РУССКИЙ THANATOS
Не ангажированным людям видно, что положение пост-советского народа критическое и близко к национальной смерти.
Сие не удивительно после эпохи советского геноцида и селекции (в негативном смысле) населения, после разграбления богатств и неопределенного состояния в 20 лет. В чем причина? Что делать? И возможно ли нечто делать или пора успокоиться и тихо умирать?
Имеет место быть живая полемика о русской идентичности и, при всей неоднозначности предложений, выясняется, что единой русской идентичности не просматривается. Скорее можно говорить о стремительном распаде бывших идентичностей и формировании новых, число коих, гораздо больше одной.
До сего дня на территории РФ сосуществует две достаточно больших русскоговорящих нации (в политическим смысле) - русская и советская, кои являются остатками имперского и советского нацбилдинга.Как и все страны эпохи Модерна Российская Империя приступила к строительству нации, но не успела завершить окончание процесса, по причине большевистской революции 1917 г. Большевики, сформулировав концепцию homo novis, подкрепленную идеями Ленина, Сталина и Луначарского по национальному вопросу, начали свой нацбилдинг, коий также прервался с Перестройкой. Обе недоделанные нации имеют две совершенно противоположные цивилизационные парадигмы, оттого внутренняя популяция конфликтует меж собой, общаясь на одном языке, но даже используя разную семантику. Когда прервано развитие нации (а в данном случае двух), начинается умирание. Что мы и видим в элементарном сокращении населения, преимущественно советского. Даже сейчас количество советского народа, несомненно, превалирует над остатками русского народа. Сие также не удивительно: не только геноцид, но II Мiровая война истощили последние силы русской нации имперского нацбилдинга. Только с советской точки зрения участие русских (и не только русских) в войне на стороне противника СССР является предательством. Для советского человека - сие так, но для русского человека, коий являлся онтологическим врагом большевицкой цивилизации, закономерно и необходимо для жизни. В той войне белая эмиграция буквально истощилась, отчего новые волны эмигрантов (быв.советских) уже никогда не смогли восполнить уровень и качество ушедших. Первая попытка возвращения на Родину в 1991 г. не увенчалась успехом, после чего последовало стремительное разложение последнего национального центра - РПЦЗ. Победа СССР в 1945 г. явилась победой не над Германией и Японией, а над русской нацией, почти прекратившей свое существование.
Как сообщество, покоящееся на некоем этническом единстве, нация есть политическая реальность и оттого обладает субъектностью. Советское изобретение «многонациональный народ» не вполне отражает реальность, но подчеркивает интернациональную сущность проекта. До сего дня «русских» большинство в РФ, коя может обозначаться как моноэтническое государство. Но так только кажется, ибо предложенная форма давно уже не соответствует содержанию. Известно, что в РФ проживает несколько довольно крупных наций (татары, башкиры, калмыки, якуты; народы Кавказа не упоминаю), а также масса «малых народов» (эквивалент ethnic minorities). Некоторые из них пребывают в состоянии национального строительства, а эмансипация наиболее крупных народов неизбежна. Советские люди считают своей страной СССР, по меньшей мере РСФСР, по еще менее значимой - РФ. Наиболее дальновидные русские требуют признание субъектности за русской нацией хотя бы в пределах т.н. «Русской Республики Русь». Но для Кремля очевидно, что тогда произойдет вариант СССР и РФ развалится. Сие будет в любом случае, вопрос только в масштабах, скорости и катастрофичности процессов.
Параллельно возникает старый вопрос: а какова русская идентичность на данный момент, и одна ли она или их уже более? Изследование вопроса приводит к заключению, с 1991 г. запустились активные процессы не только по поиску своих русских идентичностей, но и появление их на пара-политическом пространстве. Эпоха Модерна вкладывала разное содержание в конструкт нации - где кровь, где почва, где политические права. Но практически всюду присутствовало религиозное измерение, кое - более чем миф народа, более чем идея, ибо оперирует сверхприродными категориями, ретранслируемыми из вечности. (Даже весь советизм есть явная религиозная концепция, прикрытая вульгарным атеизмом.) Посему следует посмотреть в сторону этно-конфессиональных групп, чье притяжение, чье гравитационное поле есть ни что иное, как сущностные идентичности распадающегося советского и почти умершего русского народов. Почти каждая этно-конфессональная группа имеет свое историософское видение, иногда редуцированное даже в публичной политике. В эпоху энтропии практически нет подлинного перехода из одной религии в другую. Существует или перетекание в неопределенностях, или обретение своей идентичности. Новые идентичности все связаны с полным смысловым крахом советской цивилизации и крайне негативным опытом в религиозной сфере, имеем в виду Советскую Церковь (РПЦ МП), созданную Сталиным. Если в одном месте не находят ответы на свои вопросы, то идут в другое, покуда не обретут цельное осмысление универсума. Не все русские НЕправославные активные участники поиска своей идентичности. Например, русских буддистов немало, однако они не обособляются, что, вероятно, связано с глубоким проникновением в русский универсум с одной стороны и занятием «буддистской ниши» калмыками и бурятами, с другой. Более того, с буддистами у христиан столь высока комплиментарность, что иногда видно влияние первых на вторых. Русские католики, как явление аристократические и очень элитарное, также не являются базисом для создание новой идентичности. Более того, они не могут противостоять мощному польскому национальному влиянию, отчего постоянно находятся в гравитацинном поле русского Православия, преимущественно не сергианского. А вот русские протестанты (всех деноминаций) - несомненно уже есть сложившаяся новая русская идентичность, со своей историософией, политическим мнением, структурой и т.