Нужная жизнь
Второй день идет дождь.
Капли либо редкие и крупные, либо мелкие и много.
Дождь исчезает в густом холодном тумане.
Погода совсем не праздничная и, тем более, не новогодняя.
Каждый день хожу по городу.
Со мной стали здороваться дворники, кивать продавцы цветочных магазинов.
"Для чего все вообще?" - задаюсь я вопросом.
Никогда не понимала людей, которые живут ради детей или внуков.
Моей маме не нужны были родственники.
В сорок лет она стала бабушкой.
Она, практически, не общалась с внуком, и трудно было понять, что на самом деле она чувствует.
Когда мне было шесть, мама выгнала из дома отца, не простив измены.
Просто взяла и выгнала, без ссор и разговоров.
Редко я видела ее на кухне, когда она сидела одна, курила и плакала.
Мама выглядела слабой, но никто так и не смог одержать над ней верх.
Повзрослев и потеряв маму, я не нашла ответов.
Вопросов очень много, и их число множится.
"Почему? Зачем? Ради кого?" - спрашиваю я у мокрого дождливого неба.
Тетя Валя, которая всю жизнь собирала и копила, теперь осталась одна совсем беспомощная.
В ее комнате телевизор включен с утра до позднего вечера, чтобы шум отвлекал от пустоты, а тишина - не пугала.
Отчим всю свою жизнь отдавал долги.
До последнего ухаживал за своей мамой, покупал машины сыну, стараясь его поддерживать, как мог, как получалось.
Иногда мне кажется, что жизнь имеет смысл только если ты помогаешь, отдаешь, радуешь кого-то.
Вчера, изучая содержимое полок шкафа, я думала, что подарить одной девушке на новый год.
Крольчиху я уже подарила, маленькую меховую обезьяну - тоже.
Я отправила в посылке каменную жабу, которую мне подарили чайные друзья.
Есть пара икон, но это мои Святые, которые вряд ли вызовут интерес у кого-то другого.
Ксения Петербургская, Спиридон Тримифунтский и Отче Гавриил.
Банка корейского крема, книги по английскому, скандинавские мрачные саги, много произведений, посвященных жизни в Иране, режиму Халифат и что-то еще.
Есть игрушка - мончичи. Мягкая с прорезиненной мордочкой. Я успела купить последнюю до их исчезновения с нашего рынка.
На верхней полке, там, где у меня книги Гоголя и Достоевского, лежит небольшая картонная коробка.
Тяжелая, очень.
Это чугунная рыба.
Вытянутая с выдавленными чешуйками.
Трогаю рыбу и улыбаюсь.
Я нашла подарок!
Несколько раз я собиралась ее подарить, но, в последний момент, передумывала.
Рыба - символ богатства, потомства и благородства.
Значений очень много, и все они хорошие.
Я хочу подарить свою толстовку, ветровку, шапку, что купила на ярмарке.
Хочется отдать, как можно больше.
"От бабушки столько всего осталось! Кастрюли, посуда, куда это все девать?" - недоумевала девушка.
Я предложила отнести к мусорке, чтобы разобрали те, кому нужнее, кто находится в сложных ситуациях.
- Ага! Чтобы меня бабка с того света прокляла?!
У меня долгое время была всего одна кастрюля, совсем недавно появилась вторая.
В полке на кухне лежит одна сковородка, которую я выкину через несколько месяцев.
Есть шесть кружек, но пользуемся только двумя.
На самом деле, человеку надо очень мало.
Мы сами захлямляем свою жизнь, зацикливаясь на том, что совсем не имеет смысла.
В последнее время я пью чай и ем брынзу, иногда - маринованные рыжики.
Холодильник забит едой - рыба, которую не хочется готовить, курица, мясо, есть даже утка...
С утра я наливаю крепко заваренную габу, потом пью кимун, а вечером - нарезаю брынзу.
Мне нравится такой гастрономический аскетизм, нравится ощущение свободы от голода.
Свобода от вещей, от предметов, от людей...
Свобода от всего лишнего...