Темпология государства: от безвременья псевдо-монархии к бесконечности республики
ВТОРОЙ ЗАКОН ИНВЕСТИЦИОННОЙ ТЕМПОЛОГИИ (ИТ) - закон разнообразия и конкуренции:
Чем разнообразней и конкурентней экономика, тем долгосрочней инвестиции. Второй закон (как, впрочем, и первый закон) противоречит сложившемуся в 20 веке, укрепившемуся после Великой Депрессии и последнего кризиса мнению. Мнению, ставшему почти убеждением, что именно государственное вмешательство в экономику делает ее более предсказуемой, менее рискованной, стабильной и долгосрочной. Но - второй закон инвестиционной темпологии способен постоять за себя, он опирается (хотя бы по аналогии) на более первичные законы эволюции.
Для человека жизнь и соответственно время жизни - высшая ценность. Но есть еще более высокая ценность - это жизнь человеческой цивилизации. Поэтому если для частного инвестора стоит задача: обеспечить благополучие семьи, будущее детей, то далее во времени он обычно не заглядывает. Разумно полагая, что достаточно дать хорошее образование детям, научить их жить и работать, то о внуках они уж сами смогут позаботиться. Задача государства в этом случае - не мешая частному инвестору в осуществлении его лайф-проекта, при этом суметь посмотреть дальше, работать на более отдаленное будущее. Развивать фундаментальную науку, открывать новые источники энергии, осваивать космос. Только те страны, которые этим занимаются, инвестируют в будущее, работают на инвестиционный лайф-проект человечества (срок этого проекта - бесконечность), могут сегодня называться ведущими, передовыми, развитыми. По второму закону темпологии развитым может сегодня стать только государство с разнообразной и конкурентной экономикой.
Аналогия экономического развития с биологической эволюцией основана на крайне схожих механизмах развития «от простого - к сложному». В одном случае толчком к развитию служит генетическая мутация, в другом - поведенческая мутация, то есть инновация, изобретение. Эволюция подхватывает удачную мутацию, обеспечивает ее массовое воспроизводство, прибылью в данном случае является рост жизнеспособности вида, ареала обитания, количественный рост. Инвестор финансирует изобретение (не случайно деньги часто сравнивают с кровью в живой организме) и все в итоге оказываются с прибылью, кроме конкурентов.
Чем более генетически и поведенчески разнообразен биологический вид, тем более он подготовлен к самым неожиданным вызовам внешней среды и тем больше у него шансов выжить и развиваться дальше - это закон генетического разнообразия. В нашем случае: чем более генетически и поведенчески разнообразны люди, чем более по-разному они ведут себя в культуре и в экономике, тем выше потенциал выживания цивилизации.
На уровне государства - чем более разные люди по генетике, воспитанию, национальной культуре, трудовым навыкам населяют страну, тем более страна готова находить креативные бизнес-решения в быстро меняющихся условиях, и тем в большей степени каждый отдельный человек, инвестор, профессионал в этой стране уверен в будущем.
Разнообразие для экономики важнее конкуренции. Конкуренцию легко имитировать, уничтожив разнообразие. Правящий монарх всегда склонен окружать себя теми людьми, которых он лучше понимает, знает, лично связан, и соответственно в монархическом государстве чаще всего возвышается одна национальность, люди из одного региона, города. Монарх может устроить между ними конкуренцию, но конкурировать между собой будут уже не разные люди, а во многом похожие. Качество принимаемых решений будет неизбежно снижаться. Все основные экономические решения принимает один Главный инвестор, а решения помельче - похожие друг на друга чиновники и в случае ошибки страна может проиграть и не суметь оперативно отыграться, она исчезнет с карты, распадется…
Если же судьбу страны вершат многочисленные частные инвесторы (разные по жизненному и бизнес-опыту, и еще многому тому, что мы выше перечислили), то ошибка одного означает лишь его личное банкротство, другие инвесторы быстро ошибку исправят и впредь подобных ошибок не допустят.
