(no subject)
По случаю дня рождения благородного дона, сделавшего мне этот спецзаказ (Джонни, с Днем рожденья! :) ), вывешиваю последнюю и главную подборку труверского творчества: песни крестовых походов. Как ни равнодушна я к самим походам, но песни эти очень люблю. По мне, так почти без всего остального вполне можно бы было обойтись, а вот эту тему франки раскрыли на зачет.
Начнем с моего любимого, как обычно, анонимного:
Вы от безделья, господа, ленивы,
Гниете здесь, забыв со злом борьбу.
Вы вспомнили б о смерти сиротливой
Того, кто стойко вытерпел судьбу,
Привязан был к позорному столбу,
Оплеван был, избит толпой глумливой,
На крест взошел, потом лежал в гробу,
Чтоб мы не стали горьких мук поживой.
С заблудшим сердцем, с плотью столь блудливой,
Ужели вы страшитесь умереть?
Вы вспмнили б, что смерти стать поживой
Придется все равно и в прах истлеть!
О Господе не забывайте впредь, кто нас нашел с улыбкою счастливой
И рек: "В раю есть место всех пригреть -
Тех, кто душой чисты и неленивы".
В день грозный, что на нас как камень ляжет,
Придет Спаситель в яром гневе вдруг
И явно, без прикрытия покажет
Страстные раны стоп, ребра и рук,
Кои за нас терпел в горниле мук.
Святой, и тот ни слова вслух не скажет.
И примут крест, в чьих душах слаб испуг.
Страх пред судом на сердце камнем ляжет.
Туда, за море, в глубь святого края,
Где Бог рожден, где был он мертв и жив,
Нам след идти, наследство возвращая,
Ведь скорбь господня шлет давно призыв.
Не друг Творцу, кто тут пребудет, лжив -
Без передышки Бог зовет, страдая.
О, если б нам вернуться, долг свершив,
Тогда б нас, верно, ждали кущи рая.
Большой энтузиаст крестовых походов Тибо, граф Шампанский и король Наваррский:
О господа, узнайте: кто нейдет
В тот дальний край, где Бог был мертв и див,
И кто обет крестовый не блюдет,
О рае пусть не мыслят, жизнь прожив.
А кто жалеет Господа премного,
Пусть возгорится местью, и с порога
Мчит в край Господень, сборы завершив.
Пребудет тут, кто злу хвалу несет,
Кто глух к добру, бесчестен, глуп и лжив.
Всяк голосит: "Уйду - жена помрет!
Уйду ль, друзей любимых огорчив?"
Их одолела мнимая тревога,
Ведь нет друзей любимых, кроме Бога, -
Он жизнь покинул, кровью крест смочив.
Все доблестные рыцари уйдут,
Что любят Бога и мирскую честь, -
Они мудры, и Божий край спасут.
И трусов, остающихся не счесть:
Слепец, кто вопреки лихим годинам,
Не в Боге зрит спасение едином
И за пустяк свою теряет честь.
Господь за нас свершил свой крестный труд,
И в день суда провозгласит он весть:
"Пусть ангелы тех добрых в рай введут,
Кто помогал мне делом крест мой несть.
Мария там вас ждет со мною, сыном.
А вы сойдете к адовым глубинам,
От коих никакой подмоги несть".
Всяк верит, что нейти - натешить всласть
Тут плоть свою, избегнув в жизни зла.
Грехи и бес над тем имеют власть,
В ком пыл и чувства сожжены дотла.
Избавь от зла их всех, о Боже правый,
А нас введи в предел твоей державы,
Чтоб наша рать узреть тебя могла.
О Госпожа, царица горней славы,
Молись, чтоб нам от зла не ждать потравы,
Чтоб ноша не была нам тяжела.
Он же (отрывок):
В дни, что изменою чреваты,
Завистничеством, срамотой,
Злоречьем и непрямотой,
И крайне благом небогаты,
Когда, бароны, мы враждой
Мерзее делаем премерзкий век,
Когда в опале человек,
Чей разум дружен с правотой,
Потешусь песнею простой!
