Художник Стивен МакКуин и его кинематограф
Режиссёр Стив МакКуин стал для меня, пожалуй, самым большим открытием этого года. У меня давно сложился список любимых режиссёров, имя которых стало приравниваться знаку качества. Появляются новые любимые актёры, новые фильмы... Предпочтения по режиссёрам меняются у меня крайне редко. Но МакКуин, что называется, ворвался.
Если вкратце, то Стив МакКуин - британский художник, а с недавних пор ещё и режиссёр. Вообще, я заметила, что художники и дизайнеры снимают потрясающие фильмы (взять хотя бы Тома Форда с великолепным A Single Man). Видимо, специфика их профессии создаёт нужные предпосылки. Художники, музыканты и фотографы, изначально имея более узкий диапазон способов самовыражения (что, безусловно, ни в коем случае не умаляет значение их творчества), получая в свой арсенал средств возможности кинематографа, творят удивительные вещи. Так получилось, что мои самые любимые фильмы - это фильмы, сходные по своей структуре и способу описания к живописи и музыке: Кар-вай, Тарковский, Звягинцев - и теперь вот МакКуин - умело и тонко используют в своих работах саундтрек, освещение, символику кадра. Каждый отдельный элемент по отдельности едва уловим, но вместе они воссоздают удивительно гармоничную, целостную и законченную картину, которая, благодаря своей цельности, оседает где-то глубоко внутри. Образы и состояния забираются под кожу, пульсируют, проходят электричеством по позвоночнику, на какое-то время полностью овладевая твоим сознанием. И бессознанием.
"Стыд" был первым фильмом МакКуина, который я посмотрела. Конечно, долю в заинтересованности в фильме сыграла пресловутая frontal nudity Фассбендера, свободно разгуливающего в кадре в чём мать родила.
Сразу скажу, что я абсолютно всеядна в плане выбора средств выражения в кинематографе - главное, чтобы это было оправдано, гармонично и грамотно использовано, а не исключительно с целью эпатировать публику. Собственно, я даже не против эпатажа - опять-таки, при наличии вышеперечисленных условий. Уходя от темы, приведу в пример небезысвестный фильм "Груз 200", изобилующий бередящими сознание кадрами. Но желание режиссёра (или сценариста) эпатировать и шокировать зрителя в нём настолько заметно и практически доходит до какой-то неприятной навязчивости, что делает фильм обычной чернухой, оставляя после себя одно лишь чувство гадливости и обесценивая все возможные новые мысли, понимания и идеи, которые автор, возможно, планировал донести до зрителя.
МакКуин, к счастью, не страдает недостатком внимания. Откровенность кадра соответствует честности, с которой режиссёр рассказывает историю. Музыка, постановка, немногочисленные диалоги, холодная цветовая гамма и почти невыносимо длинные кадры - всё строго подчинено одной цели. И абсолютно голый главный персонаж на первых же минутах фильма - это не эпатаж, а необходимый элемент киноязыка МакКуина: режиссёр сразу задаёт тон всему повествованию, как бы говоря: будет открыто, возможно, неприятно, но - честно и без купюр. Он сразу помогает вам принять решение: смотреть дальше или уйти из кинотеатра / выключить телевизор / переключить на рекламу. И парадоксально, но, действительно, именно благодаря этому, откровенность сцен не отвлекает, а, наоборот, помогает перейти на совершенно другой уровень восприятия происходящего.
Очень много где встречала, что фильм о секс-зависимости. Мне же показалось, что секс-зависимость тут, скорее результат внутренней драмы персонажа, чем сама драма, и вовсе не зависимость тут ключевой момент - а пустая, лишённая смысла и чувств жизнь Брендона в холодной квартире в центре многомиллионного города, когда самый близкий и любимый человек - одновременно самый ненавидимый, доставляющий больше всего страданий, заставляющий постоянно испытывать чувство того самого невыносимого стыда.
В одном из интервью Фассбендер так сказал о своём персонаже: "Его жизнь полностью лишена чувственных наслаждений. Мы сняли фильм очень быстро, и я с удивлением обнаружил для себя, что практически живу в его коже, слился с ним. Держать его так близко к себе было кошмарно: я чувствовал холод, это выматывало. Играя Брендона, я почти не ел. У него в холодильнике стояла одна коробка с китайской едой. Столько секса - и при этом полное отсутствие какого-либо удовольствия. Эта одинокая коробка лапши говорит о Брендоне больше, чем его нагота".
