РАЗГАДКА ЯРОПОЛЕЦКОЙ ЦЕРКВИ. Часть 3

[av4]

Итак, датировка ярополецкого чертежа укладывается в более чем десятилетие, от середины 1760-х до середины 1770-х гг. Единственная условная подпись «квартирмейстер» не раскрывает авторство ни чертежа, ни самого архитектурного замысла, однако, наводит на кое-какие размышления.



Проект «План и фасад церкви и оград» в усадьбе Ярополец Чернышевых. Фрагмент. ГНИМА имени А.В. Щусева. Публикуется впервые



В начале 1763 г. Екатерина II по инициативе З.Г. Чернышева на базе возникшей еще при Петре I квартирмейстерской службы основала Генеральный штаб, руководить которым назначила Чернышева, одновременно оставив его вице-президентом Военной коллегии. Генштаб со штатом квартирмейстеров разного ранга занялся помимо прочего снятием и изготовлением карт и планов разных местностей, в т.ч. городов и крепостей. В Генштабе возникла целая чертежная служба. Нет ничего удивительного, что Чернышев как руководитель Генштаба по старой российской традиции использовал для собственных потребностей труд подведомственных ему специалистов. В 1772 г. Генштаб был реформирован, а в 1774 Чернышев покинул Военную коллегию, целиком сосредоточившись на управлении Белорусским краем. Можно предположить, что кто-то из квартирмейстеров, занимавшихся снятием планов и вычерчиванием карт, исполнил для Чернышева рассматриваемый чертеж с проектом церкви. И сделал он это на основе набросков или эскизов самого заказчика, неравнодушного к архитектурным опытам, но, вероятно не располагавшего необходимым досугом для доведения своих творческих замыслов до стадии рабочих чертежей.

Всю свою сознательную жизнь граф Чернышев увлекался архитектурной и градостроительной темой. С момента учреждения Екатериной II в 1762 г. «Комиссии о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы» он вошел в ее руководство и активно себя там проявлял. В работе Комиссии, очень скоро распространенной и на провинциальные российские города, Чернышев взаимодействовал с возглавлявшими ее архитектурную часть профессиональными архитекторами Ю.М. Фельтеном, А.В. Квасовым, И.Е. Старовым. Он неоднократно подавал императрице свои оформленные в пространные тексты соображения о перепланировке Москвы и иных задачах Комиссии. Параллельно он сам временами занимался проектной деятельностью.[20]

Сохранились свидетельства современников об исполненных Чернышевым (или представленных им от своего имени) проектах здания Вольного Экономического общества в Петербурге (проект 1766 г., строительство 1768-1782 гг.), дома К.Г. Разумовского на Воздвиженке в Москве (1782 г.), собора св. Иосифа для Могилева (1780 г.).[21] Он же фигурирует как автор проекта собственного московского дома на Тверской (1778-1782 гг.). Дом после его смерти был выкуплен государством для официальной резиденции градоначальников и известен сейчас как здание московской мэрии. Ни одного авторского чертежа Чернышева при этом мы не имеем, потому не можем судить об уровне и тем более какой-то индивидуальной манере Чернышева-архитектора. Построенные якобы на основе его проектов здание Вольного Экономического общества и дом Разумовского стилистически отражают ранний этап русского классицизма с преобладающим французским влиянием, которое было мейнстримом при русском дворе все 1760-е и почти все 1770-е гг. Деталировка фасадов выдержана на уровне ведущих мастеров стиля, что заставляет усомниться в авторстве одного лишь Чернышева. Возможно, ему в обоих случаях принадлежала общая идея, которую дорабатывали приглашенные профессионалы.



а) Дом графа К.Г. Разумовского на Воздвиженке в Москве. Чертеж из альбомов М.Ф. Казакова. 1790-е гг. ГНИМА имени А.В. Щусева. б) Проект здания Вольного Экономического общества в Санкт-Петербурге. Арх. Ж.Б.-М. Вален-Деламот. 1766 г. Музей г. Ангулема.

