Моя текстотерапия - дневник поиска себя (глава 10)
1 сентября 2023г. Постскриптум: о любви
Это просто крик уставшей души.
Я разочаровалась во всех аспектах любовных отношений. Я устала быть просто хорошей. Такой хорошей, что любить такую нельзя. Почему? А просто потому, что слишком хорошая, чтобы портить… прямо тошнит от себя.
Хорошая квазимодина, необходимая только чтобы со мной забыться от рутины или пройти этот вечный путь, когда клин клином вышибает.
Вот только зачем эти разговоры о том, какая я замечательная, как со мной тепло и душевно, если по факту я сама не нравлюсь. Это как говорить о пользе правильного питания, как от него кожа становится лучше, желудок работает отлично, а самому бежать за порцией жареной картошечки в Мак.
Это не честно. Лучше горькая правда, чем иллюзия заблуждения, что я достойна чей-то любви. Интересно, что я такого совершила в прошлой жизни, что она так наказывает меня в этой?!
Я даже плакать больше не могу, и слышать лживые уверения в моей «хорошести».
Дьявол, что это за критерий такой вообще?! И как можно говорить, что хочешь быть с человеком и избегать смотреть на него? Говорить в сторону, смотреть мимо, постоянно зависая в своих мыслях. Чувствую себя сейчас героиней подростковых фильмов о любви, когда хочется писать пафосные тексты в тетради формата А4 о «боли». Боли, к которой я настолько привыкла, что смело могу называть себя мазохистской. Каждый раз ведусь на тёплые слова, которые остаются лишь пустыми словами…
Смирись, девочка, нет в этом мире твоей второй половинки. Неумолимо стареющая, но хорошая и удобная квазимодина.
Постскриптум: о любви.
(Все совпадения с реальными людьми случайны. Это лишь выдуманная сцена моей больной головушкой, которая заставила записать себя на бумаге)
Он сидел на балконе моей квартиры, смотрел в окно и курил. А ещё говорил и говорил.
Много. Тихо. О другой.
Я сидела на пороге между балконом и комнатой и понимала, что ничего у нас не будет.
Мы познакомились на сайте знакомств. Общение началось нестандартно: немного сарказма, язвительности, юмора и рассуждения о вечном, запутанном и душещипательном. Переписка походила на сброс эмоций. Разговоры обо всём и ни о чём. Нет, мы не хотели понравиться друг другу, не заикались о встрече в реальности, не интересовались о целях пребывания на этом сайте. Мы просто питались живыми, не поддельными эмоциями друг друга через общение.
Но в один день он предложил встретиться. Мне хотелось кофе, ему хотелось общества. Видимо мы оба хотели отвлечься от чего-то своего - от мыслей, от одиночества этого момента.
Николай действительно выглядел уставшим - уставшим душой. Курил много, говорил тихо. В минуты, когда улыбался, я чувствовала в нём что-то родное. Он предложил встретиться с конкретной целью, но право выбора оставалось со мной. И мы говорили, пили кофе. Он рассказывал о себе, я думала и сомневалась.
Через часа три, я всё же решилась пригласить его к себе. Хотелось защиты родных стен, поддержки своего убежища. Страсти не чувствовалось, желания к приятному продолжению тоже.
Уже дома он разговорился о Ней, а я окончательно поняла, что никакого интима с ним у меня не будет. Ни сегодня, никогда. Но я чувствовала в нём что-то родное, и не могла терять такого собеседника, друга. Его задетое самолюбие с раненной мужской уверенностью терзало уставшую душу. Николай искал спокойствия, а я, наконец определившись, могла теперь его дать.
Друг, просто друг.
Мы сели на диван, смотреть фильм. Было спокойно и легко. Я, твёрдо решившая, что у нас не такие отношения, не чувствовала больше смущения от близости и расслабилась.
- У меня такое чувство, что мы сто лет с тобой знакомы, - сказал он после небольшой паузы, с нотками удивления в голосе.
Я улыбнулась и прислонилась к его плечу. Жест сродни родственному, семейному - он окунул меня в тепло домашнего уюта. Мы неосознанно стали касаться друг друга, поглаживать руки, коленки, бёдра, рисуя пальчиками замысловатые узоры. Первое касание губ вышло робким, после пришла страсть.
Он с силой сдавил мою грудь, одновременно врываясь своим языком в мой рот. Сила его крепких ладоней, вынудила моё тело сильнее прижиматься к нему. Его язык просто насиловал мой рот.