Эмоциональный холод, квартира главного персонажа - равнодушная и пустая, как и его взгляд, практически аскетичный саундтрек, действительно, говорят о Брендоне куда больше, чем разнузданный секс и его постоянный, невротический поиск в попытке заполнить пустоту, раз за разом заканчивающуюся неудачей.
Я не буду разбирать сюжет по кусочкам, хотя его можно анализировать бесконечно - сама идея, личная драма главного героя и долгожданный катарсис - всё показано прекрасно, тонко, выразительно с поразительной честностью и откровенностью. Больше хочу остановиться на самом киноязыке режиссёра и способе повествования, к которому, как показал недавний просмотр "Голода" (о нём чуть ниже), стабильно тяготеет МакКуин - к моей большой радости.
Я очень люблю длинные, долгие кадры. И МакКуин использует их просто мастерски, погружая зрителя в атмосферу фильма: наполненные какой-то острой, пронзительной тоской и болью они в своей бесконечности доводят почти до исступления - ты начинаешь дышать в одном ритме с главными героями и жить их чувствами. Диалогов совсем немного - но это не лишает фильм динамичности и напряжения. Вообще, у МакКуина получается совмещать лаконичность и плотность рассказа, длинные кадры и стандартный хронометраж в классические полтора часа.
Повторяющиеся кадры усиливают безысходность, создают ощущение замкнутости и закольцованности пространства, в котором главные персонажи фильма пытаются спрятаться от самих себя за привычным распорядком дел: душ, завтрак, работа, дом, компьютер, секс... Прячутся, задыхаясь от боли, отчаяния, гнева, животной агрессии, любви и, конечно же, стыда.
Отдельно хочется сказать о саундтреке. Как и всё в этом фильме, музыкальное сопровождение подчинено общей идее. Умело подобраны композиции: вроде бы, довольно лёгкие, ненавязчивые мелодии, но таящие где-то в глубине непроходящую тревогу - как и сама жизнь Брендона. Оригинальный скор, написанный Гэрри Эскоттом почти аскетичен, полон усиливающейся тоски и отчаяния. Исполненная Кэри Маллиган "Нью-Йорк, Нью-Йорк" - в оригинальной арранжировке с постоянными модуляциями от мажора к минору на септаккордах чётко отражает характер самой Сисси - беспорядочной и восторженной барышни в кричащих нарядах, с утра рыдающей об уходе очередного любовника и уже вечером развлекающейся с начальником брата.
Но более всего МакКуин подкупает цельностью рассказа. "Стыд" - история с формально открытой концовкой, но история законченная. Режиссёр даёт чёткий ответ на вопрос: "А что дальше?" - и отвечает однозначно и лаконично. Фильм непростой, его трудно "стряхнуть" - всё время ловишь себя на мысли, что то и дело возвращаешься к нему или слышишь в голове где-то фоном оригинальный скор к фильму. Но фильм этот удивительно эстетичный и красивый.
Многие из посмотревших фильм пожимают плечами: ну, и где в этой истории нам увидеть самих себя?.. Безусловно, не все мы являемся преуспевающими рекламными агентами, живущими в центре международного мегаполиса и ежевечерне развлекающими себя девочками по вызову. Но фильм куда глубже.
"Этот фильм не о сексе. Этот фильм о нашем прошлом, о багаже, который каждый из нас носит с собой, не понимая, что с ним делать. О прошлом, которое возникает у нас на пороге в самый неожиданный момент, с которым мы сталкиваемся самым неожиданным образом. О прошлом, которое влияет на нашу жизнь и которое мы не в силах изменить" (Джейм Бэдж Дэйл, актёр)
Неужели, действительно, это не про каждого из нас?..