В первом случае проект в научной литературе связывался с Ж.-М. Вален-Деламотом (судя по всему, причастным и к проектированию дворца в Яропольце),[22] во втором - с В.И. Баженовым (гипотетическое предположение И.Э. Грабаря) и французским архитектором Шарлем де Вайи (на основании очевидного сходства с приписываемым ему фасадом дворца графа П.Б. Шереметева в Кускове).[23] Первоначальный облик дома Чернышева на Тверской известен по чертежу из казаковского альбома. В научной литературе его строительство с М.Ф. Казаковым и связывается, хотя достоверно можно говорить лишь о перестройке Казаковым уже не принадлежавшего Чернышевым здания в 1790-х гг.[24] Дом выделялся чрезвычайно скромным фасадом, не имевшим ни портика, ни фронтона или бельведера, но оживленным рустованным въездным порталом в центре. Фактически он напоминал строгий городской палаццо, уместный в плотной застройке какого-нибудь европейского города, и совсем не во французском, а скорее во входившем в моду английско-итальянском палладианском вкусе.



Дом графа З.Г. Чернышева на Тверской улице в Москве. Чертеж из второго альбома казенных строений М.Ф. Казакова. 1799 г. ГНИМА имени А.В. Щусева

К сожалению, кроме этих сомнительных с точки зрения убедительности атрибуции примеров, остальные творческие опыты Чернышева нам и вовсе неизвестны. Логично полагать, что его концептуальные идеи и конкретные эстетические представления отразились в облике создаваемых им усадебных построек. И пусть на этот счет нет и скорее всего не будет найдено конкретных доказательств, полагаю, что многое в Яропольце и в Чечерске было сгенерировано самим графом, и не просто на уровне сформулированного архитекторам заказа, а именно придумано и нарисовано со знанием дела.

Чертеж из Музея архитектуры отличается тщательностью и аккуратностью, достойным качеством отмывок и даже не лишенной художественности композицией. При этом проект явно не принадлежит к числу ярких профессиональных откровений и несет черты дилетантизма. Есть немало огрехов с точки зрения правильного использования ордера, налицо диссонанс в трактовке основного объема церковного здания и пониженных апсид, а также примитивное решение кровли, не закрытой ни аттиками, ни балюстрадой.

Выше уже говорилось о стилистических особенностях здания, соответствующих скромному варианту классицизирующего барокко или барочного классицизма, близкому по духу архитектуре протестантских стран Европы в XVIII в. Фасад основного горизонтального объема равномерно расчленен пилястрами и акцентирован тремя колонными портиками. Центральный, под лучковым фронтоном, обрамляет проездную арку, трактованную наподобие триумфальной. Портики по сторонам завершены треугольными фронтонами. Чередование высоких прямоугольных проемов с квадратными и арочных с круглыми лишают протяженный фасад монотонности. Несмотря на преобладание строгого плоскостного декора, особенно в ярусах колокольни, создаваемый ею и вытянутыми куполами активный силуэт еще целиком лежит в рамках барочной образности.

Если препарировать отдельные архитектурные формы и их комбинации, то возникают переклички со стилистикой произведений С.И. Чевакинского, А. Ринальди, Ю.М. Фельтена, Ж.Б. Вален-Деламота и в целом с кругом раннеклассицистической архитектуры конца 1750-х - 1770-х гг. Есть нечто общее с постройками, возведенными в тот же период в имениях близких друзей и сослуживцев З.Г. Чернышева - К.Г. Разумовского (Воскресенский собор в Почепе, 1765-1771 гг.,  и Троицкая церковь в Гостилицах, 1755-1764 гг.), П.А. Румянцева-Задунайского (Троицкая церковь в Троицком-Кайнарджи, 1777-1787 гг., и Успенская в Вишенках, 1782-1787 гг.), Н.И. Панина (Троицкая церковь в Дугине, 1777-1782 гг.), А.М. Голицына (Спасо-Преображенская церковь в Пехре-Яковлевском, 1777-1783 гг.) и т.д.[25] Все это практически неатрибутированный круг построек, в связи с которыми постоянно упоминаются имена работавших по заказам аристократии крупных зодчих - Ринальди, Вален-Деламота, Квасова, Бланка, Баженова, Фельтена, но конкретных доказательств их причастности, как и самой проектной графики, тем более подписной, почти нет.



а) Троицкая церковь в усадьбе Гослилицы графа К.Г. Разумовского. Фото 2021 г. б) Воскресенский собор в Почепе. Фото нач. ХХ в.