Эта неожиданная страсть, всплеск горячих мурашек, которые разбежались по всей коже, вызывая горячие волны, пробуждая нетерпеливый жар внизу живота. Я была ошарашена: уже давно забыла, что бывает такая страсть. Когда хочется касаться, хочется вжиматься, хочется кусать и ласкать одновременно. Я горела, и даже не находила сил остановиться и обдумать свои действия, возможные последствия, просто чувствовала, как сильно ему сейчас необходима.
Я хотела его…
Он рывком задрал мою футболку, быстрым движением высвободил одну грудь из чашечки лифчика и набросился на темнеющий ореол соска, вырывая у меня первый вскрик наслаждения.
Никто и никогда со мной так страстно не обращался. От силы его рук, безудержности его языка, ласкающего мою грудь, скользящего движения тела, имитирующего половой акт, у меня закружилась голова. Я чувствовала, что полностью потеряла контроль.
Я задыхалась от своих стонов, и неожиданно осознала себя лежащей на спине, с обнажённой грудью, которая горела от его жаркого языка. Трусики были отброшены в сторону, а Николай уже спускался ниже, чтобы поцеловать само сосредоточение моего безумия. Это казалось сном, но всё происходило на самом деле: его робкое касание языком моих влажных складочек, мои пальцы, непроизвольно зарывшиеся в его густые кудрявые волосы, тепло наших тел, и я не желала ничего другого в этот момент.
Он сводил меня с ума медленно и долго. Уверенно и чувственно подводил к краю, срывая мой голос до хрипоты, до болезненного першения. Он пил меня, мою страсть, выпивал меня всю, без остатка. Когда он аккуратно ввёл в меня сначала один свой палец, потом второй, я взорвалась оргазмом, выгибая спину и до боли прикусываю себе фалангу пальца, чтобы приглушить этот крик.
Я была полностью в его власти.
Его глаза не отрывались от меня голодом нетерпения, пока он стаскивал с себя рубашку и джинсы. Поцелуй, и его язык снова насиловал меня, без стеснения. Я так хотела поскорее ощутить его внутри, что прикусила ему нижнюю губу. Николай шире раздвинул мои ноги, устраиваясь между моих бёдер, и без рук медленно вошёл. А я почти зарыдала от восторга, от чувства наполненности.
Он смотрел мне в глаза, чуть улыбаясь, сытой довольной улыбкой.
- Хорошая, моя, - прошептал одними губами, но я услышала.
Его движения обманчиво мягкие, плавные, позволяющие ощутить весь жар, всю его длину. Я смотрела на его лёгкую улыбку довольного кота, напряжённые мышцы и чувствовала всю мощь энергии, которую он хотел высвободить во мне. Он входил плавными глубокими толчками, иногда меняя угол проникновения. Круговое движение бёдер и потом - энергичный толчок до упора, заполняющий меня, упирающийся в самую матку. Мой крик сплёлся с непроизвольной судорогой моих бёдер.
Я хныкала от отступающего очередного оргазма и сжимала зубы, потому что Коля начал двигаться быстрее. Он упал на меня, снова меняя угол вхождения, сжимая меня в медвежьих объятьях.
- Хорошая, - вновь услышала его довольное на выдохе.
Я чувствовала вес его тела, сильную хватку и задыхалась от новой волны непреодолимого желания, которое разгоралось, взрываясь новым ярким оргазмом. Мой очередной крик утонул в неожиданном поцелуе. Словно Коля захотел испить мой оргазм вместе со мной. Забрать себе, присвоить.
Я не узнавала себя: никогда не думала, что мне может быть настолько хорошо. А мой любовник не желал покидать моего тела, двигаясь мучительно медленно, сладко, томно.
- Ты такая горячая, чувственная. Хочу подольше задержаться внутри.
- Давай я тоже сделаю тебе приятное, - спросила хрипло.
Он улыбнулся и вышел из меня. А я чувствовала какой-то детский восторг предвкушения, когда опускалась на колени и брала его твёрдый, гладкий член в рот. Бархатная головка с моими соками щекотала нёбо. Коля аккуратно направлял меня, мягко перебирая волосы и повторяя тихое: «хорошая, моя».
Вот его хватка стала сильнее, он не дал мне вырваться и с тихим стоном кончил в рот. От первой струи я чуть дёрнулась, а после нежно вбирала остатки в себя. Коля гладил меня по волосам, а на его лице застыла завораживающая блаженная улыбка. Он был такой красивый в этот момент, и я - источник его удовольствия. Уставшие, мы легли на диван, сплетаясь конечностями, моя голова на его груди, под которой бешено билось сердце, его пальцы невесомо ласкали мою спину. Бедро к бедру, кожа к коже. Я до конца не могла осознать, как это произошло. Где я, кто я?