"Голод" - режиссёрский дебют МакКуина - долго стоял на повестке дня, но просмотрен был лишь недавно, после чего, собственно, режиссёр был занесён мною в ряды заслуживающих особого внимания. Как и "Стыд", "Голод " - фильм не простой, а последние полчаса так и вообще стали для меня настоящей мукой, и до сих пор на душе такая тяжесть, что трудно дышать. Но как и "Стыд" - это эстетично выдержанная, цельная вдумчивая картина, не оставляющая после себя никаких недомолвок.
Снимая фильм о забастовках представителей ИРА в 80-е годы, МакКуин остался верен себе. Он так же немногословен, так же точен и так же пронзительно честен.
Здесь вновь длинные, мучительные кадры, беззвучное отчаяние и люди, замкнутые в жестоком мире и ненавидящие друг друга за выбор, который каждый из них вынужден делать каждый день.
Выразительными штрихами создан объём: это история не только о Бобби Сэндсе - лидере сотни бастующих грязных и голых заключённых. Это история об офицере полиции, о солдате спецназа, тюремном враче - история всех людей, чьи жизни затронули тяжёлые для Британии годы правления Тэтчер. Люди, вынужденные идти против своего внутреннего понимания правильного и неправильного, ежедневно пытающиеся балансировать между сочувствием и ненавистью, отчего их повседневная жизнь мало чем отличается от жизни заключённых. И эти люди важны не менее Сэндса - не обозначены пунктиром, не маячат размытым фоном - нет, их страдания сильные и настоящие, и МакКуин не скупится на внимание к ним. Ему абсолютно не важно, какую сторону баррикад они занимают.
Как и в "Стыде", в фильме практически отсутствуют диалоги. Помню, в какую-то секунду я вдруг поняла, что вот уже пятнадцать минут не слышала ни единой реплики. И, как и в "Стыде", это не влияет на динамику истории, пространство звенит, и напряжение не спадает ни на минуту. Равно как и в течение самого длинного диалога в фильме (и одного из самых длинных диалогов, который я когда-либо видела в кино) между Сэндсом и священником, который занимает в общей сложности 25 минут, т.е. более четверти всего фильма. И при этом, ни разу МакКуину не изменяет чувство вкуса и меры. Сцена знаменита одним из самых длинных кадров в истории кинематографа (28 страниц сценария). 17 минут камера находится в фиксированном положении. Для реализации этой съёмки МакКуину пришлось на время переселиться в квартиру Майкла Фассбендера: сцена репетировалась, по меньшей мере, 12 раз в день, доходив иногда до 15 репетиций в сутки. В итоге, сцена была отснята за 4 дубля; последний, 4-й дубль и был использован режиссёром в фильме. И здесь МакКуину вновь безразличны рекорды: ему удаётся сохранить плотность от начала и до конца диалога как центральной и неотъмлемой части всего фильма.
После чего следует практически безмолвная 30-минутная концовка: ожидаемая - но от этого не менее напряжённая и мучительная, сопровождаемая безупречной работой оператора и актёров. Камера то летает по комнате над умирающим персонажем, то замирает на трещине на стене, внезапно переводя фокус на беспокойных птиц за окном.
Музыкальное сопровождение в "Голоде" поражает выразительным минимализмом. Титры в конце фильма сопровождаются композицией, основная мелодия которой удерживается несколькими нотами в один интервал, нагнетая и усиливая состояние неизбежности и щемящей тоски.
Какими бы непростыми - в чём-то неприятными и пронзительными - ни были бы фильмы МакКуина, после просмотра чувствуешь себя... больше, что ли. Богаче, глубже. МакКуин рефлексирует - и учит рефлексировать зрителя. Он не настаивает, не навязывает, не поучает. МакКуин - режиссёр честный и открытый, снимающий честные и открытые фильмы. Он умеет рассказать о неприятном, неприглядном, воплощая историю в полном гармоничной эстетики кадре. МакКуин не стесняется наготы и использует её как неотъмлемую часть своего языка как символ откровенности и искренности своей работы. И этим он располагает к себе. Он лишён истеричности, патетизма и излишнего пафоса. Он снимает гипнотическое, смелое и будоражащее кино.
На 2013 год намечен выход третьего фильма Стива МакКуина по книге Соломона Нортапа "12 лет рабства", в котором вновь будет занят Майкл Фассбендер, а также Брэд Питт и Бенедикт Камбербэтч. В последний раз с таким нетерпением я ждала только "Изгнания" Звягинцева.
