Мемуары пьяного слесаря
Фразмент из книги.
Если кого-нибудь заинтересуют романтические приключения, фантастика,
то добро пожаловать сюда: https://epigon.ru
ЗАВОД
Мне часто снится мой первый завод и люди в нём. Снится в двух ипостасях живого организма и промышленного трупа. Сначала поражающие воображение огромные грохочущие машины, страшные зёвы огнедышащих печей, чуть ли не бесконечный строй по-разному шумящих станков, запах перегревшегося машинного масла и множество людей, безбоязненно снующих среди этого невиданного, железного светопреставления. И там в этой ожившей по чьей-то воле металлической массе, выстроенной рядами, что-то крутится, вертится, бегает и ползает туда-сюда, гудит, шипит, скрипит и визжит, раздражая слух и пугая воображение. Фантастическая картина, особенно когда пройдёшь её вдоль до конца и уже в относительной тишине и чистоте сборки увидишь сверкающий краской новенький фрезерный станок, двигатель для автокара или стройные ряды совершенно невинно выглядящих, голубоватых артиллерийских снарядов.
Несколько лет назад я увидел, что стало с этим некогда живым организмом. Вокруг тишина разрухи и запустения, но я прекрасно помню и звуки завода и голоса населявших его по рабочим сменам людей. Правда, голоса не очень внятные, но я всё равно помню, кому они принадлежат.
Мой первый наставник Альберт Павлович. Хотя какой он к чёрту Павлович! Просто Олег, а даже не Альберт. Тридцатилетний мужчина очень не любящий своё паспортное имя. Талантливый слесарь и большой любитель матерных частушек.
- Мы с товарищем катались на воздушном пупыре. Мы обеи опрокинулись к едрёной матере, - напевает он во всеуслышание, вычерчивая что-то на листе железа.
- Олег, а что это за штука такая - воздушный пупырь?
- Ероплан.
Но нет теперь ни Альберта Павловича, ни шустрого и весёлого водопроводчика Женьки Ильичёва, ни задумчивого сварщика Кости Сергеева. Многих не стало, но я отчётливо слышу их голоса, когда вспоминаю свой первый в жизни завод.
С завода уходили во внешний мир не только вещи, но и перлы по части филологии тоже. Знаете, что такое бормотуха? Нет, совсем не дрянное вино, как используется этот термин в обиходе. Это крылатое выражение отправилось в мир из литейного цеха завода Карла Либкнехта. На участке окраски отливок литейного цеха зачем-то используется спирт-сырец. Отвратная по запаху штука. Наверное, и на вкус такая же. Не рискнул пробовать. Когда человек ею накачается, то сознания, восприятия полностью не теряет, но язык не просто заплетается, а речь превращается в какое-то неразличимое бормотание.
Рядом с нами была мастерская водопроводчиков литейного цеха. Оттуда частенько доносились вопли их мастера.
- Почему женский туалет на формовке не прочищен?
- Бур-бур-бур, - в ответ.
- А-а, суки, опять бормотухи нажрались!
Вот оттуда и пошло.
Невозможно обойти вниманием примечательных людей на заводе. Я не о передовиках. О них и так всё известно и нечего говорить. Чудаки вот кто интересен. Немало их было. Мне навсегда запомнилась пара подружек из моторного цеха. Прозвища им на заводе придумали Корявая и Кривая. Я даже их настоящих имён не припомню. Внешность прозвищам вполне соответствует. Корявая была кладовщицей, а Кривая уборщицей.
Корявая всегда намазана до ужаса. Голос хриплый. Обычно папироса в зубах. Разбитная матерщинница. Любит кого-нибудь поставить при случае в дурацкое положение. Стою я как-то с ней у ворот цеха и пытаюсь выяснить есть ли у неё в кладовой гвозди. Неохота идти в столярный цех далеко. Мимо скользит какая-то молодая девушка. Похоже, что недавно на заводе. Вежливо кивает Корявой, а та её вдруг останавливает.
- Наташка, тебя тут только что искали.
- Кто?
- Марья.
- Марья? Какая?
У которой ... вот такая, - и руками показывает размер органа.
Такого фокуса от неё мог ожидать каждый в любой момент. Девушка густо покраснела и убежала.
