особые отношения с миром
«... У попа было благообразное Христово лицо, ласковые, женские глаза и маленькие руки, тоже какие-то ласковые ко всему, что попадало в них. Каждую вещь - книгу, линейку, ручку пера - он брал удивительно хорошо, точно вещь была живая, хрупкая, поп очень любил её и боялся повредить ей неосторожным прикосновением. С ребятишками он был не так ласков, но они всё-таки любили его».
(М. Горький, «Детство»)
Вот интересно. Горький вроде как «пролетарский писатель» и ему бы, казалось, писать про «опиум для народа», а ведь в этой повести нашлось место проникновенным словам о боге и вере, что так не давалось (на мой взгляд) Толстому в его «Детстве». Особенно хороши страницы, где Горький рассуждает о боге бабушки и боге деда. Как это выглядит, чем кажется, и что значит для восприятия и бога и самих этих бабушки и деда. Как бог проявляет себя не сам по себе, а через кого-то и насколько эти проявления могут быть различны. Вот для детей, как кажется, в самый раз. Уж очень похоже на то, как дети заводят себе воображаемых друзей, и смотрятся в этих друзей, как в зеркало. За неимением, понятно, друзей настоящих.
И вот эта сценка с попом. Невольно вспоминается похожая сцена в «Золотом храме», когда преподобный Дзэнкай прибыл в Рокуодзи и беседовал с Мидзогути. И вот у Мисимы не нашлось убедительных слов, чтобы показать его особые отношения с миром, все как-то попросту, дзен есть дзен, ничего особенного. А тут вот как-то иначе, поживее что ли.
(М. Горький, «Детство»)
Вот интересно. Горький вроде как «пролетарский писатель» и ему бы, казалось, писать про «опиум для народа», а ведь в этой повести нашлось место проникновенным словам о боге и вере, что так не давалось (на мой взгляд) Толстому в его «Детстве». Особенно хороши страницы, где Горький рассуждает о боге бабушки и боге деда. Как это выглядит, чем кажется, и что значит для восприятия и бога и самих этих бабушки и деда. Как бог проявляет себя не сам по себе, а через кого-то и насколько эти проявления могут быть различны. Вот для детей, как кажется, в самый раз. Уж очень похоже на то, как дети заводят себе воображаемых друзей, и смотрятся в этих друзей, как в зеркало. За неимением, понятно, друзей настоящих.
И вот эта сценка с попом. Невольно вспоминается похожая сцена в «Золотом храме», когда преподобный Дзэнкай прибыл в Рокуодзи и беседовал с Мидзогути. И вот у Мисимы не нашлось убедительных слов, чтобы показать его особые отношения с миром, все как-то попросту, дзен есть дзен, ничего особенного. А тут вот как-то иначе, поживее что ли.