"Context. Диана Вишнева": Ана Лагуна, балет Мориса Бежара, хор. Матс Эк, Охад Нахарина и д
Оригинал взят у _arlekin_ в "Context. Диана Вишнева": Ана Лагуна, балет Мориса Бежара, хор. Матс Эк, Охад Нахарина и др.
Чего мне стоило (в плане нервотрепки - и понятно, что я не за свои нервы переживаю, а за тех, кому вынужден был их потрепать изрядно) попасть на гала-открытие "Контекста" - надо рассказывать отдельно, в другом месте, с глазу на глаз. Тем не менее, как водится, все важные персоны в наличии: маленькие любители в первом ряду, Абрамович с Капковым во втором, Филин в предпоследнем - никто не остался за бортом. Ну я тоже кое-как с божьей и человечьей помощью пристроился, благо и в партере, естественно, и на балконе свободных мест дофига (при том что, опять же по обыкновению, ажиотаж страшный, цены дикие, аншлаг полный...).
В первом отделении выступали "Балет Бежара" и "Танцевальный театр Люцерна". Лозаннской труппе много лет и она давно уже похоронила своего отца-основателя, люцернская, наоборот, совсем новая, и в ней всего десять участников - но принципиальной разницы, что они принадлежат разным эпохам, честно сказать, не видно, благо два пятиминутных номера от "бежаровцев" обрамляли такой же крошечный дуэт люцернцев. "Im Chambre separee" - постановка самого Бежара на музыку "нововенцев" Веберна и Хойбергера, дуэт с участием поначалу бездвижно сидящей слева третьей скорее "свидетельницы", чем героини, которая потом исчезает - в преимущественно неоклассических движениях, мало чем примечательных. "Цвет блюз" нынешнего руководителя труппы Жиля Романа - чуточку поживее, по внешним признакам более "контемпорари", по духу - тоже остался в 20-м веке (да и когда поставлен? не вчера, поди...), здесь, правда, Жюльен Фавро - это же он был, я не обознался? - как-то более убедительно смотрелся в свои тоже не юные и не лучшие уже годы. Между ними - ""Танец 22: новый ритм" (Tanz 22: Up/Beat) в постановке Георга Рейшля - ритм действительно другой, куда более жесткий, чем у Веберна, электронный саунд, и движения резкий, но не успеваешь вникнуть - а номер уже закончился.
Для "Контекста" еще традиционно, что на нем хедлайнер и худрук Диана Вишнева - не главный экспонат, хотя именно на нее, под ее громкое имя продаются по безумной стоимости билеты (впрочем, на этот раз организаторы заломили такие непомерные цифры, что спекулянты с дорогими билетами погорели, сбыть втридорога им удалось только номинально дешевые на балкон). На нынешнем фестивале Вишнева показала эксклюзивную премьеру - в дуэте с нынешней руководительницей балета Парижской оперы Орели Дюпон станцевала миниатюру Охада Нахарина "B/olero". В названии, очевидно, обыгрывается имя француженки, поставлен опус, естественно, поставлен на музыку Равеля, но не на оригинальное и не на целиком "Болеро", а на что-то вроде электронного микса минут на десять, около того. Чистая абстракция - не просто в плане отсутствия сюжета, это само собой, но также и эмоциональной стерильной, да и собственно пластической: задаются и тут же разрушаются симметричные конструкции, строгая пластическая графика - занятная, но по большому счету, халтура.
"B/olero" увенчало второе отделение, где ему предшествовала труппа Алонсо Кинга 'LINES' из США, существующая уже 35 лет, с "Концертом для двух скрипок" на соответствующую музыку баховского шлягера. Хореография Алонсо Кинга столь же предсказуема, как и концепция опуса: быстрые части - общий танец, между ними медленная - что-то наподобие па де катр, но для медленного раздела исполнители не ахти, а вот быстрые, где преобладали чернокожие танцовщики, смотрелись живенько - и все равно второй сорт. Ну и после "Концерта" между Вишневой с Дюпон - невнятное крошечное Соло "chaMOODim" (хор. Дора Мамалиа) - вообще ни о чем.
