Бог-воин, Плотин и Вероника
Regard derisoire (Это просто выглядит смешно - фр.) сказала Жюстин. "Как могло получиться, что ты настолько один из нас и все же… ты другой?» Она изучает в зеркале свою темную голову, ее рот и глаза искажены сигаретой. "Конечно ты, будучи ирландцем, являешься одним из психов беженцев, но тебя миновала наша angoisse (тоска, тревога - фр.)». То, что она нащупала, действительно, является отличительным качеством, которое исходит не от нас, а от пейзажа - металлический вкус истощения, которым насыщен воздух Мареотиса.
Пока она говорит, я думаю об основателях города, о Боге-воине в его стеклянной гробнице, молодое тело, укрытое серебром, стекает на спинах лошадей к своей могиле. Или о большой квадратной темнокожей голове, озвучившей понятие Бога, задуманного в духе простой интеллектуальной игры - Плотин. Это как если бы заботы данного пейзажа были сосредоточены где-то вдали от среднестатистического жителя - в регионе, где плоть, лишенная чрезмерной снисходительности окончательной недоговоренности, должна уступить заботам гораздо более всеобъемлющим или погибнуть, истощенная работой, представленной Мусейоном, бесхитростной игрой гермафродитов в зеленых дворах искусства и науки. Поэзия как неуклюжая попытка искусственного осеменения муз, горение глупой метафоры о Волосах Вероники, сияющих в ночном небе над спящим лицом Мелиссы. "Ах!" сказала однажды Жюстин. - "должно быть что-то свободное, что-то полинезийское в той распущенности, в которой мы живем". Даже Средиземное море, она могла бы добавить, для коннотации каждого поцелуя, который будет отличаться в Италии или Испании, здесь наши тела были сильно раздражены суровым сухим ветром, дующим вверх из пустынь Африки и любовью, которую мы мудро были вынуждены заменить жестокой нежностью ума, только подчеркнувшей наше одиночество, а не выбросившей его.
Мареотис - соленое озеро Александрии. Между ним и Средиземным морем располагается этот город.
Regard derisoire' says Justine. 'How is it you are so much one of us and yet ... you are not?' She is combing that dark head in the mirror, her mouth and eyes drawn up about a cigarette. 'You are a mental refugee of course, being Irish, but you miss our angoisse.' What she is groping after is really the distinctive quality which emanates not from us but from the landscape - the metal¬lic flavours of exhaustion which impregnate the airs of Mareotis.
As she Speaks I am thinking of the founders of the city, of the soldier-God in his glass coffin, the youthful body lapped in silver, riding down the river towards his tomb. Or of that great square negro head reverberating with a concept of God conceived in the spirit of pure intellectual play - Plotinus. It is as if the pre¬occupations of this landscape were centred somewhere out of reach of the average inhabitant - in a region where the flesh, stripped by over-indulgence of its final reticences, must yield to a preoccupation vastly more comprehensive: or perish in the kind of exhaustion represented by the works of the Mouseion, the guile¬less playing of hermaphrodites in the green courtyards of art and science. Poetry as a clumsy attempt at the artificial insemination of the Muses; the burning stupid metaphor of Berenice's hair glit¬tering in the night sky above Melissa's sleeping face. 'Ah!' said Justine once 'that there should be something free, something Polynesian about the licence in which we live.' Or even Mediter¬ranean, she might have added, for the connotation of every kiss would be different in Italy or Spain; here our bodies were chafed by the harsh desiccated winds blowing up out of the deserts of Africa and for love we were forced to substitute a wiser but crueller mental tenderness which emphasized loneliness rather than expurgated it.
Теперь по порядку.
Основатель города и Бог-воин - это, конечно, Александр Великий.
Не дает Дарреллу покоя образ этого прекрасного юноши-воина, победителя, завоевателя, Бога. Да и никому он не давал покоя.
Дальше мудрая "квадратная" голова Плотина. Почему она negro я не поняла. Плотин негром никогда не был, он родился в 205 году до н.э. в Египте, учился философии в Александрии у Аммония Саккаса.
Был основателем философской школы в Риме и неоплатонизма.