п. Русские протестанты, возможно, единственные, кто умело воспользовался помощью западных собратьев. Сегодня они - те самые русские, что полностью взаимоинтергрированы с Западным мiром, даже на ментальном уровне. Они заняли во многом нишу разрушенного русского Православия как внутри русскоговорящего населения, так и среди инородцев, подхватив миссию. Последнее есть очень знаменательный факт: хотя официальная статистика указывает о увеличении мусульманского населения в Поволжье, независимые изследования предъявляют удивительную тенденцию обращение в христианство (преимущественно протестантизм всех видов) татар и башкир, что явно связано с усталостью поволжских народов от фальши насаждаемого ислама. Отдельного разговора заслуживают русские мусульмане, кои неоднородны, ибо одна часть готова полностью слиться с иными исламскими нациями, другая видит себя как консорцию, обладающую новой идентичностью. Интересно, что последние в большинстве своем выходцы из русского национального движения, настроены скептически против своих среднеазиатских единоверцев и предлагают свой проект. Причины обращения в ислам разные (иногда даже на почве антисемитизма), но тенденция сия общеевропейская, и недаром русские мусульмане ассоциируют себя с западными европейцами-мусульманами. Читая критику в адрес русских мусульман, приходится констатировать: им инкриминируется принятие именно ислама, что по мнению оппонентов лишает их русскости. (При сем атеизм или переход в иные религии не вызывает раздражения, и даже урожденные мусульмане не столь неприемлемы). Вероятно, здесь мы наблюдаем невротизированность сознания агрессивным исламом Кавказа и подсознательный страх перед исламизацией русского населения в виду его смысловой дезориентации. Преувеличены ли страхи? Сошлюсь на мнение культуролога А.Пилипенко: «Если общество не найдёт в себе силы преодолеть историческую инерцию, то вялый дрейф в сторону задворок современного мира возможен, условно говоря, по византийскому сценарию. Точный рисунок такого сценария обрисовать, разумеется, невозможно. Но поучительно вспомнить, как в поздней Византии турки освоились настолько, что ромейские интеллектуалы уж перестали видеть в них опасность и психологически смирились с их наступающим господством, полагая, что с ними всегда можно будет договориться. Дальнейшая история показала всю наивность этих надежд. Конечно, любое сравнение хромает, но приходящая с мигрантами ползучая исламизация и «кавказский тупик» заставляют внимательней присматриваться к историческим аналогам закатных эпох империй». Иной вопрос: смогут ли русские мусульмане противостоять инородческим единоверцам на поле разлагающейся России? Вовсе не исключаю, что вскоре их русская идентичность будет давать крен в тюркскую парадигму против арабской. В русском пространстве Империи комплиментарность с исламом была вызвана только слабостью последнего, а не толерантностью христиан. В условиях волны исламизма после национально-освободительных антиколониальных движений, при потоках мигрантов и массового криминалитета, комплиментарность в РФ резко снизилась и вопрос конфликта - вопрос времени или договоренностей.
Многие будут удивлены, но, на мой взгляд, единственной этно-конфессиональной общностью, кто переживает бурное развитие с 1990 г. являются т.н. «родноверы». Конечно, появление их есть продукт деятельности политтехнологов, но, как видно, он - удачен. Можно говорить о фэнтезийности русских язычников, но сие не отменяет самого факта появление особой русской идентичности - со всем набором причитающихся инструментов. Как только они внутренне структуризируются и выдадут свой Символ веры, внятный и доступный каждому, они займут одно и сильнейших мест в русском пространстве,- нечто эквивалентное индуизму в Индии. Т.к. все современные «язычники» - бывшие атеисты или христиане, то их религия исключительно «анти-авраамическое» излияние, всегда антихристианское, иногда антииудаистское, почти никогда антиисламское (потому что страшно не толерантных мусульман). Как только они перейдут от агрессивной полемики к позитивной части своей веры как базиса для своей идентичности, их успех на развалинах РФ обезпечен.
Наибольшую аутентичность (не только русскую, но некоторых других этносов) сохраняют «альтернативные» православные, как остатки имперского нацбилдинга и идентичностей старых этнических меньшинств. Здесь сохраняется полная амплитуда мнений: от «великодержавного русского шовинизма» до оголтелого сепаратизма и т.п. Что есть «альтернативное» Православие по существу? - Да, се есть несоветская этно-конфессиональная общность, содержащая русскую идентичность (в разных модефикациях). Катакомбная Церковь стала тем магнитом, что притянула к себе совершенно разные группы, иногда инородческие, т.к. продолжала в себе нести некие квази-национальные и квази-государственные параметры в подполье. Положение аналогичное состоянию «староверов» после Раскола. Более того, на сегодняшний день можно даже типологически объединить в «альтернативное» православие и старо- и ново-обрядцев, не ассоциирующих себя с советским прошлым и пост-советским настоящим. (Тенденция РПСЦ на сближение с МП является просто признаком умирания первой.) Если мы говорим о русской идентичности, как несоветской, линейно продолжающейся из до революционного прошлого, как православно христианской (даже в культурном смысле), то необходимо смотреть в парацентрическую амальгаму «альтернативщиков», где присутствует не только выживание в экстремальных условиях, но воля к жизни, репродукции и власти. Сия полифоническая среда, при внутренних полемиках, готова к модернизации Церкви, а, следовательно, к регенерации населения.
