Воспоминания бывшей военной медсестры Японского Красного Креста , 2МВ, Япония
Интервью японской бабушки - 93 года. В прошлом медсестры Японского Красного Креста - JRSC.
Служила в Китае и Бирме. Ну так, краями интересно. Честно говоря , я не знал что в Японской армии были женщины. Ну тут как-бы формально и не Армия , но по факту они в Армию и входили. Через что и поимели потом проблемы.
Автоперевод, слегка причёсанный для понимания. Кое что ( даже с автопереводом) - вообще не понятно .
Предисловие.
В последнюю войну, когда было потеряно много драгоценных жизней, медсестры-спасатели Японского общества Красного Креста также выезжали на поле боя одна за другой, чтобы спасти раненых и больных на поле боя. Несмотря на то, что они были женщинами, их мобилизовали с помощью листка красной бумаги со словами «письмо о призыве», как и солдат по призыву, и в разных местах были сформированы группы помощи.
Направления отправки простирались на Маньчжурию, материковый Китай и Юго-Восточную Азию. Медсёстры помогали раненым, больным солдатам и населению. Однако по мере ухудшения военной обстановки персонал Красного Креста вынужден был много работать, привлекался к боевым действиям, а после окончания войны надолго находился под стражей на основании этого.
По данным Японского общества Красного Креста, в период между 1937 годом, когда началась китайско-японская война, и окончанием Второй мировой войны в 1945 году на фронт было отправлено в общей сложности 35 785 медработников, включая врачей. Погибло 1187человек, из них 1120 медсестер.
Форма медсестры-спасателя (создана в 1899 г.) [Выставочный зал штаб-квартиры JRC] Примерно через 70 лет после войны при сотрудничестве штаб-квартиры ЯКК было проведено длинное интервью с некоторыми бывшими военными медсестрами ЯКК. ...
Интервьюер: Jiji Press Commentary Иппей Миясака
(Август 2013)
группу помощи из 315 человек, отправленную в южную часть с выездом из двора штаб-квартиры. февраль 1942 г. [Предоставлено Японским обществом Красного Креста]
■ Такако Хасебе
Родилась в 1921 году в семье профессионального военного в префектуре Гифу. ...
После окончания школы для девочек 7 июля 1937 года произошел инцидент на мосту Марко Поло и началась китайско-японская война Я сдала вступительный экзамен на медсестру. Поступало около 100 человек, но, к счастью, я прошла. Прием был 4 декабря того же года.
Г-жаХасебе во время отправки в Северный Китай (левый конец первого ряда) [Предоставлено г-ой Хасебе]
Проучившись 3 года, я сразу призвалась. Я пробыла в армейском госпитале Гифу на материке полгода до апреля [1941]. Затем я поехала в Северный Китай во вторую армейскую поездку. Два года работала в армейском госпитале Линьфэнь на западе Пекина, провинция Шаньси. (после я вернулась в Японию 18 мая 1943 года).
....Я работала в инфекционном отделении. Такие заболевания, как дизентерия, брюшной тиф, паратиф, сыпной тиф.
В инфекционном отделении было около 200 мест. Пациенты лежат на соломенной циновке на кирпичном полу. .. Многие люди умерли от хронической болезни, называемой амебной дизентерией.
Группа помощи, отправленная на китайско-японскую войну = декабрь 1937 г. Мы кормили тяжелобольных. Я никогда не думала, что это тяжело. ..
Была знаменитая операция на горе Годай, и поступило много больных с обморожениями. Солдаты клали листы перца чили в носки и перчатки, чтобы согреться. Но пальцы все равно отмораживались. Вы не можете разогреть их внезапно. Я должна была привыкнуть к этому. Когда меня перевели в отделение внутренних болезней, я ухаживала за такими пациентами.
После возвращения в Японию в правительственном учреждении меня попросили учиться на санитарку, и через месяц обучения у меня был экзамен. Третий созыв как раз в день экзамена. Пункт назначения находится на юге. Я отправлялась в Бирму (в настоящее время Мьянма).