Поэтому буржуазные республики (начиная с итальянских городов-республик) и пришли на смену монархиям - они оказались более жизнеспособны. Поэтому и говорят, что государства в современном их понимании возникли лишь с приходом к экономической власти частных инвесторов с частными капиталами. Государства были, наверно, и ранее, но они так часто пропадали с карты мира, распадались, а народы их так часто вымирали от голода, болезней и убегали в более успешные страны (как бежали из СССР и сейчас бегут из России), что… А что делать, если в истории были единицы мудрых и терпимых единоличных правителей, равных нашему Петру Первому, одинаково сильных и в политике, и в военном деле, и в экономике. И ценящих в людях талант независимо от национальности. А сколько было после Петра Великого в России монархов и псевдо-монархов не столь успешных, сколько было ошибок: половинчатые реформы, продажа Аляски, непонятные войны, засев тундры кукурузой, строительство БАМа в виде железной дороги - а не автомагистрали, как советовали канадцы. Хотели даже сибирские реки повернуть…
Здесь мы переходим к той части доказательства второго закона ИТ, которая не нуждается в аналогии с биоэволюцией. Это работа над ошибками, которую способен проделывать частный бизнес и совершенно неспособны чиновники в своем регулировании бизнесом, а также в своих инвестициях в экономику. То, что бизнес умеет анализировать и не повторять ошибки, видно хотя бы из истории экономических кризисов, которые если повторяются, то уже по-новому, беда приходит всегда с какой-то новой стороны. А если кризис происходит в одной стране, то инвесторы из других стран его изучают не менее внимательно, чем если бы он произошел у них.
Очевидно, что именно многообразие частных инвесторов создает конкуренцию между ними и постоянный интерес как к успехам, так и ошибкам друг друга, создает стимулы к профессиональному росту, творческому поиску, уважение к инновациям, изобретениям, открытиям. Такая конкурентная деловая среда, постоянно нацеленная в будущее, создает многообразную дифференцированную экономику, укрепляет в обществе уверенность в будущем.
Что касается России, то ощущение, что мы много раз ходим по одному кругу и наступаем на старые грабли, стало уже всеобщим. То ли мы сейчас после половинчатых реформ Александра Второго перед непонятной русско-японской войной, то ли после половинчатых реформ Столыпина накануне совсем уже дурацкой первой мировой войны и революцией, более похожей по итогам на контрреволюцию. Поклонники первого и второго исторического деятеля готовы повторять их ошибки, сторонники Сталина - его ошибки, поклонников Гитлера не пугают ошибки их кумира, самые продвинутые чиновники готовы строить «шарашку» в Сколково. Самые оптимистичные надеются, что у нас новый застой и впереди опять половинчатые реформы Горбачева-Гайдара.
Несмотря на кажущееся многообразие политических сил в России, на самом деле нет такого экономического субъекта как инвестор-либерал, инвестор-сталинист, инвестор-фашист, и даже инвестор-рыночник. Есть частные инвесторы и есть чиновники-инвесторы, как субъекты государственных инвестиций в экономику. Странно ждать от чиновников, неспособных работать над ошибками (в том числе ошибками и успехами других стран, идущих вместе с Россией по пути реформ), от людей, идеологически нацеленных в прошлое, каких-то долговременных планов на будущее. Тем более странно ждать таких планов как поддержка фундаментальной науки, полетов на другие планеты - то есть проектов еще более долговременных, стратегических. Тут скорее актуальны «нам бы день простоять, да ночь продержаться» или реинкарнация из 19 века «теории малых дел». Или реинкарнация ленинского «использования царских спецов» в использование «гайдаровских специалистов». Или привлечения, как во времена НЭПа, зарубежных «спецов» по инновациям в Сколково.
Если первый закон - о лайф-проектах наших чиновников, о коррупционных схемах с их вершиной - международной коррупционной схемой «двойной жизни», второй закон - о долгосрочных инвестициях, выходящих за временные рамки лайф-проектов частных инвесторов и невозможности долгосрочного инвестирования в однообразной неконкурентной экономике даже в случае кристальной честности чиновников, то третий закон - наиболее прагматичный: он ближе к простым людям, профессионалам, «спецам», среднему классу, он о возможности (менее долгосрочной) простого человека получить образование и стать профессионалом в своем деле, об экономическом чуде в Японии и Китае.