Обратимо ли умирание русского народа? Оно приостановимо, ибо нет ничего вечного. Если греки, армяне и евреи, хотя и нации-диаспоры, получили свои государства, а курды и ассрийцы - пока нет, сие означает лишь одно: данные нации не теряли свою субъектность даже после гибели своих стран. Русская диаспора продемонстрировала свою нежизнеспособность. Плохой прогноз на будущее. Вероятно, понадобится ребрендинг или новая парадигма, чтобы остатки русского этноса перешли в новое качество при сохранении своей политической субъектности. Вне всякого сомнения, даже при великой удаче, в свободной России будущего сохранится некое количество «совков». М.б. большинство их и вымрет, но soviet minority останется и будет продолжать свое существование. Хочется напомнить, что советский проект был многослойным. Так, кроме чисто интернационалистского глобального движения, существовал евразийский проект и собственно псевдо-имперский; один накладывался на другой и создавал своеобразную матрицу Совдепии. Глобальный (интернационализм) совмещает евразийство (континентальность) и псевдо-империю (внутри российский государственный). Задача была одна: на основе русского этноса создать новую общность, убрав все подлинные исторические маркеры и заменив их только теми конструктами, что необходимы власти. Если с интернационализмом и евразийством более-менее всё понятно, то много неясного из последнего. На самом деле большевики взяли из истории России только те факты, кои должны были иметь необходимую интерпретацию их мета-исторической легитимности! Сталин приступил к сему этапу только когда подросло поколение молодежи уже родившееся в СССР. Для всех будущих поколений (еще до войны) были выбраны 3 фигуры: Александр Невский, Иван Грозный и Петр Великий. Можно сказать, что они отрицательные персонажи русской истории, хотя каждый несет многозначную нагрузку, о коей старались не упоминать. Итак, Александр Невский (предатель и каратель, верный соратник азиопской Орды) становится борцом с Западным влиянием = «капиталистическим империализмом». Иван Грозный съуживается только до одной функции: Правитель-Деспот, борющийся с современными «врагами народа». А Петр Великий, по словам М.Волошина «первый большевик», выводит страну из «отсталости» через хищническую «модернизацию» и т.д. Вот он - новый концепт истории, до сего дня доминирующий в мозгу пост-советского населения. Такую же функцию несет мифологизированная до идиотизма ВОВ - единственная война, в коей СССР победил внешнего врага и добил врага внутреннего, т.к. понимал, что ВОВ - продолжение Гражданской войны. Те группы, где советские маркеры истории сохраняются в сознании, являются носителями советской идентичности, сколько бы они не декларировали свою «русскость».
Наша проблема в том, что, принадлежа к «малому народу» русских, мы родились после конца, после конца русской истории, растянувшегося с 1917 до 45 г.г. Мы еще живы, не умерли, готовы возстанавливать утраченное и создавать новое, в русском измерении, но по европо-центрическим меркам. Но нам не только не дают сего делать, нам стараются уничтожить, т.к. мы - противоядие большевизму, расцветшему при ЧКистском Ренессансе. Советская Церковь, т.е. РПЦ МП, - не есть историческая Православная Церковь. Она создана Сталиным и несет все параметры своего времени. Будучи чисто сталинским министерством, Гундяев, как и во многих отраслях, решил создать корпорацию - госкорпорацию. МП полностью интегрирована во властную структуру, сам Гундяев - член Политбюро-2, где сидит на идеологии. Безбожие попов теперь очевидно всем. Они также готовы отречься от строптивой русской паствы, набрать прихожан из мигрантов. МП боится любых идей, оттого поддерживает невротизировнных патриотических совков. Являясь некросадистской системой извращенцев и рабовладельцев, МП борется с ЛГБТ. МП - не просто симулякр, а своего рода омертвляющая химера, порожденная большевизмом. Гундяев - профессионал, посему он вполне отдает себе отчет, что ждет МП в будущем. Посему в МП и начали свой нацбилдинг. Они четко определили свою идентичность - сергианство, со всей сервильностью, подлостью, дегенератизмом, азиопством и т.п. Т.к. всё благополучие МП держится исключительно на поддержке властями, там вполне осознают, что произойдет в случае падения режима. Уже сейчас можно констатировать, что советский сегмент доминирует в МП, а разочарование в ней столь велико, что люди ищут новые идентичности, навсегда покидая ее. МП способна еще некоторое время поддерживать россиянскую химеру. Она даже способна занять места в регионалистских движениях,- но временно, ибо ее советская сущность очень быстро покажет себя уже на первом этапе. Не исключено, что МП станет одним из последних прибежищ совков. Начатый нацбилдинг в МП прервется очень скоро, т.к. не имеет привлекательности. МП может проникнуть в Армию и полицию, залезть даже в тюрьмы и учебные заведения,- но отторжение случится тотчас при живом контакте с ЧКистами в рясах. Религия РПЦ МП - есть религия смерти, оперирующая православно-христианской фразеологией и являющаяся ответвлением государственно идеологического аппарата РФ, оставшегося с советских времен.