В архивной переписке владельцев усадеб периодически встречаются мало что проясняющие сведения об использовании ими частей от разных проектов разных авторов, о постоянных вмешательствах самих заказчиков, вносящих порой правки, судя по текстам, кардинально менявшие вид зданий (изменение размеров, количества глав, ярусов колоколен и т.д.). Это нередко позволяет считать заказчиков соавторами возводимой ими архитектуры. Видимо, в случае с Яропольцом, с учетом сведений о дилетантском архитектурном проектировании Захара Чернышева, процент творческого вклада заказчика многократно возрастает, даже если для разных потребностей им и привлекались именитые профессионалы. Можно даже предполагать, что Чернышев, от природы открытый и общительный, с активной, жаждавшей постоянной деятельности натурой, сам неоднократно консультировал по вопросам строительства своих высокопоставленных друзей. Его возможный след как архитектора в их усадьбах остается интригующей, но в условиях отсутствия источников почти бесперспективной темой.

Ярополецкий проект необходимо также проанализировать в контексте обширной строительной деятельности Захара Чернышева в его собственных владениях. В ней безусловно присутствовало распространенное в ту эпоху строительство по готовым образцам, на основе архитектурных увражей. Показательный пример - павильон в виде османской мечети на главной аллее ярополецкого регулярного парка, поставленный в 1775 г. в честь побед графа П.А. Румянцева-Задунайского. Его граф приказал возвести по гравированному чертежу английского архитектора У. Чемберса.[26] Для парковых малых форм такой метод в усадьбах (и не только российских) был чрезвычайно распространен.

Несколько другой метод иллюстрирует архитектура построенной Чернышевым к 1780 г. в центре Чечерска ратуши. Она выглядит несколько неожиданно на фоне более типичных для региона ратушных зданий барокко или классицизма с их башенными силуэтами. Чечерская ратуша имеет ярко выраженные «готические» формы и являет пример игровой архитектуры, театрально стилизованной под средневековый замок, что более подходило для «увеселительного» паркового пространства. Облик подобной игрушечной крепости был навеян одним из временных павильонов, построенных В.И. Баженовым и М.Ф. Казаковым на Ходынском поле для массового празднования русско-турецкого мира в 1775 г. Чернышеву, присутствовавшему на Ходынских торжествах, вероятно приглянулась эта постройка, и он решил творчески адаптировать ее для здания чечерской ратуши, подчеркнув таким образом свою причастность к недавнему триумфу российской внешней политики. По-видимому, он сам и являлся автором и архитектором данной адаптации.





а) Ратуша в Чечерске. Фото 2019 г. б) Один из увеселительных павильонов на Ходынском поле. Фрагмент гравюры М.Ф.Казакова. 1775 г.

Помимо ярополецкой церкви, Чернышевым были построены еще шесть церквей на территории майората и других имений. Все они восходят к двум вариантам решений на основе купольной ротонды, взятой как главный модуль и во всех случаях повторенной в размерах (диаметр и высота 15 м.) и деталях. Дважды были построены усложненные вариации, где ротонды дополнены двухколоколенными папертями и прямоугольными абсидами. Это поставленные друг против друга на главной улице, ведущей к чечерскому замку, православная церковь Рождества Богородицы (1778 -1787 гг.) и костел Троицы (1784 г.). В остальных четырех случаях были реализованы компактные круглые церкви с небольшим притвором - Преображенская (1779-1783 гг.) и Вознесенская (1783 г.) в Чечерске, Ильинская в Ильинском (1783 г.) и Покровская в Покровском (1785 г.) - в селах Волоколамского уезда. Неоднократное воспроизведение схожих по формам построек способствовало визуальному объединению чернышевских территорий, маркировало их узнаваемыми архитектурными образами, исходившими от владельца. Во всех планировочных и архитектурных преобразованиях, предпринятых Захаром Чернышевым в его имениях, прочитываются комплексный иерархический подход и стремление к гармонизации и эстетизации пространства.[27]



а) Церковь Рождества Богородицы и Троицкий костел в Чечерске. Реконструкция ансамбля на основе компьютерной графики с сайта: https://budzma.org/news/20-strachanykh-pomnikau.html б) Церковь Рождества Богородицы в Чечерске. Реконструкция фасада и плана И.Н. Слюньковой. 1992 г.