Кривая, напротив, тихая и спокойная женщина лет тридцати пяти. Мухи не обидит, но с головой у неё с рождения не всё в порядке. Туго, но всё же соображает что к чему. Как-то пришёл акт из милиции посёлка Парголово, где она живёт. Просят принять меры общественного воздействия за аморальное поведение в общественном месте. Собрание ещё только назначили, а сплетня уже поползла по заводу. Случайно услышал её в конторе своего цеха. Я и заглянул на это воспитательное собрание. Ожидал оживлённой дискуссии, но ошибся. Собрание завершилось почти мгновенно после зачтения милицейского протокола. Групповое занятие сексом в уличной телефонной будке. Всё собрание грохнуло хохотом так, словно рухнули перекрытия. Председательствующий задал всего один вопрос:
- Что же нам с тобой делать?
- А что вы сделаете? Я хочу и всё тут!
На этом собрание и закончилось. Против природы не попрёшь! Чтобы учить этике поведения слабоумного человека нужно самому быть идиотом. Об этой паре Кривой и Корявой много анекдотов по заводу ходило. В основном враньё, конечно.
Есть ещё одна интересная категория заводских дневных жителей - ремесленники. У нас их было несколько. Никогда не знаешь, какой беды можно от этой компании ожидать. Пытались вбить им в голову, что никогда нельзя заниматься сверлением в перчатках или рукавицах, а волосы надо прятать под головным убором. Бесполезно. Вот и накрутило у одного из ремесленников вихор на шпиндель станка. Вырвало клок. Он тут же и хлопнулся в обморок.
Но апофеоз безалаберности состоялся вовсе не на производстве. Компания ремесленников разыгралась в столовой и стала баловаться с хлеборезкой. Результат закономерен. Одному из них оттяпало палец. Он с воем понёсся в заводскую поликлинику, а его приятели взяли и бросили отрубленный палец кому-то в компот и стали наблюдать. Ясно, что произошло - парня вытошнило, когда он выпил компот почти до дна. Работать с ремесленниками-подростками всё равно, что сидеть на бочке с порохом, а они вокруг с огнём бегают. Но, в общем-то, ребята неглупые и старательные.
КАК УСТРОЕН ЗАВОД
Завод предназначен для изготовления нужных и понятных, а иногда и непонятных до умопомрачения вещей, на которые тратится уйма электроэнергии, металла, машинного масла и ветоши для протирки того, что получается. То, что не получается тоже протирают, и уже только потом выбрасывают, отправляют на переработку или на свой страх и риск спихивают заказчику под видимостью, что всё получилось.
Если кто-либо полагает, что завод работает по воле директора, то он глубоко заблуждается. Завод работает по воле Бога, законов природы и секретаря директора. Секретарь директора - это движущая сила завода. Если она не соберёт начальников цехов на ежедневное совещание, то производство остановится в недоумении чего и сколько делать или не делать ничего вообще ни хрена.
КАК УСТРОЕН ЦЕХ
Очень просто. В один его конец запихиваются материалы, а из другого конца выпихивается металлическая стружка, опилки и перегорелое машинное масло. Попутно словно по волшебству растут около станков пирамидки готовых блестящих деталей, из которых в самом дальнем конце цеха возникают всякие сложные конструкции, в реальность и материальность которых сложно поверить. Но я и сам как-то видел там рядки настоящих, совсем новых, пахнущих свежей краской фрезерных станков. Работали ли они, я так до сих пор и не знаю, но куда-то их отправляли.
КАК УСТРОЕН УЧАСТОК
Это кусочек цеха, по отношениям похожий на угол комнаты, снятый безропотным жильцом у сварливой старухи. Участок работает исключительно за счёт матюгов мастера, а уж только потом за счёт оборудования и квалификации рабочих. Мастер же - это самое забитое, бесправное и несчастное существо на всём заводе. Как в СССР, так и позже. Он отвечает за всё и с него первого снимают шкуру, если что не так. Иногда и по несколько раз на дню. С рабочего любая техническая или организационная беда, кроме собственного брака, как с гуся вода. Знать ничего не знаю, и знать не желаю! Разбирайтесь сами как хотите, а мне жалование вынь да положь! Начальнику же цеха и вовсе плевать, как делается продукция. Ему её просто тоже вынь да положь! Вот между этих двух жерновов и крутится мастер.
Цеховые мастера в силу своей любознательности и склонности к самоистязанию иногда пытаются охватить пониманием полностью то, что написано во всех технологических картах по изготовлению деталей и этот мазохизм иногда кончается воспалением коры головного мозга и психушкой. Бывает, что и спиваются, не выдержав непосильной моральной нагрузки, но обычно народ стойкий, упорный и бывалый, готовый к любым сюрпризам и голыми руками их так просто не может взять даже ОТК.