Отправка на север Малайского полуострова в Бирму
Нас призвали в качестве спасательных сотрудников для операции «Импхал». Это было 30 октября 1943 года. Я отправился в Уджину в Хиросиме и уплыла на корабле 5 ноября. Через Тайваньский пролив корабль шел на юг до самого Китайского континента.
Пробыли в Сингапуре месяц. Изучив климат, местность и военные условия на юге, я покинула Сингапур 16 января 1944 года и на поезде направился на север Малаккского полуострова.
Хасебе в Бирме Маймё (крайний справа в первом ряду) [Из книги отделения Гифу ] Только в феврале я прибыла в Рангун, Бирма...
При выезде с Японии было 10 групп помощи, включая группы из городов Исикава, Гифу, Нагано, Сидзуока, Вакаяму, Хиросима, Сагу и Эхимэ. После прибытия в Сингапур группы разделилась на две части - одна направлялась на Суматру, а остальные прибыли в Рангун.
Это уже линия фронта. Как только я приехала этой-же ночью был воздушный налет. ...
Я неделю изучала бирманские болезни и ночью уехала на грузовике. Это черная как смоль дорога. Грузовик трясло взад-вперед на воронках.
Наконец я добралась до г. Мандалай. Это было процветающее место династии с древних времен. 5 марта я поднялся оттуда на горную местность 1300 метров. В северной части Меймё когда-то был летний курорт для англичан. Там тоже был сосновый лес и это было красивое место,..
Я начала там работать в инфекционном отделении, но как только я приехала, его разбомбили и оно сгорело. Мы думали, что это сделал шпион. Похоже, он поддерживал связь с армией Дели в Индии и был в состоянии слежки за нами.
Больница располагалась в здании британских казарм. ..
Я работала в 121 логистическом госпитале Корпуса Фудзивара. Начальник госпиталя был очень хорошим человеком из Хиросимы. Сегодняшней жизнью я обязана его командованию.
Сначала были только ночные налеты, но постепенно война стала ожесточенной, и были случаи, когда они атаковали даже днем.
Однажды я шла в общежитие через поляну на обед около 4 часов дня, но с горы прилетел самолет. Спастись некуда, и пилот махал мне рукой, увидев меня пролетая мимо, когда я пряталась в траве. Я рада, что меня не тогда не убили.
В некоторых местах вырыты ямы, чтобы спрятаться, называемые «Такоцубо», ... В моей жизни было возможных девять смертей, но я получила сегодняшнюю жизнь. Мне скоро исполнится 93 года, и я счастлива, что могу говорить об этом.
Пациенты в палате ели что-то подобное еде, что могло облегчить болезнь, а не вылечить ее. Поэтому я попросила командира, и, поскольку пациентов было мало, я получил разрешение сделать нормальный обед и отдать больным. Так что я получила от медика настоящий продукт с кухни, сварила лечебную кашу и суп.
Был человек по имени Минагава, который сказал: «Спасибо , медсестра. Мне принесли такую вкусную кашу. Такая же, как моя мама готовила». Это были только умэбоси и каша, но я думаю, что это было вкусно, потому что я приготовил это с душой. Я не могу забыть, как он сказал это.
Умэбо́си (яп. 梅干, «сушёные японские сливы») - приправа, используемая в японской кухне. Представляет собой солёно-квашеные плоды абрикоса Prunus mume. Японцы считают, что умэбоси снижают усталость, помогают при болезнях сердца и больном горле[ Умэбоси обладает чрезвычайно резким кисло-солёным вкусом за счёт огромного содержания лимонной и аскорбиновой кислоты в плодах японского абрикоса, из которых производится, и является сильным стимулятором пищеварения. ...Я была первоклассным солдатом из Тохоку. Но у прибывающих с операции »Импхал» были только кости и кожа. Это была холера, так что нам нужно было их регидратировать. Но этого тоже недостаточно.
Большинство больных страдали амебной дизентерией и сыпным тифом. Ходили даже слухи, что лечение будет бесполезно, если наложатся брюшной тиф и малярия. Больные малярией срут и вскакивают с постели...
...Количество погибших действительно велико. Как-то за ночь умерло 9 человек.
В то время фронт и тыл были перепутаны. Фронт встревожен. Враг находился на поле боя на севере. ...
