Госкапитализм в РФ
Как и обещала в предыдущем посте, вернусь к теме госкапитализма в России, тем более, тема эта - благодатная стильная, модная, молодежная… Сразу оговорюсь - я не экономист (а юрист), политэкономию Островитянинова и прочие учебники не читала (но очень хочу и скоро соберусь), поэтому, возможно, какие-то экономические термины я буду использовать не совсем правильно. Собственно, что я хочу - это описать, как государственный монополистический капитализм представляется не специалисту - выпускнику профильного экономического ВУЗа, а человеку со стороны, на что он похож и в чем выражается. Так сказать, каким он обывателю дается в ощущениях.
Обращусь, как и не в первый раз, к тете Вике (чтобы было, от чего отталкиваться): соответствующая статья на Википедии определяет ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КАПИТАЛИЗМ как политико-экономический термин, имеющий различные значения:
1) Общественный строй, в котором государственный аппарат управления страной играет роль капиталистов. Такая трактовка госкапитализма породила направление в политико-экономической мысли, которое считало, что экономика СССР с 1930-х годов была именно такой моделью. Наиболее последовательно эту теорию обосновал Тони Клифф. В 1947 г. он написал книгу «Государственный капитализм в России», в которой утверждал, что возможен капитализм с одним капиталистом - государством, при котором господствующим классом, который присваивает прибавочную стоимость, является высшая государственная и партийная номенклатура: крупные госчиновники, директора и администрация предприятий.
2) Модель капитализма, при котором происходит сращивание государства и капитала, проявляется стремление власти взять под контроль крупный частный бизнес. Такое понимание связано с понятием этатизм.
Как видим, с точки зрения марксистско-ленинской теории, идеи борьбы классов как движущей силы исторического прогресса, оба определения являются пустыми, не несущими реального содержания и смысловой нагрузки.
В первом случае - государственная и партийная номенклатура НЕ ЯВЛЯЮТСЯ КЛАССОМ (да и не могут им являться), потому что деление людей на общественные классы, в первую очередь, определяется через их отношение к средствам производства и распоряжение результатами труда. Могли ли чиновники и секретари горкомов и обкомов присваивать себе прибавочную стоимость, как сейчас это делают капиталисты? Могли ли они приобрести на присвоенную прибавочную стоимость завод, земельные угодья, парк автомобилей, авиакомпанию, иными словами - средства производства? Являлся ли наемный труд товаром, и был ли отчужден от рабочего? Нет, нет, и нет: действительно, номенклатурка (как минимум - часть ее) получала взятки и воровала, иногда накапливала и значительные суммы (например, в случае клана Рашидовых, Щелокова и Ко), но приобрести в собственность, например, ЗИЛ или Завод Серп и молот (или землю под ними) она не могла. Отдельно, конечно, можно (и нужно) написать про введение хозрасчета, который серьезно подорвал систему единого социалистического народнохозяйственного комплекса, когда предприятия (и их директора и приближенные к ним!) получили возможность самостоятельно распоряжаться частью прибыли, начали конкурировать друг с другом, выпускать более РЕНТАБЕЛЬНУЮ, а не объективно нужную продукцию. Как еще задолго до швитых 90х показал пример Чехословакии, Югославии и Чили, социалистическое хозяйствование и рынок - несовместимы, однако и в этом случае номенклатура не имела возможности в полной мере распоряжаться даже частью прибавочной стоимости, не была еще классом (хотя, конечно, уже хотела стать им - классом капиталистов). И, самое главное, труд не являлся товаром: в отсутствие безработицы, к труду не применялись законы спроса и предложения, прежде всего - демпинг, а труд НЕ БЫЛ ОТЧУЖДЕН от трудящегося. Заработная плата рабочего в Советском союзе не носила тот же характер, что и в капиталистических странах, и тот характер, какой она носит сейчас в РФ. Она не равнялась, в подавляющем большинстве случаев, стоимости воспроизводства рабочей силы. Зарплата являлась лишь частью доли рабочего в системе распределения общенародной собственности, и отражала СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЙ (каждому - по труду) принцип, в то время как одновременно с зарплатой рабочий получал массу иных благ от общества. Например: жилье, медицинскую помощь, высшее и среднее специальное образование, субсидируемые (т.е. значительно ниже их условной рыночной стоимости) цены на транспорт, товары народного потребления и ЖКХ. Мои родители, к слову, будучи студентами спокойно могли себе позволить летать из Ленинграда в Киров на самолете на время каникул, в то время как уже мне вплоть до 25 лет авиаперелеты казались недоступной роскошью… По факту - это являлось уже КОММУНИСТИЧЕСКИМ, а даже не социалистическим принципом распределения (каждому - по потребностям). Действительно, ведь многодетная семья, получившая четырехкомнатную квартиру от социалистического государства, вряд ли в целом работает активнее (производит больше товаров и услуг), чем семья из двух трудоспособных взрослых без детей, т.е. в первом случае имеет место именно распределение общественных благ ПО ПОТРЕБНОСТЯМ.