P.S. Собственно, сам МакКуин - британский художник, Командор Британский империи и прекрасный режиссёр.
Если вкратце, то Стив МакКуин - британский художник, а с недавних пор ещё и режиссёр. Вообще, я заметила, что художники и дизайнеры снимают потрясающие фильмы (взять хотя бы Тома Форда с великолепным A Single Man). Видимо, специфика их профессии создаёт нужные предпосылки. Художники, музыканты и фотографы, изначально имея более узкий диапазон способов самовыражения (что, безусловно, ни в коем случае не умаляет значение их творчества), получая в свой арсенал средств возможности кинематографа, творят удивительные вещи. Так получилось, что мои самые любимые фильмы - это фильмы, сходные по своей структуре и способу описания к живописи и музыке: Кар-вай, Тарковский, Звягинцев - и теперь вот МакКуин - умело и тонко используют в своих работах саундтрек, освещение, символику кадра. Каждый отдельный элемент по отдельности едва уловим, но вместе они воссоздают удивительно гармоничную, целостную и законченную картину, которая, благодаря своей цельности, оседает где-то глубоко внутри. Образы и состояния забираются под кожу, пульсируют, проходят электричеством по позвоночнику, на какое-то время полностью овладевая твоим сознанием. И бессознанием.
"Стыд" был первым фильмом МакКуина, который я посмотрела. Конечно, долю в заинтересованности в фильме сыграла пресловутая frontal nudity Фассбендера, свободно разгуливающего в кадре в чём мать родила.
Сразу скажу, что я абсолютно всеядна в плане выбора средств выражения в кинематографе - главное, чтобы это было оправдано, гармонично и грамотно использовано, а не исключительно с целью эпатировать публику. Собственно, я даже не против эпатажа - опять-таки, при наличии вышеперечисленных условий. Уходя от темы, приведу в пример небезысвестный фильм "Груз 200", изобилующий бередящими сознание кадрами. Но желание режиссёра (или сценариста) эпатировать и шокировать зрителя в нём настолько заметно и практически доходит до какой-то неприятной навязчивости, что делает фильм обычной чернухой, оставляя после себя одно лишь чувство гадливости и обесценивая все возможные новые мысли, понимания и идеи, которые автор, возможно, планировал донести до зрителя.
МакКуин, к счастью, не страдает недостатком внимания. Откровенность кадра соответствует честности, с которой режиссёр рассказывает историю. Музыка, постановка, немногочисленные диалоги, холодная цветовая гамма и почти невыносимо длинные кадры - всё строго подчинено одной цели. И абсолютно голый главный персонаж на первых же минутах фильма - это не эпатаж, а необходимый элемент киноязыка МакКуина: режиссёр сразу задаёт тон всему повествованию, как бы говоря: будет открыто, возможно, неприятно, но - честно и без купюр. Он сразу помогает вам принять решение: смотреть дальше или уйти из кинотеатра / выключить телевизор / переключить на рекламу. И парадоксально, но, действительно, именно благодаря этому, откровенность сцен не отвлекает, а, наоборот, помогает перейти на совершенно другой уровень восприятия происходящего.
Очень много где встречала, что фильм о секс-зависимости. Мне же показалось, что секс-зависимость тут, скорее результат внутренней драмы персонажа, чем сама драма, и вовсе не зависимость тут ключевой момент - а пустая, лишённая смысла и чувств жизнь Брендона в холодной квартире в центре многомиллионного города, когда самый близкий и любимый человек - одновременно самый ненавидимый, доставляющий больше всего страданий, заставляющий постоянно испытывать чувство того самого невыносимого стыда.
В одном из интервью Фассбендер так сказал о своём персонаже: "Его жизнь полностью лишена чувственных наслаждений. Мы сняли фильм очень быстро, и я с удивлением обнаружил для себя, что практически живу в его коже, слился с ним. Держать его так близко к себе было кошмарно: я чувствовал холод, это выматывало. Играя Брендона, я почти не ел. У него в холодильнике стояла одна коробка с китайской едой. Столько секса - и при этом полное отсутствие какого-либо удовольствия. Эта одинокая коробка лапши говорит о Брендоне больше, чем его нагота".