- Знаешь, я думал, что у меня проблемы. Ходил к врачу, сдавал анализы. И не мог этим заниматься без стимулирующих таблеток. А с тобой… Пару твоих прикосновений, и я возбудился.
Я молчу, потому что мне не верится в правдивость его признания. У меня продолжали дрожать ноги от пережитых оргазмов - лучшее доказательство его мужской силы.
Следующую неделю, мы все ночи провели вместе. Страсть и не думала утихать, провоцируя нас на новые позы и локации. Мы оба чувствовали себя подростками. Наша совместимость была абсолютной, только говорить о своей зазнобе Коля не перестал. Говорить, сравнивать ощущения. Повторять, как поцарапанная пластинка, какая я хорошая, но изливать на меня боль её стервозного поведения.
Я видела и чувствовала, что он хочет отпустить прошлое, но шаг в будущее сделать ещё не желает. А я не строила планы. Впервые в жизни наслаждалась моментом и плыла по течению.
И знала, что его незакрытый гештальт скоро объявится и решит и мою судьбу.
Она дала о себе знать в пятницу. Николай тактично поинтересовался моим мнением относительно её предложения встретиться. А что я могла ответить? Взрослая и рассудительная я понимала, что им надо поговорить. Но неуверенная доверчивая девочка не хотела этой встречи. И я решила уехать на все выходные загород.
«Не думать, не надумывать», - повторяла себе как мантру. Ждала звонка и в то же время не хотела, чтобы он позвонил.
Но он позвонил.
- Знаешь, - начал он едва слышно, так что мне пришлось сильнее прижать телефон к уху, чтобы расслышать, - мы были у меня. Она так нежно меня коснулась, что член дёрнулся. Я подумал, что в этот раз получится без стимулирующих таблеток, но после её несмелых приставаний всё снова упало замертво.
Я молчу, заранее понимая, что язвительность в наши разговоры вернётся, но вряд ли я захочу видеть его ближайшее время, даже как друга.
- И она сказала мне выпить эти чёртовы таблетки, как раньше, - продолжил он после затяжки. Курит. - Всё это было как-то…
- Мой тебе совет, попробуй с кем-то ещё, кроме неё, - перебила я его. Не желая слышать, как он её трахал.
Он мне, конечно, ничего не обещал, кроме нашей договорённости не иметь других любовников, но… Она для него это другое. Насильно мил не будешь. Со мной ему хорошо и спокойно, с ней - чувства, эмоции...
- С тобой пробовал, - говорит, чуть усмехаясь, - всё и без стимуляции таблетками получилось. И не один раз.
- Ну, с ней же сначала член тоже отреагировал. Проверь ещё с кем. Тебе не составит проблем найти ещё кого.
- Мне кажется, ты меня отправляешь на «лево»…
Мысленно вздыхаю под его продолжение, что я с кем-то за эти выходные познакомилась, что лучше сказать всё прямо, а не списывать его со счетов таким образом. Я нашла? Действительно я?..
- Коль, - говорю, в перерыве между его подъёбками в мой адрес, - я тебе уже говорила ранее: насильно мил не будешь. Мне тридцать и я не полная дура. Полная конечно, даже слишком жирненькая, но не дура. Я многое вижу, подмечаю, но не озвучиваю просто. Моё тёплое уважительное отношение на контрасте с её стервозной отстранённостью тебе может и нравится, но я сама тебя не привлекаю. И не спорь. За наше недолгое общение вживую, не было ни дня, чтобы ты не упоминал о своей «подруге» и после каждого нашего секса, тоже.
- Нашла кого-то, так и скажи, - смеясь, повторяет он, словно пластинку заело, но я чувствую, что за небрежностью тона Николай скрывает замешательство и растерянность.
- Коль, мне не смешно. Я устала слышать какая я хорошая и чувствовать это «но», повисшее в воздухе. Какой бы я замечательной не была, внешне - я тебе не нравлюсь. Тебе нравятся такие худышки со стервозным характером, как твоя зазноба, - говорю, а сама глотаю слёзы и стараюсь, чтобы голос звучал ровнее. - Глупо и дальше обманывать себя в отношении меня, а мне - обманываться, что всё у нас может получиться. Мой тебе совет как другу: найди ещё кого и попробуй с ней. Ты не импотент, это я тебе уверенно заявляю. Мы можем с тобой побыть друзьями, хотя я помню, как ты говорил, что не веришь в дружбу парня и девушки. Поэтому понимаю, что наша дружба-общение не продлится дольше, но я хотела бы быть тебе другом... - Голос всё же сорвался на последнем слове, выдав моё волнение.
