Сахарный синдикат Ивана Харитоненко. Пятая часть
Можно долго удивляться невероятным темпам строительства, с которыми Иван Харитоненко возводил свои заводы. Однако, если проанализировать историю второй половины XIX века, то можно заметить, что это была общая тенденция того времени.
Промышленные предприятия появлялись не просто на пустом месте, но и в рекордно короткие сроки образовывали вокруг себя целые города. И наглядным примером этому служит история посёлка Юзовка.
Дата её основания считается 1869 год, когда в богом забытую степь Александровской слободы с населением всего 169 человек, прибыл англичанин по фамилии Джон Юз для организации строительства Металлургического завода.
Спустя всего ТРИ года постройка завода была завершена, и вначале 1872 года в доменных печах началась выплавка чугуна.
Через 15 лет население увеличится в 50 раз, а сам рабочий посёлок превратится в один из важнейших индустриальных центров. Такова вкратце история города Донецка.
Но если внимательней присмотреться к биографии Джона Юза, известного в Британии коллекционера древних артефактов, то выяснится, что приехал он за 3 тыс. километров вовсе не строить.
Из семи десятков британских работников, привезённых Юзом из родного Уэльса, лишь немногие знали и понимали свое дело.
Однако это было неважно, ведь они, и нанятые в округе крестьяне, попросту занимались масштабными раскопками.
Вся концепция строительства Джона Юза основывалась на точном знании, где копать и что искать.
Этим и подтверждается та уверенность акционеров «Новороссийского общества» в положительном исходе дела, для которого было собрано порядка 3 млн. рублей (97 млн. долларов).
Историки пытаются убедить нас в обратном, что до начала строительства там не было ничего, кроме единственной мазанки.
Подъездные пути отсутствовали. Все материалы и технику доставляли от ближайшей железнодорожной станции на телегах, запряженных волами.
А саму Курско-Харьково-Азовскую железную дорогу, лишь по случайному совпадению, проложили буквально к приезду Юза.
Не успели выдать концессию на её строительство в марте 1868 года, как уже через 21 месяц состоялось её открытие!
Учитывая, что общая протяжённость дороги 814 км, рабочие должны были укладывать 1220 метров железнодорожного полотна в день.
При этом к её открытию в крупных городах успели выстроить железнодорожные вокзалы.
На сегодняшний день такая скорость укладки возможна только с применением современных технологий, и в этот расчёт не берётся подготовка земляного полотна и балластировка! Яркий пример того, как исторические факты подгонялись под заранее заданные временные интервалы и конкретных людей.
Удивительно, но у истории строительства Павловского рафинадного завода похожая легенда. Единственна магистраль, проходившая тогда через Сумской уезд, была Курско-Киевская железная дорога, открытая в 1868 году.
До её ближайшей станции Ворожба около 50 км. Помимо того, что вначале надо было как-то доставить промышленное оборудование для производства, после запуска завода необходимо было наладить постоянный вывоз продукции. Ведь предприятие Харитоненко производило до 5 млн. пудов (82 тыс. тонн) сахара в год.
Предположим, что его транспортировали на телегах. Но доставлять такое количество рафинада по не размытой дождями грунтовой дороге можно, нагрузив повозку максимум до 800 кг. Учитывая, что завод производил до 225 тонн рафинада в сутки, ежедневно понадобилось бы делать по 280 ходок в обе стороны. А это почти 100 км при любых погодных условиях.
В противном случае, готовая продукция накапливалась в складских помещениях, которую рано или поздно всё равно бы пришлось реализовывать и вывозить. И не забываем про необходимость снабжения предприятия топливом и сырьём.
Выход сахара из 1 тонны корнеплодов после обработки составляет приблизительно 100-150 кг. Значит, сахарной свеклы для его получения понадобилось бы в 7 раз больше!
Справиться с таким объёмом могла только железная дорога, но на картах такие местные коммерческие линии не обозначались. В те времена официально указывались железнодорожные маршруты, которые были приняты в постоянную эксплуатацию. Линии с временным движением, а также ведомственной принадлежности, и лесовозные узкоколейные, учёту не подлежали.
И даже после того, как первый локомотив прибыл в Сумы в январе 1878 года, железнодорожные перевозки сохранили свой промышленный характер, а из 150 вагонов движимого состава Сумского участка лишь 12 были пассажирскими (т.е. 8%).
Но для историков куда важнее, чтобы ключевые биографические аспекты Харитоненко не выходили за рамки официально принятых датировок, которые сочинялись людьми на более высоком уровне. И примеры таких манипуляций наглядно демонстрируют карты Дж. Х. Колтона.
На одной из них, датируемой 1856 годом, известный американский картограф нанёс все железнодорожные линии, проложенные на тот момент в России.
И выясняется, что Санкт-Петербург уже тогда был соединён не только с Москвой, но и с Одессой.