Эмоциональный холод, квартира главного персонажа - равнодушная и пустая, как и его взгляд, практически аскетичный саундтрек, действительно, говорят о Брендоне куда больше, чем разнузданный секс и его постоянный, невротический поиск в попытке заполнить пустоту, раз за разом заканчивающуюся неудачей.
Я не буду разбирать сюжет по кусочкам, хотя его можно анализировать бесконечно - сама идея, личная драма главного героя и долгожданный катарсис - всё показано прекрасно, тонко, выразительно с поразительной честностью и откровенностью. Больше хочу остановиться на самом киноязыке режиссёра и способе повествования, к которому, как показал недавний просмотр "Голода" (о нём чуть ниже), стабильно тяготеет МакКуин - к моей большой радости.
Я очень люблю длинные, долгие кадры. И МакКуин использует их просто мастерски, погружая зрителя в атмосферу фильма: наполненные какой-то острой, пронзительной тоской и болью они в своей бесконечности доводят почти до исступления - ты начинаешь дышать в одном ритме с главными героями и жить их чувствами. Диалогов совсем немного - но это не лишает фильм динамичности и напряжения. Вообще, у МакКуина получается совмещать лаконичность и плотность рассказа, длинные кадры и стандартный хронометраж в классические полтора часа.
Повторяющиеся кадры усиливают безысходность, создают ощущение замкнутости и закольцованности пространства, в котором главные персонажи фильма пытаются спрятаться от самих себя за привычным распорядком дел: душ, завтрак, работа, дом, компьютер, секс... Прячутся, задыхаясь от боли, отчаяния, гнева, животной агрессии, любви и, конечно же, стыда.
Отдельно хочется сказать о саундтреке. Как и всё в этом фильме, музыкальное сопровождение подчинено общей идее. Умело подобраны композиции: вроде бы, довольно лёгкие, ненавязчивые мелодии, но таящие где-то в глубине непроходящую тревогу - как и сама жизнь Брендона. Оригинальный скор, написанный Гэрри Эскоттом почти аскетичен, полон усиливающейся тоски и отчаяния. Исполненная Кэри Маллиган "Нью-Йорк, Нью-Йорк" - в оригинальной арранжировке с постоянными модуляциями от мажора к минору на септаккордах чётко отражает характер самой Сисси - беспорядочной и восторженной барышни в кричащих нарядах, с утра рыдающей об уходе очередного любовника и уже вечером развлекающейся с начальником брата.
Но более всего МакКуин подкупает цельностью рассказа. "Стыд" - история с формально открытой концовкой, но история законченная. Режиссёр даёт чёткий ответ на вопрос: "А что дальше?" - и отвечает однозначно и лаконично. Фильм непростой, его трудно "стряхнуть" - всё время ловишь себя на мысли, что то и дело возвращаешься к нему или слышишь в голове где-то фоном оригинальный скор к фильму. Но фильм этот удивительно эстетичный и красивый.
Многие из посмотревших фильм пожимают плечами: ну, и где в этой истории нам увидеть самих себя?.. Безусловно, не все мы являемся преуспевающими рекламными агентами, живущими в центре международного мегаполиса и ежевечерне развлекающими себя девочками по вызову. Но фильм куда глубже.
"Этот фильм не о сексе. Этот фильм о нашем прошлом, о багаже, который каждый из нас носит с собой, не понимая, что с ним делать. О прошлом, которое возникает у нас на пороге в самый неожиданный момент, с которым мы сталкиваемся самым неожиданным образом. О прошлом, которое влияет на нашу жизнь и которое мы не в силах изменить" (Джейм Бэдж Дэйл, актёр)
Неужели, действительно, это не про каждого из нас?..
"Голод" - режиссёрский дебют МакКуина - долго стоял на повестке дня, но просмотрен был лишь недавно, после чего, собственно, режиссёр был занесён мною в ряды заслуживающих особого внимания. Как и "Стыд", "Голод " - фильм не простой, а последние полчаса так и вообще стали для меня настоящей мукой, и до сих пор на душе такая тяжесть, что трудно дышать. Но как и "Стыд" - это эстетично выдержанная, цельная вдумчивая картина, не оставляющая после себя никаких недомолвок.