КАК УСТРОЕНА БРИГАДА
Самая сложная формация на любом предприятии, ибо в ней реже всего важны какие-нибудь технологические правила и формальный распорядок. Тут главную роль играют личные отношения и пристрастия. Это отражается и на характере обмена информацией. Кто сколько вчера выпил, кто кому рожу начистил, кто с кем переспал, кто и как снарядил дочку в школу первого сентября. Тем для обмена сведениями немыслимое количество, но самыми устойчивыми являются, конечно, обсуждение футбола и хоккея. Кино и телевидение тоже подвергается скрупулёзному обсуждению, но вот разговоров о вернисажах, музеях и выставках я не слышал никогда. Культура в быту очень сжата спортом и водкой и в ней нет места всяким мелочам.
Хотя вру. Как-то раз, уже позже работая в НИИ, слышал в бригаде разговор о выставке маски Тутанхамона в Эрмитаже. Но это же НИИ - прибежище науки. Там и должно быть всё возвышеннее, чем на заводе. Только вот уникальный музейный экспонат рассказчик - слесарь Женька Филимонов упорно называл почему-то маской Трихамона. Перепутались ассоциации от последствий частого блуда с мало знакомыми дамами? Одна из них его на выставку-то и затащила.
КАК УСТРОЕН СЛЕСАРЬ
Настоящий слесарь состоит из кепки, спецовки, непостижимо уродливых башмаков, а иногда и из брезентовых рукавиц или тряпичных перчаток. Внутри этого находится организм разной степени квалификации, но всегда с одинаково грязными руками. Слесарь работает не на электричестве, сжатом воздухе или паре, а на водке с закуской, на которые и тратит почти весь свой заработок. Ибо то и другое не входит в перечень предметов производственного назначения и обеспечению за счёт предприятия не подлежит.
От слесаря исходят звуки речи самой разной тональности, значение которых подчас неведомо даже самым умудрённым наукой языковедам.
- Ух ты, какая ... вещь! - это признак восхищения.
- Ну и какая же ты при этом ...! - это признак возмущения и презрения.
- Иди, ты, в (или на), - это универсальная формула несогласия с мастером или ещё с кем-нибудь другим. Это совершенно обособленный, самобытный язык проявления таких сильных чувств, что никаким другим языком в мире их не выразить никогда.
ИНСТРУМЕНТ
Для осуществления слесарной функции требуется молоток, зубило, гаечный ключ и мерительные инструменты - металлическая линейка и стеклянный гранёный стакан, на котором следует остановиться поподробнее. Ибо от стакана зависит пригодность или непригодность слесаря к работе. Кроме того, стакан имеет большое философское значение для развития дискуссий и тренировки риторики на рабочем месте или у пивного ларька.
Сей хрупкий сосуд неизменно сопровождает слесаря на всём протяжении его нелёгкого, тернистого трудового пути и даже вне его. Поэтому стакан всегда должен быть наготове и в полной исправности, хотя бы на работе. Но в этом очень нужном рабочем инструменте кроется досадная недоработка - дефект производителя. Без соответствующих меток объёма на сосуде сложно точно поделить маленькую на двоих или пол-литру на троих.
Глазомер сам по себе неточен от природы и его калибровка может сбиваться в течение дня. По этой причине часто возникали конфликты, обвинения в нечестности делёжки содержимого с трудом добытой бутылки. Нередко спор кончался подбитыми глазами и вылетевшими зубами. Приходилось идти на импровизации. Снаружи стакана ставились метки краской или налеплялся медицинский пластырь на нужном уровне. Но это не спасало от ошибок при интенсивной эксплуатации стакана. Краска стиралась, пластырь отклеивался. Не говоря уж о неизбежных авариях и катастрофах, когда инструмент разбивался вдребезги.
Но прогресс не стоит на месте и в вопросе справедливости в том числе. Поставщиком стаканов обычно является рабочая столовая. В ней тыришь несколько стаканов про запас, и несёшь их в химическую лабораторию. Там с помощью мензурки или точных весов и токарного победитового резца тебе царапинами на стекле наносят на стаканы градуировку в сто двадцать пять и сто шестьдесят шесть и шесть десятых грамма. Всё! Разлив теперь происходит честно и благородно. Так что даже если планировалась дискуссия после работы у пивного ларька, то непогрешимый стакан брали с собой.
Сказать, что меня мучает ностальгия по тем временам нельзя. Ностальгия - это совсем другое, но вот тоска о прошлом, но интересном, весёлом и увлекательном имеет место быть даже очень часто...
https://epigon.ru