Во втором определении, которое говорит про сращивание государства и капитала, опять налицо идеализм и попытка выразить понятие через само себя («власть ради власти»). Действительно, государство и крупный бизнес сращиваются, переплетаются друг с другом, только вот субъект этого - не государство (которое - всего лишь инструмент, как магия в любом растиражированном фэнтези), а сам монополистический финансовый капитал, который контролирует и коррумпирует государственный аппарат ради своих интересов. Однако, госкапитализм, конечно, имеет свою специфику, и ниже я попытаюсь показать, как в его условиях пресловутая невидимая рука рынка действует, и в чей карман она залезает…
Итак, в моем понимании, основанном, прежде всего, на наблюдениях и опыте работы в государственных и коммерческих структурах, госкапитализм - это такая форма капитализма, когда в результате конкуренции самые-самые крупные капиталисты, победители в конкурентной борьбе (называемые в либертарианском дискурсе «атлантами») в целом разрешили свои противоречия друг с другом, разделили сферы влияния, и сформировали удобное для себя государство (аппарат насилия и принуждения), главной целью которого является обеспечение их интересов. По сути - это закономерная разновидность монополистического капитализма с определенной спецификой - наряду с бизнес-империями олигархов одними из крупнейших игроков на рынке выступают государственные монополии и госкорпорации (пусть и существующие в различных юридических формах). В современной России уже часто не разобрать, кто влиятельнее и сильнее: олигархи вроде Усманова, Дерипаски и Ротенбергов или топ-менеджеры госкомпаний типа Сечина, Костина и Миллера…
Разница между олигархом и высшим чиновником стирается - не разберешь порой, кто есть кто. Из этого некоторыми делается вывод о том, что государство подчинило себе бизнес, что чиновник теперь помыкает капиталистом. Конечно же, это не так (хотя со стороны и похоже). Естественно, госкапитализм в РФ не является неким «госкапитализмом в вакууме», наряду с ним сохраняются и соседствуют вполне традиционно-рыночные формы, я лишь хочу подчеркнуть, что ко всем видам госзаказа допускается не абы кто, а наиболее влиятельные представители финансового капитала, те, кто прочно и твердо сросся с властью. Соответственно, те представители мелкой и средней буржуазии, которые не имеют доступа к этому гарантированному рынку сбыта, серьезно проигрывают в конкурентной борьбе.
Достаточно часто СМИ передают информацию о том, что в таком-то году Газпром понес рекордные убытки, Роснефть потеряла столько-то и столько-то на разработке шельфовых месторождений, что крупнейшие госбанки надо докапитализировать, что РЖД работает себе в убыток, поэтому нужно повысить цены на билеты, и т.д. и т.п. Удивительная вещь - эти госкомпании - монополисты в своей сфере, т.е. должны иметь рекордную прибыль в отсутствие конкурентов, и вдруг - чуть ли не убыточные! Почему же так происходит? А происходит это по весьма простой причине: государство национализирует убытки, и приватизирует прибыль.
Сколько раз в 90-ые годы мне приходилось слышать охи-вздохи про «крепкого хозяина», и что он, мол, не позволил бы так разворовывать свое имущество (как тупые совки); что он, ясное дело, не будет работать себе в убыток, и вообще: придет - порядок наведет. Под этим лозунгом продолжалась приватизация тех предприятий, которые эффективные собственники еще не успели полностью прибрать к рукам, параллельно с выкупом акций, сколь мизерным бы ни был их пакет, у работников предприятий (была такая мулька в период первоначального накопления капитала -мол, рабочие сами станут хозяевами своего завода). Естественно, любому хозяину просто невыгодно держать вороватых менеджеров (вплоть до директора предприятия), и позволять играться в откаты он им будет строго до тех пор, пока они обеспечивают ему постоянный поток прибыли. Когда прибыль падает - предприимчивых менеджеров быстро вышибают на мороз, и набирают управленцев из всегда готовой толпы готовых работать просто за повышенную зарплату (и не забывать уже за это быть благодарными).