В Рангуне была группа из Вакаяма. Здесь её и уничтожили. Враг внезапно вошел, и они не могли убежать. ...
Когда ты умираешь, у тебя действительно остаются кости и кожа. Я никогда не думала, что умру(даже когда видела таких умирающих пациентов). Я выиграю, я выживу.
Отдел помощи JRCS в Бирме состояла из четырех групп: команда Вакаямы - Рангун, команда Сидзуока - Калав, команда Кумамото - Макетилер, а г.Меймё - команда Эхиме, Исикава, Сага и Гифу.
В одной группе 23 человека. Гражданского доктора больше не было. На самом деле там был руководитель группы (военный врач), две главных медсестры (женщины) и 20 медсестер, но это было не так. У нас 21 человек вместо 23 . Главная медсестра тоже одна. Я заняла место главной сестры.
Это было вечером 11 февраля 1945 года. Мы покинули Пьин Оо (Маймё) и поехали на грузовике в Мандалай, пробираясь через врага.
Командир позвонил в штаб дивизии и сказал: «Из-за сложившейся ситуации я переведу спасательную группу в тыл». Тогда тот, в штабе сказал: «Я не знал, что работа с женщинами делает похожим на женщину".
Тогда капитан разозлился. «Я очень стараюсь помочь», - сказал он. Затем он сказал «ОК» и выделил по одному грузовику для каждой группы. Я села на грузовик и спустились с горы.
Пациент сидит на горной дороге
Я прошла через гущу врагов Мандалая и в конце концов отправилась в Калав за три дня. Там группа Сидзуока работала в 124-й логистической больнице. Еще в белоснежных халатах. Я была удивлена, увидев это.Как только мы вошли в Меймё, мы насыпали в бочки красную глину, скосили траву и покрасили лабораторные халаты. Белые халаты заметны. Почва Меймё красная, ярко-красная. Потом халат стали такого же цвета, как трава, растущая в дикой местности, и я носила его, когда работал.
Командир - полковник армейской хирургии. Это очень теплый человек. Наше общежитие было также рядом с общежитием командира. Всякий раз, когда я готовила еду, я относила ее командиру. Однако тихоокеанский суп был просто едой с маленькими помидорами, плавающими в карри.
Когда военная ситуация настолько ухудшилась, было решено, что спасательную команду не следует оставлять в таком виде. Отряд отделился от дивизии и сделал это по своему усмотрению. В это время сюда также приближался враг. Тыл был заблокирован.
...Калау тоже в опасности. Все больные должны идти на восток. Так что мы делали рисовые шарики каждый день и давали их нам,...
Мы давали пациентам рисовые шарики, вручали им рис и отправляли их: «Идите так далеко, как можете».Мы пошли позже. Видели людей, которые больше не могут ходить, люди, у которых распухли ноги и которые не могут двигаться, и этих людей много сидело на дороге. Они говорили «вода, вода», поэтому мы перелили воду из бутылки с водой в крышку и наливали ее в рот по одной. У меня не было выбора, кроме как сказать: «Пожалуйста, выздоравливаете». Попрощавшись, мы пошли на восток.
Мы не могли взять грузовик. Это невозможно. Это горная дорога. Дорога в четверть наклона. Мы пересекали гору высотой более 2000 метров в стремлении попасть в г.Чиангмай на севере Таиланда.
....мы все разделили наш багаж. Если вы один в таком месте, у вас не будет сил жить...
2 месяца марша в сезон дождей
Двое (сержант и солдат) последовали за мной .... У меня была карта.
Мои туфли на шнуровке сломались по дороге, и даже если я их привязала веревкой, они порвались. ..Я не замечала боли, даже если у меня волдырь на ноге. Я много раз пересекала реку, и мои ноги стали разбухшими
Мы должны ходить. Я должна быть здоровой. Когда у нас будет небольшой привал, ели рис. Ложились только во время большого привала. Поскольку сейчас сезон дождей, с гор течет вода из красной глины. Кроме того, вещи, которые промокли до колен и протерты грязью и водой, полны грязи.