Тем не менее затраченные на попадание усилия оказались оправданы одним-единственным номером: "Топор/AXE", хореография Матса Эка, исполняют Ана Лагуна и Иван Ауцели. Признаться, тоже были сомнения - тетеньке за 60, и физическая форма у нее давно уже не балетная даже по меркам такого возраста (если сравнить хотя бы с Каролин Карлсон, которая намного старше, или вспомнить Майю Плисецкую...), а Матс Эк ушел на старости лет (теперь и вовсе объявил о завершении хореографической карьеры официально) в какую-то попсу, не говоря уже про его драматические, совершенно беспомощные постановки. "Топор" тоже, между прочим, сделан как сценка на стыке хореографии и драмтеатра - по крайней мере это не абстракция, здесь отчетливо обрисованы персонажи и, в общем-то, прослеживается фабула. Пожилая пара, крестьянский двор, поленница дров. Он рубит дрова, она скачет вокруг него, как сумасшедшая, подхватывает поленья и ласкает их, будто младенцев. Очевидно, что детей у этих супругов нет - а могли быть, но то ли не родились, то ли погибли... Их отсутствие ввиду близкой смерти - незаживающая рана, непреходящая травма психики, от которой мужчина спасается грубой физической работой, а женщина...
У меня возникла шальная мысль - ради "Топора" сходить на программу еще раз, потому что под конец слезы мешали смотреть на сцену - и только организационные сложности меня остановили. Я представил себе героиню Аны Лагуны не погибшей в юности, но постаревшей и вышедшей замуж за крестьянина Жизелью. Она дожила до седин, в браке, при хозяйстве - но безумие, постигшее ее когда-то, с годами развивалось внутри. Надо сказать, что мужская партия не сводится к банальной рубке дров, герой Ивана Ауцели ведет свою пластическую линию, хотя и пунктирную, на уровне отдельных секундных микро-эпизодов - например, сам ложится на "пень" поперек, словно полено, обреченное топору. Но безусловно, эмоциональный и смысловой центр мини-спектакля (15 минут всего - а показана судьба! судьба даже двух людей...) - героиня Аны Лагуны, где-то нелепая, смешно прыгающая боком, кружащаяся или вдруг замирающая, а в последние мгновения отчаянно складывающая разрубленные поленья мужу на руки - во-первых, это потрясающий в своей доходчивой пронзительности гуманистический образ, а во-вторых - это, как ни странно, в гораздо большей степени балет (и более современный в контексте тенденций сегодняшнего контемпорари данс, насколько я могу судить), чем все остальное, представленное в программе гала, включая и эксклюзивные, специально для фестиваля поставленные премьеры. Короче, топор - оружие хореографа!
Чего мне стоило (в плане нервотрепки - и понятно, что я не за свои нервы переживаю, а за тех, кому вынужден был их потрепать изрядно) попасть на гала-открытие "Контекста" - надо рассказывать отдельно, в другом месте, с глазу на глаз. Тем не менее, как водится, все важные персоны в наличии: маленькие любители в первом ряду, Абрамович с Капковым во втором, Филин в предпоследнем - никто не остался за бортом. Ну я тоже кое-как с божьей и человечьей помощью пристроился, благо и в партере, естественно, и на балконе свободных мест дофига (при том что, опять же по обыкновению, ажиотаж страшный, цены дикие, аншлаг полный...).
В первом отделении выступали "Балет Бежара" и "Танцевальный театр Люцерна". Лозаннской труппе много лет и она давно уже похоронила своего отца-основателя, люцернская, наоборот, совсем новая, и в ней всего десять участников - но принципиальной разницы, что они принадлежат разным эпохам, честно сказать, не видно, благо два пятиминутных номера от "бежаровцев" обрамляли такой же крошечный дуэт люцернцев. "Im Chambre separee" - постановка самого Бежара на музыку "нововенцев" Веберна и Хойбергера, дуэт с участием поначалу бездвижно сидящей слева третьей скорее "свидетельницы", чем героини, которая потом исчезает - в преимущественно неоклассических движениях, мало чем примечательных. "Цвет блюз" нынешнего руководителя труппы Жиля Романа - чуточку поживее, по внешним признакам более "контемпорари", по духу - тоже остался в 20-м веке (да и когда поставлен? не вчера, поди...), здесь, правда, Жюльен Фавро - это же он был, я не обознался? - как-то более убедительно смотрелся в свои тоже не юные и не лучшие уже годы. Между ними - ""Танец 22: новый ритм" (Tanz 22: Up/Beat) в постановке Георга Рейшля - ритм действительно другой, куда более жесткий, чем у Веберна, электронный саунд, и движения резкий, но не успеваешь вникнуть - а номер уже закончился.