Хотя по официальной истории Одесскую железную дорогу построят лишь через 10 лет.
Московско-Курскую дорогу откроют ещё позже - в июле 1869 года.
А южное направление магистрали, странным образом, проходит по пути чумацких караванов: Белгород, Харьков, Полтаву и Кременчуг.
Косвенным подтверждением наличия ж. д. до Одессы может служить история посещения Александром II Севастополя в октябре 1855 года во время Крымской войны. Чтобы добраться до осаждённого города, Императору необходимо было преодолеть расстояние в 2 тыс. км.
Вряд ли царственная особа выбрала бы для такого путешествия дилижанс, учитывая комфорт этого транспорта, или водный маршрут, который был непредсказуем и потребовал бы постоянных пересадок.
Интересен и тот факт, что Александр II посетил город после того, как противник в сентябре уже овладел Малаховым курганом и вступил в Севастополь.
Такая официальная трактовка событий не ошибочна, и не случайна. Она лишний раз подтверждает тот факт, что коалиция в составе Англии, Франции и Турции не воевала против России, а помогала ей подавить мятежные регионы, которые вышли из подчинения центральной власти.
Кроме этого, царь пребывал в войсках действующей армии больше месяца без риска быть убитым или захваченным в плен. Это равнозначно тому, если бы в разгар Сталинградской битвы 1942 года в город наведался сам Адольф Гитлер. Вот так коснись одной лжи, а она как снежный ком…
Так же и с рафинадным заводом. Сегодня любого, кто заявит, что сможет его построить без электроэнергии, квалифицированной рабочей силы и машин - сочтут мошенником. А вот Харитоненко, который 150 лет назад, с тремя классами образования, справился с этой задачей - аферистом никто не считает.
Хотя, по сути, Иван Герасимович провёл такие же полномасштабные раскопки, как и Джон Юз, и для этого ему понадобилась всего лишь сотня рабочих, вооружённых киркой и лопатой.
Как видно на картах Шуберта от 1869 года, вся эта возня происходила в отнюдь не безлюдном районе.
Направление на северо-восток к слободе Лука было одно из самых популярных.
И если перенести старые дороги на современную карту, то окажется, что многие строения находились на своих местах задолго до строительства завода.
Все они носят следы глобальной катастрофы, оценить масштабы которой можно взглянув на объездную дорогу (ныне ул. Харитоненко), которую открыли в 1978 году.
На примере её строительства можно понять, какой объём грунта нужно убрать, чтобы увидеть допотопные здания в их первозданном виде.
Это Сумской областной лечебно-физкультурный диспансер.
Его полуподвальные окна словно просятся, чтобы их откопали.
Входные двери переделаны из оконных проёмов.
А на заднем дворе для спуска в подвал слепили вот такой удобный погребок.
В советское время диспансер обложили плиткой, надстроили этаж, а при строительстве дороги, снесли левое крыло.
Дальше, по направлению улицы, находятся бывшие общежития рафинадного завода.
Местами окна находятся прямо на уровне земли.
Там же, где грунта убрали больше, сразу обнаруживаются «подвальные» этажи.
Некоторые, из которых, оказываются пригодными для проживания…
Бывшее здание заводоуправления, на фоне проходной, кажется погруженным в грунт.
Двери говорят сами за себя.
Окна тоже.
А вот со стороны завода дом неожиданно принимает совершенно другой облик.
Это скорее старинный замок, нежели контора.
А его «промышленный стиль» имеет много общего с башней Дворца Лещинских.
Удивительно и то, что за 38 лет существования Павловского завода, до его перестройки, ни один из Харитоненко не захотел запечатлеть предприятие во всех подробностях.
Самая известная фотография заретуширована и сделана издалека. Возможно, причина в том, что главное здание завода даже близко не напоминало промышленный объект. И это было так явно, что смущало даже его владельцев, и гордость всего города поспешили разобрать сразу же после пожара 1907 года.
После этого табу было снято, и на руинах завода даже запечатлели церемонию освящения закладки новых цехов.
В здании №18, которое с первого взгляда может показаться одноэтажным, раньше находилась бухгалтерия.
На деле его просто недостаточно откопали. В советское время дом перевели в жилое помещение, отгородив забором.
Вход с торца замуровали, а новые двери переделали из оконных проёмов.
Высота потолков оказалась 3,5 метра.
А уровень пола в помещениях первого этажа почему-то ниже уровня земли.
Официально подвалов в доме как бы нет. Зато есть погреб, стены, и перекрытия которого реставрировались ещё во времена перестройки завода.
Напротив него, выше на уклоне, расположился ещё один интересный дом №12, также приписанный к заслугам Харитоненко.
Это бывший барак.
И хотя его запросто можно спутать с каким-нибудь купеческим домом, считается, что таким образом Иван Герасимович проявлял свою любовь к рабочему классу.