- Нам было хорошо. Я же говорил тебе, что то, что было у нас с тобой, у меня давно такого не было. С чего ты решила, что не нравишься мне? Тело? Да, ты не худышка, но у тебя красивая пышная грудь, ты такая мягонькая, тёплая между ножек.
- Коль, ты говорил о том, что тебе важен зрительный контакт, но ты почти не смотришь мне в глаза. Говоришь в сторону, не смотришь на меня, перебиваешь, зациклившись на своём, подкалываешь меня девочками, намекая на лесбийские наклонности и постоянно говоришь о Ней. В последний наш вечер ты лёг спать на диване, не со мной. И во время секса меньше смотрел на меня. Я не хочу выяснять отношения, прости. У нас по сути и нет никаких отношений, ты ничего мне не обещал. Я в принципе и не ждала ничего. Уже как-то смирилась, что хорошая, но недостойная взаимности. Я не дура, всё и всех понимаю и тому подобное, но у меня тоже есть чувства, мне тоже может быть неприятно, больно и обидно.
- Я могу придти к тебе сейчас? Мы просто поговорим. Я не хочу это обсуждать по телефону, это как-то неправильно, нехорошо.
- Я помню, что у меня осталась твоя футболка. - Говорю, чтобы потянуть время и подобрать слова. - Я верну её, но сейчас не готова тебя видеть. Я бы не смогла сказать тебе всё это в лицо. Молчала бы просто, а ты не затыкался, рассказывая о вашей встрече с зазнобой. Я верну футболку, ну или положу в пакет и аккуратно запихну в почтовый ящик. У тебя же квартира номер девять?
- К чёрту футболку! Давай встретимся и поговорим! - Злиться Николай. - Я сейчас к тебе подойду.
- Прости, но я не хочу тебя сейчас видеть. Я не твоя зазноба, и со мной тебе не о чем разговаривать и прояснять отношения. Прости… - Сказала и завершила звонок.
«Он не придёт, я ему не нравлюсь, я точно знаю», - повторяю как мантру, пытаясь убедить себя. Но сбросив звонок, я боюсь оставаться в квартире и решаю выйти прогуляться. Боюсь, что Коля всё же решит придти, но знаю - не придёт.
«Я ведь не стою того, чтобы за мной бегать. Мы мало знакомы, да и его чувства…»
Но я совершаю свой побег. Быстро одеваюсь, обуваюсь и выбегаю из квартиры, словно преступница, покидающая место преступления. Беру телефон с собой, отключив мобильный интернет.
Нет, я не влюбилась, и действительно понимаю, что у нас всё временно и несерьёзно. Но мне всё равно больно.
Спустя два сброшенных мною звонка, он больше не пытается дозвониться.
«Вот и всё».
В квартиру вернулась в начале первого ночи. Глаза опухли, слёзы закончились, в груди осталась давящая пустота, но при этом по телу разлилось спокойствие.
«Переживу. Хорошо, что с самого начала не питала иллюзий, что с ним что-то может получиться. Что вообще с кем-то может получиться».
На следующий день от него пришло несколько сообщений в телеграмм, но я не открывала. Не хотелось читать, мне было страшно читать их. И после я вообще смалодушничала и, как испуганная девочка, удалила всю переписку вместе с непрочитанным. Чтобы не было соблазна открыть.
Я помнила, что сама предложила остаться друзьями, ну или хотя бы попробовать дружить, но ещё не была готова к общению. В душе ныло, эмоции фонтанировали во мне, бушевали, надеясь найти выход в чём-нибудь, но я давила их, глушила свою боль и обиду. Мне необходимо было обрубить эту болезненную тягу к нему.
Рабочий день пролетел на каком-то автопилоте, и к пяти часам я поняла, как мне выплеснуть излишки мыслей и чувств. Писать. Сколько я этого не делала? Год? Два? Четыре? После работы зашла по пути домой за вином. Нет, желания напиться не было. Это скорее для анестезии мозга, снять блокатор с мыслей, чтобы легче было писать. Впервые за столько времени белый лист не пугал, я не думала, о том, как правильно, как красиво, как лучше будет звучать. Не думала о том, интересно выйдет или нет, глупо или тронет за душу. Я просто писала. Сочинять миры и переживать боль вымышленных героев - это суррогат, который помогает мне справиться с давящей болью в груди. Я забылась от своих переживаний, от очередного разочарования.
Николай снова написал в телеграмм, а я снова не читала.
«Не звонил, не приходил, хотя и хотел. Завтра и сообщений не будет. А мне надо жить дальше. Хорошо, что я снова начала писать. Спасибо тебе, Коль, за это!»