Два месяца марша в сезон дождей. С 23 апреля по 18 июня. Все действовали вместе, но стали другими. Ощущение совместной прогулки исчезло.
Когда мы пересекли гору и вошли в деревню, обменяли то, что у вас есть с местными жителями. Я сменяла часы и перьевую ручку на рис.
Рис можно варить только в ночь большого привала. У меня двое друзей, поэтому я готовлю его в котелке и оставляю половину на следующий обед. Идет дождь, поэтому спички сырые и не загорается.
Я пересек реку Салуин 2 июня. Между берегами натянута веревка, как перетягивание каната на спортивных соревнованиях. Я держусь за него, и мои ноги парят. Я все же мысленно перекрестилась. Сойти с ума до смерти. Я перешла. Если бы мне сказали сделать это, я бы никогда не смог сделать это снова.
Ночью я не могла спать
Манекен в обычной форме медсестер-спасателей [Выставочный зал штаб-квартиры JRC] В конце концов, я увидела, что рис растет и пышно растет, и я подумала, что должнф это сделать, и спустилсись с горы. Потом был великолепный храм, и когда я заснула в коридоре и думал, что враг не зайдет так далеко, я услышал громкий шум. Раздался голос, говорящий «Бомбежка», но это был не взрыв.
За нами приехали семь военных грузовиков с тайской стороны. Капитаном 5-го летного батальона был подполковник из префектуры Гифу...
Я была очень рад увидеть семь грузовиков. Потом, когда я поехала в Чиангмай, там было общежитие отряда, сделанное из бамбука в кустах.
21 июля основная часть госпитальной части направилась на юг в сторону Бангкока. Я уехала лечиться, потому что у двух моих подчиненных был сильный понос и они не могли ходить, но я села на специальный поезд ( с разрешением генерал-майора начальника железной дороги), идущего на юг, и 27 августа выехал из Чиангмая... .. Я прибыла в Сайгон 5 сентября.
13 августа старший сержант позвонил мне и сказал: «В ближайшем будущем будет известие от Его Величества Императора». Однако радио не работало , и именно от основного состава, приветствовавшему нас в Сайгоне, мы действительно узнали об окончании войны.
Я ничего не могла сказать. Когда я думала о сердце Его Величества Императора, я была полна чувств, которые я не могла выразить. Какие чувства?..Это была жизнь, основанная на Императорском рескрипте солдатам. Я плакала, плакала и не могла уснуть в ту ночь.
Спокойный пейзаж
Мемориал Спасению мучеников во дворе штаб-квартиры JRCS
После того, как я получила обратно свою жизнь я работала в Чолонском отделении Сайгонского армейского госпиталя, и вернулась в Японию 18 мая 1946 года. За неделю меня доставил авианосец «Кацураги» в порт Отаке в Хиросиме....
Я вернулась в Гифу 20 числа. Мой младший брат пошел в авиационный корпус Ёкарен, а когда он уехал на Окинаву, его выезд задержался и ему не надо было ехать. Младший брат встретил меня на вокзале, минут 40 шел до моего дома и говорил о разных вещах. «Спасибо за вашу тяжелую работу. Это было хорошо». Я думала, мой брат погиб в бою. Мой отец всегда говорил: «Поскольку я родился среди японцев, я должен быть готов умереть за Японию». Когда я проходил через море Окинавы, я думал, что брат погиб в этом морском сражении, но я была удивлена, потому что он пришел, чтобы забрать меня. ...
Мой отец также сказал: «Спасибо за вашу тяжелую работу.». Он похвалил меня, сказав: «Ну, ты работал на страну». ..
Вся группа Гифу вернулась. Мы объединились и стали одним целым. Не имеет значения, если хотя бы один человек упадет, все поддерживают друг друга, тянут друг друга и пересекают гору. Мне нечего было есть, но если бы в траве были насекомые, я могла бы их съесть, так что собери и посоли. Это был такой день.
Я благодарен за то, что есть люди, которые работали для моей страны, и за то, что я есть сегодня. Я была в Бирме 10 раз, чтобы провести поминальную службу. Я никогда не забуду милости капитана. До самой его смерти я ездила в Хиросиму три или четыре раза в год, чтобы навестить его.