В Сирийском царстве бесновато
Кричат - все яростнее вой, -
Чтоб в путь не мчались мы гурьбой,
Коль наги помыслы не святы:
От нас лишь гибель и разбой.
Бог лишь к подмоге правых бы прибег
и верных, ведомо вовек.
Пусть хлынут верные рекой,
Вернут Спасителю покой!
"Сколь менее мне было б трудно
В дому весь век свой провести,
Чем нищим странником идти
Туда, где скорбно все и скудно".
- Блаженство можно обрести,
Филипп, коль долго тяготы терпеть,
Ведь радостью там не владеть,
Услад сердечных не найти,
Привычных людям во плоти.
В отличие от трубадуров, женщины-труверки мне не попадались. Поэтому женский взгляд на проблему крестовых походов представляет некто Гийо де Дижон:
Я своей душе в печали
Утешенья песнь спою.
Хоть печали сердце сжали,
Не оставлю жизнь свою.
Дикий край в далекой дали -
Все остались в том краю,
Там и тот, о ком едва ли
Сладость в сердце утаю.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Как бы муки грудь ни рвали,
Ждать я не перестаю.
Пилигримов не бросали
Ангелы вовек в бою.
Род мой знатным все прозвали,
Но согласья не даю,
Как бы замуж все ни звали,
Речь не слушаю ничью.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Вот что мне глаза туманит:
В Бовези не виден тот,
Кто мне сердцем мукой ранит;
Смех на ум никак нейдет.
Красота моя не вянет,
И красавцем он слывет.
Коли нас друг к другу тянет,
Что же дан разлуке ход?
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Вот что грусть мою обманет:
Знаю, верность он блюдет.
Ветер сладостный нагрянет
Из краев, где встречи ждет
Тот, который сердце манит, -
В серый плащ мой он войдет,
Тело содрогаться станет,
К долгожданному прильнет.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Вот, что душу мне изъело:
Не пошла за ним вослед.
Он прислал рубашку с тела,
Чтобы сон мой был согрет.
В ночь возьмется страсть за дело,
Ближе к сердцу сей предмет
Положу, чтоб тело грела
И гнала от сердца вред.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Ну, и напоследок Гуйо де Берзе. Очень мне нравится:
Бернарт, скажи премудрому Фолькету,
Чтоб всуе мудрости не делал трату,
Хоть тратили доселе наши лета
Мы оба на забавы торовато.
Теперь гляжу на мир, и ясно мне,
Что с каждым днем он падает в цене.
Засим возвысить жизнь зову собрата,
Ведь жизнь к концу весельем небогата.
Коль в человеке покаянья нету,
Нет хуже зла и горше нет утраты:
Коль в доме в изобилии монеты
И ломятся от полноты палаты,
Не мыслит рая он на стороне.
Фолькет, с таким не будьте наравне,
Но за море спешите, пылом взяты:
Все, кроме Бога, тлением чревато.
Еще, Бернарт, ты передай приветы
Маркизу, коему я предан свято.
Прошу, чтоб шел он в странствованье это:
Наследный долг взыскует Монферрата.
Земля Святая сгинула б в огне,
Когда б не Конрад, праведный вполне, -
О нем не смолкнет ввек молва крылата,
Что в Сирии сразил он супостата.
Пусть о деньгах не думает, зане
У Фридриха в имперской всей казне
Довольно денег, и не к спеху плата -
В Ломбардии он принят был богато.
И деньги пусть маркиз найдет в мошне,
Пусть даст тебе, что полагалось мне:
Мой крест не даст мне пасть и воровато
На низменные нужды тратить злато.
Перевод, как и в прошлые разы, А. Парина.