Весь вечер я отрешалась от этого мира, погружаясь в мир вымышленный. Пальцы едва успевали за мыслью, налитый неполный бокал стоит, почти не тронут. Мне вечно не хватало то времени, то сил, то настроения, то вдохновения, а сейчас словно сорвало кран. Поток из бурлящих, жалящих мыслей переходил в спокойный. С каждым словом я всё дальше от этого мира, с каждым словом я на шаг ближе к умиротворению.
На следующий день сообщений действительно больше не было.
«Обидно, но ожидаемо. Я переживу. Я не надеялась ни на что, не ждала. Интересно, я действительно ничего не жду или только пытаюсь убедить себя в этом?!»
На сайт, где мы познакомились с Николаем, не заходила с нашей первой встречи, и сейчас не было желания там появляться. Я не верю в отношения, в просто сексе для здоровья не нуждаюсь. К чёрту мужиков реальных, буду издеваться над выдуманными в своих романах, или не издеваться, но отныне мужчины меня будут окружать только на страницах в ворде. Хватит с меня разочарований в реальности.
На эмоциях не спала всю ночь и сочиняла историю, в которой могла выплеснуть все свои мысли, свою боль, свои страхи и свои желания. К утру поняла, что по сюжету прошла кульминацию, осталась развязка. Если бы писала от руки, а не печатала в буке, то давно бы выдохлась. Вдохновения хватит не на одну такую историю, но работу никто не отменял. Поэтому влив в себя ударную дозу кофе, старательно спрятала синяки под глазами консилером. Внешний вид странный: уставшая, но со счастливым блеском в глазах.
Да, не так я представляла своё возвращение к писательству. Но впервые за эти дни, я перестала чувствовать тупую боль.
Весь день мне было сложно сосредоточиться на работе. Благо серьёзных проектов не было, только рутинные задачи. Глаза против воли закрывались, хотелось спать. Но мозг упорно крутил разные сюжетные повороты развязки. Иногда всё же брала ручку и записывала отрывки на разных отдельных листиках. С окончанием рабочего дня домой не просто спешила - летела. Живот напомнил, что есть дома нечего, а он скоро устроит забастовку, и думать я буду только об одном. Поэтому я заказала доставку пиццы. Жирненько, вредненько, но для кого мне следить за фигурой?
Забежала домой, включила бук, и, пока тот грузился, заварила кофе, чтобы не уснуть сейчас. Время до доставки пролетело как одна секунда. Сюжет подходил к финалу, поэтому, когда прозвенел звонок домофона, я чудом заставила себя встать и забрать заказ.
От запаха вкусной пищи даже немного взбодрилась. И лёгкое опьянение от недосыпа, благодаря которому писалось легко, отступило на задний план. В итоге первый кусок проглотила, попутно исправляя опечатки последнего абзаца, которые сделала в погоне под скоростью мыслей. Взяла второй и решила продолжить писать, как зазвонил смартфон.
Номер был незнаком, но я решила ответить.
- Здравствуйте, - раздался незнакомый мужской голос. - Я отец Николая. Он случайно не у вас?
Кусок пиццы, который я успела откусить, как-то резко застрял, что я едва смогла его проглотить и откашляться.
- Эм, здравствуйте. Не знаю, откуда у вас мой номер, сомневаюсь, что Николай дал на всякий случай, но нет, - стараюсь говорить ровно, - мы не виделись с пятницы, а сейчас уже четверг.
- Если говорить начистоту, но это Коля попросил меня вам позвонить и дал номер. Вы не отвечаете на его сообщения.
- Простите, Сергей, не знаю как вас по отчеству. Мне как-то странно с вами говорить на эту тему, я не вижу в этом смысла. Я не читала его сообщений, поэтому и не отвечала. Я помню про забытую футболку. Сегодня-завтра я её положу в почтовый ящик, как и говорила вашему сыну, но уж вам точно не стоит переживать по этому поводу.
- Ответьте ему на сообщения. Коля очень вас просит, это важно для него.
- Я их удалила не читая. А сейчас извините, у меня вторая линия.
Я поспешила сбросить звонок быстрее, чем собеседник мне что-то успел ответить. Никакого второго звонка не было. Я просто не знала, что мне говорить, не хотела оправданий, не хотела возвращаться в свой реальный мир, к своим проблемам, к своей боли и разочарованиям, от которых только удалось сбежать. Есть больше не хотелось, да и сонливость, как рукой сняло.
«Что это сейчас было?! К чему и зачем? Всё же было ясно в нашей законченной истории, тогда к чему этот звонок?..»
Я перевела взгляд на мигающий на экране курсор.
«Видимо эта история ещё далека от развязки...»