Иными словами, большевизм есть своего рода религия смерти, и ее вирус омертвляет всё, где пребывает - территорию, почву, структуру, культуру, душу. Вероятно, невозможно полностью ликвидировать сей вирус, но в силах изъять его массовое присутствие во всех компонентах. Дабы начать русскую жизнь необходима десоветизация: аннигиляция старых смыслов, возстановление русских смыслов, объявление новых смыслов проектного будущего. Т.к. сейчас не эпоха Модерна, а русская нация обвалилась в незавершенном процессе, почти невозможно начать нацбилдинг по прежним критериям. Новая редакция должна оперировать совокупностью нескольких идентичностей в общем устремлении к обладанию единой субъектности. Европейской России жизненно необходимо территориально отделиться от Азии, закончив «великодержавность», поедающую последние силы и обслуживающую азиопские интересы. Более того, сама европейская Россия состоит минимум из трех потенциальных исторических субъектов: Московия, Казакия и Северо-Западная Русь. Если Московия и Казакия вполне приемлемы для интеграции в Центральную Европу, то Северо-Запад - чисто скандинавского направления. РФ омертвляет всё как буквальный правопреемник и продолжатель СССР. Посему регионализм и сепаратизм - единственный выход из состояния умирания населения.
От смерти Россию спасет революция и гражданская война - таково мнение многих не ангажированных лиц, совершенно разной политической ориентации. Политическая элита желает сохранять власть любой ценой, вплоть до замещения населения на азиатских рабов. Следовательно, все группы (политическая, социальные, религиозные и т.д.), чьи интересы подавляются властью, должны направить свои силы совместно для достижения общих целей по уходу преступного режима от власти, любыми способами. В контексте развивающихся событий, возможно, аутентичным русским предстоит стать ethnic minority, т.е. «малым народом» и называться если не «залесцами», то вполне исторически артикулированными великорусками. Более того, нам в помощь остается не только «варяжский миф», но и готская теория происхождения Руси. Если русским суждено исчезнуть как римлянам, то пусть уж мы возобновимся в качестве готов, как итальянцы приняли идентичность древних италиков, а не римлян. (Romanity, кстати, никуда не пропадала, а продолжает сохраняться в Римско-Католической Церкви.) Надо признать очевидное: с октября 1917 г. Россия утратила суверенитет. Виртуальная историческая Россия сохраняется на международном правовом плане, но не имеет заземления и испытывает проблемы с субъектностью, т.к. ее граждане не представлены. Наш идентитизм имеет много уровней, и элементарные требования сводятся к легитимизму (т.е. сквозной правовой исторической линии вне Совдепии), конфедерации субъектов в едином пространстве («единая, но делимая Россия»), интеграция в Британское Содружество. Англо-саксонская (и скандинавская), а не континентальная ориентация связана с общемировым модернизационным трендом и более точно отражаем архаический вектор североевропейской цивилизации, условно называемой «пиратской». 250 лет татаро-монгольского ига не могут перечеркнуть 1000 лет базовых связей, имеющих постоянное возобновление на всем северо-евразийском пространстве, вплоть до Японии. Только в данном контексте можно говорить о фигуре принца Гарри Виндзора для будущего России. Не являясь монархистами «самодержавниками» по существу, мы сознаем необходимость гаранта всех действий законов перед нацией внутри и перед международным сообществом вовне. Если принц Гарри, действительно, займет пост Главы Британского содружества, то се - есть добрый знак в наших намерениях. Если произойдет бунт, революция, гражданская война всех против всех, т.е. катастрофа, то и тогда ему есть где реализоваться в качестве архаического военного вождя, как прежде Рюрик. Интересен ли ему будет «русский проект»? Не исключено, если сама территория будет представлять какой-то интерес, а у претендента не будет вакансий на своей родине. По крайней мере, в личности сего принца может быть консенсус почти всех сил на территории умирающей РФ.
Из психологии мы знаем, что большинство мотивов человека определяется двумя вещами: eros и thanatos. В Россиянии мы не видим эроса, даже в вульгарном смысле совокупления не приводят к рождению детей. Следовательно, господствует танатос - смерть. Мы знаем, что жизнь есть любовь, даже в самом профанном состоянии. Некогда Бог сказал прор.Мойсею: «Перед тобой жизнь и смерть. Выбери жизнь». То же самое предстоит и русскому народу в ближайшем будущем. Выживание и регенерация - только базовые позиции в многоуровневой системе смыслов русского народа, и его эйдос известен. Кто хочет жить, кто хочет жить по человечески, а не скотски, не рабски («русские совки = белые негры рабы»), тот должен переломить не лень, а умертвляющую слабость. Очнуться в многообразном, но едином движении против преступной власти - нерусской, неевропейской, античеловеческой, безбожной, проклятой,- против власти Смерти, персонифицированной в конкретных людях, составляющих оккупационный режим. От смерти - к жизни!
