О пролонгированном скопце Евдокиме
Судьба - злодейка, и так вот уж вышло, что наш уроженец, потомок моего первого кота-бобтейла Максимуса и полудикой кошки Дуськи, за свою характерную внешность фейса и своеобразные с самого его детства различные перверсии и девиации поначалу названный Дусяном, но впоследствии, за занятие господствующего положения на дачах художников, ставший уважительно зваться полным именем- Евдокимом, подвергся намедни по медицинским показателям оскоплению. Причем полностью процесс его кастрации получился пролонгированным, продолжительным аж в 2,5 месяца.
И дело было так.
Незадолго до Нового Года кот Евдоким, традиционно приходящий к нам последние годы лишь как на "зимнюю квартиру", вернулся со своего периодического обхода территории дач художников в несколько измененном виде. Его мошонка была разорвана, и его бубенчики болтались снаружи.
Чтобы определиться, как ему помочь, обратился за консультацией к опытному ветеринару, знающему наши условия проживания. Доктор посоветовал обработать рану хлоргексидином, коту влить немного водки и, перевязав семенной жгут, самостоятельно проделать ему кастрацию, обрезав травматически выпадшие бубенцы. Изловив Евдокима, который в испуге стал больше походить на Дусяна, надлежащим образом обработал ему рану на мошонке и попросил ассистента крепко перевязать семенной жгут болтающихся бубенчиков кота, намереваясь далее провести операцию оскопления. Только вот ассистент оказалась слабой духом - отказалась помогать в кастрации кота, да и к тому же, -как выяснилось позже, - не затянула крепко семенной жгут. Я же, не подозревая последнее обстоятельство, понадеялся на природную помощь в завершении кастрации: рассчитывал, что на низких минусовых температурах голые бубенцы Евдокима/Дусяна, лишенные кровоснабжения, обморозятся и отлетят со звоном. Но вышло как вышло.
Кот Евдоким, как ни в чем не бывало, козырем ходил два месяца. Сильные морозы января и февраля его болтающие бубенцы никак не затронули. Но вот с приходом тепла в начале марта кот как-то стал хиреть, и своим болезненным видом стал внушать тревогу за его здоровье.
Изловив Евдокима и осмотрев его, обнаружил, что в месте его травмы появился гной, а его досел пустая мошонка стала раздутой. Конечно, обработал это болезное место, дал коту антибиотик и поехал в город а консультацией в вет.клинику, где мне настоятельно посоветовали привезти кота к ним на осмотр.
Но тут в процесс излечения Евдокима вмешался фактор женского праздника и резко потеплевшая погода с дождем. Но спасать-то творческого кота Евдокима, чтобы продолжал традиционно в теплое время столоваться в творческой среде художников и держал на их дачах шишку альфа-самца,- надо!
Так что, определив болезного кота в корзину-перевозку, на снегоходе по обильно покрытому водой волжскому льду повезли его в город.
Надо признать, и переезд через Волгу, и езду в автомобиле до вет.клинике Евдоким перенес достойно. Не орал, не буйствовал. Лишь в момент, когда я переносил его через дорогу в конце маршрута, кот немного забеспокоился - всё же первый раз оказался в городе, и шум цивилизации Евдокиму явно не понравился.
Ветеринарный врач внимательно осмотрела нашего болезного пациента и, кроме собственно выпавших бубенчиков и травмированной мошонки, обнаружила серьезную рану у основании хвоста. Коту сделали наркоз и аки в барбершопе обрили его зад. Оказалось, что и на мошонке начался некроз тканей, да и повреждений на хвосте было несколько - по всей видимости, нашего кота Евдокима кто-то крепко пытался схватить зубами за его заднюю часть. Возможно, собаки или, как уже было пару лет назад, лисица, постоянно мышкующая на дачах художников решили полакомиться упитанным рыжим котом.
В вет.лечебнице нашему коту иссекли омертвевшую ткань мошонки, зашили на ней и на хвосте раны, провели кастрацию и после операции находящегося в состоянии наркоза вернули мне. После чего я в обратном порядке: авто по городу, снегоход по воде на волжском льду, - вернул Евдокима на его родной остров Проран.
Еще спящего кота уложили в теплое место, где спустя несколько часов он начал потихонечку приходить в себя. Уже на следующий день Евдоким стал требовать свою пайку, но стал себя вести как зашуганный Дусян.
И до сих пор, видимо, не отошел от шока поездки в город и посещения вет.клиники.