Однако, госкомпании отличаются одним свойством: они УБЫТОЧНЫ на стадии распределения прибыли, но ОЧЕНЬ РЕНТАБЕЛЬНЫ в момент закупок товаров и услуг (для бизнес-структур). Так или иначе, но финансовое обеспечение госкомпаний и схожих с ними идет из государственного бюджета - огромного общака, в который поступают все налоги, сборы, акцизы и скрытые поборы с населения и бизнеса. То есть, госкапитализм - в самой своей сути - это целенаправленное создание (в условиях их фактической нехватки) рынков сбыта, как и говорил Ленин (правда, он это говорил обычный капитализм-империализм). Особенность этих искуственно созданных рынков в том, что формально, со стороны - они откровенно, вопиюще не рентабельны, т.е. вложенные в них государственные деньги не приносят прибыли, НЕ ОКУПАЮТСЯ. И это касается не только условно общественно-полезных проектов, но и коммерческих.
Для примера - рассмотрим несколько госкомпаний и ряд проектов национального уровня. Например, Газпром или Роснефть. Несмотря на то, что эти колоссальные структуры, в которых работают сотни тысяч работников, являются коммерческими, они, тем не менее, получают дополнительное государственное финансирование, и прибыль, получаемая ими, также, по идее, должна наполнять бюджет государства. Однако прибыль, как и в коммерческих структурах помельче, здесь формируется не на стадии реализации товара, а - на стадии закупки товаров и услуг ДЛЯ этих компаний. Итак, Газпром и Роснефть продают газо- и нефте-продукты за границу и на внутреннем рынке, однако, наряду с этим, они закупают миллионы номенклатуры товаров и услуг для своей деятельности. Закупка эта может происходить по 223-ФЗ, либо, если закупает непосредственно государственная структура (федеральная или региональная), то по 44-ФЗ. Однако, суть одна - в тендерах побеждают в большинстве случаев «правильные» компании. Как раз такие, которые принадлежат монополистическому финансовому капиталу. Примерно такая же ситуация с дорогостоящими проектами, которые якобы должны поддержать «престиж страны», а в итоге являются классическим примером создания того самого рынка сбыта: начиная от Олимпиады-2014 и ЧМ-2018, кончая непрекращающимся ремонтом и переукладкой плитки и асфальта в Москве каждый год. Ходишь по этой стройке и надеешься, что хоть когда-то это да кончится, и модно будет пройти по нормальной дороге, однако надежды тщетны: реконструкция и ремонт никогда и не должны завершаться, совсем как «перманентная революция» по-Троцкому.
Еще один из примеров также можно почерпнуть из СМИ: в одном только 2018 (или любом другом) году Россия простила столько-то долгов тем-то и тем-то странам. Как правило, сразу за этим следует саркастическое высказывание комментаторов в стиле: «Россия - щедрая душа»; а давайте Саратовскую область переименуем в Сирию, может, тогда ей тоже выделят гуманитарную помощь; или «простили долги Кубе, а вот замерзающей пенсионерке - не простили». Те, кто так говорят либо не понимают, либо делают вид, что не понимают, что простым сирийцам (кубинцам, северокорейцам, венесуэльцам, африканским неграм, и пр.) ничего из списанных кредитов, естественно, не достанется. В чем по факту состоит «прощение долгов» другому государству? Например, некая страна заявляет о своем намерении строить у себя АЭС, тут же Росатом во главе с эффективнейшим менеджером Кириенко предлагает свои услуги. Но указанная страна, естественно, строить будет не на свои деньги, а на кредит, выделяемый ей под это Внешэкономбанком (ВЭБ), который, на минутку, государственный банк, и пополняется также бюджетными деньгами. Росатом проводит тендеры-шмендеры, закупает у правильных компаний компоненты и оборудование, проводит проектировочную работу, строит реакторы… Как вдруг выясняется, что маленькой и гордой стране АЭС не очень-то и нужна, стройка останавливается, политики надувают щеки и говорят об очередном ноже в спину от уважаемых зарубежных партнеров. Проходит какое-то время, и Россия в очередной раз демонстрирует свою щедрую душу: долг маленькой стране (иногда - в обмен на какие-то политические плюшки) прощается, доволен Росатом, который загрузил свои мощности, ОЧЕНЬ довольны поставщики Росатома, доволен ВЭБ, который заявил о дыре в финансах и необходимости наполнения за счет бюджета… Кто же не доволен? А, собственно, те, кому повысили налоги, по кому ударила жуткая инфляция - все те, кто коллективно оплатил эту российскую душевность: трудящиеся и, в меньшей степени, малый и средний бизнес, не приближенный к госкапиталистическим распилам. Убытки - за счет бюджета, прибыль - в карман эффективным собственникам. Так это и работает.