Сие не удивительно после эпохи советского геноцида и селекции (в негативном смысле) населения, после разграбления богатств и неопределенного состояния в 20 лет. В чем причина? Что делать? И возможно ли нечто делать или пора успокоиться и тихо умирать?
Имеет место быть живая полемика о русской идентичности и, при всей неоднозначности предложений, выясняется, что единой русской идентичности не просматривается. Скорее можно говорить о стремительном распаде бывших идентичностей и формировании новых, число коих, гораздо больше одной.
До сего дня на территории РФ сосуществует две достаточно больших русскоговорящих нации (в политическим смысле) - русская и советская, кои являются остатками имперского и советского нацбилдинга.Как и все страны эпохи Модерна Российская Империя приступила к строительству нации, но не успела завершить окончание процесса, по причине большевистской революции 1917 г. Большевики, сформулировав концепцию homo novis, подкрепленную идеями Ленина, Сталина и Луначарского по национальному вопросу, начали свой нацбилдинг, коий также прервался с Перестройкой. Обе недоделанные нации имеют две совершенно противоположные цивилизационные парадигмы, оттого внутренняя популяция конфликтует меж собой, общаясь на одном языке, но даже используя разную семантику. Когда прервано развитие нации (а в данном случае двух), начинается умирание. Что мы и видим в элементарном сокращении населения, преимущественно советского. Даже сейчас количество советского народа, несомненно, превалирует над остатками русского народа. Сие также не удивительно: не только геноцид, но II Мiровая война истощили последние силы русской нации имперского нацбилдинга. Только с советской точки зрения участие русских (и не только русских) в войне на стороне противника СССР является предательством. Для советского человека - сие так, но для русского человека, коий являлся онтологическим врагом большевицкой цивилизации, закономерно и необходимо для жизни. В той войне белая эмиграция буквально истощилась, отчего новые волны эмигрантов (быв.советских) уже никогда не смогли восполнить уровень и качество ушедших. Первая попытка возвращения на Родину в 1991 г. не увенчалась успехом, после чего последовало стремительное разложение последнего национального центра - РПЦЗ. Победа СССР в 1945 г. явилась победой не над Германией и Японией, а над русской нацией, почти прекратившей свое существование.
Как сообщество, покоящееся на некоем этническом единстве, нация есть политическая реальность и оттого обладает субъектностью. Советское изобретение «многонациональный народ» не вполне отражает реальность, но подчеркивает интернациональную сущность проекта. До сего дня «русских» большинство в РФ, коя может обозначаться как моноэтническое государство. Но так только кажется, ибо предложенная форма давно уже не соответствует содержанию. Известно, что в РФ проживает несколько довольно крупных наций (татары, башкиры, калмыки, якуты; народы Кавказа не упоминаю), а также масса «малых народов» (эквивалент ethnic minorities). Некоторые из них пребывают в состоянии национального строительства, а эмансипация наиболее крупных народов неизбежна. Советские люди считают своей страной СССР, по меньшей мере РСФСР, по еще менее значимой - РФ. Наиболее дальновидные русские требуют признание субъектности за русской нацией хотя бы в пределах т.н. «Русской Республики Русь». Но для Кремля очевидно, что тогда произойдет вариант СССР и РФ развалится. Сие будет в любом случае, вопрос только в масштабах, скорости и катастрофичности процессов.
Параллельно возникает старый вопрос: а какова русская идентичность на данный момент, и одна ли она или их уже более? Изследование вопроса приводит к заключению, с 1991 г. запустились активные процессы не только по поиску своих русских идентичностей, но и появление их на пара-политическом пространстве. Эпоха Модерна вкладывала разное содержание в конструкт нации - где кровь, где почва, где политические права. Но практически всюду присутствовало религиозное измерение, кое - более чем миф народа, более чем идея, ибо оперирует сверхприродными категориями, ретранслируемыми из вечности. (Даже весь советизм есть явная религиозная концепция, прикрытая вульгарным атеизмом.) Посему следует посмотреть в сторону этно-конфессиональных групп, чье притяжение, чье гравитационное поле есть ни что иное, как сущностные идентичности распадающегося советского и почти умершего русского народов. Почти каждая этно-конфессональная группа имеет свое историософское видение, иногда редуцированное даже в публичной политике. В эпоху энтропии практически нет подлинного перехода из одной религии в другую. Существует или перетекание в неопределенностях, или обретение своей идентичности. Новые идентичности все связаны с полным смысловым крахом советской цивилизации и крайне негативным опытом в религиозной сфере, имеем в виду Советскую Церковь (РПЦ МП), созданную Сталиным. Если в одном месте не находят ответы на свои вопросы, то идут в другое, покуда не обретут цельное осмысление универсума. Не все русские НЕправославные активные участники поиска своей идентичности. Например, русских буддистов немало, однако они не обособляются, что, вероятно, связано с глубоким проникновением в русский универсум с одной стороны и занятием «буддистской ниши» калмыками и бурятами, с другой. Более того, с буддистами у христиан столь высока комплиментарность, что иногда видно влияние первых на вторых. Русские католики, как явление аристократические и очень элитарное, также не являются базисом для создание новой идентичности. Более того, они не могут противостоять мощному польскому национальному влиянию, отчего постоянно находятся в гравитацинном поле русского Православия, преимущественно не сергианского. А вот русские протестанты (всех деноминаций) - несомненно уже есть сложившаяся новая русская идентичность, со своей историософией, политическим мнением, структурой и т.