ее кровь залпом и не закусывая, как бедная девочка спала и видела, как ворвется на кухню и перестреляет всех сотрудников кхерам, потом посетителей, случайных прохожих и всех до кого дотянется. Как одна официантка в разгар банкета полоснула себя тесаком по венам из за безответной любви к бармену, а кухня в предпасхальный вечер испоганила все 3455687 заказанных кулича и все такое. А теперь Оксана горя не знает и в ус не дует.
- Сотрудники у нее были и впрямь несколько невменяемые, но со швейкой не сравнить, - вздохнула я, - У нас-то совсем психи, отборные. Вот, помню, я на фабрике работала. Считайте, три года в дурдоме...
И тут у механика блеснул глаз и понеслась. Я, говорит, держал швейный цех и чуть через него не спятил. И никто-никто, мол, меня не понимает.
- Я! - говорю, -Я вас понимаю как никто другой, товарищ!
Два часа мы травили друг другу байки, делились ужасами, размахивали руками, скакали, обсуждали девиации работников швейной промышленности, хохотали как умалишенные, иногда переходили на крик. Несмеян исправлен! Теперь чуть не падает с велика от радости, когда видит меня, сигналит и самое главное - улыбается.
Другой Андрей, задумчиво смотрит в смартфон, потом поднимает на меня глаза.
- Слушай, а в слове Андрюш, нужно ставить на конце мягкий знак?
- Ясен пень! Это же глагол в повелительном наклонении. Вот так, к примеру:" Андрюшь ее!"
- Какой к чертям глагол?
- Существительное? Все равно нужно. "Цвела в саду андрюшь" или "На протяжении веков дикая андрюшь демонстрировала упорное нежелание сближаться с человеком".
- Ясно. Не выпендриваться она не могла.
- Да!
Третий Андрей слал мне глубокой ночью сообщения. А так как глубокими ночами я сплю и выключаю звук телефона, все это великолепие из ста воплей увидела только утром. Судя по содержанию и экспрессии, у нас с ним страстный роман, а я опять нихрена не помню, что самое обидное. Более того, я не имею ни малейшего представления что это за Андрей. Этот Андрей писал с незнакомого номера и называл меня Варей или ягодкой. Написала ему утром что он, видимо, ошибся номером, хоть я в некотором роде даже Варя, а местами вполне себе ягодка. Мужчина сфокусировал зрение, ужаснулся и позвонил.
- Матерь Божья, простите! - неожиданно начал он, - Я Андрей.
Ах, не льстите мне, говорю. И тут беси дернули меня спросить у него что случилось. И все. Утро было занято тремя часами разговора с совершенно незнакомым мужиком. Выслушала, дала четкие инструкции по обращению с варями, пожелала успехов и попрощалась. Я одна считаю что во мне дремлет преступно неиспользуемый бармен-задушевник?