Что характерно, описанная ситуация возможна не исключительно в среде самого крупного бизнеса, но и более мелкого, но завязанного на структуру госкапитализма. Возьмем, например, нефтянку - есть компания среднего бизнеса, которая производит оборудование и поставляет его дочерним компаниям Роснефти/Транснефти. Часть оборудования она делает сама, но большую часть - закупает за границей у таких гигантов, как General Electric, Caterpillar-Zeppelin, Volvo Group и проч. Закупка оборудования происходит через фирму-прокладку, зарегистрированную за границей (в оффшоре). А теперь, следите за руками: товар у производителя закупается прокладкой за условный миллион долларов, а российской компании - поставщику Роснефти/Транснефти, которая выходит на тендеры, продается уже за 2 миллиона. Далее это товар включается в состав поставки в соответствии с условиями тендера, и, в составе всего прочего, поставляется конечному покупателю. Соответственно, когда приходит время отчитываться о налогах, наша компания-поставщик совершенно честно показывает какой-то минимальный доход (а то и убыток) от сделок за налоговый период. А реальная прибыль - оседает в оффшоре, либо иностранной юрисдикции, так как получена она еще на стадии закупки. (Конечно, такая схема работает только в условиях более или менее стабильной экономической ситуации, например, если конечный покупатель откажется от поставки, то из него долго, муторно и со слезами придется выбивать потраченные деньги (и еще не факт, что удастся) через суд.) Ну а потом, та самая оффшорная прокладка инвестирует в какой-нибудь фонд, расположенный в Лондоне, условно-солидную финансовую организацию, а та уже, в свою очередь, под личиной иностранных инвестиций вливает тот самый миллион, например, в качестве вклада в уставный капитал той самой российской компании. Круговорот бабла в природе.
Возможно, это происходит только в России, ввиду ее «неправильного», а, если быть честными - просто периферийного рынка? Отнюдь нет, это характерно и для стран развитого капитализма, капитализма метрополий. Не раз и не два можно услышать, как лопнула очередная финансовая пирамида, и какая-то финансово-промышленная группа, наподобие Lehman Brothers, или GMC находится на стадии банкротства. И что же делает самое свободное государство мира, которому, в отличие от российского, чужд совковый патернализм и коррупционная семейственность? Правильно, оно проводит санацию, за счет бюджета погашает долги, организует финансовое оздоровление, и потом, основательно накачав банкрота активами, обратно приватизирует. Все - ради эффективного собственника, государство же не должно вмешиваться в бизнес (кстати, примерно то же самое было проделано и с российским нефтяным комплексом - убытки того же Юкоса в составе Роснефти национализировали, а на пике доходности - провели поэтапную приватизацию). Это - один из примеров, другой яркий пример, не раз озвученный в советских еще книгах - прямое влияние ВПК на политику капиталистических государств, создание рынков сбыта для своего оружия, непосредственное развязывание империалистических войн. Довольно свеж еще пример, как США выпустили сотни «Томагавков» по аэродрому в Сирии, несмотря на то, что в тех условиях это было далеко не самым эффективным использованием ракет. Однако все становится куда объяснимее, когда узнаешь, что долей в компании, производящей «Томагавки», владеют бизнес структуры президента США Трампа. Действительно, раз старые ракеты истрачены - надо закупить новые.
Любой произведенный товар или услугу надо реализовать потребителю, не реализованный товар (услуга) переходит в категорию убытков. Но с платежеспособным индивидуальным спросом домохозяйств не только в России, но и в мире вообще - все хуже. Поэтому госкапитализм в виде возрастающего спроса государства в целом на все расширяющийся спектр товаров и услуг создает себе рынок сбыта. Те же самые обязательные взносы на капитальный ремонт (и реновация в Москве) как нельзя лучше иллюстрируют картину: в принудительном порядке каждый месяц плата за капремонт включается в счет за коммунальные услуги. Ремонт, который владельцы квартир в многоквартирном доме получают за свои деньги - это сделанный кривыми руками, из самых дешевых материалов, чаще всего - некачественный, при этом цена за него платится, как за настоящий. И законы сформулированы и приняты таким образом, что отвертеться от этого никак нельзя: тебе навязывают товары и услуги, которые либо не нужны, либо не отвечают требованиям качества, буквально «Крестный отец»: предложение, от которого нельзя отказаться.
Собственного, иного в современной рыночной экономике и не бывает. Эпоха капитализма сводной конкуренции - давно прошла, сейчас эпоха «ешь, что дают» и «дареному коню в зубы не смотрят» (при том, что подарок именно ты и оплачиваешь).