п. Русские протестанты, возможно, единственные, кто умело воспользовался помощью западных собратьев. Сегодня они - те самые русские, что полностью взаимоинтергрированы с Западным мiром, даже на ментальном уровне. Они заняли во многом нишу разрушенного русского Православия как внутри русскоговорящего населения, так и среди инородцев, подхватив миссию. Последнее есть очень знаменательный факт: хотя официальная статистика указывает о увеличении мусульманского населения в Поволжье, независимые изследования предъявляют удивительную тенденцию обращение в христианство (преимущественно протестантизм всех видов) татар и башкир, что явно связано с усталостью поволжских народов от фальши насаждаемого ислама. Отдельного разговора заслуживают русские мусульмане, кои неоднородны, ибо одна часть готова полностью слиться с иными исламскими нациями, другая видит себя как консорцию, обладающую новой идентичностью. Интересно, что последние в большинстве своем выходцы из русского национального движения, настроены скептически против своих среднеазиатских единоверцев и предлагают свой проект. Причины обращения в ислам разные (иногда даже на почве антисемитизма), но тенденция сия общеевропейская, и недаром русские мусульмане ассоциируют себя с западными европейцами-мусульманами. Читая критику в адрес русских мусульман, приходится констатировать: им инкриминируется принятие именно ислама, что по мнению оппонентов лишает их русскости. (При сем атеизм или переход в иные религии не вызывает раздражения, и даже урожденные мусульмане не столь неприемлемы). Вероятно, здесь мы наблюдаем невротизированность сознания агрессивным исламом Кавказа и подсознательный страх перед исламизацией русского населения в виду его смысловой дезориентации. Преувеличены ли страхи? Сошлюсь на мнение культуролога А.Пилипенко: «Если общество не найдёт в себе силы преодолеть историческую инерцию, то вялый дрейф в сторону задворок современного мира возможен, условно говоря, по византийскому сценарию. Точный рисунок такого сценария обрисовать, разумеется, невозможно. Но поучительно вспомнить, как в поздней Византии турки освоились настолько, что ромейские интеллектуалы уж перестали видеть в них опасность и психологически смирились с их наступающим господством, полагая, что с ними всегда можно будет договориться. Дальнейшая история показала всю наивность этих надежд. Конечно, любое сравнение хромает, но приходящая с мигрантами ползучая исламизация и «кавказский тупик» заставляют внимательней присматриваться к историческим аналогам закатных эпох империй». Иной вопрос: смогут ли русские мусульмане противостоять инородческим единоверцам на поле разлагающейся России? Вовсе не исключаю, что вскоре их русская идентичность будет давать крен в тюркскую парадигму против арабской. В русском пространстве Империи комплиментарность с исламом была вызвана только слабостью последнего, а не толерантностью христиан. В условиях волны исламизма после национально-освободительных антиколониальных движений, при потоках мигрантов и массового криминалитета, комплиментарность в РФ резко снизилась и вопрос конфликта - вопрос времени или договоренностей.
Многие будут удивлены, но, на мой взгляд, единственной этно-конфессиональной общностью, кто переживает бурное развитие с 1990 г. являются т.н. «родноверы». Конечно, появление их есть продукт деятельности политтехнологов, но, как видно, он - удачен. Можно говорить о фэнтезийности русских язычников, но сие не отменяет самого факта появление особой русской идентичности - со всем набором причитающихся инструментов. Как только они внутренне структуризируются и выдадут свой Символ веры, внятный и доступный каждому, они займут одно и сильнейших мест в русском пространстве,- нечто эквивалентное индуизму в Индии. Т.к. все современные «язычники» - бывшие атеисты или христиане, то их религия исключительно «анти-авраамическое» излияние, всегда антихристианское, иногда антииудаистское, почти никогда антиисламское (потому что страшно не толерантных мусульман). Как только они перейдут от агрессивной полемики к позитивной части своей веры как базиса для своей идентичности, их успех на развалинах РФ обезпечен.
Наибольшую аутентичность (не только русскую, но некоторых других этносов) сохраняют «альтернативные» православные, как остатки имперского нацбилдинга и идентичностей старых этнических меньшинств. Здесь сохраняется полная амплитуда мнений: от «великодержавного русского шовинизма» до оголтелого сепаратизма и т.п. Что есть «альтернативное» Православие по существу? - Да, се есть несоветская этно-конфессиональная общность, содержащая русскую идентичность (в разных модефикациях). Катакомбная Церковь стала тем магнитом, что притянула к себе совершенно разные группы, иногда инородческие, т.к. продолжала в себе нести некие квази-национальные и квази-государственные параметры в подполье. Положение аналогичное состоянию «староверов» после Раскола. Более того, на сегодняшний день можно даже типологически объединить в «альтернативное» православие и старо- и ново-обрядцев, не ассоциирующих себя с советским прошлым и пост-советским настоящим. (Тенденция РПСЦ на сближение с МП является просто признаком умирания первой.) Если мы говорим о русской идентичности, как несоветской, линейно продолжающейся из до революционного прошлого, как православно христианской (даже в культурном смысле), то необходимо смотреть в парацентрическую амальгаму «альтернативщиков», где присутствует не только выживание в экстремальных условиях, но воля к жизни, репродукции и власти. Сия полифоническая среда, при внутренних полемиках, готова к модернизации Церкви, а, следовательно, к регенерации населения.
