Ободрительные примеры для англоучинга
Не раз и не два сталкивался с такой ситуацией, что люди в целом неплохо знают иностранный язык, довольно свободно читают на нём, но при этом - совершенно зажимаются, когда возникает нужда сказать чего-то самим.
Кто-то - стесняется своей фонетики, опасаясь, что его примут за варвара (и, предположительно, посадят в клетку в зверинце).
Кто-то - боится накосячить с синтаксисом.
«Ну как же? Английский - ведь он требует очень чёткого порядка слов. А поменяешь их, слова, местами - весь смысл, верно, полетит к чёрту. Нет, пойду, ещё подучу, как правильно: то ли the big red house, то ли the red big house” (замечу, что чаще встретишь the big red house, конечно, поскольку в общем случае признаки выстраиваются в порядке «от субъективного к объективному», а размер - как бы более субъективная, оценочная категория, чем цвет, и в русском тоже чаще услышишь «большой красный дом», чем наоборот, но и в английском, и в русском легко можно представить ситуации, где бы уместнее было поменять атрибуты местами, а лучше - вообще над этим не париться, целее мозг будет).
Ну так вот. Когда я вижу, как людей клинит из-за страха оконфузиться, совершить faux pas, если чего-то напутать с грамматикой, фонетикой, синтаксисом, мне их становится жалко, и я привожу один весьма утешительный пример того, как можно говорить будто бы совершенно неправильно - но пользоваться при этом популярностью и добиваться успеха.
Вот был у Диккенса в «Записках Пиквикского Клуба» такой персонаж, Альфред Джингль. Очень энергичный парень, очень раскрепощённый, и с очень характерной манерой речи.
Вот первая его фраза в книге:
«Devilish good dinner-cold, but capital-peeped into the room this morning-fowls and pies, and all that sort of thing-pleasant fellows these-well behaved, too-very».
«Чертовски хороший обед - холодно, но основательно - заглядывал утром в комнату - пироги и птица, и всё такое подобное - приятные ребята они - учтивые к тому ж - очень».
И все последующие его реплики в книге - того же свойства.
То есть, он говорит, преимущественно, тем, что в русском называется «назывными предложениями», а в английском - будто бы вообще не имеет права на существование нигде, кроме газетных заголовков.
Но тем не менее, этого Джингля, который болт кладёт на все правила синтаксиса, не принимают ни за дикаря, ни за мальчишку-газетчика.
В действительности, его принимают во вполне светских салонах весьма тепло и радостно, поскольку ему удаётся заразить людей своей безудержной энергией и своим игривым позитивчиком.
И он не просто легко налаживает контакт с людьми - он их разводит, будучи профессиональным мошенником.
Да, и одно время он добивался успеха, ну а что потом дела его покатились под гору - так не потому, что речевая манера «неадекватная», а потому, что зарвался, злоупотребляя своим шармом.
Что ж, разводить доверчивых людей, вытягивая из них деньги - это, конечно, плохо.
Но вот сам по себе метод общения - стоит внимания.
То есть, можно вообще никак не париться над «синтаксисом», но если говоришь бойко, уверенно, и всю дорогу «на позитиве» - люди сочтут «пусть экстравагантным, но милым чудаком», а не «варваром».
Что же до фонетики, то мне доводилось наблюдать персонажей, реально заработавших кто волчью пасть на попытках «в точности» воспроизвести придыхание на английском «к», а кто - заячью губу на попытках избавиться от gay lisp на звуке «с» (ну, в русском он зубной, а в английском всё больше альвеолярный, а зубной считается аттрибутом гей-культуры, что не всем нравится).
И тут мне вспоминается, как пример мужества и решимости, знаменитая речь Черчиля, «Мы никогда не сдадимся».
И тут важно не только то, что он говорит, но и то - как он говорит.
А говорит он так, как будто бы держит во рту сигару, предварительно приняв на грудь поллитра коньяку.
Что, возможно, и правда, ведь та речь, насколько помню, записывалась до обеда, а значит - точно не больше полулитра (но вряд ли и меньше).
Так или иначе, Черчиль безусловно был великий человек, и весьма образованный, и выдающийся оратор, но вот произношение у него было, мягко говоря, «не школьное».
Впрочем, возможно, в этом несколько «ленивом» произношении - была часть его обаяния, его «персональности».
Ещё же, если говорить о политиках с некими нестандартными и характерными речевыми особенностями, нельзя не помянуть пример посвежее. А именно - Дональда Трампа.
Он хорош тем, что его очень легко пародировать.
Во-первых, его риторика, скажем так, «не ошеломляет лексической пышностью».
Ненавистники, конечно, поспешили объявить его речь «скудной и убогой», и тут бы я поспорил (особенно, если сравнивать с «интеллектуалами» из Демпартии, которые вообще двух слов без телепромптера связать не могут), но - речь Трампа старается быть внятной, избегает цветистостей, изобилует повторами особо важных моментов, и при этом - у него есть излюбленные словечки, вроде huge, amazing, произносимые с большим напором, по которым сразу будет понятно, кого изображаешь.
Что же до его фонетики, то её тоже легко имитировать, поскольку у него практически все звуки формируются где-то «в передней части ротовой пасти».
Отчего возникает порой ощущение, будто бы он сам передразнивает оппонентов, изображая «детскую» речь (и это - пусть не главная причина трампоненавистничества, но - одна из: кое-кого он раздражает на подсознательном уровне, напоминая, как их дразнили старшие ребята в детстве).
И такую манеру - несложно воспроизводить, если чуть-чуть поднатаскаться.
Куда проще, чем корчить из себя профессора Хиггинса с его безупречной во всех отношениях речью.
Да и - кто оценит в этом мире безупречность, тем паче вымученную?
Уж лучше - валять дурака и получать удовольствие, болтая на другом языке, а удовольствие - штука заразная, другим людям передаётся только в путь.