Третий закон ИТ - http://andrey-lebedev.livejournal.com/34442.html
Чем разнообразней и конкурентней экономика, тем долгосрочней инвестиции. Второй закон (как, впрочем, и первый закон) противоречит сложившемуся в 20 веке, укрепившемуся после Великой Депрессии и последнего кризиса мнению. Мнению, ставшему почти убеждением, что именно государственное вмешательство в экономику делает ее более предсказуемой, менее рискованной, стабильной и долгосрочной. Но - второй закон инвестиционной темпологии способен постоять за себя, он опирается (хотя бы по аналогии) на более первичные законы эволюции.
Для человека жизнь и соответственно время жизни - высшая ценность. Но есть еще более высокая ценность - это жизнь человеческой цивилизации. Поэтому если для частного инвестора стоит задача: обеспечить благополучие семьи, будущее детей, то далее во времени он обычно не заглядывает. Разумно полагая, что достаточно дать хорошее образование детям, научить их жить и работать, то о внуках они уж сами смогут позаботиться. Задача государства в этом случае - не мешая частному инвестору в осуществлении его лайф-проекта, при этом суметь посмотреть дальше, работать на более отдаленное будущее. Развивать фундаментальную науку, открывать новые источники энергии, осваивать космос. Только те страны, которые этим занимаются, инвестируют в будущее, работают на инвестиционный лайф-проект человечества (срок этого проекта - бесконечность), могут сегодня называться ведущими, передовыми, развитыми. По второму закону темпологии развитым может сегодня стать только государство с разнообразной и конкурентной экономикой.
Аналогия экономического развития с биологической эволюцией основана на крайне схожих механизмах развития «от простого - к сложному». В одном случае толчком к развитию служит генетическая мутация, в другом - поведенческая мутация, то есть инновация, изобретение. Эволюция подхватывает удачную мутацию, обеспечивает ее массовое воспроизводство, прибылью в данном случае является рост жизнеспособности вида, ареала обитания, количественный рост. Инвестор финансирует изобретение (не случайно деньги часто сравнивают с кровью в живой организме) и все в итоге оказываются с прибылью, кроме конкурентов.
Чем более генетически и поведенчески разнообразен биологический вид, тем более он подготовлен к самым неожиданным вызовам внешней среды и тем больше у него шансов выжить и развиваться дальше - это закон генетического разнообразия. В нашем случае: чем более генетически и поведенчески разнообразны люди, чем более по-разному они ведут себя в культуре и в экономике, тем выше потенциал выживания цивилизации.
На уровне государства - чем более разные люди по генетике, воспитанию, национальной культуре, трудовым навыкам населяют страну, тем более страна готова находить креативные бизнес-решения в быстро меняющихся условиях, и тем в большей степени каждый отдельный человек, инвестор, профессионал в этой стране уверен в будущем.
Разнообразие для экономики важнее конкуренции. Конкуренцию легко имитировать, уничтожив разнообразие. Правящий монарх всегда склонен окружать себя теми людьми, которых он лучше понимает, знает, лично связан, и соответственно в монархическом государстве чаще всего возвышается одна национальность, люди из одного региона, города. Монарх может устроить между ними конкуренцию, но конкурировать между собой будут уже не разные люди, а во многом похожие. Качество принимаемых решений будет неизбежно снижаться. Все основные экономические решения принимает один Главный инвестор, а решения помельче - похожие друг на друга чиновники и в случае ошибки страна может проиграть и не суметь оперативно отыграться, она исчезнет с карты, распадется…
Если же судьбу страны вершат многочисленные частные инвесторы (разные по жизненному и бизнес-опыту, и еще многому тому, что мы выше перечислили), то ошибка одного означает лишь его личное банкротство, другие инвесторы быстро ошибку исправят и впредь подобных ошибок не допустят.