Обратимо ли умирание русского народа? Оно приостановимо, ибо нет ничего вечного. Если греки, армяне и евреи, хотя и нации-диаспоры, получили свои государства, а курды и ассрийцы - пока нет, сие означает лишь одно: данные нации не теряли свою субъектность даже после гибели своих стран. Русская диаспора продемонстрировала свою нежизнеспособность. Плохой прогноз на будущее. Вероятно, понадобится ребрендинг или новая парадигма, чтобы остатки русского этноса перешли в новое качество при сохранении своей политической субъектности. Вне всякого сомнения, даже при великой удаче, в свободной России будущего сохранится некое количество «совков». М.б. большинство их и вымрет, но soviet minority останется и будет продолжать свое существование. Хочется напомнить, что советский проект был многослойным. Так, кроме чисто интернационалистского глобального движения, существовал евразийский проект и собственно псевдо-имперский; один накладывался на другой и создавал своеобразную матрицу Совдепии. Глобальный (интернационализм) совмещает евразийство (континентальность) и псевдо-империю (внутри российский государственный). Задача была одна: на основе русского этноса создать новую общность, убрав все подлинные исторические маркеры и заменив их только теми конструктами, что необходимы власти. Если с интернационализмом и евразийством более-менее всё понятно, то много неясного из последнего. На самом деле большевики взяли из истории России только те факты, кои должны были иметь необходимую интерпретацию их мета-исторической легитимности! Сталин приступил к сему этапу только когда подросло поколение молодежи уже родившееся в СССР. Для всех будущих поколений (еще до войны) были выбраны 3 фигуры: Александр Невский, Иван Грозный и Петр Великий. Можно сказать, что они отрицательные персонажи русской истории, хотя каждый несет многозначную нагрузку, о коей старались не упоминать. Итак, Александр Невский (предатель и каратель, верный соратник азиопской Орды) становится борцом с Западным влиянием = «капиталистическим империализмом». Иван Грозный съуживается только до одной функции: Правитель-Деспот, борющийся с современными «врагами народа». А Петр Великий, по словам М.Волошина «первый большевик», выводит страну из «отсталости» через хищническую «модернизацию» и т.д. Вот он - новый концепт истории, до сего дня доминирующий в мозгу пост-советского населения. Такую же функцию несет мифологизированная до идиотизма ВОВ - единственная война, в коей СССР победил внешнего врага и добил врага внутреннего, т.к. понимал, что ВОВ - продолжение Гражданской войны. Те группы, где советские маркеры истории сохраняются в сознании, являются носителями советской идентичности, сколько бы они не декларировали свою «русскость».
Наша проблема в том, что, принадлежа к «малому народу» русских, мы родились после конца, после конца русской истории, растянувшегося с 1917 до 45 г.г. Мы еще живы, не умерли, готовы возстанавливать утраченное и создавать новое, в русском измерении, но по европо-центрическим меркам. Но нам не только не дают сего делать, нам стараются уничтожить, т.к. мы - противоядие большевизму, расцветшему при ЧКистском Ренессансе. Советская Церковь, т.е. РПЦ МП, - не есть историческая Православная Церковь. Она создана Сталиным и несет все параметры своего времени. Будучи чисто сталинским министерством, Гундяев, как и во многих отраслях, решил создать корпорацию - госкорпорацию. МП полностью интегрирована во властную структуру, сам Гундяев - член Политбюро-2, где сидит на идеологии. Безбожие попов теперь очевидно всем. Они также готовы отречься от строптивой русской паствы, набрать прихожан из мигрантов. МП боится любых идей, оттого поддерживает невротизировнных патриотических совков. Являясь некросадистской системой извращенцев и рабовладельцев, МП борется с ЛГБТ. МП - не просто симулякр, а своего рода омертвляющая химера, порожденная большевизмом. Гундяев - профессионал, посему он вполне отдает себе отчет, что ждет МП в будущем. Посему в МП и начали свой нацбилдинг. Они четко определили свою идентичность - сергианство, со всей сервильностью, подлостью, дегенератизмом, азиопством и т.п. Т.к. всё благополучие МП держится исключительно на поддержке властями, там вполне осознают, что произойдет в случае падения режима. Уже сейчас можно констатировать, что советский сегмент доминирует в МП, а разочарование в ней столь велико, что люди ищут новые идентичности, навсегда покидая ее. МП способна еще некоторое время поддерживать россиянскую химеру. Она даже способна занять места в регионалистских движениях,- но временно, ибо ее советская сущность очень быстро покажет себя уже на первом этапе. Не исключено, что МП станет одним из последних прибежищ совков. Начатый нацбилдинг в МП прервется очень скоро, т.к. не имеет привлекательности. МП может проникнуть в Армию и полицию, залезть даже в тюрьмы и учебные заведения,- но отторжение случится тотчас при живом контакте с ЧКистами в рясах. Религия РПЦ МП - есть религия смерти, оперирующая православно-христианской фразеологией и являющаяся ответвлением государственно идеологического аппарата РФ, оставшегося с советских времен.