Александрийский мусейон (греч. muséion - храм или святилище муз), который Даррелл почему-то представил как "бесхитростную игру гермафродитов в зеленых дворах искусства и науки", если я все правильно перевела и поняла, был одним из главных научных и культурных центров античного мира. Он был основан в Александрии в начале 3 в. до н.э. при первых Птолемеях по инициативе ученика Аристотеля Деметрия Фалерского. Математика, астрономия, география, медицина изучались в стенах мусейона. Там жили Архимед, Евклид, астрономы Аристарх Самосский, К. Птолемей, Платон, когда был в Египте тоже работал в мусейоне, там, например, впервые проводился критический разбор текста гомеровских поэм. Мусейон был разрушен в 272-273 гг. при императоре Аврелиане.
Коннота́ция Средиземного моря, которую могла бы добавить Жюстин к поцелую - это (позднелатинское connotatio, от лат. con (con) - вместе и noto - отмечаю, обозначаю) - сопутствующее значение языковой единицы.
Средиземное море являлось коннотацией поцелуев, как лиса является коннтацией хитрости, а ветер быстроты и непостоянства. Коннотация предназначена для выражения эмоциональных или оценочных оттенков высказывания и отображает культурные традиции общества.
Может быть, я запуталась и это поцелуи были коннотацией.
Полинезия - часть островов в Тихом океане. Там проживают народы
Европейцы всегда были склонны видеть в поведении туземцев аморальность и распущенность. Однако такое поведение обусловлено традицией и религией племен, а европейцы как всегда высокомерные снобы. Жюстин же, я думаю, просто завидовала такой жизни. Ни интриг, ни чувства вины, ни политики.
Девушки в Полинезии пользовались добрачной свободой интимных отношений. После вступления в брак эта свобода ограничивалась. Верность в Полинезии ценилась, как и в Европе, но неверность не осуждалась так сильно. Однако и там существовал ряд запретов и правил. Например, вождь не мог жениться на простой женщине, тогда он должен был отречься от престола.
И напоследок прекрасная легенда о волосах Вероники и о женщинах, жертвующих собой, своей красотой ради любимого.
Прекрасная Вероника была супругой Птолемея III Эвергета и жила в 3 веке до н.э. (Тогда же, когда был основан Александрийский мусейон). Была она красива и умна, а главной ее гордостью были волосы, струящиеся по ее плечам золотой рекой.
Однажды Птолемею нужно было идти на войну. Он ушел и пропал. Проходили недели, месяцы, годы, но Птолемей не возвращался. Горю Вероники не было конца. И тогда она пошла в храм Афродиты и пообещала богине принести в дар свои чудесные волосы, если вернется из похода ее любимый муж.
Не прошло и недели, как примчался гонец и принес Веронике радостную весть, что ее муж жив-здоров и скоро вернется домой.
Вероника приготовила мужу достойную встречу, пир, празднества гремели на весь город. Посреди веселья Вероника пошла в храм Афродиты, отрезала свои прекрасные волосы и положила их на жертвенник.
Опечалился Птолемей, не увидев у жены своей волос, которыми он восхищался, и тогда Вероника рассказала, что принесла свои волосы в жертву богине Афродите, чтобы помочь мужу одержать победу и скорее вернуться. Птолемей захотел полюбоваться ее волосами хотя бы в храме Афродиты, но во время торжества они исчезли из храма.
Тут фараон не на шутку разозлился и приказал убить стражу этого храма, жестоко наказать жреца, но тут появился перед господином астроном Конон. Он указал на звездное небо и сказал:
"Не печалься, мой господин! Взгляни на небо, там, где сияет Арктур... Видишь ли ты маленькие звездочки? Это и есть волосы Вероники. По воле богов они будут блистать по ночам в виде созвездия. Люди будут смотреть на них и наслаждаться их божественной красотой".
Существует мнение, что так как дело было в 240 году до нашей эры. В это время на небе блистала комета Галлея. Ее пышный блестящий хвост был похож на пучок прекрасных волос царицы. И все поверили придворному астрологу.
Когда комета ушла с неба, на ее месте осталась группа звезд, которую с тех пор называют созвездием Волосы Вероники.
Арктурус - это главная звезда созвездия Волопаса, и она уже сияла на первой странице "Александрийского квартета".
Как раз недалеко от Волопаса и располагается на небе созвездие Волосы Вероники.