Поэтому буржуазные республики (начиная с итальянских городов-республик) и пришли на смену монархиям - они оказались более жизнеспособны. Поэтому и говорят, что государства в современном их понимании возникли лишь с приходом к экономической власти частных инвесторов с частными капиталами. Государства были, наверно, и ранее, но они так часто пропадали с карты мира, распадались, а народы их так часто вымирали от голода, болезней и убегали в более успешные страны (как бежали из СССР и сейчас бегут из России), что… А что делать, если в истории были единицы мудрых и терпимых единоличных правителей, равных нашему Петру Первому, одинаково сильных и в политике, и в военном деле, и в экономике. И ценящих в людях талант независимо от национальности. А сколько было после Петра Великого в России монархов и псевдо-монархов не столь успешных, сколько было ошибок: половинчатые реформы, продажа Аляски, непонятные войны, засев тундры кукурузой, строительство БАМа в виде железной дороги - а не автомагистрали, как советовали канадцы. Хотели даже сибирские реки повернуть…
Здесь мы переходим к той части доказательства второго закона ИТ, которая не нуждается в аналогии с биоэволюцией. Это работа над ошибками, которую способен проделывать частный бизнес и совершенно неспособны чиновники в своем регулировании бизнесом, а также в своих инвестициях в экономику. То, что бизнес умеет анализировать и не повторять ошибки, видно хотя бы из истории экономических кризисов, которые если повторяются, то уже по-новому, беда приходит всегда с какой-то новой стороны. А если кризис происходит в одной стране, то инвесторы из других стран его изучают не менее внимательно, чем если бы он произошел у них.
Очевидно, что именно многообразие частных инвесторов создает конкуренцию между ними и постоянный интерес как к успехам, так и ошибкам друг друга, создает стимулы к профессиональному росту, творческому поиску, уважение к инновациям, изобретениям, открытиям. Такая конкурентная деловая среда, постоянно нацеленная в будущее, создает многообразную дифференцированную экономику, укрепляет в обществе уверенность в будущем.
Что касается России, то ощущение, что мы много раз ходим по одному кругу и наступаем на старые грабли, стало уже всеобщим. То ли мы сейчас после половинчатых реформ Александра Второго перед непонятной русско-японской войной, то ли после половинчатых реформ Столыпина накануне совсем уже дурацкой первой мировой войны и революцией, более похожей по итогам на контрреволюцию. Поклонники первого и второго исторического деятеля готовы повторять их ошибки, сторонники Сталина - его ошибки, поклонников Гитлера не пугают ошибки их кумира, самые продвинутые чиновники готовы строить «шарашку» в Сколково. Самые оптимистичные надеются, что у нас новый застой и впереди опять половинчатые реформы Горбачева-Гайдара.
Несмотря на кажущееся многообразие политических сил в России, на самом деле нет такого экономического субъекта как инвестор-либерал, инвестор-сталинист, инвестор-фашист, и даже инвестор-рыночник. Есть частные инвесторы и есть чиновники-инвесторы, как субъекты государственных инвестиций в экономику. Странно ждать от чиновников, неспособных работать над ошибками (в том числе ошибками и успехами других стран, идущих вместе с Россией по пути реформ), от людей, идеологически нацеленных в прошлое, каких-то долговременных планов на будущее. Тем более странно ждать таких планов как поддержка фундаментальной науки, полетов на другие планеты - то есть проектов еще более долговременных, стратегических. Тут скорее актуальны «нам бы день простоять, да ночь продержаться» или реинкарнация из 19 века «теории малых дел». Или реинкарнация ленинского «использования царских спецов» в использование «гайдаровских специалистов». Или привлечения, как во времена НЭПа, зарубежных «спецов» по инновациям в Сколково.
Если первый закон - о лайф-проектах наших чиновников, о коррупционных схемах с их вершиной - международной коррупционной схемой «двойной жизни», второй закон - о долгосрочных инвестициях, выходящих за временные рамки лайф-проектов частных инвесторов и невозможности долгосрочного инвестирования в однообразной неконкурентной экономике даже в случае кристальной честности чиновников, то третий закон - наиболее прагматичный: он ближе к простым людям, профессионалам, «спецам», среднему классу, он о возможности (менее долгосрочной) простого человека получить образование и стать профессионалом в своем деле, об экономическом чуде в Японии и Китае.
Третий закон ИТ - http://andrey-lebedev.livejournal.com/34442.html