Иными словами, большевизм есть своего рода религия смерти, и ее вирус омертвляет всё, где пребывает - территорию, почву, структуру, культуру, душу. Вероятно, невозможно полностью ликвидировать сей вирус, но в силах изъять его массовое присутствие во всех компонентах. Дабы начать русскую жизнь необходима десоветизация: аннигиляция старых смыслов, возстановление русских смыслов, объявление новых смыслов проектного будущего. Т.к. сейчас не эпоха Модерна, а русская нация обвалилась в незавершенном процессе, почти невозможно начать нацбилдинг по прежним критериям. Новая редакция должна оперировать совокупностью нескольких идентичностей в общем устремлении к обладанию единой субъектности. Европейской России жизненно необходимо территориально отделиться от Азии, закончив «великодержавность», поедающую последние силы и обслуживающую азиопские интересы. Более того, сама европейская Россия состоит минимум из трех потенциальных исторических субъектов: Московия, Казакия и Северо-Западная Русь. Если Московия и Казакия вполне приемлемы для интеграции в Центральную Европу, то Северо-Запад - чисто скандинавского направления. РФ омертвляет всё как буквальный правопреемник и продолжатель СССР. Посему регионализм и сепаратизм - единственный выход из состояния умирания населения.
От смерти Россию спасет революция и гражданская война - таково мнение многих не ангажированных лиц, совершенно разной политической ориентации. Политическая элита желает сохранять власть любой ценой, вплоть до замещения населения на азиатских рабов. Следовательно, все группы (политическая, социальные, религиозные и т.д.), чьи интересы подавляются властью, должны направить свои силы совместно для достижения общих целей по уходу преступного режима от власти, любыми способами. В контексте развивающихся событий, возможно, аутентичным русским предстоит стать ethnic minority, т.е. «малым народом» и называться если не «залесцами», то вполне исторически артикулированными великорусками. Более того, нам в помощь остается не только «варяжский миф», но и готская теория происхождения Руси. Если русским суждено исчезнуть как римлянам, то пусть уж мы возобновимся в качестве готов, как итальянцы приняли идентичность древних италиков, а не римлян. (Romanity, кстати, никуда не пропадала, а продолжает сохраняться в Римско-Католической Церкви.) Надо признать очевидное: с октября 1917 г. Россия утратила суверенитет. Виртуальная историческая Россия сохраняется на международном правовом плане, но не имеет заземления и испытывает проблемы с субъектностью, т.к. ее граждане не представлены. Наш идентитизм имеет много уровней, и элементарные требования сводятся к легитимизму (т.е. сквозной правовой исторической линии вне Совдепии), конфедерации субъектов в едином пространстве («единая, но делимая Россия»), интеграция в Британское Содружество. Англо-саксонская (и скандинавская), а не континентальная ориентация связана с общемировым модернизационным трендом и более точно отражаем архаический вектор североевропейской цивилизации, условно называемой «пиратской». 250 лет татаро-монгольского ига не могут перечеркнуть 1000 лет базовых связей, имеющих постоянное возобновление на всем северо-евразийском пространстве, вплоть до Японии. Только в данном контексте можно говорить о фигуре принца Гарри Виндзора для будущего России. Не являясь монархистами «самодержавниками» по существу, мы сознаем необходимость гаранта всех действий законов перед нацией внутри и перед международным сообществом вовне. Если принц Гарри, действительно, займет пост Главы Британского содружества, то се - есть добрый знак в наших намерениях. Если произойдет бунт, революция, гражданская война всех против всех, т.е. катастрофа, то и тогда ему есть где реализоваться в качестве архаического военного вождя, как прежде Рюрик. Интересен ли ему будет «русский проект»? Не исключено, если сама территория будет представлять какой-то интерес, а у претендента не будет вакансий на своей родине. По крайней мере, в личности сего принца может быть консенсус почти всех сил на территории умирающей РФ.
Из психологии мы знаем, что большинство мотивов человека определяется двумя вещами: eros и thanatos. В Россиянии мы не видим эроса, даже в вульгарном смысле совокупления не приводят к рождению детей. Следовательно, господствует танатос - смерть. Мы знаем, что жизнь есть любовь, даже в самом профанном состоянии. Некогда Бог сказал прор.Мойсею: «Перед тобой жизнь и смерть. Выбери жизнь». То же самое предстоит и русскому народу в ближайшем будущем. Выживание и регенерация - только базовые позиции в многоуровневой системе смыслов русского народа, и его эйдос известен. Кто хочет жить, кто хочет жить по человечески, а не скотски, не рабски («русские совки = белые негры рабы»), тот должен переломить не лень, а умертвляющую слабость. Очнуться в многообразном, но едином движении против преступной власти - нерусской, неевропейской, античеловеческой, безбожной, проклятой,- против власти Смерти, персонифицированной в конкретных людях, составляющих оккупационный режим. От смерти - к жизни!