Созвездия Волосы Вероники и Волопас
Звездный атлас «Уранография» Яна Гевелия, 1690 год
Не зря оно ореолом сияет вокруг головы спящей Мелиссы. Как корона оно венчает голову той, кто сильно и по-настоящему любит Дарли.
Пока она говорит, я думаю об основателях города, о Боге-воине в его стеклянной гробнице, молодое тело, укрытое серебром, стекает на спинах лошадей к своей могиле. Или о большой квадратной темнокожей голове, озвучившей понятие Бога, задуманного в духе простой интеллектуальной игры - Плотин. Это как если бы заботы данного пейзажа были сосредоточены где-то вдали от среднестатистического жителя - в регионе, где плоть, лишенная чрезмерной снисходительности окончательной недоговоренности, должна уступить заботам гораздо более всеобъемлющим или погибнуть, истощенная работой, представленной Мусейоном, бесхитростной игрой гермафродитов в зеленых дворах искусства и науки. Поэзия как неуклюжая попытка искусственного осеменения муз, горение глупой метафоры о Волосах Вероники, сияющих в ночном небе над спящим лицом Мелиссы. "Ах!" сказала однажды Жюстин. - "должно быть что-то свободное, что-то полинезийское в той распущенности, в которой мы живем". Даже Средиземное море, она могла бы добавить, для коннотации каждого поцелуя, который будет отличаться в Италии или Испании, здесь наши тела были сильно раздражены суровым сухим ветром, дующим вверх из пустынь Африки и любовью, которую мы мудро были вынуждены заменить жестокой нежностью ума, только подчеркнувшей наше одиночество, а не выбросившей его.
Мареотис - соленое озеро Александрии. Между ним и Средиземным морем располагается этот город.
Regard derisoire' says Justine. 'How is it you are so much one of us and yet ... you are not?' She is combing that dark head in the mirror, her mouth and eyes drawn up about a cigarette. 'You are a mental refugee of course, being Irish, but you miss our angoisse.' What she is groping after is really the distinctive quality which emanates not from us but from the landscape - the metal¬lic flavours of exhaustion which impregnate the airs of Mareotis.
As she Speaks I am thinking of the founders of the city, of the soldier-God in his glass coffin, the youthful body lapped in silver, riding down the river towards his tomb. Or of that great square negro head reverberating with a concept of God conceived in the spirit of pure intellectual play - Plotinus. It is as if the pre¬occupations of this landscape were centred somewhere out of reach of the average inhabitant - in a region where the flesh, stripped by over-indulgence of its final reticences, must yield to a preoccupation vastly more comprehensive: or perish in the kind of exhaustion represented by the works of the Mouseion, the guile¬less playing of hermaphrodites in the green courtyards of art and science. Poetry as a clumsy attempt at the artificial insemination of the Muses; the burning stupid metaphor of Berenice's hair glit¬tering in the night sky above Melissa's sleeping face. 'Ah!' said Justine once 'that there should be something free, something Polynesian about the licence in which we live.' Or even Mediter¬ranean, she might have added, for the connotation of every kiss would be different in Italy or Spain; here our bodies were chafed by the harsh desiccated winds blowing up out of the deserts of Africa and for love we were forced to substitute a wiser but crueller mental tenderness which emphasized loneliness rather than expurgated it.
Теперь по порядку.
Основатель города и Бог-воин - это, конечно, Александр Великий.
Не дает Дарреллу покоя образ этого прекрасного юноши-воина, победителя, завоевателя, Бога. Да и никому он не давал покоя.
Дальше мудрая "квадратная" голова Плотина. Почему она negro я не поняла. Плотин негром никогда не был, он родился в 205 году до н.э. в Египте, учился философии в Александрии у Аммония Саккаса.
Был основателем философской школы в Риме и неоплатонизма.
Александрийский мусейон (греч. muséion - храм или святилище муз), который Даррелл почему-то представил как "бесхитростную игру гермафродитов в зеленых дворах искусства и науки", если я все правильно перевела и поняла, был одним из главных научных и культурных центров античного мира. Он был основан в Александрии в начале 3 в. до н.э. при первых Птолемеях по инициативе ученика Аристотеля Деметрия Фалерского. Математика, астрономия, география, медицина изучались в стенах мусейона. Там жили Архимед, Евклид, астрономы Аристарх Самосский, К. Птолемей, Платон, когда был в Египте тоже работал в мусейоне, там, например, впервые проводился критический разбор текста гомеровских поэм. Мусейон был разрушен в 272-273 гг. при императоре Аврелиане.