Для "Контекста" еще традиционно, что на нем хедлайнер и худрук Диана Вишнева - не главный экспонат, хотя именно на нее, под ее громкое имя продаются по безумной стоимости билеты (впрочем, на этот раз организаторы заломили такие непомерные цифры, что спекулянты с дорогими билетами погорели, сбыть втридорога им удалось только номинально дешевые на балкон). На нынешнем фестивале Вишнева показала эксклюзивную премьеру - в дуэте с нынешней руководительницей балета Парижской оперы Орели Дюпон станцевала миниатюру Охада Нахарина "B/olero". В названии, очевидно, обыгрывается имя француженки, поставлен опус, естественно, поставлен на музыку Равеля, но не на оригинальное и не на целиком "Болеро", а на что-то вроде электронного микса минут на десять, около того. Чистая абстракция - не просто в плане отсутствия сюжета, это само собой, но также и эмоциональной стерильной, да и собственно пластической: задаются и тут же разрушаются симметричные конструкции, строгая пластическая графика - занятная, но по большому счету, халтура.
"B/olero" увенчало второе отделение, где ему предшествовала труппа Алонсо Кинга 'LINES' из США, существующая уже 35 лет, с "Концертом для двух скрипок" на соответствующую музыку баховского шлягера. Хореография Алонсо Кинга столь же предсказуема, как и концепция опуса: быстрые части - общий танец, между ними медленная - что-то наподобие па де катр, но для медленного раздела исполнители не ахти, а вот быстрые, где преобладали чернокожие танцовщики, смотрелись живенько - и все равно второй сорт. Ну и после "Концерта" между Вишневой с Дюпон - невнятное крошечное Соло "chaMOODim" (хор. Дора Мамалиа) - вообще ни о чем.
Тем не менее затраченные на попадание усилия оказались оправданы одним-единственным номером: "Топор/AXE", хореография Матса Эка, исполняют Ана Лагуна и Иван Ауцели. Признаться, тоже были сомнения - тетеньке за 60, и физическая форма у нее давно уже не балетная даже по меркам такого возраста (если сравнить хотя бы с Каролин Карлсон, которая намного старше, или вспомнить Майю Плисецкую...), а Матс Эк ушел на старости лет (теперь и вовсе объявил о завершении хореографической карьеры официально) в какую-то попсу, не говоря уже про его драматические, совершенно беспомощные постановки. "Топор" тоже, между прочим, сделан как сценка на стыке хореографии и драмтеатра - по крайней мере это не абстракция, здесь отчетливо обрисованы персонажи и, в общем-то, прослеживается фабула. Пожилая пара, крестьянский двор, поленница дров. Он рубит дрова, она скачет вокруг него, как сумасшедшая, подхватывает поленья и ласкает их, будто младенцев. Очевидно, что детей у этих супругов нет - а могли быть, но то ли не родились, то ли погибли... Их отсутствие ввиду близкой смерти - незаживающая рана, непреходящая травма психики, от которой мужчина спасается грубой физической работой, а женщина...
У меня возникла шальная мысль - ради "Топора" сходить на программу еще раз, потому что под конец слезы мешали смотреть на сцену - и только организационные сложности меня остановили. Я представил себе героиню Аны Лагуны не погибшей в юности, но постаревшей и вышедшей замуж за крестьянина Жизелью. Она дожила до седин, в браке, при хозяйстве - но безумие, постигшее ее когда-то, с годами развивалось внутри. Надо сказать, что мужская партия не сводится к банальной рубке дров, герой Ивана Ауцели ведет свою пластическую линию, хотя и пунктирную, на уровне отдельных секундных микро-эпизодов - например, сам ложится на "пень" поперек, словно полено, обреченное топору. Но безусловно, эмоциональный и смысловой центр мини-спектакля (15 минут всего - а показана судьба! судьба даже двух людей...) - героиня Аны Лагуны, где-то нелепая, смешно прыгающая боком, кружащаяся или вдруг замирающая, а в последние мгновения отчаянно складывающая разрубленные поленья мужу на руки - во-первых, это потрясающий в своей доходчивой пронзительности гуманистический образ, а во-вторых - это, как ни странно, в гораздо большей степени балет (и более современный в контексте тенденций сегодняшнего контемпорари данс, насколько я могу судить), чем все остальное, представленное в программе гала, включая и эксклюзивные, специально для фестиваля поставленные премьеры. Короче, топор - оружие хореографа!