В качестве бонуса постараюсь еще набрать то ли вольные переводы, то ли вариации на ту же тему И.Эренбурга. К оригинальным песням крестовых походов они относятся примерно как неоготика к готике: то есть, так же хорошо, но только еще лучше :)
Начнем с моего любимого, как обычно, анонимного:
Вы от безделья, господа, ленивы,
Гниете здесь, забыв со злом борьбу.
Вы вспомнили б о смерти сиротливой
Того, кто стойко вытерпел судьбу,
Привязан был к позорному столбу,
Оплеван был, избит толпой глумливой,
На крест взошел, потом лежал в гробу,
Чтоб мы не стали горьких мук поживой.
С заблудшим сердцем, с плотью столь блудливой,
Ужели вы страшитесь умереть?
Вы вспмнили б, что смерти стать поживой
Придется все равно и в прах истлеть!
О Господе не забывайте впредь, кто нас нашел с улыбкою счастливой
И рек: "В раю есть место всех пригреть -
Тех, кто душой чисты и неленивы".
В день грозный, что на нас как камень ляжет,
Придет Спаситель в яром гневе вдруг
И явно, без прикрытия покажет
Страстные раны стоп, ребра и рук,
Кои за нас терпел в горниле мук.
Святой, и тот ни слова вслух не скажет.
И примут крест, в чьих душах слаб испуг.
Страх пред судом на сердце камнем ляжет.
Туда, за море, в глубь святого края,
Где Бог рожден, где был он мертв и жив,
Нам след идти, наследство возвращая,
Ведь скорбь господня шлет давно призыв.
Не друг Творцу, кто тут пребудет, лжив -
Без передышки Бог зовет, страдая.
О, если б нам вернуться, долг свершив,
Тогда б нас, верно, ждали кущи рая.
Большой энтузиаст крестовых походов Тибо, граф Шампанский и король Наваррский:
О господа, узнайте: кто нейдет
В тот дальний край, где Бог был мертв и див,
И кто обет крестовый не блюдет,
О рае пусть не мыслят, жизнь прожив.
А кто жалеет Господа премного,
Пусть возгорится местью, и с порога
Мчит в край Господень, сборы завершив.
Пребудет тут, кто злу хвалу несет,
Кто глух к добру, бесчестен, глуп и лжив.
Всяк голосит: "Уйду - жена помрет!
Уйду ль, друзей любимых огорчив?"
Их одолела мнимая тревога,
Ведь нет друзей любимых, кроме Бога, -
Он жизнь покинул, кровью крест смочив.
Все доблестные рыцари уйдут,
Что любят Бога и мирскую честь, -
Они мудры, и Божий край спасут.
И трусов, остающихся не счесть:
Слепец, кто вопреки лихим годинам,
Не в Боге зрит спасение едином
И за пустяк свою теряет честь.
Господь за нас свершил свой крестный труд,
И в день суда провозгласит он весть:
"Пусть ангелы тех добрых в рай введут,
Кто помогал мне делом крест мой несть.
Мария там вас ждет со мною, сыном.
А вы сойдете к адовым глубинам,
От коих никакой подмоги несть".
Всяк верит, что нейти - натешить всласть
Тут плоть свою, избегнув в жизни зла.
Грехи и бес над тем имеют власть,
В ком пыл и чувства сожжены дотла.
Избавь от зла их всех, о Боже правый,
А нас введи в предел твоей державы,
Чтоб наша рать узреть тебя могла.
О Госпожа, царица горней славы,
Молись, чтоб нам от зла не ждать потравы,
Чтоб ноша не была нам тяжела.
Он же (отрывок):
В дни, что изменою чреваты,
Завистничеством, срамотой,
Злоречьем и непрямотой,
И крайне благом небогаты,
Когда, бароны, мы враждой
Мерзее делаем премерзкий век,
Когда в опале человек,
Чей разум дружен с правотой,
Потешусь песнею простой!
В Сирийском царстве бесновато
Кричат - все яростнее вой, -
Чтоб в путь не мчались мы гурьбой,
Коль наги помыслы не святы:
От нас лишь гибель и разбой.