Что ж, посмотрим, как дальше пойдет. Хочется надеяться, что, как заверили в вет.лечебнице, его поведение на улице не изменится, и Евдоким, даже будучи скопцом, по-прежнему будет главным среди кошачьего племени на территории дач художников.
UPD: Спустя неделю наш пациент, ставший скопцом кот Евдоким, - явно пришел в себя. Ходит хвост трубой и требует своей пайки.
И дело было так.
Незадолго до Нового Года кот Евдоким, традиционно приходящий к нам последние годы лишь как на "зимнюю квартиру", вернулся со своего периодического обхода территории дач художников в несколько измененном виде. Его мошонка была разорвана, и его бубенчики болтались снаружи.
Чтобы определиться, как ему помочь, обратился за консультацией к опытному ветеринару, знающему наши условия проживания. Доктор посоветовал обработать рану хлоргексидином, коту влить немного водки и, перевязав семенной жгут, самостоятельно проделать ему кастрацию, обрезав травматически выпадшие бубенцы. Изловив Евдокима, который в испуге стал больше походить на Дусяна, надлежащим образом обработал ему рану на мошонке и попросил ассистента крепко перевязать семенной жгут болтающихся бубенчиков кота, намереваясь далее провести операцию оскопления. Только вот ассистент оказалась слабой духом - отказалась помогать в кастрации кота, да и к тому же, -как выяснилось позже, - не затянула крепко семенной жгут. Я же, не подозревая последнее обстоятельство, понадеялся на природную помощь в завершении кастрации: рассчитывал, что на низких минусовых температурах голые бубенцы Евдокима/Дусяна, лишенные кровоснабжения, обморозятся и отлетят со звоном. Но вышло как вышло.
Кот Евдоким, как ни в чем не бывало, козырем ходил два месяца. Сильные морозы января и февраля его болтающие бубенцы никак не затронули. Но вот с приходом тепла в начале марта кот как-то стал хиреть, и своим болезненным видом стал внушать тревогу за его здоровье.
Изловив Евдокима и осмотрев его, обнаружил, что в месте его травмы появился гной, а его досел пустая мошонка стала раздутой. Конечно, обработал это болезное место, дал коту антибиотик и поехал в город а консультацией в вет.клинику, где мне настоятельно посоветовали привезти кота к ним на осмотр.
Но тут в процесс излечения Евдокима вмешался фактор женского праздника и резко потеплевшая погода с дождем. Но спасать-то творческого кота Евдокима, чтобы продолжал традиционно в теплое время столоваться в творческой среде художников и держал на их дачах шишку альфа-самца,- надо!
Так что, определив болезного кота в корзину-перевозку, на снегоходе по обильно покрытому водой волжскому льду повезли его в город.
Надо признать, и переезд через Волгу, и езду в автомобиле до вет.клинике Евдоким перенес достойно. Не орал, не буйствовал. Лишь в момент, когда я переносил его через дорогу в конце маршрута, кот немного забеспокоился - всё же первый раз оказался в городе, и шум цивилизации Евдокиму явно не понравился.
Ветеринарный врач внимательно осмотрела нашего болезного пациента и, кроме собственно выпавших бубенчиков и травмированной мошонки, обнаружила серьезную рану у основании хвоста. Коту сделали наркоз и аки в барбершопе обрили его зад. Оказалось, что и на мошонке начался некроз тканей, да и повреждений на хвосте было несколько - по всей видимости, нашего кота Евдокима кто-то крепко пытался схватить зубами за его заднюю часть. Возможно, собаки или, как уже было пару лет назад, лисица, постоянно мышкующая на дачах художников решили полакомиться упитанным рыжим котом.
В вет.лечебнице нашему коту иссекли омертвевшую ткань мошонки, зашили на ней и на хвосте раны, провели кастрацию и после операции находящегося в состоянии наркоза вернули мне. После чего я в обратном порядке: авто по городу, снегоход по воде на волжском льду, - вернул Евдокима на его родной остров Проран.
Еще спящего кота уложили в теплое место, где спустя несколько часов он начал потихонечку приходить в себя. Уже на следующий день Евдоким стал требовать свою пайку, но стал себя вести как зашуганный Дусян.
И до сих пор, видимо, не отошел от шока поездки в город и посещения вет.клиники.
Что ж, посмотрим, как дальше пойдет. Хочется надеяться, что, как заверили в вет.лечебнице, его поведение на улице не изменится, и Евдоким, даже будучи скопцом, по-прежнему будет главным среди кошачьего племени на территории дач художников.
UPD: Спустя неделю наш пациент, ставший скопцом кот Евдоким, - явно пришел в себя. Ходит хвост трубой и требует своей пайки.