Снимая фильм о забастовках представителей ИРА в 80-е годы, МакКуин остался верен себе. Он так же немногословен, так же точен и так же пронзительно честен.
Здесь вновь длинные, мучительные кадры, беззвучное отчаяние и люди, замкнутые в жестоком мире и ненавидящие друг друга за выбор, который каждый из них вынужден делать каждый день.
Выразительными штрихами создан объём: это история не только о Бобби Сэндсе - лидере сотни бастующих грязных и голых заключённых. Это история об офицере полиции, о солдате спецназа, тюремном враче - история всех людей, чьи жизни затронули тяжёлые для Британии годы правления Тэтчер. Люди, вынужденные идти против своего внутреннего понимания правильного и неправильного, ежедневно пытающиеся балансировать между сочувствием и ненавистью, отчего их повседневная жизнь мало чем отличается от жизни заключённых. И эти люди важны не менее Сэндса - не обозначены пунктиром, не маячат размытым фоном - нет, их страдания сильные и настоящие, и МакКуин не скупится на внимание к ним. Ему абсолютно не важно, какую сторону баррикад они занимают.
Как и в "Стыде", в фильме практически отсутствуют диалоги. Помню, в какую-то секунду я вдруг поняла, что вот уже пятнадцать минут не слышала ни единой реплики. И, как и в "Стыде", это не влияет на динамику истории, пространство звенит, и напряжение не спадает ни на минуту. Равно как и в течение самого длинного диалога в фильме (и одного из самых длинных диалогов, который я когда-либо видела в кино) между Сэндсом и священником, который занимает в общей сложности 25 минут, т.е. более четверти всего фильма. И при этом, ни разу МакКуину не изменяет чувство вкуса и меры. Сцена знаменита одним из самых длинных кадров в истории кинематографа (28 страниц сценария). 17 минут камера находится в фиксированном положении. Для реализации этой съёмки МакКуину пришлось на время переселиться в квартиру Майкла Фассбендера: сцена репетировалась, по меньшей мере, 12 раз в день, доходив иногда до 15 репетиций в сутки. В итоге, сцена была отснята за 4 дубля; последний, 4-й дубль и был использован режиссёром в фильме. И здесь МакКуину вновь безразличны рекорды: ему удаётся сохранить плотность от начала и до конца диалога как центральной и неотъмлемой части всего фильма.
После чего следует практически безмолвная 30-минутная концовка: ожидаемая - но от этого не менее напряжённая и мучительная, сопровождаемая безупречной работой оператора и актёров. Камера то летает по комнате над умирающим персонажем, то замирает на трещине на стене, внезапно переводя фокус на беспокойных птиц за окном.
Музыкальное сопровождение в "Голоде" поражает выразительным минимализмом. Титры в конце фильма сопровождаются композицией, основная мелодия которой удерживается несколькими нотами в один интервал, нагнетая и усиливая состояние неизбежности и щемящей тоски.
Какими бы непростыми - в чём-то неприятными и пронзительными - ни были бы фильмы МакКуина, после просмотра чувствуешь себя... больше, что ли. Богаче, глубже. МакКуин рефлексирует - и учит рефлексировать зрителя. Он не настаивает, не навязывает, не поучает. МакКуин - режиссёр честный и открытый, снимающий честные и открытые фильмы. Он умеет рассказать о неприятном, неприглядном, воплощая историю в полном гармоничной эстетики кадре. МакКуин не стесняется наготы и использует её как неотъмлемую часть своего языка как символ откровенности и искренности своей работы. И этим он располагает к себе. Он лишён истеричности, патетизма и излишнего пафоса. Он снимает гипнотическое, смелое и будоражащее кино.
На 2013 год намечен выход третьего фильма Стива МакКуина по книге Соломона Нортапа "12 лет рабства", в котором вновь будет занят Майкл Фассбендер, а также Брэд Питт и Бенедикт Камбербэтч. В последний раз с таким нетерпением я ждала только "Изгнания" Звягинцева.
P.S. Собственно, сам МакКуин - британский художник, Командор Британский империи и прекрасный режиссёр.