Бог лишь к подмоге правых бы прибег
и верных, ведомо вовек.
Пусть хлынут верные рекой,
Вернут Спасителю покой!
"Сколь менее мне было б трудно
В дому весь век свой провести,
Чем нищим странником идти
Туда, где скорбно все и скудно".
- Блаженство можно обрести,
Филипп, коль долго тяготы терпеть,
Ведь радостью там не владеть,
Услад сердечных не найти,
Привычных людям во плоти.
В отличие от трубадуров, женщины-труверки мне не попадались. Поэтому женский взгляд на проблему крестовых походов представляет некто Гийо де Дижон:
Я своей душе в печали
Утешенья песнь спою.
Хоть печали сердце сжали,
Не оставлю жизнь свою.
Дикий край в далекой дали -
Все остались в том краю,
Там и тот, о ком едва ли
Сладость в сердце утаю.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Как бы муки грудь ни рвали,
Ждать я не перестаю.
Пилигримов не бросали
Ангелы вовек в бою.
Род мой знатным все прозвали,
Но согласья не даю,
Как бы замуж все ни звали,
Речь не слушаю ничью.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Вот что мне глаза туманит:
В Бовези не виден тот,
Кто мне сердцем мукой ранит;
Смех на ум никак нейдет.
Красота моя не вянет,
И красавцем он слывет.
Коли нас друг к другу тянет,
Что же дан разлуке ход?
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Вот что грусть мою обманет:
Знаю, верность он блюдет.
Ветер сладостный нагрянет
Из краев, где встречи ждет
Тот, который сердце манит, -
В серый плащ мой он войдет,
Тело содрогаться станет,
К долгожданному прильнет.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Вот, что душу мне изъело:
Не пошла за ним вослед.
Он прислал рубашку с тела,
Чтобы сон мой был согрет.
В ночь возьмется страсть за дело,
Ближе к сердцу сей предмет
Положу, чтоб тело грела
И гнала от сердца вред.
Господь, когда кричат: "За море!",
Будь в помощь смелым, властелин -
За них дрожу я, просто горе:
Хитер и злобен сарацин.
Ну, и напоследок Гуйо де Берзе. Очень мне нравится:
Бернарт, скажи премудрому Фолькету,
Чтоб всуе мудрости не делал трату,
Хоть тратили доселе наши лета
Мы оба на забавы торовато.
Теперь гляжу на мир, и ясно мне,
Что с каждым днем он падает в цене.
Засим возвысить жизнь зову собрата,
Ведь жизнь к концу весельем небогата.
Коль в человеке покаянья нету,
Нет хуже зла и горше нет утраты:
Коль в доме в изобилии монеты
И ломятся от полноты палаты,
Не мыслит рая он на стороне.
Фолькет, с таким не будьте наравне,
Но за море спешите, пылом взяты:
Все, кроме Бога, тлением чревато.
Еще, Бернарт, ты передай приветы
Маркизу, коему я предан свято.
Прошу, чтоб шел он в странствованье это:
Наследный долг взыскует Монферрата.
Земля Святая сгинула б в огне,
Когда б не Конрад, праведный вполне, -
О нем не смолкнет ввек молва крылата,
Что в Сирии сразил он супостата.
Пусть о деньгах не думает, зане
У Фридриха в имперской всей казне
Довольно денег, и не к спеху плата -
В Ломбардии он принят был богато.
И деньги пусть маркиз найдет в мошне,
Пусть даст тебе, что полагалось мне:
Мой крест не даст мне пасть и воровато
На низменные нужды тратить злато.
Перевод, как и в прошлые разы, А. Парина.
В качестве бонуса постараюсь еще набрать то ли вольные переводы, то ли вариации на ту же тему И.Эренбурга. К оригинальным песням крестовых походов они относятся примерно как неоготика к готике: то есть, так же хорошо, но только еще лучше :)