Поражают срезанные под 45 градусов откосы.
И рекордная высота потолков - 4,3 метра.
Со стороны дороги окна хоть и возвышаются над землёй, пола всё равно находятся ниже уровня земли.
Дом так же оборудован «подвалами».
Раньше в них располагался ЖЭК.
И, несмотря на то, что здание стоит на возвышенности, откапать «подземный» этаж так никто и не решился.
Гораздо проще, оказалось, вот так нелепо пристроить к нему ещё один дом.
Факт эстетического вандализма запечатлен на той же фотографии 1908 года.
И хотя пристройку с тех пор переделали.
Остаётся загадкой, почему её изначально соорудили не на одной линии с двухэтажным домом…
Но ничто так не тешило купеческое тщеславие и амбиции, как награды и чины. 31 декабря 1871 года Иван Харитоненко получает Орден Святой Анны III степени за отличное усердие на службе и значительные пожертвования при устройстве Сумской городской больницы. Под «усердием на службе» вероятно, подразумевалось использование служебного положения при строительстве своего же завода! А под «значительными пожертвованиями», наверное, подразумевались те жалкие 2,5 тыс. рублей, которые Харитоненко выделил на обустройство новой больницы для города.
На деле это оказалось обычное деревянное строение на каменном фундаменте, в котором были барак, три павильона для больных, контора, кухня, баня и покойницкая.
Как-то это не вяжется с образом великого благотворителя, учитывая, какую контору он «выстроил» для своего Торгового дома «И. Харитоненко с сыном» вначале улицы Троицкой.
Несмотря на то, что строение находится в нескольких десятках метрах от реки, его также решили оборудовать «подвалами». Строителей не смутили ни грунтовые воды, ни даже весенние разливы.
Хотя в результате паводков уровень воды в реках подымался на 5-7 метров.
После реконструкции дома в 1913 году зданию надстроили ещё один этаж.
Но подвалы оставили…
17 мая 1872 года, определением Правительствующего Сената, Харитоненко с женой Натальей и сыном Павлом был возведён в Потомственные Почетные граждане. Это повысило их социальный статус, хотя каких-либо особых привилегий оно не давало.
В том же году, продолжая неустанно в поте лица «трудиться» на своём общественном поприще, Иван Герасимович прикупил для себя земли в селе Пархомовка Харьковской области.
Со свойственной ему скоростью, он «строит» здесь сахарный завод, конторское здание, дом управляющего и общежитие для работников.
История практически ничем не отличается, от той, что произошла в посёлке Кияница. Харитоненко попросту скупил по дешёвке у разорявшегося графа Подгоричани сахарное дело, а позднее, и его имение вместе с усадьбой.
Кроме этого, в октябре 1872 года, он приобретает земли в селе Красная Яруга у помещицы М. С. Бибиковой за 234 тыс. рублей (7,6 млн. долларов).
В имение было 1949 десятин земель, 529 десятин леса, дом владельца и хозяйственные постройки.
В 1873 году Иван Герасимович «строит» здесь сахарный завод, который уже через год начнёт выдавать первую продукцию.
Причём, как оказалось, предприятие возводили немцы и англичане, а сахарную свёклу в экономиях выращивали до его строительства.
А в Сумах, на улице Соборной, в том же1873 году была открыта Первая женская прогимназия.
Дата немного противоречивая, т. к. другие источники говорят, что в этом году земство только приобрело участок под его застройку.
Ещё одни источники утверждают, что это уже была 4-классная прогимназия, а в 1873 году её уже реорганизовали в 7-классную.
Вероятно, в архивных документах, была утрачена логическая последовательность появления гимназии, и этот год был единственным, который в них фигурировал. В то же время дата противоречила другим событиям города, что и породило вокруг неё такое количество интерпретаций.
Ведь маловероятно, чтобы в самом центре города мог пустовать участок земли размером в 1300 кв. метров.
В отличие от других учебных заведений, здание Женской гимназии оказалось с асимметричными фасадами, но со следами привычных реконструкций.
Двери привычно переделаны из оконных проёмов, а под каждым окном первого этажа торчат полуподвальные окошки.
Чтобы скрыть это безобразие и убрать неудобное крыльцо, в начале XXI века перед центральной частью фасада соорудили огромный подиум.
В результате окна подвалов оказались под землёй.
Со стороны реки цокольный этаж оставили без изменений, но прикрыли туями.
А заодно и входы в подвалы гимназии.
Вряд ли такое архитектурное уродство было задумкой автора.
Но как всегда проект дома в архиве не сохранился.
Зато записи о пожертвованиях Харитоненко, в виде неприкосновенного капитала в 5 тыс. рублей, проценты от которого отчислялись на содержание гимназии - никуда не пропали…
Конец пятой части.
Продолжение...