Коннота́ция Средиземного моря, которую могла бы добавить Жюстин к поцелую - это (позднелатинское connotatio, от лат. con (con) - вместе и noto - отмечаю, обозначаю) - сопутствующее значение языковой единицы.
Средиземное море являлось коннотацией поцелуев, как лиса является коннтацией хитрости, а ветер быстроты и непостоянства. Коннотация предназначена для выражения эмоциональных или оценочных оттенков высказывания и отображает культурные традиции общества.
Может быть, я запуталась и это поцелуи были коннотацией.
Полинезия - часть островов в Тихом океане. Там проживают народы
Европейцы всегда были склонны видеть в поведении туземцев аморальность и распущенность. Однако такое поведение обусловлено традицией и религией племен, а европейцы как всегда высокомерные снобы. Жюстин же, я думаю, просто завидовала такой жизни. Ни интриг, ни чувства вины, ни политики.
Девушки в Полинезии пользовались добрачной свободой интимных отношений. После вступления в брак эта свобода ограничивалась. Верность в Полинезии ценилась, как и в Европе, но неверность не осуждалась так сильно. Однако и там существовал ряд запретов и правил. Например, вождь не мог жениться на простой женщине, тогда он должен был отречься от престола.
И напоследок прекрасная легенда о волосах Вероники и о женщинах, жертвующих собой, своей красотой ради любимого.
Прекрасная Вероника была супругой Птолемея III Эвергета и жила в 3 веке до н.э. (Тогда же, когда был основан Александрийский мусейон). Была она красива и умна, а главной ее гордостью были волосы, струящиеся по ее плечам золотой рекой.
Однажды Птолемею нужно было идти на войну. Он ушел и пропал. Проходили недели, месяцы, годы, но Птолемей не возвращался. Горю Вероники не было конца. И тогда она пошла в храм Афродиты и пообещала богине принести в дар свои чудесные волосы, если вернется из похода ее любимый муж.
Не прошло и недели, как примчался гонец и принес Веронике радостную весть, что ее муж жив-здоров и скоро вернется домой.
Вероника приготовила мужу достойную встречу, пир, празднества гремели на весь город. Посреди веселья Вероника пошла в храм Афродиты, отрезала свои прекрасные волосы и положила их на жертвенник.
Опечалился Птолемей, не увидев у жены своей волос, которыми он восхищался, и тогда Вероника рассказала, что принесла свои волосы в жертву богине Афродите, чтобы помочь мужу одержать победу и скорее вернуться. Птолемей захотел полюбоваться ее волосами хотя бы в храме Афродиты, но во время торжества они исчезли из храма.
Тут фараон не на шутку разозлился и приказал убить стражу этого храма, жестоко наказать жреца, но тут появился перед господином астроном Конон. Он указал на звездное небо и сказал:
"Не печалься, мой господин! Взгляни на небо, там, где сияет Арктур... Видишь ли ты маленькие звездочки? Это и есть волосы Вероники. По воле богов они будут блистать по ночам в виде созвездия. Люди будут смотреть на них и наслаждаться их божественной красотой".
Существует мнение, что так как дело было в 240 году до нашей эры. В это время на небе блистала комета Галлея. Ее пышный блестящий хвост был похож на пучок прекрасных волос царицы. И все поверили придворному астрологу.
Когда комета ушла с неба, на ее месте осталась группа звезд, которую с тех пор называют созвездием Волосы Вероники.
Арктурус - это главная звезда созвездия Волопаса, и она уже сияла на первой странице "Александрийского квартета".
Как раз недалеко от Волопаса и располагается на небе созвездие Волосы Вероники.
Созвездия Волосы Вероники и Волопас
Звездный атлас «Уранография» Яна Гевелия, 1690 год
Не зря оно ореолом сияет вокруг головы спящей Мелиссы. Как корона оно венчает голову той, кто сильно и по-настоящему любит Дарли.