Ликбез-7
Пыталось ли российское государство как-то общаться с этими гадкими, гадкими общественниками? А то. Тем более, что на всяких международных тусовках ей постоянно рекомендуют "развивать гражданское общество", то есть давать людям доступ к изменению правил.
Но системная проблема заключалась в том, что российская власть никогда особенно не любила публично обсуждать свои действия с людьми, которые действительно разбираются в проблеме. Ему всегда (и при дедушке Ельцине тоже) было приятнее разговаривать о проблемах заключенных, например, с пчеловодами. Поэтому разводка была всегда одна и та же: при власти создавался какой-нибудь общественный совет, туда приглашались любители кактусов, пчел и ветераны "Альфы", на совете все целовались друг с другом до мозолей, а на выходе ставили красивую жирную галочку о проведении мероприятия по "развитию гражданского общества". Общественники как могли с этим боролись и говорили о подмене. Все-таки при Ельцине худо-бедно действовала Комиссия по правам человека, где собирались люди, которые разбирались в проблемах. Криво, косо, в частных случаях, с матюками, но работа в этой комиссии шла и спасла не одну жизнь.
После прихода к власти Путина ситуация некоторым образом изменилась. Дело в том, что пока главным вопросом мирового сообщества оставался Who is Mr. Putin, ему нужно было всеми силами показать, что он такой же демократичный парень как и те, с кем он встречался, например, в Давосе. А одним из способов показать это было оказаться в кругу реальных представителей гражданского общества, а не только любителей кактусов и пчел.
Тогда в 2001 году политтехнолог, который в свое время был близок к правозащитникам (а некоторые и сели не без его участия) Глеб Павловский осуществил гигантскую аферу под названием "Гражданский форум". Идея была такая - собрать все-все-всех под одной крышей с представителями власти и дать возможность плотно друг с другом поговорить. То есть гражданские активисты получили бы доступ к сотрудникам профильных государственных учреждений, профи смогли бы знакомиться с информацией от общественников, которая не проходит через их фильтры, а новый президент это все бы благословил. Общественникам только дай пообщаться, они согласились (и действительно некоторое время верили в серьезность намерений власти, их даже не смутила фамилия "Павловский"). В результате мы получили приличную фотосессию с Людмилой Алексеевой и Владимиром Путиным за одним столом в призидиуме, мировое сообщество выдохнуло, увидев, что гбешник и диссидентка в состоянии друг друга терпеть. При некоторых ведомствах даже были созданы общественные советы, куда даже вошли правозащитники. Но архивы мероприятия были утеряны, системной работы не получилось, а законопроекты, подготовленные правозащитниками (например об альтернативной гражданской службе) стали разменной картой в разборках чиновников и структур. В общем дело кончилось пшиком, хотя и сильно повлияло на укрепление репутации Путина.
Затем Путин преобразовал Комиссию по правам человека в свой совет, в котором вошедшие туда общественники продолжали говорить неприятное - и про пытки, и про права мигрантов, и про посадку Ходорковского, и про судебную систему. Путин, а затем Медведев ходить на заседания этого совета не любили, а потом и вовсе перестали препятствовать наездам в частности "Наших" на членов совета.
Паралельно с этим кремлевские политтехнологи начали создавать еще один муляж - Общественную палату, а заодно и выращивать гонго - подставные организации, которые декларируют, что занимаются правами человека, а в действительности только имитируют эту деятельность, зато прекрасно забивают эфир всякой чепухой.
Ну а теперь и это оказалось недостаточным - Путин начал НКО травить, причем за то, чем сам воспользовался, когда ему это было необходимо.
Но системная проблема заключалась в том, что российская власть никогда особенно не любила публично обсуждать свои действия с людьми, которые действительно разбираются в проблеме. Ему всегда (и при дедушке Ельцине тоже) было приятнее разговаривать о проблемах заключенных, например, с пчеловодами. Поэтому разводка была всегда одна и та же: при власти создавался какой-нибудь общественный совет, туда приглашались любители кактусов, пчел и ветераны "Альфы", на совете все целовались друг с другом до мозолей, а на выходе ставили красивую жирную галочку о проведении мероприятия по "развитию гражданского общества". Общественники как могли с этим боролись и говорили о подмене. Все-таки при Ельцине худо-бедно действовала Комиссия по правам человека, где собирались люди, которые разбирались в проблемах. Криво, косо, в частных случаях, с матюками, но работа в этой комиссии шла и спасла не одну жизнь.
После прихода к власти Путина ситуация некоторым образом изменилась. Дело в том, что пока главным вопросом мирового сообщества оставался Who is Mr. Putin, ему нужно было всеми силами показать, что он такой же демократичный парень как и те, с кем он встречался, например, в Давосе. А одним из способов показать это было оказаться в кругу реальных представителей гражданского общества, а не только любителей кактусов и пчел.
Тогда в 2001 году политтехнолог, который в свое время был близок к правозащитникам (а некоторые и сели не без его участия) Глеб Павловский осуществил гигантскую аферу под названием "Гражданский форум". Идея была такая - собрать все-все-всех под одной крышей с представителями власти и дать возможность плотно друг с другом поговорить. То есть гражданские активисты получили бы доступ к сотрудникам профильных государственных учреждений, профи смогли бы знакомиться с информацией от общественников, которая не проходит через их фильтры, а новый президент это все бы благословил. Общественникам только дай пообщаться, они согласились (и действительно некоторое время верили в серьезность намерений власти, их даже не смутила фамилия "Павловский"). В результате мы получили приличную фотосессию с Людмилой Алексеевой и Владимиром Путиным за одним столом в призидиуме, мировое сообщество выдохнуло, увидев, что гбешник и диссидентка в состоянии друг друга терпеть. При некоторых ведомствах даже были созданы общественные советы, куда даже вошли правозащитники. Но архивы мероприятия были утеряны, системной работы не получилось, а законопроекты, подготовленные правозащитниками (например об альтернативной гражданской службе) стали разменной картой в разборках чиновников и структур. В общем дело кончилось пшиком, хотя и сильно повлияло на укрепление репутации Путина.
Затем Путин преобразовал Комиссию по правам человека в свой совет, в котором вошедшие туда общественники продолжали говорить неприятное - и про пытки, и про права мигрантов, и про посадку Ходорковского, и про судебную систему. Путин, а затем Медведев ходить на заседания этого совета не любили, а потом и вовсе перестали препятствовать наездам в частности "Наших" на членов совета.
Паралельно с этим кремлевские политтехнологи начали создавать еще один муляж - Общественную палату, а заодно и выращивать гонго - подставные организации, которые декларируют, что занимаются правами человека, а в действительности только имитируют эту деятельность, зато прекрасно забивают эфир всякой чепухой.
Ну а теперь и это оказалось недостаточным - Путин начал НКО травить, причем за то, чем сам воспользовался, когда ему это было необходимо.