В источниках есть сведения, что в 1780-1785 гг. какой-то проект круглой церкви графу Чернышеву «для его деревни» выполнял Джакомо Кваренги.[28] Однако по всей видимости этот проект не пошел в дело или же был кардинально переработан. Да и в списке своих работ Кваренги не уточняет, какому именно графу Чернышеву он делал проект, это мог быть и брат Захара Иван, и его племянник Григорий Иванович. Архитектура чернышевских церквей имеет мало общего со строгим палладианским стилем Кваренги и отражает более раннюю стадию русского классицизма с его в основе еще французским плоскостным «слоеным» декором. В пропорциях, проемах и их рамочных обрамлениях, в накладных досках, а также форме куполов (первоначальную высокую можно видеть на старом фото церкви в Покровском) и шпилях колоколен еще живо дыхание барокко или даже того рокайльного классицизма, который заставляет вспомнить проекты придворных архитекторов Фридриха Великого и конкретные примеры архитектуры Берлина и Потсдама. В России из произведений крупных мастеров подобный немецкий оттенок имели работы Ю.М. Фельтена.



Церковь Рождества Богородицы в Чечерске. Фото нач. ХХ в. и 1944 г.



а) Фасад ротондальной церкви для имений графа З.Г. Чернышева. Реконструкция И.Н. Слюньковой. 1992 г. б) Покровская церковь в Покровском. Фото 1940-х гг. в) Спасо-Преображенская церковь в Чечерске. Фото 2022 г.

Начало:

Продолжение:

ПРИМЕЧАНИЯ

[20] Слюнькова И.Н. Граф З.Г.Чернышев и градостроительные новации в России второй половины 18 века. // Архитектура Мира. Вып.4. М., 1995. С.64-68.

[21] Слюнькова И.Н. Хронология строительства ярополецких усадеб и художественная жизнь двора Екатерины II // Ярополец: лица, история, судьбы. Усадьбы на Ламе // авт.-сост. Л.Б. Сомова, И.Н. Слюнькова, отв. ред. И.А. Ольшанская. М., 2019. С. 52-57

[22] Шуйский В.К. Жан Батист Мишель Вален-Деламот // Зодчие Санкт-Петербурга. XVIII век. СПб., 1997. С. 368; Чекмарев А.В. Об авторстве дворца в усадьбе Ярополец Чернышевых // Архитектурное наследство. Отв. ред. И.А. Бондаренко. Вып. 44. М., 2001. С. 163-173

[23] Грабарь И.Э. В поисках неизвестных построек В.И. Баженова // Неизвестные и предполагаемые постройки В.И. Баженова. М., 1951. С. 84-86

[24] Тверская, 13. Резиденция московских властей. М., 1996. С. 8-14

[25] См.: Гуляницкий Н.Ф. Собрание чертежей храмов в «Смешанном» альбоме М.Ф. Казакова // Матвей Федорович Казаков и архитектура классицизма. М., 1996. С. 50-57; Чекмарев А.В. Усадьба Дугино Паниных // Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 7 (23). М., 2001. С. 404-433; Чекмарев А.В. Двухколоколенные храмы в усадьбах графа П.А. Румянцева-Задунайского // Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 12 (28). М., 2006. С. 537-563; Путятин И.Е. Образ русского храма и эпоха Просвещения. М., 2009

[26] Чекмарев А.В. Парк «Подмосковного Версаля» // Ярополец: лица, история, судьбы. Усадьбы на Ламе // авт.-сост. Л.Б. Сомова, И.Н. Слюнькова, отв. ред. И.А. Ольшанская. М., 2019. С. 188-194

[27] Чантурия Ю. Пространственная организация частновладельческого города эпохи классицизма (на примере Чечерска - резиденции графа З.Г. Чернышева // Архитектура и строительство № 2 (232) 2013 г. Ссылка: https://ais.by/story/15854?ysclid=lftv5bpoln205115125

[28] Слюнькова И.Н. Казанская церковь и храмы чернышевского майората // Ярополец: лица, история, судьбы. Усадьбы на Ламе // авт.-сост. Л.Б. Сомова, И.Н. Слюнькова, отв. ред. И.А. Ольшанская. М., 2019. С. 202-208